Анфиса Ширшова
Tsitaadid
Скажи об этом Тайлеру, и он сильно в тебе разочаруется. Потому что ты должен думать о деле. – Одна половина моего мозга занята операцией, а вторая – тобой.
Нет, – твердо ответила я. – Мы никому не скажем. Я молчу, и ты тоже будешь молчать, Эби. Я справлюсь. Главное – никто не должен знать.
Пустота
Левандовски тут же покачнулся и выругался, чуть не грохнувшись на спину. В последний момент успел удержаться на ногах, мигом нацепив на лицо непроницаемое, даже чуть скучающее выражение. Я улыбнулась, еле сдерживая смех.
Наказывал ее за чувства к другому. Потому что она не имела права думать о нем, видеть его, помогать, беспокоиться…
Без тебя
уйду, – шепчет она, прижимаясь ко мне всем
День милости
Мне бы остаться живой и не сломленной после всех этих сумасбродных приказов выжившего из ума Правителя.
А ты думаешь, станет легче, если я не буду видеть, как над ней издеваются? – процедил я, а самого уже колотило от бешенства.
Я скривился. Сжал кулаки. Мне хотелось сию секунду вышибить Серому мозг. Он уже давно окучивал Асю. Неужели она сдалась? Из меня будто душу вынули. Внутри стало пусто и тоскливо, хотя, казалось, куда еще больше?
– Я не хочу в тюрьму. Господи, воздух-то какой! Воздух свободы! Сонька, я там не смогу. Сделай что-нибудь!
Он крепко обнял меня и уткнулся лицом в мои волосы. Я слышала, как быстро билось его сердце.