Анна Джейн

Меня трясло от слез, я давилась ими, закрывала рот ладонями, чтобы не закричать от отчаяния. Царапала бедра и ноги, оставляя следы, надеясь, что боль физическая заглушит боль душевную. Получалось плохо. Не знаю, сколько я просидела на полу, беззвучно рыдая и заламывая руки

завладел пультом и незаметно от меня изменил музыку, заставив

Видишь, кожу терзают шрамы? Вырезал много лет упрямо Твое имя. Теперь уйду.

белоснежную скатерть, а замолкшую тетушку Эльзу очень нехорошо посмотреть на внучатую племянницу. – Где твои манеры, позволь спросить? А, ну да, это же ты, о чем я говорю? – Извините, тетя, – стушевалась блондинка. – Твои «извините» не помогут моей любимой скатерти стать прежней, – нехорошо посмотрела на коричневое пятно Эльза Власовна. – Да, Нина, будь аккуратней, – светским тоном вставил Келла. Нинка поплотнее сжала зубы, заставила себя улыбнуться и произнесла

Хоть что со мной делай, я не поеду, – твердо заявила я, усаживаясь на диван в твердой

согласна с тем, что ребятки из нашей российской группы

долго думала, почему Ник? Почему именно он так запал в мое сердце? И однажды поняла, что он похож на одного человека, которого в

– Что? – Ты смелая. – Я не смелая. Я испугалась. – Это признание далось мне нелегко. – Я часто боюсь. – Знаешь, смелые – это не те, кто не боятся. Это те, кто берут свой страх в кулак и идут вперед, несмотря ни на

– С тобой я не чувствую потребность казаться лучше, чем я есть

спать, но мне нельзя засыпать. Губы тянутся за пальцами, я ласково целую Дастина и снова кладу голову ему на плечо, а он прижимает