Tsitaadid raamatust «Провинциальная история», lehekülg 2

приглядывал, испытывая робкую надежду, что оставят его в столице, и про налог, и про прочие сложности. Тогда-то вовсе не казались они непреодолимыми.

…не отпустит. Вновь же не из любви великой, но

оправданные сомнения. – Она сама на рынке встретилась. И описала… хорошо так описала. – Как? Не то чтобы Ежи было интересно, но… одни доносы были обработаны, вторых еще не собралось достаточной количество, чтобы за них браться. Даже растреклятый квартальный отчет готов был к отправке, а с ним прошение о переводе, очередное, которое явно останется без должного внимания, ибо других дураков ехать в Канопень нет.

дина. Или человека, с ним схожего. – Князь Радожский, – представился последний, приложив руку к груди. – Береслав Васильвеич… – Михаил. Гурцеев, – теперь Мишанька поклонилсяпоклонился

– он уткнулся лбом в её лоб. И в глаза заглянул. И смотрел долго-долго, пока от этого взгляда у Стаси голова не закружилась. И земля не ушла из-под ног. Она бы упала

Ничего, мы недолго. Волков тут нет, а от дурных людей сам отобьется. Жеребец у Анатоля был хорошим, степных кровей, диковатого норова и дурных привычек, о которых в

тускло, словно не хватало у них сил пробиться сквозь туман, а другую ночь – ярко, так, что становилось светло, едва ли не как днем. Они мерцали. Переливались.

ты ведь скажешь? – Всенепременно, – Ежи чувствовал, что земля уже близко, однако врожденное благоразумие мешало ему просто разжать руки и спрыгнуть. – Только

кожа. И весенний загар, который подчеркнул ранние морщины. – Я тут к тебе заехал, а мне сказали, что ты на деревне живешь. Правда, что ли? – Правда, – Стася посмотрела на руки, оценив и загрубевшую кожу, и

матушкою жить стало веселее. Вопервых,