Loe raamatut: «Демон из моего кошмара», lehekülg 3
Вдруг порыв ледяного ветра заставил Ди поежиться. Ветер обжигал его губы, проникал под кожу, будто хотел превратить его в ледяную статую.
Весьма симпатичную ледяную статую.
Луна пыталась перекричать ветер, Ди не мог разобрать ее слов, но он отчетливо слышал испуг в ее голосе.
Сам же Ди испытывал нечто сходное с восторгом от давно забытого ощущения. Он уже и не надеялся, что его тело будет реагировать на изменения погодных условий. Ощущать теплоту солнца, холод ночи, вдыхать соленый морской воздух и свежесть утра, Ди очень скучал по всему этому.
И как бы банально это не звучало – только теперь стал ценить такие простые радости.
Когда ветер утих, взору путников предстала грубая деревянная дощечка с выцарапанной чем-то острым надписью «пожалуйте в Дэймонвилль».
И Ди двинулся первым, протаптывая дорожку по снежному покрывалу. Луна плелась позади, нервно растирая окоченевшие руки.
– Теперь я поняла, почему Анита не пошла с нами, – сказала она, – хоть бы предупредила на счет теплой одежды.
Ди ничего не ответил, он даже не обернулся.
– Итак, – не унималась Луна, – в связи со сложившимися обстоятельствами, хочу повторить свой вопрос, заданный еще в Парамуль-Сити: ты уверен, что Аните можно доверять?
– Да, – отрезал Ди, намекая на то, что разговор окончен.
Но на деле, сомнения стали проникать в его замерзающую голову. Он, не задумываясь ввязался в эту авантюру, от того ли, что жизнь стала однообразной, или он в очередной раз хочет доказать непонятно что, неизвестно кому?
А правда: можно ли доверять Аните? Ведь если подумать она отправила их в незнакомое потенциально опасное место, снабдив при этом минимальным количеством инструкций.
С другой стороны Ди поверил на слово Луне, не догадавшись убедиться в отсутствии клиента.
И из всего этого вытекает главный вопрос: неужели жизнь по обе стороны бытия не отучила его вестись на женские уловки? Будто у него на лбу высечено: «объект манипуляций».
Тут Ди вспомнил о Веронике. Лишь она одна теперь казалась искренней и честной. Как ее не хватает тут. Словно она одна была настоящей, лицо ее не было скрыто маской. И она не претендовала на титул мисс тайна года.
Да, она была наивна, но в этой наивности было свое очарование.
Так или иначе, поворачивать было некуда, и Ди решил продолжить этот путь, чтобы узнать, чем все это кончится.
– Ди, мне холодно, – простонала Луна, – я больше не в состоянии идти дальше.
Ди обернулся и увидел, что его конкурентка остановилась, ее ноги подкашивались, и она вот-вот готова была упасть лицом в сугроб. Недолго думая, Ди с легкостью подхватил ее на руки и понес, надеясь, что до места, где можно согреться осталось недалеко.
Но он все шел и шел по белой пустыне. Его ноги так замерзли, что казалось, он идет босиком. Сознание Луны меркло, и вскоре она совсем перестала отзываться.
Ди хотелось укрыть чем-нибудь ее посиневшую фарфоровую кожу. Силы и вера покидали его. Он представлял себе мощный обогреватель, раскаленную печь, огонь, угли. Ди читал, что такими приемами пользуются тибетские монахи, но у него ничего не получалось.
Но вот, наконец, вдалеке появился спасательный свет в окошке. Да, именно в окошке, так как это был дом, обычный деревянный дом в два этажа. Ди собрал всю волю в кулак и на последнем издыхании бросился к дому.
Он стал стучать в дверь, что есть мочи, и ему незамедлительно открыли.
Пожилая женщина в грубом сером платье и копной длинных седых волос, без лишних слов пустила Ди с Луной на руках вовнутрь и молча, указала на кровать возле печи, на которую надлежало положить ангела хранителя.
Аккуратно положив девушку на кровать, Ди почувствовал, как груз ответственности упал с его плеч. И он понял, что уже нет сил сопротивляться слабости, которая проникла в его отвыкшее от всего этого тела.
Он упал рядом с кроватью и провалился в безумное забытье.
