Курочка по зёрнышку клюёт. Да весь двор в помёте
Пирожок — брюху дружок
– Ищо каким-нито знанием озари меня, ослятину дикошарую, – свирепо и вкрадчиво попросил Ремезов. – Ороси мою редьку росой премудрости.
Без крещенья душа не будет бессмертной. А без познанья мир не будет божьим.
Суеверие — болезнь души, а темница — болезнь судьбы.
Привязанность к дому губит великие дела.
Настоящий московский боярин: добродушный от сытости и хлебосольный от скуки
Тулишэнь угощал Матвея Петровича китайским чаем пуэр... Толстой лисьей кистью плавно обмахнул чайник изнутри и поместил в него две щепоти заварки. Медный сосуд с водой нагревался на масляной горелке; Тулишэнь подхватил его, когда шум воды достиг состояния «выдох спящего барса», и красиво налил воду в чайник ровной струйкой толщиной в мизинец наложницы Шу, при этом трижды подняв и опустив сосуд, чтобы кипяток напитался воздухом и силой падения.
Моё горе — пожар. Его не залить слезами.
— Опять шутишь, Семён-ата? Говори правду! Что делает крокодил?
— Крокодил – лучшее тягло хрестьянину, – сообщил Семён Ульянович. – Хошь – паши на нём, хошь – скачи верхом, хошь – на охоту с ним ходи, и удой по три ведра.