Глава 43. Оставь надежду
Три последующих дня Инмори не покидала своей половины замка. Проемы в стенах, которые иногда появлялись таинственным образом, оставались наглухо закрытыми. Гости были предоставлены сами себе. Поначалу такая отчужденность задевала Келлгара, но хорошая еда и вино в любое время дня и ночи отчасти скрасили его одиночество. Ванну он принимал в обнимку с бутылкой, а голые плечи наставницы оставались только в его воображении.
Все, что можно было осмотреть в замке и за его пределами, он осмотрел. Поднимался на самый верх единственной доступной им башни и стоял у края столько, сколько мог выдержать, а потом снова и снова в надежде, что таким образом привыкнет к виду пропасти под ногами. Привыкнуть не получилось. Всякий раз, заглядывая за край, он ощущал то же головокружение, слабость в ногах. Перехватывало дыхание и хотелось немедленно зажмуриться и убраться как можно дальше.
Помимо башни можно было забраться на ворота или просто посидеть во внутреннем дворе вместе с лошадьми. Можно было погулять по гостевым комнатам или засесть в столовой, наблюдая за слугами. В их движениях не было никакой жизни, во взгляде никаких мыслей. Больше всего они напоминали восковые куклы, которые можно привести в движение по команде.
Утром четвертого дня Келла разбудил такой родной и знакомый с детства запах жареного мяса. Находясь где-то между сном и реальностью, он с закрытыми глазами втянул божественный аромат и представил, что лежит на чердаке своего вроде как дома, а Инмори внизу готовит ему завтрак. Прямо как раньше. Он пролежал так довольно долго, боялся, что, если откроет глаза, видение улетучится как сладкий сон.
Но вскоре в дверь постучали, и безмолвный слуга позвал его на завтрак. Келл вошел в столовую в новой одежде, гладко выбритый и с чистыми волосами, убранными в хвост. Теперь он уже не напоминал конюха, но все еще казался самому себе неуместным в таком великолепном замке. Зато Берт и Нова, привыкшие к роскоши поместья барона, оказались в своей стихии.
Вопреки ожиданиям, Инмори в столовой не было, зато запах оказался вполне реальным, а не плодом больного воображения. Слуги подали мясо, и на вкус оно было точь-в-точь как в исполнении Бессмертной.
Ближе к концу трапезы в проеме показался силуэт Инмори.
– Доедай и собирайся. Пора ехать. Я буду во дворе.
Собирать было особо нечего, разве что воду и теплый плащ: начало осени в горах не могло похвастаться теплой погодой.
Селестия-Инмори сидела на ступенях, подставляя лицо редким солнечным лучам, а на ее коленях покоилась огромная черная собачья голова с заостренными ушами и мирно прикрытыми веками. Келл нерешительно застыл рядом, боясь потревожить покой Бессмертной. Друзья вышли во двор следом за ним.
– Я не могу угадать, сколько нам потребуется времени, – проговорила женщина, глядя прямо перед собой, – но почти уверена, что через месяц или два мы вернемся обратно. Переживать не о чем. Слуги останутся здесь, еды в подвалах предостаточно, а развлечения вы можете найти себе сами. Кроме того, в замке есть библиотека. Литература там старая, но зато таких книг вы больше нигде не найдете.
– Госпожа Инмори, – Нова сделала несколько несмелых шагов по направлению к женщине, – я хотела спросить…
Бессмертная обернулась. В ее глазах отражалось солнце.
– Я знаю, дитя. Тебе страшно. Ты думаешь, что живот растет быстрее, чем должен. Это нормально. Под влиянием некоторых сил Тайного Места беременность пройдет быстрее. Тебе недолго осталось носить их.
– Их? – почти в ужасе прошептала девушка.
– Близнецов, конечно. – Бессмертная подошла к Нове и дотронулась рукой до ее живота, который скрывали складки свободного платья. – Не волнуйся ни о чем, я буду рядом, когда придет время.
Щеки Новы тут же порозовели, она благодарно улыбнулась. Руки дернулись в желании обнять Инмори, но девушка смогла удержать себя.
