Неправильный выбор

Часть 1

В лицо полетела скомканная купюра пятисот рублей. Ударившись о лоб официанта, парня двадцати лет, с шорохом отскочила под стол к лаковым туфлям жирдяя в полосатом костюме от «Версачи».

– Я просил прожарку «рэйр». Ты чё, глухой? Я чё, непонятно говорю? Рэйр, сучёныш долговязый! А ты чё принёс?

Официант вымучил улыбку перед гостем и проговорил, сдувая со лба русую прядь:

– Мы можем заменить ваш стейк.

Боров скривился. Наклонившись над салатом, он смачно харкнул в него тягучей желтоватой слюной.

– Теперь точно замените, – едко сказал боров и откинулся на спинку дивана. – А бумажку заберёшь, когда принесёшь то, что я заказал.

Официант смотрел, как вязкая жижа растекается по стейку, и, поднимая тарелку со стола, проговорил, подавив тошноту от вида :

– Приношу извинения. Вам заменят стейк.

– Немедленно!

– Конечно.

Развернувшись, парень скрипнул зубами и понёс тарелку на кухню.

Лицо шеф-повара побелело, когда он вручил тарелку с плевком. Выйдя из служебного входа на задний двор покурить, где уже темнеет и разгружают продукты, парень слышал, как шеф-повар орёт на менеджера.

– Этот урод только что просрал заказ на пять тысяч рублей!!! Гоните его, Лёня, ссаными тряпками!..

– Сука… – проговорил официант и покачал головой.

Он достал сигарету из пачки и, чиркнув спичкой, прикурил. В этот момент задняя дверь ресторана открылась, в фартуке вышла брюнетка ростом выше среднего, но стройная. Смоляной хвостик завязан на затылке и спускается чуть ниже лопаток. На вид ей лет двадцать пять, не больше, васильковые глаза смотрят дерзко.

Парень украдкой взглянул на её округлую грудь третьего размера, скользнул по идеальному подбородку и тут же отвернулся, сделав глубокую затяжку.

– Мерзко, да? – спросила она и поправила хвостик.

– Это вы мне?

– Тебе, тебе, красавчик.

Сизый дым вырвался кашлем из его лёгких. Он не ожидал внимания.

– Ой…

Девушка хмыкнула.

– Видела из кухни, как тебя конкретно отымели, – пояснила она. – Не расстраивайся. Он редкостный козёл. Плавали, знаем. Но он меценат нашей богадельни. Смотрю, ты новенький. Я тебя раньше здесь не видела.

– Да, второй день тут работаю.

Девушка положила ладонь ему на плечо и спросила:

– Как тебя звать?

– Егор, – ответил официант.

Она заглянула ему в лицо снизу вверх и улыбнулась. С этого ракурса Егор хорошо разглядел её белый кружевной лифчик в вырезе и округлую приподнятую грудь.

– Я Света, – сказала она игриво и закусила губу.

– Красивое имя, – ответил Егор, снова украдкой посмотрев на её вырез.

Света усмехнулась:

– В глаза смотри, новичок.

Егор окончательно стушевался.

– Да брось ты, – засмеялась Света. – Шучу я. Смотрю, смена у тебя закончилась. А я заступаю после тебя. Но что-то работать расхотелось. Короче, я написала сменщице, она меня подменит на пару часов. Тут есть неплохой барчик. Погнали.

К вниманию со стороны девушек Егор не привык, его смутила такая прямота.

– Света, мне очень лестно твоё предложение… – проговорил он. – Но у меня есть девушка.

Света хмыкнула и улыбнулась.

– Слушай, я иду в бар с тобой или без тебя. А ты, Ромео, можешь о своей мочалке не беспокоиться. Я угощаю.

Над дверью в темноте зажёгся фонарь, а на щеках Егора проступил лёгкий румянец.

– Хорошо. По паре пива и домой. Мне надо вернуться пораньше. Меня ждёт мама.

Они отправились переодеваться. Егор снял рабочую форму, натянул голубые джинсы и белую футболку с логотипом группы «Арктида». На всякий случай посмотрелся в зеркало – оттуда глянул сероглазый слегка растерянный парень. Он потёр щёки – вроде брился утром, ещё гладкие.

