Айрин Лакс
8,9Кtellijat
Я оказалась в постели отца своей подруги.
Клянусь, это вышло случайно. В первый раз.
Во второй тоже не преднамеренно.
А в третий раз он затащил меня туда сам…
Наш роман был тайным и бурным, пока не разразился скандал…
Содержит нецензурную брань
Tsitaadid
спортом, не уверена. Плюс сын мечтает об учебе за границей, и это тоже будет требовать денег. Жизнь, она такая, знаете ли, иногда приходится поступиться идеалами и собственным недовольством
Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучитесь, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащемуся отворят.
раз рада уволиться! И больше никогда с ним не пересекаться. В его присутствии даже дышать нереально, он весь воздух отравляет
Запретный роман
* * * – Кстати, нам это делать тоже нельзя, – простонала между поцелуями, выгибаясь под любимым чуть позднее. – Брачная ночь для молодоженов еще не наступила. – Очередной запрет? Да что же такое? – Опять нарушили. – Снова. Всегда. Всегда буду нарушать ради тебя. Туго переплетенные пальцы, жаркие поцелуи, полное единение… Люблю его всем сердцем и знаю, что он любит меня не меньше.
Секрет моего мужа
странно наш общий бюджет делится: ему и любовницам – миллионы, а мне – копейки несчастные! – Игорь, тебе чек из секонда показать? – спросила я. – Из секонда? – спросил другим
взгляд, переводя его на узоры на покрывале. Не знаю, что ещё здесь
Куплю твою любовь
Шумно, с апломбом! Въехал прямиком на территорию с громким ревом на ярко-желтом спорткаре, вызвав у меня потемнение в глазах от ненависти. – Спокойно, Проблема! Глеб отбирает у меня бокал с соком
желанием на тебя пялятся остальные мужчины. Иди
всё сильнее… Однако нужно сбросить это наваждение и отплатить мужчине. За оскорбления! С вазочкой он меня
всяких «но», однако в итоге все сложилось как нельзя лучше. Давно я так не отдыхал – прежде всего, душой, не заботясь о делах и отключив свой телефон, чтобы никому не пришло в голову потревожить нашу идиллию. Хотелось бы мне верить, что и Василиса проводила время ничуть не хуже. Сердцем я чувствовал необыкновенное единение, вспомнил время, когда я жил в их квартирке после смерти бабушки. И черт подери, поначалу