– А что, если нам потребуется какая-то помощь? – вклинился Берт. – Например, если кто-то из нас заболеет или еще что?
– На этот случай в замке припасен мертвый целитель, – ответила Инмори то ли в шутку, то ли всерьез, и на этом прощание закончилось. Она забралась Малышу на спину и направилась к открытым воротам. Келл быстро попрощался с остальными и заспешил следом в радостном предвкушении дальней дороги наедине с Бессмертной.
К вечеру они выбрались на предгорье. Пологие склоны покрывали деревья, чья листва начала осеннее преображение. После недавнего дождя в воздухе разлился запах земли и сырости, а полузаросшие дороги превратились в грязь. Для ночлега Бессмертная выбрала рощицу на достаточном расстоянии от поселений. Не особо заботясь о чистоте своих штанов, она села на влажную траву и как обычно облокотилась спиной на Малыша.
– У меня есть запасное одеяло, – Келл протянул ей сверток, но Инмори покачала головой.
– Оставь себе, мальчик. Или ты забыл, кто я?
– Это просто вежливость, – буркнул Келл.
Раз за разом женщина отвергала все его попытки проявить заботу, не оставляла никаких шансов доказать свою пользу. Мужчина хмуро принялся ставить палатку на случай дождя. Не таким он представлял себе путешествие. Но в случае с Инмори ничто и никогда не бывает таким, как представляешь. Она как будто специально делает все наперекор, убивает любой романтический настрой еще до того, как он появляется, она отдаляется, как только Келл делает попытку приблизиться. И каждый раз это удар по самооценке. Умный человек давно бы понял, что у него нет никаких шансов. И Келл понимал.
Но пока еще надеялся.
С невеселыми мыслями он сидел у костра и бросал редкие взгляды поверх его пламени на Бессмертную. Женщина полулежала с закрытыми глазами, как бывает иногда, когда она медитирует или смотрит чужими глазами. Ее коса ничуть не растрепалась за целый день пути, костюм для верховой езды не обзавелся ни единым пятнышком. Лапы Малыша на удивление тоже оставались чистыми. И как им это удается? Не в первый раз Келл задумался о том, что Малыш не просто гигантская собака. Возможно, он тоже какое-то темное создание, ведь обычные собаки не живут так долго. Однажды Инмори сказала, что все темные сущности когда-то были людьми. Значит, он что-то другое?
Из чащи леса донеслось низкое уханье совы, ветер трепал верхушки деревьев, а в остальном все было тихо и так спокойно. И одиноко. Келл вдруг понял, что не ощущал себя таким одиноким в компании друзей. Даже когда те прятались в палатке, он знал, что рядом есть люди, и что они нуждаются в нем, а он нуждается в них. А на месте Бессмертной как будто была пустота. Черная затягивающая яма, безэмоциональная, холодная. Он не был ей нужен. Наверно, она даже не заметила бы его отсутствия, реши он вдруг повернуть назад. Зачем же было спасать его тогда, в детстве, а потом еще раз, и еще?
В поисках ответа он вглядывался в ее лицо, наполовину скрытое тенью. Такое идеальное, умиротворенное. Взгляд как-то сам собой опустился к межключичной впадине, а потом и к мерно вздымающейся груди. Сейчас бы…
– Если у меня закрыты глаза, это не значит, что можно пялиться на мою грудь.
Келл встретился с ней взглядом и тут же пристыженно опустил глаза к своим сапогам.
– Я не…
– Что? Не пялился?
Она выпрямилась, взгляд желтых глаз пронизывал до костей, на лице осталось равнодушно-скучающее выражение. С таким видом она могла бы говорить о погоде. Сердце Келла начало усиленно колотиться.
– Это не то, о чем ты…
– Серьезно? Хочешь сказать, ты не пялишься на мой зад, когда я еду впереди? Не представляешь меня голой? Не желаешь меня?
Келл растерялся: к такому разговору он готов не был. Одно дело – держать такие вещи в своей голове, и совсем другое – услышать их. Правда, брошенная в лицо.
– Да, но…
– Значит, это именно то, о чем я думаю.
Мужчина вскинул голову, от волнения сжал кулаки.
– Нет! – сказал он громче, чем собирался. К лицу прилила краска, волнение смешалось со смущением и страхом. – Я не это к тебе испытываю. Точнее, не только это.
– Все так говорят, – равнодушно заметила женщина.
– Я не все. Я действительно… Ты бы поняла это, если бы дала мне хоть один шанс проявить свои чувства. Но ты постоянно отгораживаешься, отталкиваешь меня. Что еще мне остается? Только наблюдать издалека.
Бессмертная молча смотрела на него. Скоро Келл как обычно не выдержал ее взгляда и отвел свой. Он не знал, что и думать. По ее лицу ничего нельзя было прочесть, но что-то ему подсказывало, что вряд ли Бессмертная бросится в его объятья после такой пламенной речи. Да, не таким ему представлялось признание. Оно ему вообще никаким не представлялось.
– Ты юн, – наконец произнесла Селестия, – и глуп. Твоя короткая человеческая жизнь держится на чувствах и страстях, на удовлетворении инстинктов и потребностей. Я через все это прошла очень давно. Переросла, можно сказать. Мне это не интересно. Мне не нужны твои чувства, мальчик.
Келл опустил плечи, сгорбился и застыл. В горле застрял ком, мешающий вздохнуть, глаза вдруг защипало. Он тихо выдавил:
– Наверно, мне этого никогда не понять.
– Я знаю. Ты человек, а я… совсем другая. Темное создание, рожденное стать богом.
– Неужели у богов совсем нет потребностей?
– Наоборот, у меня особые потребности. Я могла бы соблазнить любого: мужчину, женщину или темное создание, но я уже наигралась в эти игры. Давно.
– Что? Хочешь сказать, ты… э… с темным созданием?
В голове почему-то всплыл образ Безрукого, его черные круглые глаза и вытянутая шея. От таких мыслей в дрожь бросало.
– Из всего, что я сказала, тебе запомнилось именно это. – Женщина укоризненно покачала головой. – Да, я была с разными созданиями, если тебя это интересует. Они не все безобразны, и у них больше возможностей. Например, щупальца…
– Ох, Господь Милосердный, я не хочу об этом знать! – воскликнул Келл, но было уже поздно. Теперь этот образ будет до конца дней преследовать его. Инмори усмехнулась.
– Есть о чем поразмыслить, да?
– Я… не знаю, что сказать. – Келл провел руками по лицу, тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых картинок. Поднял взгляд на Инмори. – Но я знаю, что, пусть у меня нет щупалец, третьей руки или, там, каких-нибудь крыльев, я все равно докажу тебе, что чего-то стою.
– Бессмысленно. Ты думаешь, я стала бы возиться с каким-то пареньком, а потом и с его друзьями беспричинно? Все вы станете участниками великих событий. Я знаю это, и я знаю, чего ты сто́ишь. А потому советую тебе выкинуть из головы эти глупости и найти себе шлюшку в ближайшем поселении.
– Я приму твой совет к сведению, но это не значит, что я им воспользуюсь. И в дальнейшем я бы предпочел избегать в разговорах этой темы, если можно. А вот про «великие события» хотелось бы послушать.
– Какой неженка. А мне хотелось бы избегать каких бы то ни было тем, но боюсь, что для этого тебе придется отрезать язык. Шутка. Узнаешь обо всем в свое время, мальчик. А теперь предлагаю тебе последовать моему новому совету: перестань донимать меня глупыми разговорами и ложись спать.
Бессмертная откинулась назад, на темный собачий бок, и закрыла глаза. Келл со вздохом поплелся к палатке. Несомненно, ему было о чем подумать. Каждый раз после разговора с Инмори он узнавал о ней что-то новое, но тем не менее ему казалось, что он по-прежнему не знает ничего. Можно ли испытывать некие возвышенные чувства, воспетые в балладах, к человеку, о котором ничего не знаешь? Может быть, Инмори оказалась как обычно права, когда сравнила его со всеми прочими. Может быть, он испытывает к ней лишь физическое влечение, но в силу своей неопытности принимает его за нечто большее.
