Зимнее дело Корсакова

Прослушала с удовольствием и буквально за один вечер. И если раньше мне был более симпатичен доктор Фальк, то теперь пожалуй Корсаков выигрывает. Мастерство автора растет с каждой новой книгой. Чтец как всегда великолепен.

Редчайший, среди меня, случай, когда от восторга ретро-фентези-детективом пищу и трепещу. Впрочем, не исключено, это "от противного". Все познается в сравнении, нынче я человек, измученный Дашкевичем, Три дня прослушивания трилогии про Колдуна Российской Империи с его Котиком, которую не спасает даже клюквинское исполнение, заставили содрогнуться от перспективы снова фэнтези, снова магия, снова про "те времена". Но нам ли бояться книжных вызовов? Тем более, читает аудиоверсию книги тезка автора Игорь Князев, чье исполнение всегда театр одного актера.

Для тех, кто незнаком с первым сборником Игоря Евдокимова "Тайный архив Корсакова", немного поясню. Действие разворачивается в 80-е позапрошлого века. Младший отпрыск семьи, чья фамилия намекает на родство со степными лисами, Владимир с детства готовился к особой миссии своего рода. Борцы с нечистью с тех пор, как один из предков спас на охоте государя Алексея Михайловича от явно потустороннего зверя, Корсаковы не то, чтобы официально утверждены в этом статусе, но с тех пор на переднем крае борьбы с прорывающимися в нашу реальность агентами хаоса.

Три новеллы нового сборника - это снова три автономные истории, связанные лишь личностью Владимира (вторая и третья) и его предка (первая), а также некоторыми второстепенными персонажами. Новеллы небольшие по объему, с четким, не "размазанным" сюжетом, вниманием к деталям и бережной стилизацией. "Дело о бурных водах", первая история соединяет пушкинских "Каменного гостя" и "Медного всадника" со сказками о Кощее Бессмертном и городскими легендами. Накануне наводнения 1824 года, того, что свело с ума бедного пушкинского Евгения и погубило его возлюбленную, к Корсакову обращается молодая вдова. Престарелый супруг, скверный человечишко, уморивший до нее нескольких жен, не так давно скончался. И вот, она получает писаное мужней рукой письмо, извещающее, что завтра тот явится с визитом. А Нева, меж тем, ярится и жди беды.

"Дело о полуночном танце", тут уже действует граф Владимир, простуженный и недомогающий (о, как я, с привезенным с Нонфика московским гриппом, понимаю его)). Тем не менее проблему наследника "нехорошего" дома решать нужно. Превозмогая хворобу, герой разбирается в хитросплетениях из "его превосходительство любил домашних птиц, и брал под покровительство хорошеньких девиц" и грибоедовского: "или вон тот еще, который для затей, на крепостной балет собрал на многих фурах от матерей, отцов, отторженных детей". В Послесловии автор говорит, что писал эту вещь, гриппуя и поначалу хотел придать ей юмористическое звучание - простуженный сыщик, все такое. Но тема узаконенного рабства крепостничества так страшна и трагична, что смеяться в этом случай, право, было бы грешно. Получилось горько, грустно и красиво.

"Дело о шепчущей комнате". А вот здесь немного пушкинского "Мчатся тучи, вьются тучи, невидимкою луна...", немного классической готики с предком-чернокнижником и проклятым наследством, и много лавкрафтианы с ее изломанной геометрией, нечеловеческими пространствами. Все начинается со старого доброго "непогода застала в дороге", барской усадьбы, колоритных гостей, которых та же метель не пускает домой и совершенно убийственного малого, говорящего с "гвардейским" акцентом (утрированное грассирование, "э" вместо "а", растягивание слов - не слышало о таком прежде). Здесь, кроме прочего, отменно раскрыта тема наставничества. И чудная рождественская картинка в воспоминаниях Корсакова.

Дивный сборник, компактный, яркий, умный. Must read в копилку впечатлений для вашего предновогоднего настроения. Не пропустите

Читает аудиоверсию книги тезка автора Игорь Князев, чье исполнение всегда театр одного актера.

Для тех, кто незнаком с первым сборником Игоря Евдокимова "Тайный архив Корсакова", немного поясню. Действие разворачивается в 80-е позапрошлого века. Младший отпрыск семьи, чья фамилия намекает на родство со степными лисами, Владимир с детства готовился к особой миссии своего рода. Борцы с нечистью с тех пор, как один из предков спас на охоте государя Алексея Михайловича от явно потустороннего зверя, Корсаковы не то, чтобы официально утверждены в этом статусе, но с тех пор на переднем крае борьбы с прорывающимися в нашу реальность агентами хаоса.