– Мар мар, пар ыыы, – послышалось над ухом Ди.
Он с трудом разлепил веки и обнаружил над собой лицо старухи, в глазах которой полыхал огонь, а волосы ее были объяты синим пламенем.
Запахло паленым, и только тогда старуха отступила. Она обессиленная села на лавку у стены и закрыла глаза.
Так хозяйка дома просидела, казалось около получаса. За это время Ди удалось рассмотреть помещение, в котором он находился. Белые стены, покрытые вековой копотью, печь, стол и лавка, шкаф с разнообразными яркими флаконами и бутылочками с бурлящей жидкостью внутри. Кровать была отделена от «промышленной зоны» старыми запылившимися занавесками. На кровати рядом с Ди лежала Луна, она все еще была без сознания, но цвет ее кожи бы вполне естественным.
– Кто ты? – спросил Ди у старухи.
Она открыла глаза и прошептала:
– Дей, ин киии.
– Я не понимаю… Но мне важно знать – это Дэймонвилль?
– Дэймонвилль, – утвердительно закивала старуха, – вы ангелы, вы тут замерзнуть.
– Да, но нам нужно попасть в Третью башню.
При слове «Третья башня» глаза старухи наполнились ужасом:
– Не ходи в Третий башня!
– Почему?
– Там опасно. Там Трей!
– Трей? Это кто-то вроде местного властелина мрака?
От такой наглости старуха выпучила глаза, и даже вскочила с лавки:
– Мар, диин айт Трей! Пьяят!
– Ладно, извини, я понял, сплетничать тут на такие темы запрещено. Хорошо тогда мне необходимо попасть в «Пылающую лепешку».
– Это ехать на поезд, – ответила старуха, – до Готвью.
Рядом с Ди зашевелилась Луна. Она привстала на локтях:
– Что происходит?
– Пока никакого экшна, можешь поспать еще, – сказал Ди, отвернувшись от девушки.
Он встал и в раздумьях принялся мерить комнату шагами.
Нужно было выбираться отсюда. Ангел смерти снова попробовал телепортировать, но безуспешно. На секунду он ощутил безвыходность своего положения. В таком случае остается только идти вперед. И наедятся, что дальше дома будут встречаться чаще.
– Благодарю тебя за приют и спасение, – сказал Ди хозяйке, – но мне надо идти.
– Стой, Ди, я с тобой, – крикнула Луна, вскакивая с кровати.
– Бооу, солщ! стойте оба! – выдала старуха, – вы замерзнуть! Замерзнуть! – Потом она подошла к шкафу и достала с верхней полки два пузырька с чем-то периодически вспыхивающем. – Возьмите это.
Она протянула пузырьки двум подозрительно прищурившимся ангельским существам.
– Не пить, мазать руки.
– Спасибо, – сказал Ди, беря пузырек и поворачиваясь к выходу.
Они с Луной намазались и готовы были идти, но старуха окликнула их на прощанье:
– Вот еще возьмите, – она протянула три толстые деревянные монеты, на которых неаккуратно, словно пятилетним мальчиком был выцарапан лик неизвестного мужчины с греческим профилем.
Ди еще раз поблагодарил старуху и вышел из дома. Теперь он не чувствовал холода, словно вокруг лежал не снег, а невесомая вата. Странно, что эта женщина вот так просто взялась помогать им. Неужели в Дэймонвилле такие отзывчивые люди? Или все это ловушка, и Луна была права. Черт, чтобы доказать обратное, Ди быстрее зашагал на встречу неизведанному.
Луна повеселела и радостно поспешила догнать Ди. Теперь они шли по улице, между заснеженными домами. К счастью, вокзал оказался совсем близко. Это было старое готическое здание, словно кем-то забытая черная роза на ослепительно белоснежной глади.
На заостренной крыше громко спорили вороны, и это был единственный источник шума. Тишина. Н и единой живой, а точнее мертвой, демонической души.
Ди и Луна поднялись по исколотым ступеням и оказались перед массивной двери с кованными наличниками. Ди с трудом открыл дверь, и запах сырости поспешил обрушиться на них всеми своими неприятными свойствами.