Выйдя из ресторана, они пошли в бар через дорогу. Там орала AC/DC «Highway to hell», пара бородатых быдлоганов спала на стойке, а на экранах липецкий «Металлург» проигрывал самарским «Крыльям Советов» «2:0».

Егор и Света сели за столик.

– Давно с ней встречаешься, новичок?

– Три года, – ответил Егор.

Света отхлебнула ирландского стаута и проговорила:

– Да она, сто пудов, с кем-то трахается.

– С какого перепугу? – обалдел Егор.

– Да это очевидно, – усмехнулась Света, поправляя пышные волосы, которые успела распустить. – Три года с таким, как ты… Либо ты охренительно богат, что сомнительно, судя по твоему шмотью. Либо у тебя богатый друг или родственник.

Повисло неловкое молчание, через секунду Бон Скотт засадил свою верхнюю ми а Егор проговорил:

– Свет, я, пожалуй, пойду.

– Что, обиделся?

Егор нахмурился и произнёс:

– Мне неприятно, когда я знаю человека полчаса, а о моей девушке говорят такое. Извини.

– Слушай, прости, Егор, – проговорила Света. – Не хотела тебя обидеть. Хочешь честно? Ты мне понравился. Я хотела сказать, что…

Прямой эфир матча неожиданно оборвался и на экранах появился диктор со срочным выпуском новостей. Бармен выключил музыку и сделал телевизор погромче.

«Мы прерываем наш эфир с матча липецкий «Металлург» – «Крылья Советов …»

Часть 2

Все стали слушать объявление, но Света обладала довольно громким голосом и в момент появления диктора продолжала вещать, а когда шум бара затих, в тишине на неё обернулись все присутствующие. Даже один из спящих бородачей на барной стойке проснулся и уставился на неё с вопросительным взглядом.

Егор на это внимание не обратил.

– Что ты хотела сказать?

На лице Светы мелькнула озадаченность.

– Погоди, что там в новостях? – проговорила она.

«Небывалое нашествие оводов, комаров и мух в этом году угрожает сорвать курортный сезон на юге страны. В опасности поголовье крупного и среднего скота. Аллергикам и людям со слабым иммунитетом правительство рекомендует без необходимости не выезжать на природу и пользоваться защитными средствами от насекомых.»

Егор проговорил озадаченно:

– Слушай, может всё-таки по домам? Что-то непонятное творится.

– Ой, да не звезди, малохольный, – усмехнулась Света, – это всё происки нашего правительства.

Егор не согласился и сказал:

– Да у меня дядька приболел. Овод цапнул. Уже второй день лежит с темпером тридцать восемь.

– Ладно-ладно, – поморщилась Света, – не хочешь трахаться – иди к маме, лошара.

Егор поперхнулся пивом и вытаращился на неё.

–Ты охренела?

На что Света проговорила:

– Пойдём.

И демонстративно поднявшись, ушла в туалет.

Егор ошалело проводил взглядом её плавно покачивающийся зад.

– Ах ты сука… – шепнул он и встал, рассчитавшись за пиво.

Егор пошёл к выходу. В голове завертелось противоречивое: «Б*ядь… Что со мной? Я люблю Люсю. Или… Мля, мля, мля! Я ж стараюсь. Сука, чё ж делать? Аййй… Мляяя…»

Воображение настойчиво рисовало картинки с участием Светы.

«Да пошло оно всё…»

И, развернувшись, Егор направился к двери туалета в состоянии лютого возбуждения. Открыв дверь, он услышал голос Светы:

– Наконец-то.

За этим последовал страстный поцелуй, настолько, что Света прижала Егора к стенке, и члену стало ужасно тесно в джинсах. Не теряя самообладания, он толкнул её к стенке напротив, продолжая целовать.

– Ух, какой горячий мальчонка!

Егор при этом судорожно искал рукой крышку унитаза, чтобы не поймать поцелуй Посейдона. Но именно в этой кабинке крышки не оказалось.

– Ай… похер, – рявкнул Егор и стянул её кружевные трусики. Он подхватил маленькую Свету под ягодицы и попытался сесть с ней на бочонок унитаза.

Света засмеялась.

– Что ты творишь, балбес?

– Тихо-тихо, – прошептал Егор, входя в неё под звук смыва унитаза, потому что его зад нажал на заветную кнопку.

