Гектор Шульц
691 tellijat
Конец девяностых глазами ученика одной из неблагополучных провинциальных школ. Его мысли и заметки об одноклассниках и учителях, записанные в темно-синюю тетрадку. О людях и «уродах». О травле и издевательствах, о любви и бедности, о надеждах и мечтах, о жизни в то непростое время. Конец девяностых глазами изгоя.
Tsitaadid
Шпана
мутно, и постоянно кто-то лезет в блудняк. Назвали его Окурком неофициально, потому что на
Светоч мира
, прижавшейся к стене рядом с дверью
In Nomine
На ошибках учатся. Только умные вот учатся на ошибках дураков
Комнатка
большая каменная статуя, изображавшая странное существо. В центре было лицо, злое и надменное. Раскосые глаза словно следили за каждым нашим шагом, а хищные губы улыбались, будто вот-вот и сквозь серую кожу блеснет острый металл. По бокам существа расположилась тысячи рук и ног. Больших и маленьких, тощих и толстых, израненных и целых.
По этой проклятой земле всегда будут ходить бесплотные тени тех, кого замучили, искалечили и убили чудовища. Души чудовищ будут вечность гореть в Аду. А души несчастных… Их души полетят к небу. Потому что они заслужили Рай.
Дурка
помялась она. – Саша придет, принесет мне много сигарет
Кал-центр
пытаясь и для меня придумать что-нибудь особенное. – Ладно. Если он заканчивает месяц без штрафов, ты шлепнешь Орешка по жопе.
Семья
Как же сложно было привыкнуть к тому, что тебя не били, если ты что-то роняла.
Мой друг – домовой
крови. Этот раз не стал исключением. Нафаня вылез из дыры, парой взмахов мастерка залепил отверстие и буркнул: