Глава 19
Зелёная дверь едва отворилась, как в лицо сразу ударило букетом всевозможных цветочных ароматов. Ноги сами понесли меня вперёд, ведь на дворе стояла долгожданная весна, ещё не жаркая, но после зимней вьюги по ту сторону прохода я моментально согрелась и больше не нуждалась в заклинании регулировки температуры. Сняв его с себя, я вздохнула с облегчением и расслабилась, наслаждаясь тёплым ветерком, пением птиц над головой и запахом едва распустившихся на деревьях бутонов. Ароматов вокруг оказалось столько, что на мгновение закружилась голова, и захотелось закрыть нос руками, чтобы его прекратило пощипывать.
У меня никогда не было аллергии на цветение, а сейчас не лучшее время ей появиться. Дабы не рисковать, я поспешила отойти от зацветших белыми цветами деревьев в сторону, как тут же напоролась на новый источник пыльцы. В тени высоких деревьев росли низкие кустарники, усыпанные голубыми, ещё не раскрывшимися бутонами. От них ничем не пахло, да и приятный весенний ветерок задул в нужном направлении, унося вдаль всю гамму ароматов цветущего сада.
Атмосфера тепла и спокойствия позволила моему организму напомнить о своих потребностях, так что в одночасье страшно захотелось и пить, и есть. И если без еды протянуть сутки – не проблема, то вот воду неплохо бы раздобыть, а то губы совсем пересохли, хотя, вероятно, они просто обветрились на морозе. Стоило растопить снег, пока была такая возможность, однако тогда я не думала об этом. Да и если верить словам Себастьяна, то он был заколдован, а потому я вряд ли рискнула бы пробовать его на вкус.
Остановившись у низких кустов, я на всякий случай обернулась проверить, следует ли за мной напарник. Себастьян тянулся позади, пригибая голову у ветвей. Зелёная дверь исчезла, а вместо неё виднелся могучий ствол срубленного древа, у подножья которого росли луговые цветы разномастных окрасок.
«Не время любоваться цветочками!» – напомнила я себе, вернув взор обратно на белокурого парня. Его точёные скулы казались мне острее обычного, но, как правило, он не выглядел таким хмурым.
– Идём? – спросила я громко, хотя сама уже зашагала вперёд.
Себастьян ничего не ответил, только устало вздохнул и молча последовал за мной вдоль зелёного сада.
Никак не могу привыкнуть, что растения в Верхнем мире имеют бирюзовый оттенок, а не насыщенно-зелёный, как в Среднем мире. Будто трава всегда покрыта слоем инея или пыли. «Интересно, нам расскажут об этой природной особенности в Академии? – подумалось мне, из-за чего я вмиг погрустнела. – Размышляю о том, что ещё нужно заслужить, хотя следовало бы смотреть в оба и думать про экзамен!».
Мысленно отругав себя, я прибавила ходу и очень скоро оказалась на открытой поляне, в центре которой выбивался всего один предмет: поросший мхом валун формы куриного яйца. Себастьян всю дорогу просил меня притормозить, но я лишь ускорилась, завидев впереди примечательный камень. Перейдя на бег, быстро преодолела аккуратно подстриженное зелёное поле, оказавшись у цели. Под булыжником протекал ручей, вода в котором была столь прозрачной, чистой и желанной, что руки сами собой потянулись к бегущей струе, как вдруг их перехватил нагнавший меня напарник.
– Постой, – предостерёг он, – что если она заколдована?
– Заклинанием, как на снеге? – переспросила я, проглотив отсутствующую слюну. Парень кивнул. – Проверь поскорее.
Пока Себастьян исследовал воду, я решила изучить камень, из-под которого вытекал ручей. Было непонятно, откуда выходит вода. Явно видно лишь то, где она оказывается. Позади булыжника рос пышный куст, щедро усыпанный маленькими красными ягодами, а вот начала ручья видно не было. «Вода просто течёт из-под камня», – заключила я, хоть и не без удивления. Сорвав горсть ягод, обратилась к напарнику:
– Их можно есть?
