Леонид Соловьев

Дорогу осилит идущий; пусть в пути ослабнут и подогнутся его ноги – он должен ползти на руках и коленях, и тогда обязательно ночью вдали увидит он яркое пламя костров и, приблизившись, увидит купеческий караван, остановившийся на отдых, и караван этот непременно окажется попутным, и найдется свободный верблюд, на котором путник доедет туда, куда нужно… Сидящий же на дороге и предающийся отчаянию – сколь бы ни плакал он и ни жаловался – не возбудит сочувствия в бездушных камнях; он умрет от жажды в пустыне, труп его станет добычей смрадных гиен, кости его занесет горячий песок. Сколько людей умерли преждевременно и только потому, что недостаточно сильно хотели жить!

Давным-давно следовало бы им помириться и обменять свои мучения врозь на радость вместе, но между ними стояла гордость, эта веч

Он свернул ковер нетерпения и уложил его в сундук ожидания.

Зачем переживать нам старость дважды. Один раз в предчувствии, второй раз наяву. Не так уж много дней подарено нам, чтобы могли мы их тратить с подобным безрассудством, позволяя будущему пожирать настоящее. Полдень уже позади, но закат еще далеко.