Tsitaadid audioraamatust «Соборяне», lehekülg 14
Дьякон просто сгорал от любопытства и не знал, что бы такое выдумать, чтобы завести разговор о тростях; но вот, к его радости, дело разрешилось, и само собою
Комплот демократических социалистов, маскирующихся патриотизмом, встречается повсюду, и здесь он группируется из чрезвычайно разнообразных элементов, и что всего вредоноснее, так это то, что в этом комплоте уже в значительной степени участвует духовенство – элемент чрезвычайно близкий к народу и потому самый опасный. Результаты печальных промахов либеральной терпимости здесь безмерны и неисчислимы. Скажу одно: с тех пор как некоторым газетам дозволено было истолковать значение, какое имело русск
– Мне, – говорил сквозь слезы взволнованный Ахилла, – мне по-настоящему, разумеется, чтό бы тогда следовало сделать? Мне следовало пасть к ногам отца протопопа и сказать, что так и так, что я это, отец протопоп, не по злобе, не по ехидству сказал, а единственно лишь чтобы только доказать отцу Захарии, что я хоть и без логики, но ничем его не глупей. Но гордыня меня обуяла и удержала. Досадно мне стало, что он мою трость в шкаф запер
Да, и на кой черт она нам теперь, революция, когда и так без революции дело идет как нельзя лучше на нашу сторону…
то ведь… нашему брату, холопу, долго бездействовать нельзя: нам бабушки не ворожат, как вам, чтобы прямо из нигилистов в сатрапы попадать
Да ведь пить-то – это веселие Руси есть, это национальное, и водка все-таки полезнее веры: она по крайней мере греет.
Пустая фантазия: земля и небо сгорят, и все провалится. Какой памятник! То была одна моя несообразность!
Удается это потому, – сказал он, – что вера роскошь, которая дорого народу обходится. – Ну, однако, не дороже его пьянства, – бесстрастно заметил Туганов. – Да ведь пить-то – это веселие Руси есть, это национальное, и водка все-таки полезнее веры: она по крайней мере греет.
Слышу-с»… Дура. Иди вон! Я тебя прогоню, если ты мне еще раз так ответишь. Просто «слышу», и ничего больше. Господ скоро вовсе никаких не будет; понимаешь ты это? не будет их вовсе! Их всех скоро… топорами порежут.
Туберозов быстро отпрыгнул от этого зрелища таким бодрым прыжком, как бы ему было не семьдесят лет, а семнадцать.