Внутри под готическими сводами было так же пусто, как и снаружи. И чтобы пройти вглубь ангелам пришлось пробираться через паучьи сети, оставленные кропотливыми членистоногими.
– Слушай, Ди – на вокзал это мало похоже, может, та женщина ошиблась?
– Ну, надо же быть такой подозрительной!
– Я бы перефразировала: надо же быть таким безответственным.
Ди хотел было возразить, но промолчал. Ему не хотелось портить настроение бессмысленными спорами, и ни к чему не приводящей ругани.
У него было хорошее настроение. Теперь холод стал подвластен ему, и это давало ложное ощущение всемогущества.
Пройдя еще немного, у стены под парадным портретом какого-то титулованного лица, сидела сгорбившаяся фигура и томно вздыхала. Это был пожилой, ссохшийся мужчина в темном плаще с капюшоном, прикрывающим половину его обезображенного старостью лица.
– Простите, – обратился к мужчине Ди, – нам нужно доехать до Готвью.
Мужчина поднял свои карие глаза на путников, словно шокированный их появлением.
– Как давно никто не пользовался этим вокзалом…
– Ну, это вообще заметно, – буркнула Луна, – совет на будущее – чтобы привлечь посетителей, раз в сто лет следовало бы убираться.
– А почему никто не хочет пользоваться вокзалом? – спросил Ди.
– Готвью – это центр Дэймонвилля, почти все перебрались туда с окраин. А еще, там опасно. Трей, он непредсказуем…
– Опять этот загадочный и ужасный Трей, – цокнула языком Луна.
– Да, мы предупреждены о Трее, но все же нам непременно, как можно скорее надо быть в Готвью.
– Тогда идите туда, – указал мужчина в сторону очередной массивной двери.
Ди и Луна поспешили к ней. Ди размял пальцы, готовясь дергать еще одну тяжелую дверь, но она как в супермаркете сама отворилась перед ними.
Удивленные ангелы увидели чисто натертый мраморный пол, бегущие электронные строки на стене и современные терминала для покупки билетов онлайн.
– Воистину Дэймонвилль город контрастов, – присвистнул Ди. – Совершенно не знаешь, что от него ожидать.
Они подошли к терминалу и, следуя указаниям, выбрали билет до Готвью. Не успел Ди подумать, чем же он станет оплачивать это удовольствие, как система сама ему подсказала: «приложите монету к экрану, чтобы оплатить билет огненной энергией».
Ди приложил одну из монет, которую дала старуха, и почувствовал, как монета стала тоньше. Тут же автомат выдал два билета, украшенные стайкой летучих мышей, а появившиеся светящиеся стрелки на полу указывали путь к перрону.
На первом пути Ди и Луну уже ожидал поезд. Такие поезда Ди видел только в старых фильмах. Последняя светящаяся стрелка указывала путь к единственной открытой двери. Они взобрались по лестнице и тут же металлический голос сверху сообщил: "Добро пожаловать в Дарк экспресс. Дорога до Готвью займет полчаса. Прошу располагайтесь. И еще… последнее предупреждение: напрасно вы суетесь в центр Дэймонвилля".
Поезд. Хоть ехать и предстояло всего тридцать минут, но это был именно поезд с узкими проходами и скучающими в отсутствии пассажиров купе. Ди зашел в первое купе и сел на обитый красным бархатом диван, тяжелые шторы не пропускали свет, и как только пассажир входил, на столе вспыхивала свеча в зловещем подсвечнике.
Луна появилась на пороге спустя какое-то время. Она села напротив Ди и откинулась на спинку дивана.
– Я прошла два вагона вперед, но здесь реально ни одной души.
Ди, казалось, не слушал ее, он смотрел на пламя свечи, а потом стал подносить к нему свою ладонь. Пламя потянулось к его указательному пальцу, и вдруг его словно ударило током. Ди отдернул руку, судя по всему пламя решило полакомиться огненной энергией ангела.
Минут десять прошло в тягостном молчании. Наконец, Луна не выдержала и сказала:
– Ну, скажи хоть что-нибудь, Ди! Я знаю, что я не самый приятный попутчик, да и собеседник тоже, но… хочу, чтобы ты знал, я благодарна тебе за то, что ты меня не бросил замерзать в снегу. И, конечно, я давала много поводов себя ненавидеть, просто у меня было сформированное резко отрицательное мнение об ангелах смерти, но ты сломал все эти стереотипы.
