Raamatu kestus 5 t. 14 min.
1979 aasta
Стихи
Raamatust
«Стихи» знакомят слушателя с самым противоречивым и драматичным разделом многогранного набоковского искусства и включают ряд впервые опубликованных в нём произведений!
Настоящее издание воспроизводит итоговый сборник русских стихотворений Владимира Набокова (1899–1977), написанных в 1917–1974 годах. Предварительный отбор произведений был сделан самим писателем в последние годы его жизни. После его смерти работу над сборником продолжила его жена Вера, написавшая к нему предисловие, в котором указала на «главную тему Набокова». «Стихи» знакомят читателя с самым противоречивым и драматичным разделом многогранного набоковского искусства и включают ряд впервые опубликованных в нем произведений, а также поздние примечания Набокова. «Не методы и не школы одушевляют поэзию, – заметил ведущий эмигрантский критик Г. Адамович, назвавший Набокова „прирожденным поэтом“, – а внутренняя энергия, ищущая выхода: ее не расслышит у Набокова только глухой».
Издание снабжено комментариями редактора и приложением, в котором впервые в русском переводе публикуется предисловие Набокова к последнему его прижизненному поэтическому сборнику «Стихи и задачи» (1970).
© Copyright © 1979, Vladimir Nabokov
All rights reserved
© А. Бабиков, составление, заметка, перевод, комментарии, 2024
© Д. Черногаев, художественное оформление, макет, 2024
© ООО «Издательство Аст», 2024
Издательство CORPUS ®
v
Jätke arvustus
Эту жизнь я люблю исступленной любовью...
По заре выхожу на крыльцо.
Из-за моря багряною пламенной кровью
солнце буйно мне плещет в лицо.Дуновенья весны, как незримые девы,
с ярким смехом целуют меня.
Многозвучная жизнь! Лепестки и напевы,
и на всем — паутина огня!И когда все уйдет, и томиться я буду
у безмолвного Бога в плену,
о, клянусь, ничего, ничего не забуду
и на мир отдаленный взгляну.С сожаленьем безмерным и с завистью чудной
оглянусь — и замру я, следя,
как пылает и катится шар изумрудный
в полосе огневого дождя!И я вспомню о солнце, о солнце победном,
и о счастии каждого дня.
Вдохновенье я вспомню, и ангелам бледным
я скажу: отпустите меня!Я не ваш. Я сияньем горю беззаконным
в белой дымке бестрепетных крыл,
и мечтами я там, где ребенком влюбленным
и ликующим богом я был!9 марта 1919
ВстречаИ странной близостью
закованный...
А. БлокТоска, и тайна, и услада...
Как бы из зыбкой черноты
медлительного маскарада
на смутный мост явилась ты.И ночь текла, и плыли молча
в ее атласные струи
той черной маски профиль волчий
и губы нежные твои.И под каштаны, вдоль канала,
прошла ты, искоса маня;
и что душа в тебе узнала,
чем волновала ты меня?Иль в нежности твоей минутной,
в минутном повороте плеч
переживал я очерк смутный
других - неповторимых - встреч?И романтическая жалость
тебя, быть может, привела
понять, какая задрожала
стихи пронзившая стрела?Я ничего не знаю. Странно
трепещет стих, и в нем - стрела...
Быть может, необманной, жданной
ты, безымянная, была?Но недоплаканная горесть
наш замутила звездный час.
Вернулась в ночь двойная прорезь
твоих - непросиявших - глаз...Надолго ли? Навек? Далече
брожу и вслушиваюсь я
в движенье звезд над нашей встречей...
И если ты - судьба моя...Тоска, и тайна, и услада,
и словно дальняя мольба...
Ещё душе скитаться надо.
Но если ты - моя судьба...
Будь со мной прозрачнее и проще:
у меня осталась ты одна.
Дом сожжен и вырублены рощи,
где моя туманилась весна,где березы грезили и дятел
по стволу постукивал... В бою
безысходном друга я утратил,
а потом и родину мою.И во сне я с призраками реял,
наяву с блудницами блуждал,
и в горах я вымыслы развеял,
и в морях я песни растерял.А теперь о прошлом суждено мне
тосковать у твоего огня.
Будь нежней, будь искреннее. Помни,
ты одна осталась у меня.12 ноября 1919
Её душа, как свет необычайный,
как белый блеск за дивными дверьми,
меня влечет. Войди, художник тайный,
и кисть возьми.Изобрази цветную вереницу
волшебных птиц, огнисто распиши
всю белую, безмолвную светлицу
ее души.Возьми на кисть росинки с розы чайной
и красный сок раскрывшейся зари.
Войди, любовь, войди, художник тайный,
мечтай, твори.
СонЕсть сон. Он повторяется, как томный
стук замурованного. В этом сне
киркой работаю в дыре огромной
и нахожу обломок в глубине. И фонарем на нем я освещаю
след надписи и наготу червя.
"Читай, читай!" - кричит мне кровь моя:
Р,О,С,- нет, я букв не различаю.