Raamatu kestus 7 t. 01 min.
2011 aasta
Черная обезьяна
Raamatust
Одновременно психологическая драма и политический триллер, с узнаваемой авторской интонацией открывает новые грани Прилепина-романиста.
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Всё, что должно разрешиться».
Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскалённое до температуры преисподней, – и ад-внутри-головы главного героя, молодого журналиста, ведущего расследование о детях-убийцах. Засекреченная лаборатория, где исследуют особо жестоких детей, – и таинственная легенда о «недоростках», захвативших и уничтоживших средневековый город. Зверское убийство жителей целого подъезда в российской провинции, совершённое «людьми малого роста», – и отряд безжалостных малолетних солдат, воюющих в Африке…
"Чёрная обезьяна" – психологическая драма, политический триллер, «портрет больной души, изнемогающей в тупиках плоти и лабиринтах рассудка».
© Захар Прилепин, 2021
© & ℗ ООО «Издательство АСТ», «Аудиокнига», 2021
Муть- первое что пришло мне в голову, оценевая книгу. Не принемают. Сишком мал отзыв. другого определения я не нашел. Может вернее, я сам не очень понял о чем хотел в этом романе рассказать автор.
жаль потраченных денег.Моих двух высших образований не хватило,чтобы понять ее .Читая каждую книгу хочется что-то взять из нее .А тут просто жаль времени и денег
Застелил простыню снова и услышал комара. Жив, иуда. Сначала он скитался у потолка, неприязненно садясь на побелку и вновь взлетая во все более нарастающем напряжении.
Потом, показалось, смолк - и вдруг возник возле самого уха, буквально возопив: "Спи-и-ишь! Когда мне так херово!"
Мальчик собрался уходить, но увидел блеснувший браслет сестры на полу, а потом и отсеченную по локоть девичью руку.
Остальную сестру он искать не стал — она никуда не ходила без своих браслетов. И на этот раз, наверняка, не ушла далеко.
И единственное, в чем и можно было по-хорошему пересмешничать в Средние века, - так это в человеческой нежности, давая близкому второе имя, вывернутое наизнанку, как самая теплая варежка, пахнущая детской ладонью, леденцом, снежками из яблочного январского снега, который никогда больше не выпадет в наших землях.
Запасы бесстыдства в любом человеке огромны, сколько ни копай - до дна так и не доберешься.
Проснулся я в шесть утра, один, долго трогал лицо пальцами, словно никак не мог решить: признать себя или спутать с кем-нибудь другим.
Arvustused, 2 arvustust2