Но заметив, что он принял тактику полного игнорирования, Луна перешла к плану «Б».
– Да, ладно тебе дуться. Помнишь, как в твоей песне: «У нас трудный был путь, время выстрелит в грудь, ты прости, все забудь».
– Это не я написал, – попался Ди, – это наш барабанщик под кайфом. Он посвятил эту песню своей черепахе, которая, по его мнению, мечтала участвовать в гонках тур де Франс.
Вдруг поезд резко затормозил, и Ди сказал, поднимаясь:
– Ну, вот приехали.
Луна поднялась и покорно последовала за ним.
Первое, что пришло в голову при виде центральных улочек Дэймонвилля – здесь к уборке снега подходят куда как ответственнее, чем на окраине.
Узкие улочки, двухэтажные дома с крепко затворенными ставнями. Ветер раскачивал флигели, и железные вывески трактиров. И опять тишина.
Пошел снег. Он огромными пушистыми хлопьями падал на головы ангелов.
– И где нам искать этого Сида ума не приложу.
– Спросим здесь, – сказал Ди, показывая на трактир «Двери в хэлл».
Внутри трактира было темно, и поначалу глаза, привыкшие к яркой снежной белизне, не могли ничего различить.
Вскоре стала проявляться барная стойка за которой спал бармен средних лет, со шляпой котелком, небрежно нахлобученной на голову.
Вообще все это заведение напоминало дикий запад, нежели что-то милое сердцу средневекового рыцаря.
Ди подошел к стойке и постучал рядом со спящим.
– Ром, кола и лимончик, льда не надо он у вас тут повсюду.
– Что? – бармен встрепенулся, – кто вы? А-а, можете не отвечать, я вижу: ангелы! А у меня нет лицензии на обслуживание ангелов.
– Незадача. А есть ли такая лицензия у Сида?
– Спрашиваешь, конечно, есть! Он ведь когда-то был правой рукой Трея.
– А теперь?
– Теперь он отошел от собственно демонических дел, на пенсии, как у вас говорят.
– Это не у нас так говорят, – вставила Луна, – для ангелов пенсии не предусмотрены.
– Так и где это находится? – спросил Ди, бросив сердитый взгляд на Луну.
Поняв, что опять сказала лишнее, Луна виновато зажала рот руками.
– Пройдете до конца улицы, потом свернете налево, потом через пару метров снова налево, и окажетесь на площади двух стихий, а там уж по указателям. Но мой вам совет – переоденьтесь во что-нибудь потеплее, а то ваш вид слишком выдает вашу ангельскую принадлежность.
Они поблагодарили бармена и вышли.
Магазин с теплой одеждой располагался в конце улицы. Представленный ассортимент одежды был непривычен обычному ангельскому взгляду. Длинные мужские шубы, на рукавах которых располагались искусственные птицы, и если обладатель такой вещички взмахивал руками, птицы махали крыльями и гоготали. А у женщин, похоже, в моде были перья. Разнообразные перчатки и шляпки, украшенные птичьими аксессуарами. И даже специальные штаны с павлиньими хвостами. Тем не менее, Ди смог выбрать простую черную куртку и темно-синий шарф, а Луна приоделась в коротенькую белую шубку, угги, а на уши нацепила меховые наушники. Обходительный владелец магазина сделал им скидку и похвастался тем, что в 1887 году у него отоваривался сам Трей, о чем свидетельствовала золоченая табличка у входа.
Луна подивилась столь странным вежливым отношением демонов. Но решила на сей раз не оставлять комментариев. Потом с этой улице они свернули налево и оказались среди домов фасады, которых были все в меху. И на каждом здании был представлен свой мех: норка, шиншилла, леопард, к каждому из этих домов хотелось подойти и погладить. Все женщины, которые попадались им навстречу, были с модными перьевыми хвостами и маленькими зелеными сумочками в виде бублика.
И вот, чем ближе они приближались к площади стихий, тем многолюднее становилось.
Площадь была окружена невысокими старинными зданиями, готической часовней и обугленными деревьями. Но главное в центре площади стояла огромная статуя изо льда. Это была статуя человека, внутри которой полыхало пламя.