Парень бросил на меня беглый взгляд:
– Не знаю.
– Ты же тут местный, – хмыкнула я, захлопав глазами.
– Думаешь, я ем ягоды с земли?! – Себастьян повысил голос, а мои веки захлопали ещё быстрее. Такой реакции я никак не ожидала.
– Не с земли, а с куста, – поправила его я.
– Который растёт прямо под ногами. Не говори глупостей, – усмехнулся он, но смех его не звучал шутливо, скорее уж раздражённо.
«Жажда мучает нас обоих», – поняла я, простив напарнику его резкость, хотя он даже не просил об этом. Перекатывая красные ягоды с ладони на ладонь, я так и не решилась их попробовать, как и не осмелилась вновь заговаривать с Себастьяном, чьё лицо побагровело подобно этим плодам: он всё ещё пыхтел над ручьём. Когда же он наконец закончил проверять воду на наличие в ней магии, я высыпала сочные ягоды на траву и приблизилась к парню, продолжая держать рот на замке.
– Здесь нет никаких заклинаний, – заключил он.
– Значит, воду можно пить, – обрадовалась я, заговорив только после него.
– Ну, я из ручья пить точно не стану, – буркнул юноша, отстранившись от потока кристально чистой жидкости.
Глаза сами собой закатились, хорошо, что он этого не видел. После случая в пещере между нами и так кошка пробежала, хотя точнее будет сказать – пёс, который к тому же помог нам найти выход. Но напарник об этом как будто забыл.
Я, напротив, приблизилась к ручью и жадно сгребла ладонями бегущую воду, но до рта добралось всего несколько капель. Тогда я повторила попытку семь раз подряд, чтобы напиться. Вода оказалась очень вкусной, прохладной, но совсем не утоляла жажду. Оставив попытки, я подняла глаза, как вдруг впереди на лугу заметила что-то сверкающее в траве.
Выпрямилась и двинулась через всю поляну к маячку, сияющему в лучах солнца. Среди зелени рос крошечный цветок формы пятиконечной звёзды. По размеру его бутон был не больше ногтя на мизинце, но зато и стебель и сам цветок были словно из чистого золота. Я коснулась его золотых лепестков, но они оказались мягкими, как у обычного растения. Мне тут же захотелось вздохнуть его аромат, однако срывать такую красоту я не решилась. Поэтому наклонилась к земле и втянула в себя еле уловимый запах уюта из смеси лавандового кондиционера для белья и ароматических свечей на тумбочке в моей комнате дома.
Поразившись, я отстранила лицо от бутона, как вдруг заметила впереди ещё одно мерцание. В пяти метрах от первого золотого цветка нашла в траве точно такой же и сразу склонилась понюхать и его. Второе растение пахло академическими учебниками, сухой бумагой фолиантов, коих я немало передержала в своих руках за этот месяц. Но не успела я опять удивиться, как ещё через пять метров перед кустами, где заканчивалась поляна, заметила третье сияние и тут же бросилась к нему.
Я уже собиралась опуститься на корточки и втянуть в себя его аромат, как чуть позади в кусках заметила синюю плиту. Разводя руками в разные стороны пышные ветви деревьев, за которые цеплялась моя белая мантия, и перепрыгивая через низкие кустарники, добралась до неё и обнаружила, что никакая это не плита, а самая настоящая дверь.
– Синяя дверь… – прошептала я, а следом громко воскликнула: – Выход!
Без колебаний я ухватилась за золотую ручку, сверкающую в лучах полуденного солнца не хуже цветов, приведших меня сюда, но не успела я открыть дверь, как ко мне подбежал Себастьян, предлагая локоть:
– Давай вместе.
Я кивнула и взяла напарника под руку. Мы одновременно пересекли порог, как на нас тотчас уставился десяток ошарашенных глаз присутствующих, собравшихся у высокого ограждения полигона.