Три новеллы нового сборника - это снова три автономные истории, связанные лишь личностью Владимира (вторая и третья) и его предка (первая), а также некоторыми второстепенными персонажами. Новеллы небольшие по объему, с четким, не "размазанным" сюжетом, вниманием к деталям и бережной стилизацией. "Дело о бурных водах", первая история соединяет пушкинских "Каменного гостя" и "Медного всадника" со сказками о Кощее Бессмертном и городскими легендами. Накануне наводнения 1824 года, того, что свело с ума бедного пушкинского Евгения и погубило его возлюбленную, к Корсакову обращается молодая вдова. Престарелый супруг, скверный человечишко, уморивший до нее нескольких жен, не так давно скончался. И вот, она получает писаное мужней рукой письмо, извещающее, что завтра тот явится с визитом. А Нева, меж тем, ярится и жди беды.

"Дело о полуночном танце", тут уже действует граф Владимир, простуженный и недомогающий (о, как я, с привезенным с Нонфика московским гриппом, понимаю его)). Тем не менее проблему наследника "нехорошего" дома решать нужно. Превозмогая хворобу, герой разбирается в хитросплетениях из "его превосходительство любил домашних птиц, и брал под покровительство хорошеньких девиц" и грибоедовского: "или вон тот еще, который для затей, на крепостной балет собрал на многих фурах от матерей, отцов, отторженных детей". В Послесловии автор говорит, что писал эту вещь, гриппуя и поначалу хотел придать ей юмористическое звучание - простуженный сыщик, все такое. Но тема узаконенного рабства крепостничества так страшна и трагична, что смеяться в этом случай, право, было бы грешно. Получилось горько, грустно и красиво.

"Дело о шепчущей комнате". А вот здесь немного пушкинского "Мчатся тучи, вьются тучи, невидимкою луна...", немного классической готики с предком-чернокнижником и проклятым наследством, и много лавкрафтианы с ее изломанной геометрией, нечеловеческими пространствами. Все начинается со старого доброго "непогода застала в дороге", барской усадьбы, колоритных гостей, которых та же метель не пускает домой и совершенно убийственного малого, говорящего с "гвардейским" акцентом (утрированное грассирование, "э" вместо "а", растягивание слов - не слышало о таком прежде). Здесь, кроме прочего, отменно раскрыта тема наставничества. И чудная рождественская картинка в воспоминаниях Корсакова.

Дивный сборник, компактный, яркий, умный. Must read в копилку впечатлений для вашего предновогоднего настроения. Не пропустите

Наткнулась на упоминание этого сборника у majstavitskaja с указанием, что мол, человек, «измученный Дашкевичем», прямо-таки отдохнул от Аверина, читая про восхитительного Корсакова.

Обложка с сиятельным графом попадалась на глаза часто, а тут еще такой заманчивый отзыв. «Зимнее дело» оказалось сборником из трех небольших рассказов, зимний из которых, собственно, только один – самый последний «Дело о шепчущей комнате».

Ну... как по мне, то вселенная Дашкевича в разы интереснее. Но у Евдокимова тоже есть свои плюсы. Начну с них.

Наверное, основное, что бросается в глаза – это отличная стилизация. Как-то я ради любопытства почитала фанфики про Шерлока Холмса, написанные в дореволюционные времена. Вот «Корсаков» – это практически один к одному воссозданный стиль таких фанфиков. Развлекательное благопристойное чтение для впечатлительных особ, выписывающих журнал «Нива». Как раз прочитать за вечерним чаем и кликнуть горничную, принести немного клюквенной настойки для успокоения нервов.

Еще один плюс – это послесловие. Собственно, оно для меня было единственно интересным в этом сборнике. Это очень теплые такие слова, которые приятно прочитать (и после которых даже неловко как-то писать про недостатки). Кроме того, там автор делится с читателем происхождением своих сюжетов, которые он изящно привязал к вполне реальным событиям, вроде наводнения в Петербурге. И тут сразу всплывают аллюзии на всякое пушкинское, вроде Медного всадника и Метели. Это красиво, но увы, тот случай, когда рамка лучше самой картины.

