Raamatu kestus 7 t. 37 min.
2020 aasta
Ополченский романс
Raamatust
Ритмичная психологическая проза о жизни людей, оказавшихся по ту сторону фронта.
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», циклов рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Взвод», «Некоторые не попадут в ад». «Ополченский романс» – его первая попытка не публицистического, а художественного осмысления прожитых на Донбассе военных лет.
© Прилепин Захар, 2020
© & ℗ ООО «Издательство АСТ», «Аудиокнига», 2020
узнал и, возможно, понял что-то об этой новой и уже немного старой войне… хотя, может быть, и не все, что хотел узнать. фирменный, «прилепинский» слог и стиль. прочтение понравилось, соответствует материалу
Спасибо, Захар, за этот рассказ о настоящих Русских мужиках, на которых все держится! Читается на одном дыхании, рекомендую!
Очень сильная книга. Военная проза. Напряженность сюжетов, мастерски выписанные характеры. Легкость, ритм, мелодичность стиля. Куплю ещё и бумажную.
Здорово! Эта книга (может потому что она «мужская»), не перегружена (иногда бывает у ЗП) сравнениями и худ.оберткой. Все описания внешностей, характеров прям отточеные. Острые. Читаешь и будто рядом постоял с этими людьми.
Чтец отличный. В теме.
Ну все здорово! Прочел и сразу купил книгу бумажную. Перечитаю с запахом бумаги:)
Сильная вещь. Спасибо автору за правду и любовь к людям. Читать мне сложно сейчас, проблемы с глазами. Поэтому рада, что есть возможность «слушать» эту книгу.
Не знаешь ты малороссов, – беззвучно засмеялся Калибр. – Малоросс никогда не врёт. Просто малоросс может передумать. Бабка тебе сегодня сказала святую правду. А на завтра правда поменяется – и она искренне не поймёт, в чём её вина. “Всё же другое теперь! ” – так скажет.
Лесенцова тронули собственно речи Костылина про петлюровскую мразь и неразумное украинское еврейство из числа интеллигенции, откровенно поставившее на негодяев и людоедов, – эту тему Костылин неизменно проводил отдельной строкой. Нет, Лесенцова в самое сердце сразили смотревшие на Костылина люди. В испещрённых красными, рыжими прожилками стариковских лицах он узнал своих, уже сошедших на два метра вглубь, поближе к старшим товарищам, – дедов
ними, давали порулить, там всё понятно. – Тебя как зовут? – спросил Скрип старшего. – Макс. Максим.
На крыше их машины сидел ангел, легко постукивая босыми пятками о лобовуху
удивлялся Ангел. – А шо есть? – Есть Украина! – незримая
Ülevaated, 43 ülevaadet43