Raamatu kestus 60 t. 05 min.
1866 aasta
Петербургские трущобы
Raamatust
Социально-авантюрный роман Всеволода Владимировича Крестовского «Петербургские трущобы» – одно из популярнейших произведений русской литературы XIX в. Сразу после выхода в свет он принес своему автору всемирную известность.
Величественный Петербург – город белых ночей и серых туманов, роскошных дворцов и мрачных трущоб, город тайн и загадок. Блестящая жизнь светского общества и городского дна. Но они не так уж и далеки друг от друга. Красавица княжна, еще вчера блиставшая на балах, сегодня вынуждена идти на панель, чтобы выжить. А юноша, погибавший от голода, неожиданно становится обладателем огромного состояния. Аристократы и воры, авантюристы и содержатели притонов, нищие и богачи – все они участники грандиозной жизненной драмы, где преступление граничит с подлинным благородством, низменная страсть с чистой любовью, а на смену бедам и горестям приходят дни, исполненные надежды и счастья.
Внимание! Содержит сцены распития спиртных напитков. Чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью.
Внимание! Содержит сцены табакокурения. Курение убивает.
Музыка: Озёрина Дарья
© ИДДК
Сериалы не смотрю, поэтому понравилось, местами сплошной Достоевский, а местами рождественская сказочка, но вообще книга тяжёлая мрачная, уже с середины думала об одном - сколько бы не говорили о том, как революция отбросила Россию назад, если такое печаталось, революция реально была неизбежна (это не про литературный вымысел, а про публистические очерки, которые автор за собой признает). Минус один - уж очень длинно
"... известно, что ни одно самолюбие не способно расширяться до таких безобразно громадных, невыносимых размеров, как самолюбие холопа, пробивающегося из своей колеи в денежное барство..."
Обвинить легко, очень легко – гораздо легче, чем вдуматься и вникнуть в причину вины, разыскать предшествовавшие «подготовительные и предрасполагающие» обстоятельства.
...достаточно просидеть в тюрьме за проступок какой-нибудь один месяц, чтобы человек, хотя и честный, но не имеющий твердых нравственных основ, вышел бы оттуда полным и формально готовым негодяем, который при первом удобном случае сделается уже преступником.
Чему хочется верить, тому веришь так охотно!
Я ведь материалист, человек девятнадцатого века и в возвышенные чувства не верую, а служу тельцу златому.
Ülevaated, 1 ülevaade1