Глава 44. Планы рушатся
Собрание Коалиции только началось, но уже успело наскучить Сон-Со. Сами мысли о собраниях могли бы вогнать в тоску. Изо дня в день одно и то же: военачальники и политики заседали в круглой башне, брызжа слюной, отстаивали свои идеи – свои интересы, ежедневно проговаривали одни и те же вопросы. Срывали голоса до хрипоты в надежде внушить остальным свою правду и слушали при этом только себя. Не удивительно, что, спустя неделю споров, Коалиция так и не смогла прийти хоть к какому бы то ни было единогласному решению. Всегда находится какой-нибудь мерзавец, не желающий идти на уступки. Каждый тянул одеяло на себя.
Сначала шли долгие споры, где именно следует встречать неприятеля. Все, кроме короля Грауля, правителя Хольвига, настаивали на том, что фронт следует переместить ближе к Свободному перевалу. Но в том районе как раз было множество поселений, испокон веков служивших местом заключения торговых сделок с Севером. Король Хольвига хотел для начала добиться письменных заверений от командиров, что их воины не станут мародерствовать на охраняемой ими же самими территории и что архитектура и убранство города не пострадают от военных действий. Разумеется, никто не решился бы дать ему требуемых заверений.
Оставив этот вопрос на потом, Коалиция взялась за обсуждение организации фронта. Никто не хотел выставлять своих воинов в первые ряды. Казалось, этот вопрос не решится до самого наступления, но Рейто-Син самоотверженно предложил платить золотом за головы вражеских генералов. Желающих сразу прибавилось. Теперь спор уже шел о том, чьи люди окажутся на передовой.
Сон-Со с отвращением разглядывал столпившихся вокруг стола политиков, чьи предложения шли вразрез с доводами военных стратегов. Если так пойдет и дальше, подумал мужчина, северянам не составит труда перебить наше пьяное войско, пока эти мудаки собачатся друг с другом. Рейто-Син пытался строить из себя главного, но его частенько перебивали более горластые собеседники. Главным хотел быть каждый, но не каждый готов был пожертвовать всем ради общего дела. Кажется, от позорного поражения Коалицию могло спасти только чудо.
Дверь в башню с грохотом распахнулась, заставив всех собравшихся разом умолкнуть и обернуться на звук. Сон-Со даже привстал со своего места и выглянул в пространство между плечами и головами. Кто бы это ни был, его появления явно не ждали.
В дверном проеме стояла женщина с длинной черной косой, перекинутой через плечо, в темном костюме для верховой езды. Свет из многочисленных окон высвечивал ее фигуру, будто само солнце тянулось к ней. Она была довольно красива, вернее, очень красива. Сон-Со тут же позабыл обо всем остальном, глядя на ее белое, точно высеченное из мрамора лицо, а в груди и немного пониже начала подниматься волна жара.
Женщина оглядела толпу скучающим взглядом. За ее плечом маячила фигура спутника: светловолосый мужчина с интересом и толикой робости оглядывался вокруг. Остальные глядели на них. Сон-Со успел заметить, что при появлении незнакомки Рейто-Син был единственным, кто отступил от нее на шаг. Значило ли это, что ему что-то известно?
Молчание, длившееся с минуту, прервал нестройный шум. Аристократы недовольно загалдели, заскрипели стульями.
– Что это значит, черт подери?
– Кто впустил эту..?
– Здесь не место для…
– Молчать! – приказала женщина, и в башне воцарилась тишина. Ее голос каким-то образом смог перекрыть шум двадцати с лишним мужских голосов, хотя она произнесла приказ тихо. Слово будто прозвучало в сознании каждого из присутствующих, и вместе с ним на мужчин обрушилась давящая, невероятная сила, действовать наперекор которой не представлялось никакой возможности.
