Виктория Волкова

открыл ему рот и влил какую-то отдающую аммиаком

заметил дверь, где скрылись хихикая девицы, и, подобравшись поближе, принялся ждать. Тонкий и острый нож из сверхпрочного пластика будоражил воображение. Если кто вступится за Настю, в живых вряд ли останется. Олег на миг вспомнил о венецианских стеклянных ножах. Такой в спину вот

мания на стоны. И усевшись за штурвал, прошу диспетчерский центр. – Дайте коридор! И наверное, впервые в жизни не чувствую кайфа от полета. Главное, успеть! И если Кристы не станет, во что превратится моя жизнь

коридор, и сама несусь в спальню. Оглядываю себя в зеркальные дверцы шкафа и готова стукнуться головой об стену. Через мокрую майку проступает грудь, и

не заорать. – Ляля, – не задумываясь, отвечает Влада. – Она позвонила. Предложила встретиться. Сказала, что очень соскучилась. А я чувствовала себя в Сестрорецке птицей в клетке… – Вот и вылетела, – роняю, не скрывая раздражения. И вздохнув резко поднимаюсь с места. Малыш жмется к матери. А Влада смотрит напряженно.

кипятком, кошусь угрюмо. Знаю наперед, что заботой тут и не пахнет. Сейчас последует какая-то гадость. Мне бы сгруппироваться и отразить отпор, но я не успеваю даже подумать, как мама тяжело вздыхает

вызвала, значит, в деле. Брат смотрит на меня печальными, словно больными глазами и, кивнув башкой, бурчит. – Разберемся, Лех. А эту суку запытаем. Иголки под ногти, электрический разряд.

открытие, скажите, пожалуйста! – фыркаю я. – Не перебивай, – шутливо закрывает мне рот. – С Вероникой я был все время как на вулкане. Иногда не знал, что сказать.