— А сколько мальчику лет? — Никита проводит по волосам, пятерней зачесывая их назад.
— Мне вот, — гордо демонстрирует Ярослав четыре пальца, сразу поняв, что речь идёт про него.
Я хочу исчезнуть, сбежать, скрыться. Так не должно было случиться.
— Диана, остановись! — Никита поднимает меня, когда я нервно пытаюсь застегнуть сандалии Ярославу. — Ты ребенка пугаешь. И чего ты сама боишься?
— Ничего, — вырываю руку, покосившись на воспитателя. — Мне точно бояться нечего.
— Ему четыре года, а не три, — напоминает тихо Никита. — Ты мне солгала. Почему? Не потому ли, что он мой? Это мой сын, Диана?
Вот и все…
***
Я любила его больше жизни. Но он солгал мне... Оказался женат. Пришлось сбежать, чтобы не ломать чужую семью... С его малышом под сердцем.
Но жизнь полна сюрпризов. И вот мы встретились вновь спустя несколько лет. Он обвиняет меня, что я скрывала его сына, и грозится отомстить за это. Но я буду сражаться за своего ребенка до конца!

Tsitaadid
понятиям! А я больше не твоя жена. Между
И вот мы здесь. Я наблюдаю за
домашнюю одежду и, сев за стол, смотрит
квартиры, где мы жили последнее время. Там он с другой как
себе, сияя от счастья. – Кстати, если понадобится помощь, смело можешь
ресторане, она подсела, чтобы поздороваться.
– Хорошо. До встречи. Направляюсь к двери
обратно к лифту. Я жду, пока створки откроются, потом закроются, и вставляю наконец злополучный ключ в чертов замок. Все, что не делается, к лучшему? Может, и так. Если бы Матвей пришел, когда я уже была дома, то он бы увидел детские куртки
мужчины рядом. Да пусть трется рядом, мне-то что? У меня секретных маршрутов нет, так что Арсений может
дядя. Только вот как объяснить ребенку, почему она раньше из