Отовсюду были слышны крики, грохот повозок и стук лошадиных копыт по мощенной мостовой.
– Интересно, чья это статуя? – поинтересовалась Луна.
– Трея, наверное, но меня больше интересует вопрос, как они запихнули в нее
огонь.
– О, посмотри вверх, там на скале. Это же замок!
Словно выбитый из горной породы, замок был поистине исполинских размеров. Галереи и переходы, множество бойниц и башен. Но все же одна башня выделялась из общего числа. Полностью черная с маленьким балконом на самом верху.
– Это должно быть Третья башня, – сказал Ди.
– Значит мы совсем близко у цели, а вон смотри и указатели.
Обойдя площадь, Ди и Луна, стали приближаться к заведению Сида, ловко маневрируя между груженых повозок.
Какая-то спешащая женщина чуть не сбила Луну с ног, при этом незнакомка громко выругалась на своем языке, злобно жестикулируя.
– Вот это я понимаю – Дэймонвилль! – удовлетворенно произнесла Луна.
Глава восьмая. Сид, который дожил до пенсии
Бар Сида, похоже, переживал свои лучшие времена. Из-за толпы разнокалиберных демонов здесь было не протолкнуться. От чего практически невозможно было рассмотреть предметы интерьера, не оценить дизайнерской задумки. А может, и не было никакой задумки, просто столы, высокие стулья и большая барная стойка.
Луна увидела свободные места за стойкой и кинулась, словно пятиклассница, занимать место в актовом зале на себя и свою подружку. Она не слишком изящно забралась на один высокий стул, а на другой положила обе свои руки. Этого, к счастью никто не заметил, но Ди это очень позабавило. Он не спеша подошел, и как бы невзначай сказал:
– А знаешь, лучше я постою. Обзор так лучше.
– Да, нет, что ты садись, мы же соблюдаем конспировку.
– Брось, какая конспировка. Держу пари, они уже все догадались, что мы ангелы.
Вдруг раздался чей-то радостный вопль, который смог заглушить весь жужжащий гул, поселившийся в баре. Но никто, кроме Ди и Луны не посмотрел в ту сторону. А в углу располагался стол для настольного тенниса. За ним стояли двое парней, разгоряченные, на них были потертые джинсы и растянутые майки. Но вместо шарика для пинг-понга они гоняли кубик льда.
– Наверное, у них своя разновидность настольного тенниса, – предположила Луна.
– Да, нет, – раздался голос сверху, – просто они потеряли последний мяч.
Ди и Луна развернулись к барной стойки и увидели высокого седовласого мужчину. Если приглядеться на вид ему было около сорока. Высокая шляпа, импозантный шарф и тонкие усики, сомнения все еще оставались, но Ди решил, что это должно быть Сид.
– Ну, что ж вы как белые медведи в китайском зоопарке? – рассмеялся предположительно Сид. – Так и быть! Первая рюмка «Огненного Трея» в подарок. Только сегодня. Только для наших милых ангелочков!
Он мигом налил зелено-желтую жидкость в две рюмки, ножки которых были похожи на драконьи хвосты.
Когда он протянул рюмки ангелам, Ди спросил:
– Вы и есть, тот легендарный Сид?
– О, приятно слышать! А кто вам рассказывал про меня легенды?
– Анита. Знаете такую?
– А как же. Я довольно долго служил у Трея…
– А причем тут Трей? – спросила Луна.
Но ее вопрос так и остался без ответа. Как раз в это самое время играющие в пинг-понг с громкими криками затеяли между собой драку.
– Их стоит остановить, они же вам всех посетителей распугают, – нахмурилась Луна.
– Ах, милая наивная девочка. Здесь этим никого не напугаешь. К тому же это Скелла и Маджи. У них это не всерьез.
Потом Сид отлучился на пару секунд, наливая сомнительной жидкости вновь прибывшим, а когда вернулся, задал вопрос, который и ожидал Ди:
– Так, что вас привело в Дэймонвилль?
– У нас тут медовый месяц, думаю, как бы удивить свою вторую половинку. От Парамуль-Сити она нос воротит, на Серебряном море, говорит, один плебс отдыхает. И тогда мне в голову пришла идея свозить ее в Дэймонвилль, да тут и оставить. Но для надежности завести в Третью Башню. Глядишь, домой тропинку и не найдет.