Таким образом, плавно переходим к минусам. У нас имеется очень простенькое и незамысловатое чтение в жанре «страшных мистических рассказов», в котором есть только один более-менее прописанный герой – сам граф Корсаков. И даже для него эпитетов не всегда хватает. Выражение «съязвил граф» попадается в коротком рассказе раза четыре, наверное. Прочие же действующие лица – совсем картонные фигурки.

Первая история «Дело о бурных водах»– посвящена тому самому наводнению. Как раз перед ним вдова недавно почившего дворянина получает от него письмо. Фактически с того света. Дальше следует вариация на тему кресстражей, замаскированная под фольклорную иглу в яйце.

Вторая «Дело о полуночном танце» – пожалуй, самая красивая. Тайна старой усадьбы и загадочного фонтана с танцующей балериной.Простуженный граф, постоянно сморкающийся, придает некоторую толику юмора всему происходящему.

Третья «Дело о шепчущей комнате» – набор гостей, случайным (или почти случайным) образом оказавшихся в уединенной усадьбе в жуткую метель. Здесь довольно красивая схема с вложенными снами, чем-то напоминающая картины Эшера по общему восприятию.

Общее впечатление, пожалуй, нейтральное (ну совсем проходная такая книга), но тут я совершила глупость – послушала это все в манерном исполнении Игоря Князева (другого не было), которое добавило отрицательных красок. Читал бы Клюквин, наверное, я бы нашла плюсов побольше.

Наткнулась на упоминание этого сборника у majstavitskaja с указанием, что мол, человек, «измученный Дашкевичем», прямо-таки отдохнул от Аверина, читая про восхитительного Корсакова.

Обложка с сиятельным графом попадалась на глаза часто, а тут еще такой заманчивый отзыв. «Зимнее дело» оказалось сборником из трех небольших рассказов, зимний из которых, собственно, только один – самый последний «Дело о шепчущей комнате».

Ну… как по мне, то вселенная Дашкевича в разы интереснее. Но у Евдокимова тоже есть свои плюсы. Начну с них.

Наверное, основное, что бросается в глаза – это отличная стилизация. Как-то я ради любопытства почитала фанфики про Шерлока Холмса, написанные в дореволюционные времена. Вот «Корсаков» – это практически один к одному воссозданный стиль таких фанфиков. Развлекательное благопристойное чтение для впечатлительных особ, выписывающих журнал «Нива». Как раз прочитать за вечерним чаем и кликнуть горничную, принести немного клюквенной настойки для успокоения нервов.

Еще один плюс – это послесловие. Собственно, оно для меня было единственно интересным в этом сборнике. Это очень теплые такие слова, которые приятно прочитать. Кроме того, там автор делится с читателем происхождением своих сюжетов, которые он изящно привязал к вполне реальным событиям, вроде наводнения в Петербурге. И тут сразу всплывают аллюзии на всякое пушкинское, вроде Медного всадника и Метели. Это красиво, но увы, тот случай, когда рамка лучше самой картины.

Таким образом, плавно переходим к минусам. У нас имеется очень простенькое и незамысловатое чтение в жанре «страшных мистических рассказов», в котором есть только один более-менее прописанный герой – сам граф Корсаков. И даже для него эпитетов не всегда хватает. Выражение «съязвил граф» попадается в коротком рассказе раза четыре, наверное. Прочие же действующие лица – совсем картонные фигурки.

Первая история «Дело о бурных водах»– посвящена тому самому наводнению. Как раз перед ним вдова недавно почившего дворянина получает от него письмо. Фактически с того света. Дальше следует вариация на тему кресстражей, замаскированная под фольклорную иглу в яйце.

Вторая «Дело о полуночном танце» – пожалуй, самая красивая. Тайна старой усадьбы и загадочного фонтана с танцующей балериной. Простуженный граф, постоянно сморкающийся, придает некоторую толику юмора всему происходящему.

Третья «Дело о шепчущей комнате» – набор гостей, случайным (или почти случайным) образом оказавшихся в уединенной усадьбе в жуткую метель. Здесь довольно красивая схема с вложенными снами, чем-то напоминающая картины Эшера по общему восприятию.

Общее впечатление, пожалуй, нейтральное (ну совсем проходная такая книга), но тут я совершила глупость – послушала это все в ужасно манерном исполнении Игоря Князева (другого не было), которое добавило отрицательных красок. Читал бы Клюквин, наверное, я бы нашла плюсов побольше.