Raamatu kestus 46 min.
Наследство Пик-Мика
Raamatust
«– Посмотрим, что написал этот человек! Этот чудак!
– Держу пари, что здесь больше всего приходо-расходных цифр!
– Или черновиков от писем! Edasi
Žanrid ja sildid
Александра Грина недаром сравнивали с Эдгаром По. У обоих писателей неуклонная тяга ко всему мрачному, необъяснимому, сверхъестественному, мистическому, потустороннему, у обоих неугасимый интерес к темным безднам человеческой психики, у обоих в высшей степени развито воображение, но у Грина образнее речь, которая напоминает буйную и разноцветную растительность тропических джунглей какогонибудь африканского Конго или бассейна реки Амазонки, у обоих крайне неуравновешенный и легко возбудимый тип нервной системы, причем у Александра Грина более, чем у Эдгара По проявляется идиосинкразия ко всему обыденному, спокойному, лишенному ярких ощущений и впечатлений, недаром Грин всю жизнь воспринимал жизнь только в своих книгах, только несбыточное, чудесное и волшебное имело право на существование, проза жизни, даже, если эта жизнь была напрямую связана с морем, угнетала его. В отличие от Джека Лондона, который... Edasi
Всегда пропасть – мглистая, синяя, серебряная и черная – ночь. Царство тревожных душ! Простор смятению! Невыплаканные слезы о красоте!
Там было вино, жидкость, способная превращать грусть простую – в грусть сладкую, и даже (особенность человека) – самодовольную. Быть может, пьяный калека не без тайного удовольствия сознает свои индивидуальные особенности. Там, где гений говорит: «я – гений», калека может сказать с достоинством: «я – калека». До некоторой степени вино уравнивает людей; человек, от которого пахнет водкой, счастлив прежде всего удесятеренным сознанием самого себя
Там было вино, жидкость, способная превращать грусть простую – в грусть сладкую, и даже (особенность человека) – самодовольную. Быть может, пьяный калека не без тайного удовольствия сознает свои индивидуальные особенности. Там, где гений говорит: «я – гений», калека может сказать с достоинством: «я – калека». До некоторой степени вино уравнивает людей; человек, от которого пахнет водкой, счастлив прежде всего удесятеренным сознанием самого себя.
Я рассуждал о себе. Я приходил к заключению, что моя жизнь складывается не из событий, а из дней. Событий – потрясающих, счастливых, страшных, веселых – не было. Если сравнить мою жизнь с обеденным столом, то на нем никогда не появлялись цветы, никогда не загоралась скатерть, не разбивалась посуда, не просыпалась соль. Ничего. Брякание ложек. А дней много: число 365, умноженное на 40.
Ülevaated, 1 ülevaade1