Raamatu kestus 23 t. 08 min.
2021 aasta
Роман
Raamatust
Если Сорокин собрался убивать, то под его топор попадёт не только главный герой Роман Воспенников, но и жанр романа как таковой…
Ранней весной неизвестный молодой человек сходит с поезда на деревенской станции с увесистым чемоданом в руке. Знакомое начало? Роман Воспенников, мыслящий, молодой и красивый, с идеями и надеждами, сбегает от лживого города в деревню, к земле, к народу, чтобы там посвятить себя искусству. Его тут же окружают тетушка с дядюшкой, задорные крестьяне, сердобольные бабы, угрюмый фельдшер. Роман ходит по местам детства и вспоминает свою первую любовь, внезапно снова встречает ее, но они оба так переменились…Все это очень знакомо и откликается где-то в той части мозга, где лежат Тургенев, Чехов и вся уездная Россия. Но не тут-то было: посреди цветущих полей и золотящихся нив Владимир Сорокин убьет, размозжит, изничтожит роман как жанр. Но как?! Читайте роман «Роман».
© Владимир Сорокин, 1994
© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2022
© ООО «Издательство АСТ», 2022
Издательство CORPUS ®
Книга от В.Сорокина всегда радость. Большой мастер. Чтение М.Горевого просто супер! Всем рекомендую к прослушиванию. Прекрасный выбор, чтобы скоротать несколько зимних холодных вечеров.
Автор хороший и роман интересный... Я читал много книг этого автора... Его книги весьма специфичны... Интересен его взгляд на литературу... Убийство героя и убийство романа - очень необычно
Интересно, Сорокин – литературный монстр или холодный исследователь, препарирующий жанры, этику и эстетику чисто из профессионального интереса? Я склоняюсь ко второму, но и в этом случае трудно представить ужас, в котором он живет. В общем, талантливо на грани гениальности, но имейте в виду, – расслушать это не получится. Придется с этим как то жить. И да, озвучка прекрасна
Даже не припомню, когда я так разочаровывалась в авторе. мне всегда казалось, что автор при написании произведения преследует какую-то мысль, что-то хочет донести до читателя – я не говорю, конечно же, о создателях низкопробного чтения, к каковому, как я уверена, автор себя не относит. Искренне жаль прекрасного чтеца – даже он утомился от последних часов монотонного и абсолютно бессмысленного повествования. Потрясающая чушь!
Полнейшие бред и еще раз бред, жалко потраченного времени, терпения и эмоций от этого идиотизма. Исходя из описания все ждал какой-то интересной развязки, терпел нудятину основного повествования, а там просто какое-то бессмысленное крошево. Уж насколько я люблю книги Сорокина, но такого я уже не могу ему простить. Даже спорные Сердца четырех не были таким полнейшим идиотизмом.
– И не ошибаемся ли мы, безапелляционно награждая званием «безвольного» человека, сидящего в грязной каморке и пьющего дешевое вино, или какого-нибудь босяка, ставя в пример ему делового человека, трудящегося не покладая рук, пробивающего себе дорогу в жизни, по-нашему – «волевого»?
Роман по-прежнему молчал.
А Николай Иванович, надев очки, продолжал свою мысль:
– На самом деле вполне вероятно, что у босяка-то воля совсем другая, противоположная воле к жизни, как черное противопоставлено белому. У босяка или у пьяницы – это воля к небытию, ибо небытие, то есть покой, не менее притягательны, чем сама жизнь.
Николай Иванович принял новый статус с той спокойной решительностью, на которую по-настоящему способны только русские интеллигенты, ломающие свою судьбу раз и навсегда.
Она смотрела, словно не видя его, но в то же время отдаваясь ему вся, без остатка.
– Я нашел тебя, – прошептал Роман, – я нашел тебя.
– Я жива тобой, – прошептала она.
– С тобой я могу все. Я умру и воскресну с тобой.
– Я жива тобой…
– Ничто, ничто не разлучит нас, ничто и никто не помешает нашей любви. Ни смерть, ни Бог…
– Я жива тобой, милый мой…
– И я, я жив тобой, родная, я спал, и вот я ожил, ожил с тобой, и я… я люблю тебя так, как не любил никого. Даже Бога.
– Я жива тобой, я жива тобой…
Он взял ее раскрасневшееся лицо в ладони и стал покрывать поцелуями.
Видно, так уж устроено сердце человека - оно хочет перемен. Трудно видеть одно и то же лицо перед собою и бесконечно слушать одни и те же уверения в любви. Рано или поздно это становится похоже на дьяка, монотонно читающего о благих деяниях апостолов. Он читает о чудесном, но кого тронет этот жалкий фальцет?
Да и что такое любовь? Влечение сердца? Страсть? Желание совместной жизни? А может, просто сиюминутное удовлетворение своего ego, требующего сердца другого человека, как дитя требует игрушки? Требует. А после, наигравшись вдоволь, ломает ее и бросает… И это называется любовью. Но, с другой стороны, есть те, которые любят всю жизнь одного и не бросают. Но, может, тогда это уже не любовь вовсе, а привычка или привязанность, что-то наподобие близости родственников? Зачем же называть это любовью? Как глупо читать в романах: “Они любили друг друга все эти сорок лет”. Как это пошло…
Ülevaated, 9 ülevaadet9