Естественно делиться с детьми самым лучшим, самым сокровенным. Так и сейчас, когда без малого одиннадцатилетняя Вера дочитала Том Сойера и начала на пляже его перечитывать, мне захотелось рекомендовать ей одну из своих любимых книг. Дело осложнялось тем, что книгу предстояло загрузить на мой телефон, значит она должна быть небольшой. Я стал вспоминать небольшие, впечатлившие меня рассказы и первым вспомнил «Нику» Пелевина, но её зарисовки, как мне припоминалось, откровенно взрослые. И дальше я вспомнил чем-то похожий по сюжету рассказ, который лëг в основу моего первого ника в ICQ. «Затворник и Шестипалый» – быстро скачал в Литресе, а Вера также быстро за одно обсыхание прочитала большую его часть и вечером добила две главы. Но из обсуждения с ней книги я понял, что важные моменты остались ею не поняты и в двухчасовую дорогу из Севастополя в Форос и обратно скачал аудио. Мы с замиранием сердца слушали книгу всей семьёй, включая шестилетнего Колю. С первых минут особенно порадовал голос Ивана Литвинова, который озвучивал «Шантарам», мы слушали её перед первым путешествием жены в Индию… Мы останавливали каждый непонятный детям момент, поясняли новые слова, успокоить или развлечь девятимнсячную Лену, и когда прослушали половину, припарковались у пляжа.
Море южного Крыма сильно отличается от Керченского пролива, где я в этот раз впервые в жизни так и не дождался погоды, а наоборот, пришлось её ловить на другом побережье. Дети в полном восторге от прозрачной воды, прогулок на сапе вокруг скал посреди небольшой бухты и, конечно, ныряния со скал в воду. Но как только мы сели в машину, все единогласно стали напоминать включить книгу… Лена вымоталась купанием и быстро уснула, предоставив нам возможность дослушать рассказ до конца. На крымские горы навалилась ночь, высоко над морем взошёл серп, рассыпав широкий серебрянный градиент, который подчëркивал горизонт моря и силуэты гор, фары выхватывали разделительную полосу, и впереди красные габариты вереницы машин взбирались вверх и падали в лихом повороте вниз без обгонов и неспеша. В общем наблюдать за окном было нечего, и каждый из нас рисовал себе свои образы птицефабрики имени Луначарского, но вместе мы сопереживали Затворнику и Шестипалому. Когда-то эти переживания легли в основу моей личности и теперь я наблюдаю, как они становятся частью моих детей. Пожалуй, я не смогу описать радость перепоняющую меня в момент, когда я уже прыгнул и, подстраховывая, смотрю из открытого моря вверх на детей, которые сидят в двух метрах над водой на скале, подбадривают друг друга и я точно знаю, что они – прыгнут. Пожалуй, с этим может сравнится лишь радость от чтения одних и тех же любимых книг.
Отзывы 13