Cassandra Clare

план, – воскликнул Томас и принялся торопливо объяснять

Потому что, – ответила Ариадна, – когда ты очень сильно хочешь чтото получить, ты готов довольствоваться даже тенью желаемого.

Он каждый раз восхищался этим чудом, чудом любви, ее грандиозностью. Его поражала сила их привязанности, влечения друг к другу, которое почти граничило с болью.

Оранжевый нельзя назвать цветом соблазнения, Кристофер. Оранжевый – это цвет отчаяния и тыквы.

поцеловал ее в лоб невесомым, коротким поцелуем. –

Париж всегда предоставлял для этого массу возможностей. Это город призраков, в большинстве своем недобрых. То одна революция, то другая, залитые кровью баррикады, головы, катящиеся из-под ножа гильотины, Сентябрьская резня 1792 года, Кровавая неделя в 1871-м, сожжение Тюильри, Террор…

По многоуровневым настилам из красного дерева, соединённым между собой мостиками, гуляли туристы в ярко-жёлтых пончо.

Возможно, королева Летнего двора сказала правду: любовь и правда делает из людей лжецов.

— Ты ведь умеешь обращаться с луком? — прошептал я.

— Как человек, который занимался стрельбой всего один семестр и в итоге выстрелил в задницу тренеру — пожалуй, да.

Рот Колла слегка приоткрылся. Аарон никогда не говорил так с людьми. И Аарон никогда не смотрел на людей так, как он сейчас смотрел на Джаспера: точно он собирался врезать ему по лицу.

Колл поймал себя на том, что ему страстно захотелось попкорна.