Анатолий Иванов

своим единомышленникам аж в Молдавию… Теперь вот история с Уваровым. Не разобрались пока, иеговист он или пятидесятник. Но ясно одно – сектант какой-то.

Люди – они как церковные колокола. Иной вроде и отлит чисто, на солнышке янтарем горит, по виду так и красивше нету. А ударь – с дребезгом звон, со ржавчиной, вроде в чугунку ударили. А бывает – и на вид неказистый, зеленью изъеден. А тронь – и запоет, вроде бы заря по чистому небу расплывается. Это и есть звень-колокол.

на луга, а они зеленые. Вон что! А ведь месяц-полтора

темно-синем небе над озером чаек. Но там ползали только серые и тяжелые облака. Несмотря на лохматые тучи, небо казалось пустынным. кресты давали. Те – легкие, без тяжести, – рассказывал зачем-то Кузьма. – Да ведь и я… – доказывал Федот Кузьме. – Хоть и не имею орденов, а тоже… Сколько раз в таком пекле был, что по сей день не верится – жив ли? А потому не грех сегодня погулять нам… Теперь – заживем… Э-э, Григорь

награжден орденом Красной Звезды и получил назначение в другую прифронтовую специальную оперативную группу НКВД в качестве ее начальника. Группе были поручены разведывательно-диверсионные действия в тылах вражеских войск, наступающих со стороны Курска на Воронеж. Алейников отыскал в войсках рядового Григория Еременко и взял к себе шофером

честный парень, не добиваешься, чего до свадьбы не положено, – заговорила Вера, помолчав. – Это хорошо, я с тобой

...добрых людей земля любит, а нехороших и сама наказать умеет.

- А страшно, должно быть, подлым людям один на один с землей оставаться? А пап?

- Им страшнее, видать, с совестью своей один на один встретиться, сынок.

Милый ты мой! – воскликнул Митька.  – За двадцать веков все человечество так и не могло даже толком установить, что же влияет на настроение женщины. А ты у меня спрашиваешь