Tsitaadid raamatust «В дороге», lehekülg 2

Все на свете взаимосвязано,

вот так и дождь связывает

друг с другом всех на всей

земле, по очереди касаясь

каждого...

Мы были в восторге, мы воображали, что оставили смятение и бессмыслицу позади, а теперь выполняем свою единственную и благородную функцию времени - движемся.

Стоял октябрь, и я возвращался домой. В октябре все возвращаются домой.

...Горькая, с примесью зависти любовь к человеку, который так поразительно умеет оставаться самим собой, любовь яростная, смешанная с презрением и близкая к помешательству, с улыбкой нежного обожания, но одновременно и черной зависти,..любовь, которая... никогда не принесёт плодов, потому что...он слишком безумен.

... мне нравится слишком многое сразу, я всегда путаюсь и зависаю на бегу от одной падающей звезды к другой – и, в конце концов, сам падаю вниз.

Через десять шагов мы оба обернулись, потому что любовь - это дуэль

Ох, боюсь я таких девушек. Я бы мог все позабыть и броситься к ее ногам, а если бы она меня отвергла, тогда оставалось бы только пойти да и броситься вниз с края света.

- Я люблю кошек. Особенно тех, что визжат, когда я держу их над ванной.

Единственное, по чему мы тоскуем при нашей жизни, что заставляет нас вздыхать и стонать, и испытывать сладкое головокружение, - это воспоминание о нкоем утерянном блаженстве, которое, быть может, было испытано еще в материнском чреве и может быть обретено вновь (хоть нам и не по нутру это признавать) только в смерти. Однако кому охота умирать?

– Я не виноват! не виноват! – повторял ему я. – Я не виноват ни в чем в этом паршивом мире, разве ты этого не видишь?