Трахались они самозабвенно. Света кончила два раза, Егор не мог кончить, и поэтому Света слезла с него и, стоя в наклоне, ртом довела его до оргазма, после чего проглотила всё до капли, хотя он просил не глотать.

– Ну что, новичок, – долизывая заднюю часть головки, сказала Света, – тёлочка твоя так не умеет, сто пудов.

Егор офигел и оттолкнул Свету.

– Зачем ты это сказала?!

– Егорчик, ну классно же было.

Он резко поднял штаны и, застегнув молнию, вышел прочь.

Едва пришёл домой, с порога услышал от матери:

– Ты где шлялся? Ты должен был в восемь вечера к дяде Прохору сходить за дрелью. А уже поздно шуметь. Я для кого покупала полки для книжек из Икеи? Теперь же поздно шуметь! Иди в комнату. Завтра чтоб всё было прикручено к девяти утра, дурень!

Егор это проглотил и направился в свою комнату. Свайпнув телефон, он написал Люсе в «Телеграм»:

– Любимая, чё творишь?

Телефон пиликнул в тот момент, когда миниатюрная Люся громко и неистово кончала под Муз-ТВ на девятнадцатисантиметровом члене Володи – старшего брата Егора.

– Не останавливайся, Володя!.. Ооо… Да!.. Да!..

Её голова с пепельно-белыми локонами запрокидывалась, пока Клава Кока разрывала свою глотку на телевизоре “LG” диагональю восемьдесят пять дюймов из стереосистемы пять один.

Володя скинул её на постель и кончил на лицо. Люся, обсасывая его пульсирующий член и гладя его мощный пресс, отвлеклась на телефон.

– Ой, блин… Мне Егор пишет.

Володя почесал небольшую брутальную бороду и ответил:

– Он же, вроде, на вечерней смене сегодня.

– Хрен знает. Мне надо ответить.

Уйдя в туалет, Люся набрала Егору, прикрыв ладонью динамик, чтобы заглушить эхо.

– Привет, малыш. Буду через сорок пять минут. Готовила реферат в библиотеке.

Солнце упало за горизонт, опустились сумерки. Егор «расчехлил братана» под видео «Creampie compilation». Кончив разок, он протёр салфеткой член и вышел из комнаты.

– Мам, есть что пожрать?

Но на белом ковре из Египта, подаренном старшим братом, растеклись четыре багровых пятна.

В желудке Егора похолодело.

– Маааам? – позвал Егор и метнулся в комнату за битой.

Вбежав в кухню, он обнаружил в углу онемевшую от ужаса мать и незнакомца в белой окровавленной майке, который волочил ноги по направлению к ней.

Мышцы Егора инстинктивно напряглись, в кровь плеснул адреналин.

– Ах ты сука! – заорал Егор и обрушил биту на голову незнакомца.

Тот упал. Егор ухватил мать за локоть.

– Иди сюда!

И выдернул её в коридор.

– Стой здесь, – сказал он. – Я проверю.

Дрожа от напряжения и страха, Егор медленно заглянул в кухню. На полу лежал мужчина лет сорока с пробитой головой, пятно крови растекалось по полу.

– Маааам, это же самозащита? Да? Он на тебя нападал?

Мать рыдала.

– Сынок, в звонок зазвонили, а потом он выломал дверь. Я убежала на кухню. Ой… Он же весь в крови! Я хотела помочь… Он пытался меня укусить… А тут и ты с битой. Звони в милицию!

Егор немедленно набрал 102.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

– Очень странно, – нервно пробормотал Егор.

– Звони Володьке! Он всё решит! Он у нас голова! – запричитала мать.

– Ну ладно, – неуверенно согласился Егор. – Посмотрим, что наша голова решит.

Он набрал номер.

– Володька, здаров. У нас тут чепэ. Какой-то маньяк ворвался. Напал на мать. Походу, замочил его. Приезжай скорей. Мать в шоке. Ждёт тебя.

– Ментам звонил?

– Да, звонил. Они недоступны.

– Через пятнадцать минут буду.

Егор положил трубку, мать немного успокоилась, но в кухне пронзительно и тревожно зазвенело стекло.

Они обменялись испуганными взглядами.

– Мам, сиди здесь, – приказал Егор и, вскинув биту, покрался в сторону кухни.