– Да, друг Третья Башня это дело серьезное, чтобы ее завести туда целая премудрость. Но я бы на твоем месте попытался перевоспитать эту строптивую блондиночку.
– Увы, путем опытного наблюдения, доказано, что это блондинистое существо не поддается перевоспитанию.
– Все же, – лицо Сида стало серьезным, – надеюсь, что у вас есть серьезные основания, для того чтобы пойти в Третью Башню.
– Да, да, да, еще какие, – встряла Луна, которая, не понимая вышеизложенных шуток про ее персону, нетерпеливо ерзала на стуле, предпочитая лишний раз не злить Ди, – Анита, сказала, что вам можно доверять. И еще: «сложно идти против ветра».
– Тогда подождите, когда схлынет основная масса посетителей. Это случиться, где-то через час.
Ди кивнул, и Сид ушел в другой конец барной стойки брататься с другими посетителями.
Луне Сид не понравился. Она, по собственному убеждению, обладала профессиональной недоверчивостью, на деле оказывающейся маниакальной подозрительностью. Но все же своё мнение, она решила держать при себе. И даже сделала вид, что пьет «зелье» приготовленное для них.
Ди же выпил не задумываясь. И невольно стал наблюдать за игрой в пинг-понг.
Парни с удивительной силой для их худощавой комплекции лупили, никак не тающий кубик льда о стол. И этот несчастный кубик, словно неподвластный гравитации, летал от одного игрока к другому.
Вдруг после очередного удара кубик разлетелся на мелкие осколки, после чего оба игрока издали гневные проклятия.
Луна пытающаяся, что-то сказать, дернула Ди за рукав. Он нехотя повернулся, и увидел под ее стулом маленькую круглую белую пропажу. Шарик от пинг-понга.
Ди слез со стула. Подобрал мяч, и отправился самолично вручать его игрокам.
Скелла и Маджи снова готовы были вступить в схватку, как Ди крикнул:
– Этим играть, станет проще. Хотя игра потеряет свою изюминку.
Парни посмотрели на него. На лице у Скеллы, а это был именно он, появилась полуковарная улыбка.
– Вот ты где, бледнолицый трус! За свой побег ты заплатишь!
Когда мяч оказался в руке у игрока, Скелла спросил у Ди:
– Не хочешь сыграть, о, отыскатель мячика?
– Почему бы нет.
– Маджи, дай отыскателю свою ракетку.
– Но Скелла, я тоже хочу играть!
– Иди лучше выпей, у нас завтра большой концерт, неприлично приличным рок-звездам приходить на такие мероприятия трезвыми.
Маджи покорно вручил Ди свою ракетку и удалился к стойке.
Началась игра. Мяч стабильно метался между двумя половинами, давая возможность вести неторопливую беседу.
– Значит вы рок-звезды? – спросил Ди.
– Странный вопрос. Нас же все время по ящику показывают!
И Скелла указал на висящий под потолком грубо сколоченный ящик, по которому на взгляд Ди, шла какая-то бессмысленная ерунда.
– Наш лучший сингл, – похвастался Скелла, – «Топай, хлопай, убегай».
«Полярные гориллы» появилась надпись на боковой поверхности ящика.
– А где вы выступаете?
– Ну, на стадионе в Северной части Дэймонилля. А как иначе, столько фанатов! Но завтра, выступаем в замке. День рождение у сынка Трея. Самому Трею, по-моему все равно, а вот его сын наш поклонник.
– Так у Трея есть сын?
– Все-таки ты странный. Как не из этих мест.
– Просто работаю на вокзале в пригороде Дэймонвилля. Там у нас нет ящиков.
– А-а, тогда понятно. Сын Трея – Мертэль. Тот еще кадр. Бывает, чудит тут, но это так – мелочи, Трей на все это закрывает глаза.
– А жена у Трея есть?
– Жена? – Скелла усмехнулся, – это сильно сказано. Была одна Баронесса, мать Мертэля, но у них был только договор. А теперь, все неопределенно даже для самого Трея.