Сон-Со еще ни разу не доводилось испытывать ничего подобного. Его волю вдруг смяли в кулаке подобно исписанной бумаге. В голове не осталось ни одной мысли, а только приказ и ее голос, заполняющий собой все пространство. Разум притупился, тело приросло к креслу. Если бы можно было опуститься ниже, он бы с радостью опустился. В какой-то момент краем сознания он понял, что сидеть и молчать из чужого приказа превратилось в его искреннее желание.
Женщина полностью управляла им, как управляла и каждым из присутствующих. Такая сила внушала безграничный трепет. И такой силой не мог обладать обычный человек.
Давление рассеялась так же внезапно, как и началось, но никто не спешил раскрывать рта. Графы, короли, генералы – все уставились на незнакомку. Кто глядел с растерянностью, кто с сомнением, кто с недоверием, но все эти лица явственно объединялись одним: страхом.
Женщина взглянула на Рейто-Сина, который, как и остальные, вздрогнул от звука ее голоса.
– Вижу, ты не удосужился объявить о моем прибытии заранее. Решил сделать своим союзникам приятный сюрприз?
Женщина разговаривала с ним даже не как с равным, а как со слугой, только что поступившим на службу и пока не добившимся расположения госпожи. Такое обращение смутило всех вокруг, не только правителя Олгрита, однако возразить никто не осмелился. Рейто-Син откашлялся, промокнул платком лоб и повернулся к собранию.
– Я рад… рад представить вам женщину, которая изменит ход войны. Селестия-Инмори, в прошлом императрица Объединенной Империи. Бессмертная.
Из глоток вырвался общий для всех возглас удивления. Невероятно, невообразимо, невозможно – полетело со всех сторон, но шепотом.
– Это какая-то глупая шутка?
– Бессмертных нет уже давным-давно! Мы все знаем историю: их уничтожили воины-монахи более шестисот лет назад.
Бессмертная. Сон-Со едва не подпрыгнул на месте. Да ведь это сама судьба! Если то, что он слышал о Бессмертных, правда, она могла бы помочь ему избавиться от проклятия… Невероятная удача.
– Прошу вас! – поднял руку Рейто-Син, призывая к тишине. – Уверяю, что в этом зале стоит одна из последних оставшихся Бессмертных и определенно самая сильная из них.
– Хотите сказать, есть и другие?
– Насколько мне известно, один Бессмертный находится в распоряжении короля Бьёркина, но он значительно моложе, если можно так выразиться, и Селестия-Инмори во многом превосходит его по силе и мудрости.
– Госпожа, – небрежно бросила женщина. Король в недоумении обернулся к ней.
– Что?
– Госпожа Селестия-Инмори. Ты просил моей помощи, и я великодушно откликнулась. Так будь добр, прояви ко мне соответствующее уважение.
Глаза Рейто-Сина округлились, а нижняя челюсть поползла к полу. На щеках появились красные пятна. Эта женщина за пару минут успела унизить каждого из присутствующих и, похоже, не собиралась останавливаться.
– Где доказательства? – выкрикнул кто-то в образовавшейся тишине. Бессмертная выхватила его взглядом из толпы.
– Граф Вертео, правитель Сиры. Прагматик и перестраховщик. Какие тебе нужны доказательства?
Широкий рукав мантии графа внезапно вспыхнул. Соседи отпрянули от него с тупым удивлением на лицах, а Вертео принялся лихорадочно хлопать себя по руке. Пламя потухло так же внезапно, как и загорелось, а на шелковом рукаве не осталось никаких видимых следов. Вертео глядел на свою руку в немом оцепенении, словно не мог поверить своим глазам. Остальные зашептались. Кто-то сделал рукой знак, отгоняющий злых духов.
– Колдовство…
– Как это возможно?
– Что скажет Церковь?
– Да в жопу вашу Церковь…
– Ну, – произнесла Бессмертная, – маленького фокуса вам будет достаточно, или же мне превратить кого-то из вас в лужу слизи? Достать кость из руки без единой капли крови? Не стесняйтесь, я жду предложений. Можете даже попробовать убить меня.
