Даниил Корнаков

медленно от холода и голода умирает моя Ирэн! Кейт оставила его слова без ответа, хоть в её взгляде и проскользнуло нечто, что можно было бы назвать сочувствием. – Как и мистер Эллери, – Дэн небрежно махнул рукой в сторону старика, – Вульф

– Тихон, стой! – крикнула Надя.

чёрный экран, похожий на информационное табло. «Бассейн», – заключил про себя Матвей.

Часы ваттбраслета показывали полпятого, когда Матвей почувствовал лёгкий

вообще не заговаривать, если не попросят. Из все изза Максима – от него можно было ожидать чего угодно. Снова взялись они за носилки и пустились в дорогу.

Девушка подчинилась, хотя было видно, что её так и распирает от гнева. Матвей помог немому подняться и передал его в руки вышедших из толпы Паши и Бори, которым Йован уже дал моток верёвки, лежавший под прилавком. Как только пленники оказались

– Стася, ты это чего, а? – от неожиданности произнес лупоглазый.

Я подошел к нему и заметил, что трубку не положили до конца. С чувством растерянности и непонимания я взял ее и поднес к уху, после чего услышал странный голос, напрочь лишенное каких-либо чувств; механический, безжизненный, будто докладывая, он произносил следующее: – Пять, семь, точка, пять, один, три, семь…

Когда на дне осталось совсем немного, Лили отложила чашку и бросилась на меня. Она целовала меня, и я чувствовал сладкий привкус вина на её губах.

Господи, как же мне не хотелось делать хотя бы шажок на встречу этой тьме! При всех других обстоятельствах я бы не спустился туда и за все сокровища мира, но прямо сейчас мой лучший друг был в опасности.