Игра пошла напряженнее и Ди забросил свои расспросы. И, когда счет стал тринадцать-тринадцать в игру вмешалась Луна, она ходила от одного края стола к другому, желая обратить на себя внимание.
Когда же поняла, что это безуспешно, то уже почти по привычке, подошла и дернула Ди за рукав. Ди отвлекся и пропустил мяч. Скелла возликовал, а ангел готов был пристукнуть ракеткой навязчивую девицу.
– Ди, Сид зовет, время пришло.
Ракетка полетела в руки обрадованного Маджи, а ноги Ди повели его назад к барной стойке.
– Эй, хорошо играешь Отыскатель! Как-нибудь доиграем, – крикнул ему вдогонку Скелла.
Сид провел их в подсобное помещение, где преодолев не один десяток коробок с бутылкам, они, наконец, добрались до полок с вином. Сид вытащил одну пыльную бутылку, затем вернул ее на место. Потом вытащил другую и снова вернул. Далее легким касанием пальцев о бутылки, он начал воспроизводить мелодию. И вскоре полка со скрипом отворилась.
– Идите, – сказал Сид, – до Третьей Башни не далеко. Когда будет развилка, идите влево. А дойдете до ворот, скажете, что пришли уточнить количество алкоголя для завтрашней вечеринки.
– Спасибо, – сказал Ди, – и все же почему вы решили отойти от дел?
Сид тоскливо опустил голову, и выдавил слабый смешок:
– Еще никто из помощников Трея, не доживал до пенсии. А Трей правит очень давно. Когда ты при такой власти, очень сложно удержаться от соблазна злоупотребления. Он научился с этим справляться, а всем прочим это не под силу. А чувствовал, что вот-вот, и я натворю дел.
– А в данном случае не боитесь, что творите не слишком законное? – спросила Луна.
– Ну, вас же послала Анита.
Ди потянул Луну в проход, пока она не ляпнула еще чего. Она покорно пошла, возобновляя свои подозрительные мысли относительно Аниты.
Глава девять. В Макондо град крупнее, говорят
– Ты в детстве любила страшные истории рассказывать? – спросил Алекс.
– Да, – глупо захихикала Вероника, – но больше я любила слушать. Когда темно, и потом всю ночь можно было не заснуть, ожидая, что кто-то выйдет из шкафа.
– И все время кажется, что по стенам бродят «посторонние» тени, и что-то скребется по стене.
– Хорошо, когда дома еще кто-нибудь, а то так, казалось можно и до утра не дожить.
– А ты знаешь страшилку про «зеленое пианино»?
– Конечно.
– А про «гроб на колесиках»?
– Еще бы. Но моя любимая была про бабушку, которая торговала пирожками с пальцами.
– А моя – про автобус с черными шторками.
– Кстати, слышал про черный-черный лес?
– Нет, расскажи.
– В одном черном-черном лесу. Меж черных-черных деревьев. В вдалеке от всех черных-черных тропинок. В черном-черном доме. С черной-черной дверью. В черной-черной комнате. На черном-черном столе. Лежала красненькая морковочка.
И последнее предложение Вероника произнесла с неподдельно детской интонацией, что оба они начали истерически хохотать. И никто из них так и не поймал себя на мысли о том, что это был разговор двух управляющих крупных компаний.
Проснувшись как-то утром Вероника открыла глаза и поняла, что дождь ослабил свое влияние на этот маленький городок. Он не лил как обычно, а лишь слегка накрапывал.
Было воскресение, и Вероника решила провести его среди своих мягких подушек и уютного одеяла.
Но не тут то было. Раздался резкий звонок в дверь, что заставило девушку быстро распрощаться с блаженной негой. Она небрежно натянула халат и отправилась открывать дверь.
На пороге стояла Анита, и вид у нее был такой, будто она звонила уже около часа.
– Доброе утро! – сказала Вероника.
– Да-да, – Анита прошла в квартиру.
Она села на диван в комнате-студии Вероники, и пристально уставилась на нее.
– Кофе? – спросила девушка, – мне вчера прислали почтой чудесный кофе из Италии. Я его сейчас сварю.
– Не заморачивайся, просто скажи, что там у вас с Алексом?
– Все же я сварю, а то что-то я не чувствую себя проснувшейся.