Никто не двинулся с места. Мужчины уставились на нее со страхом в глазах и предпочитали помалкивать. Сон-Со в этот момент подумал, что Бессмертная могла бы стать идеальной правительницей. Интересно, какой она была в эпоху Объединенной Империи?
– Итак, полагаю, приветственную часть можно считать успешно завершенной. Теперь мы приступим к решению насущных вопросов. Вы просили моей помощи в предстоящей войне, и я готова ее оказать. Я принесу вам победу и сделаю это ценой малой крови. От вас потребуется лишь выполнять мои поручения и помалкивать. И можете сразу же засунуть гордость к себе в жопу: я не потерплю неуважения. У вас не получится использовать меня. Советую хорошенько это запомнить.
Женщина обвела всех равнодушным взглядом и остановилась на короле Олгрита. Рейто-Син нервно сглотнул и побледнел, в общем-то, как и большинство участников собрания. Спутник Инмори, молодой мужчина, все так же незаметно стоял за ее плечом, и на него никто не обращал внимания. При виде испуга на лицах лордов он мрачно усмехнулся. В отличие от своей госпожи он явно обладал человеческим диапазоном эмоций.
– Для начала мы передвинем армию на восток, к Олгриту.
– Какой в этом смысл? – вскричал взволнованный правитель Хольвига. Он-то предполагал, что перво-наперво армия встанет на защиту его страны.
– Исполнять и помалкивать, король Грауль, или ты уже забыл? До чего же у вас, людей, короткая память. – Бессмертная картинно покачала головой, однако в этом жесте не было ничего человеческого. – Вы действительно полагали, что северяне окажутся настолько глупы или недальновидны, что решат переправить многотысячную армию по Свободному перевалу в колонне по двое? Нет, они переправятся подальше от Свободного и подальше от вашей армии. Пока вы будете таращиться на горы в ожидании врага, они зайдут с тыла, захватив по пути парочку незащищенных городов.
– Но откуда ты… вы знаете?
– О, я много чего знаю. Я же Бессмертная. Так вот, предлагаю сегодня же начать движение основной части войск в сторону Которды, если мы не хотим опоздать к началу.
– Но это же…
– Исполнять и помалкивать, – отрезала Инмори. – Дальнейшие распоряжения получите по ходу дела.
Женщина развернулась и вышла в открывшуюся магическим образом дверь. Ее спутник замешкался в проходе, обернулся, бросил через плечо что-то вроде: «Всего доброго», – и скрылся следом за ней во мраке галереи. Собрание проводило их молчаливыми взглядами. После минутной передышки все лица обратились к Рейто-Сину, и в них уже не было никакого страха, только недоумение, удивление, а кое-где и гнев.
– Почему вы не предупредили нас об этом? Из-за вас мы все выглядели дураками! – всплеснул руками Тильтен. – И что еще за Бессмертный на вражеской стороне? Слишком много у вас секретов от Коалиции, милорд. Нехорошо так поступать со своими союзниками. Если только… может быть, вы изначально задумали использовать эту ситуацию в свою пользу?
– Ну что вы, король Тильтен, и в мыслях не было. Прискорбно осознавать, что вы могли подумать обо мне что-то такое. Я действую исключительно на благо всего Юга.
– Тогда объясните же нам, что все это значит?
– Дело в том, милорды, что я не был до конца уверен, откликнется ли Бессмертная на мою просьбу помочь нам. И я уж точно никак не мог предугадать ее недавнее, с позволения сказать, шокирующее появление.
– А как насчет того, второго Бессмертного с Севера?
– О нем нам пока мало известно. Практически ничего.
– Тем не менее, вы скрыли тот факт, что вам известно о существовании этих… личностей.
– В чем уже искренне раскаялся, будьте уверены. Но как бы я выглядел в ваших глазах, если бы бездоказательно сообщил о существовании Бессмертных? Я выглядел бы полнейший идиотом, да к тому же еретиком.
– А сейчас вы выглядите предателем.
– Я бы не был столь резок в суждениях, милорд Вертео, – произнес Жао-Кан примирительным тоном. – Несомненно, у милорда Рейто-Сина были кое-какие основания засекретить эту информацию до поры, хоть они и не могут полностью его оправдать.