Когда Егор медленно заглянул в кухню, обнаружил незнакомца, который безудержно бился головой о стену. Осколки серванта блестели на полу.

Егор осторожно приблизился к незнакомцу и заглянул в лицо. Но понять, что происходит это не помогло.

Егор позвал:

– Эй, мужик, ты чё?

Но тот не откликался и продолжал биться головой о стену, оставляя пятна крови на светлых обоях. В этот момент кукушка в часах показалась из домика и прокуковала двадцать один ноль-ноль. Незнакомец замер и медленно повернул окровавленное обглоданное лицо к Егору. Ошмётки щёк болтались над зубами, белые глаза с пульсирующими зрачками как будто пытались сфокусироваться на Егоре.

Вдруг движение глаз остановилось, а зрачки сузились до точки, и незнакомец кинулся на Егора с такой скоростью, что он заорал:

– Ай, бл*ть!

И ударил его битой по лицу. Незнакомец упал, но моментально подскочил и с удвоенной яростью ринулся на Егора.

Егор немедленно выскочил в коридор, где на диване сжалась перепуганная мать. Незнакомец с удивительной прыткостью выбежал следом, но остановился. Его мутный, белый взгляд заметался между матерью и Егором.

На секунду Егор впал в ступор, он тоже посмотрел на мать. Затем на незнакомца.

Снова на мать.

Опять на незнакомца.

Окровавленного, с обглоданным лицом, которого он, вроде как, только что замочил.

Егором овладел такой ужас, что он попятился, пальцы в панике стиснули биту. Сердцебиение ускорилось, стало поверхностным, дыхание участилось и запищало в ушах, а к горлу подступила тошнота.

Сглотнув пересохшим языком, он пробормотал:

– Мам, прости…

И ринулся к выходу.

Сбегая по лестнице, Егор слышал её душераздирающие вопли и звуки разрываемой плоти. Он должен был испытывать стыд и угрызения совести за свой поступок.

Но он не испытывал.

В нём было только одно – выжить. Любой ценой.

Выскочив из подъезда, Егор едва не налетел на «BMW» пятой модели серии «М». За рулём, готовясь выходить, на могучие плечи натягивал кожанку Володя. Справа от него нервно теребила воротник кричаще-розовой рубашки, завязанной под грудью, Люся. Короткие джинсовые шортики подкатись, оголяя бёдра.

Егор заскочил на заднее сидение.

– Гони, Вовка! – заорал он.

В этот момент из подъезда выскочила толпа разъярённых и разодранных людей. Володя, в ужасе выпучив глаза, вдавил гашетку в пол, бэха зарычала и рванула вперёд.

Когда они выехали на шоссе, Егор немного отдышался и, на всякий случай, оглянулся в заднее стекло – фонари по обочинам дороги убегали в темноту.

– Чё за жесть вообще творится?! – выдохнул Володя.

– Я не знаю… – проговорил Егор и спросил: – Люсь, а ты откуда здесь?

Володя пригладил свои чёрные короткостриженные волосы и ответил вместо неё:

– Я подобрал её у супермаркета, пока гнал к тебе.

Егор спросил подозрительно:

– У какого? У тебя ж по пути ничего кроме «Красного и Белого» нет. А вот от Люси как раз есть «Магнит».

– Я ехал из области, – сообщил Володя и нахмурил брови.

– Ладно, пофиг, – бросил Егор. – Нам надо забрать Свету. Едем ко мне в ресторан.

– Что за Света? – ревностно спросила Люся.

– Моя подруга по работе, – ответил Егор.

– А где мама? – вдруг спросил Володя.

– Нет мамы теперь, Вов.

Повисло молчание. Когда они проезжали через мост, то видели, как толпы окровавленных людей набрасывались на прохожих, рвали их на части и пожирали плоть. Реки крови залили асфальт.

Дикость происходящего поразила всех, Люся сжалась на переднем сидении.

– Я ничего не мог сделать, – нарушил молчание Егор.

– Верю тебе, – сказал Володя. – Мы сами, когда забегали в машину, еле унесли ноги.

Егор проглотил это «мы» и сказал:

– Поехали в кафе. Света должна была вернуться на смену.

Доехали молча.

У кафе пусто и тихо, витрины разбиты, мониторы изображают стробоскопы.