Вероника, напевая себе под нос, поставила турку на плиту, налила в нее молоко и засыпала кофе. Пока можно было не опасаться, что молоко выкипит, она полезла в шкаф за печеньем и двумя красивыми кружками.
Анита смотрела на все это, и чувствовала, что закипит раньше, чем молоко.
– Так не уходи от темы.
– Алекс. Ты спрашивала о нем?
Анита взяла в руки рамку для фотографий, чтобы успокоить свои нервы.
– Да.
– Ну, с тех пор мы с ним не виделись.
– Созванивались?
– Нет. Я же не дала свой номер.
– Как?!
– Ну, я подумала, что это будет лишним.
– У него вроде были решительные намерения, тебе так не показалось? – немного успокоившись, сказала Анита.
Вероника пожала плечами. Она разлила кофе по кружкам и сама присела на диван.
– Разве тебе он не понравился?
– Понравился, но….
Опять эта философия маленькой девочки, которая всегда некстати прет из Вероники. Анита знала, что сейчас твориться в голове у девушки, и в сто пятьдесят пятый раз обругала себя за то, что согласилась помочь Ди.
– Вероника, оставь все сомнения. Не думай, что ты недостойна его, потому что некрасива, и далее по списку все то, что тебя в себе не устраивает. Ему на это наплевать! Ты понравилась ему, да ты можешь понравиться кому угодно, просто откинь все ложные комплексы и начни, наконец, жить!
– И что делать?
– Он должен был оставить тебе свою визитку.
– Вроде нет.
– А ты проверь в кармане пальто или сумке, может затерялась.
Вероника ушла в прихожую и через секунду вернулась сияющая с маленькой белой картонкой.
– Вот видишь, а теперь звони!
– Но… Что я ему скажу? Да и утро раннее.
– Никакое не раннее. Пол первого. Скажешь: «Привет. В Макондо, похоже, снова появится солнце». Главное начать разговор.
– А ты уверена, что он меня узнает?
– Если нет, то я больше не буду к тебе приставать. Напьемся кофе, посмотрим какую-нибудь ванильную ерунду.
И Вероника взяла телефон и набрала номер.
Туннель плохо освещался факелами, развешанными на стене. Ди шел вперед, не оглядываясь на Луну. Он вспомнил, как казалось совсем не давно, вот так он шел сам не зная куда с Вероникой под Серебряным морем. Тогда все было по-другому. С Вероникой все бы было проще.
Ди хотелось верить, что с тех пор он изменился, но где-то в глубине души, он знал, что это была не правда.
– А ведь ты тогда спас меня от холода, – сказала медленно, как бы раздумывая над каждым словом, Луна.
«Будет сейчас каяться во всех грехах», – подумал Ди, – «что ж надеюсь, она не такая уж бездушная, как мне кажется».
Он даже готов был установить с ней «человеческие» отношения. Но Луна, нахмурив брови, сказала:
– Зря ты это сделал. Я же твой конкурент. И вообще, из-за тебя я оказалась впутана в эту темную историю.
Ди опешил, он вскипел мгновенно, и был готов высказать все, что о ней думает. Он оказывается виноват во всем?!
– Вот еще, стена, – негодующе вскинула руки к небу Луна, – все же я говорила, что Аните и ее подельникам нельзя доверять.
Ди развернулся и увидел, что путь и преграждает свеже выложенная кирпичная стена.
– Нет, Анита, не могла завести нас по ложному следу…
– Значит, это сделал ее дружок Сид.
– Здесь должен быть проход!
Ди стал давить на кирпичи, простукивать их, надеясь, что один из них откроет путь дальше. Но он обшарил всю стену. А затем снова и снова все перепроверил. Он не мог допустить мысль, что его заманили в ловушку, предали, как утверждала Луна, которая как заведенная повторяла: «Какая я дура! Никому нельзя доверять».
– Там был другой ход, – твердо сказал Ди, – сворот налево, идем туда.
И не обращая внимание на нытье Луны, отодвинув ее с дороги, поспешил искать другой путь.
Но и там стена была вынуждена не пускать незваных гостей.И снова Ди проверил и перепроверил все кирпичи.
– Зря стараешься, – раздался из-за спины уже порядком надоевший голос Луны.