– И тем не менее, это вопиющий прецедент.
– Полностью согласен.
– Что скажет на это Церковь? Нет, фельдмаршал Влатрий, послать «в жопу» мы их можем только на словах, а на деле же в тот момент, как мы вступили в сговор с Бессмертной, мы стали представлять угрозу для их авторитета. Не забывайте, что Церковь запрещает все упоминания о темных созданиях. Что будет со всеми нами, если они узнают об этом?
– Вы хотели сказать, когда узнают?
– Как минимум заставят отречься от всех прав. Согласно последней хартии…
– Даже архиепископ не обладает подобной властью!
– Обладает, он просто еще не пользовался ею. Мы все исправно платим Церкви, так? Пока ей ничего не угрожает, мы будем в безопасности.
– Милорды! – снова взял слово Рейто-Син. – Раз уж мы заговорили откровенно, да еще и коснулись довольно щекотливых тем, с моей стороны было бы невежливо утаить и еще кое-что. Дело в том, что информацию о существовании Бессмертной мне удалось узнать из самой канцелярии архиепископа, предложив его писчему огромную взятку. Этот секрет был с самого начала известен верхушке Церкви, я имею в виду, с тех времен, когда началось истребление. И этот секрет охраняется очень ревностно, было весьма проблематично добиться сотрудничества.
– Значит ли это, что Церковь и Бессмертные за одно?
– Нет, скорее, здесь что-то другое. И кстати, у них была информация только о женщине, то есть, Селестии-Инмори, а о мужчине с Севера я узнал из других источников.
– Из каких, позвольте спросить?
– От своего шпиона.
– Мои шпионы ничего подобного не докладывали…
– Я знаю только, что Бессмертный – это советник Бьёркина, Ройль Экко. По всей видимости, он появился уже после истребления, и он довольно юн по меркам Бессмертных. Больше мне, увы, ничего узнать не удалось.
– А разве Селестия-Инмори не может нам дать о нем больше информации?
– Насколько я понял, – Рейто-Син снял очки с блестящего носа и принялся тереть стекла мягкой тряпицей, – она сама не так давно узнала о его существовании.
– Это интересно. Заставляет задуматься.
– Это неизвестность, – произнес граф Вертео хмуро, – неопределенность, которой я так не люблю. Бессмертные непредсказуемы и опасны. Сдается мне, мы еще пожалеем о том, что сделали союзником эту женщину.
Похоже, Вертео искренне невзлюбил ее после поджога рукава. Сон-Со, по большей части молчавший все это время, решил избрать сторону:
– Лучше заручиться поддержкой сильной Бессмертной, чем выступить против северного войска совершенно без нее. Я предлагаю последовать ее совету и начать, наконец, передислокацию.
– Кажется, мы можем только надеяться, что эти Бессмертные поубивают друг друга во время схватки. Ну или хотя бы серьезно ранят.
– Да, только если не окажется внезапно, что они на одной стороне.
– Вот так задачка. Сдается мне, милорды, без бутылки тут не разобраться.
После военного собрания Сон-Со чувствовал себя совершенно разбитым. Голова трещала от гула голосов, от переполняющих черепную коробку мыслей, от впечатлений, которые остались после встречи с Бессмертной. Он до сих пор не верил своей удаче: повстречать настоящую Бессмертную совершенно случайно и именно в тот момент, когда никто другой не в силах был помочь ему. Потому первым делом, стоило только собранию закончиться, он поспешил на ее поиски. Смысла оттягивать разговор он не видел: мало ли что может случиться.
С легкой дрожью в коленях и в руках монарх спускался по лестнице к выходу из крепости, на ходу обдумывая свое обращение к ней. Одновременно его охватило и предвкушение, и страх. Что, если она не согласится помочь ему? Он попытался отбросить мрачные мысли, ведь ничего еще не решено. Но легкое головокружение все же одолевало при мысли о том, что его жизнь зависит от слов Инмори.
