Erich Maria Remarque
Populaarsed raamatud
Populaarsed audioraamatud
Kõik autori raamatud
Jätke arvustus
Tsitaadid
This book is intended neither as an accusation nor as a confession, but simply as an attempt to give an account of1 a generation that was destroyed by the war – even those of it who survived the shelling.
Черный обелиск
То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.
- Вы улыбаетесь, - сказал он, - И вы так спокойны? Почему вы не кричите?
- Я кричу, - возразил Гребер, - только вы не слышите.
Тени в раю
выпил? – деловито поинтересовалась Наташа. – Нисколько. Чашка кофе и наперсток житейской горечи. Больше ничего. – Тебе так горько живется? – Когда живешь, как я, да, горечь иной раз накатывает. И тогда места себе не находишь, ворочаешься в самом себе, как бессонной ночью
Помогай, когда можешь, делай, что можешь, а когда ничем уже не помочь, забудь! Отвернись! Соберись с духом! Сострадание – это для спокойных времен. Не для таких, когда жизнь на волоске. Мертвецов похорони, а сам зубами вгрызайся в жизнь! Она тебе еще пригодится. Скорбь скорбью, но факты – упрямая вещь. И скорбь твоя ничуть не убавится оттого, что ты сумеешь посмотреть фактам в лицо. Ибо только так и можно выжить.
время от времени даже мерещилось, будто ее пульс выстукивает одно-единственное слово: бренность
Herr Lohkamp, Mensch ist nur Mensch, erst habeich einen Schluck genommen und dann…«
