Ирина Глущенко

Присутствие наркома Микояна пронизывает всю Книгу. Он рассказывает, удивляет, выговаривает, иронизирует, эпатирует: «Разве не стыдно работницам Легпрома, что, если, предположим, у женщины хорошие чулки, говорят — "наверное, заграничные". Почему нельзя у нас выпускать побольше хороших чулок? Или возьмите хороший галстук, — говорят — "наверное, заграничный". Раньше так было с пищевыми товарами. Если продавался хороший напиток или ликер, говорили — "парижский", или, если хорошие сосиски, — "немецкие", хорошее шампанское, говорили — "французское". Теперь у нас в области пищевой есть все советское — качеством не хуже, а во многих случаях лучше заграничного» (эпиграф к разделу «Тесто»).

«А вы замечали, что среди героев Гайдара нет счастливых детей?.. — писал А. Ефремов в предисловии к книге “Судьба барабанщика”. — Перед читателем проходят непонятые, страдающие отроки, отроки, несущие свою жизнь, как тягостный крест [...] Когда-то Лев Николаевич Толстой сказал о “пустыне отрочества”. Мог ли он представить себе, какой станет эта пустыня под пером детского писателя конца тридцатых?..»