Он вышел за ворота и обогнул по тропинке часть белой стены Орлиного Гнезда. Там, у края земляного уступа, сидела женщина, свесив ноги вниз. Рядом на траве лежало существо с черной шерстью, напоминающее огромную собаку, и еще чуть дальше от края расположился спутник Инмори. Он глядел в небо, положив голову на руки, а она курила длинную тонкую трубку. Сейчас, в окружении белого дыма, она казалась Сон-Со еще более загадочной и прекрасной.
Мужчина немного потоптался в стороне, собираясь с духом, отряхнул пыль с черно-красного камзола, поправил светлые волосы. Подумал как-то отстраненно, что такого волнения не испытывал с момента первого секса.
– Собираешься стоять там до вечера? – ровным тоном произнесла женщина, все так же глядя прямо перед собой. Сон-Со сделал несколько робких шагов в ее сторону.
– Я… э… Сон-Со, король Акайты. Невероятно счастлив познакомиться с вами, госпожа Селестия-Инмори.
– Да ну? Что-то ты не слишком похож на счастливого человека, мальчик.
В этот момент спутник Инмори одарил Сон-Со недовольным взглядом. Собака повела ушами и лениво зевнула, обнажив два ряда внушительных острых зубов.
– Это собака или какое-то темное создание?
– Не совсем. Он обладает той же энергией, что и я, но не может самостоятельно ее использовать.
– Вот как, – произнес мужчина. Он не слишком хорошо разбирался в таких вещах и хотел бы разузнать больше, но пока предпочел не заваливать Бессмертную глупыми вопросами.
– Так что ты хотел, Сон-Со из Акайты? Подойди ближе, я не кусаюсь. И он тоже, – женщина не глядя указала трубкой на собаку. Разумеется, на собаку, не на этого же странного паренька. Хотя из них двоих на данный момент более злобным выглядел именно мужчина.
Сон-Со подошел к краю обрыва и, подобно Инмори, опустился на землю на почтительном расстоянии от всех остальных.
– Дело в том, – начал он, подбирая слова, – что я попал в некую неприятную ситуацию. По вине отца надо мной нависло проклятие, снять которое не под силу никому. Никому кроме вас. Меня ждет скорая смерть. И потому я пришел просить у вас помощи. Я заплачу любую цену. Вы ведь можете снять это проклятие?
– Не успела заявить о своем существовании, как ко мне тут же потянулись толпы просящих, – усмехнулась женщина, при том что выражение ее лица осталось неизменным. Наконец, она обернулась к Сон-Со. Глаза сияли золотом в свете солнечных лучей. – Меня не интересует богатство, мальчик. Как и власть. Можешь даже не предлагать мне титул королевы Акайты.
Щеки Сон-Со неожиданно покраснели как у неопытного мальчишки. Он выдавил смущенную улыбку и поймал на себе еще более мрачный взгляд Келла.
– Я готов на что угодно, только назовите цену.
– Что ж. Сегодня ты был достаточно вежлив, чтобы заслужить чуть меньше презрения, чем остальные. Я могу тебе помочь. А взамен хочу услугу. Когда-нибудь потом, не сейчас. Я озвучу тебе свою просьбу, а ты должен будешь выполнить ее.
– Я сог…
– Это ещё не всё. Комору тоже причитается плата, ведь он выполнил свою часть сделки. Что ты хочешь в обмен на эту жизнь? – обратилась Бессмертная к пустоте, а Сон-Со вдруг пробрала дрожь. Через пару секунд молчания женщина снова взглянула на короля Акайты. – Он готов обменять твою жизнь на жизнь твоего первенца. Сейчас.
Сон-Со изумлённо застыл, а перед глазами возник образ сына. Совсем недавно он осуждал отца за то, что тот сделал ради власти, а теперь… Теперь он вдруг понял, понял слишком быстро, чтобы признаться в этом даже самому себе, что собственная жизнь для него гораздо дороже. Стыд и боль смешались в его душе. Всегда казалось, что родитель так поступать не должен – даже думать о таком не должен! Но жизнь-то одна, а дети ещё успеют родиться новые.