Александр Сергеевич Кочетков

В доме одного из хевских сел, утром, часов в одиннадцать, сидели у очага трое: женщина и двое мужчин. Онисе Гелашвили, человек с резко очерченным суровым лицом, старательно затягивал оборы на своих чустах. Жена его, Махия, пристроившись рядышком с ним, пряла шерсть для чохи и изредка посматривала на кипящий над огнем котел. Старший брат Онисе, – «Нищий Глаха», как прозвали его на селе, – тихонько перебирал струны пандури, печально напевая одну из тех песен, которые внятны каждому сердцу в горах. И в голосе, и в лице Нищего Глахи была отпечатлена вся горечь пережитого. Лицо это, видимо когда-то красивое, теперь было страдальчески искажено, – треволнения жизни наложили на него свою безжалостную