За чертой стояла глубокая ночь, как в тот раз, когда мы сбегали сюда с сокурсниками чтобы потренироваться, но сейчас здесь никого из них не было, только преподавательский состав.
– Полина, – словно не веря собственным глазам, произнесла мадам Акрот. – Вы первой прошли испытание. У вас были сутки, но вы справились за считанные часы!
– Ну и ну!.. – проворчал вслед за ней сэр Герд, но даже его сухое угрюмое лицо исказилось в гримасе удивления.
– Будет нелишним сказать, что вы автоматически зачислены на первый курс факультета ассистентов! – воскликнул Бастиан Дюваль, начав рукоплескать.
Все остальные последовали его примеру, так что мы с Себастьяном выходили с полигона под бурные аплодисменты восторженных преподавателей, часть из которых я даже не знала. Улыбку было просто невозможно сдержать, хотя глаза и скользнули вниз, смущённо упершись в протоптанную на тропинке траву.
– Ты заслужила место в Академии, – прошептал мне на ухо Себастьян. – Сегодня ты всех поразила.
Я хихикнула, так и не подняв голову. Слишком уж много глаз сейчас на нас смотрело и слишком громкие аплодисменты сопровождали наш проход от двери.
– Я провожу тебя до твоей комнаты. Тебе нужно поспать, – продолжал шептать парень, ведя меня в направлении Академии под неутихающие овации.
– Пожалуй, – согласилась я, крепче обхватив его руку и облизав свои губы. Но не от волнения, а от жажды, которая всё ещё меня преследовала.
До общежития шла почти на автомате, не ощущая времени. Усталость вперемешку с возбуждением притупили чувства: я даже не заметила, как оказалась у дверей собственной спальни, и уже было подумала, что сейчас Себастьян отпустит мою руку, и мы попрощаемся. Но вместо этого он накрыл своей мою ладонь, опустившуюся на дверную ручку, не давая её повернуть. Я резко одёрнула пальцы.
– Постой. Не уходи, – прошептал парень.
– Но ты же сказал…
– Я знаю, что сказал, – проговорил он чуть громче, нависнув надо мной.
Из-за близости наших тел мне стало некомфортно. Я сделала шаг назад, но позади оказалась стена, в которую я тут же врезалась спиной, а парень только плотнее прислонился ко мне спереди. Я подняла глаза и увидела его гладкий подбородок, острые скулы и янтарные глаза, смотревшие на меня не моргая.
– Я… – я попыталась сглотнуть слюну, но в горле было по-прежнему сухо. – Пойду.
Правая рука Себастьяна всё ещё покоилась на дверной ручке, а левая мгновенно метнулась к стене, преграждая мне путь отступления с другой стороны. Его лицо надо мной и широкая грудь в тёмной рубахе – всё, что я сейчас видела.
– Не убегай от меня… – прошептал он, медленно наклоняя голову вперёд, – так скоро.
Он опускался всё ниже и ниже, пока я не почувствовала на своей коже его неровное горячее дыхание. Наши носы соприкоснулись, а затем и губы… Мягкие уста скользнули вниз по щеке, достигнув своей конечной цели, проникли внутрь её и поглотили без остатка. Его рот шевелился всё быстрее и быстрее, пока мои глаза неспешно смыкались. Должно быть, это приятно. Это должно быть приятно, но я ничего не почувствовала. Так что уже в следующее мгновение, вопреки здравому смыслу, я отвернула лицо в сторону и, не глядя Себастьяну в глаза, произнесла:
– Мне надо отдохнуть.
Ошарашенный таким исходом, парень замер на месте, так и не убрав преграждавшую мне путь руку. Тогда я сама прошмыгнула под неё, ухватилась за дверную ручку, которую он всё ещё крепко сжимал пальцами, и надавила на неё прямо поверх его застывшей ладони, после чего быстро заскочила в комнату и заперла за собой дверь.
По всей видимости, я обидела Себастьян, но его печаль не сравнится с той, что испытывала сейчас я.
– Мой первый поцелуй… – прошептала, прислонившись спиной к двери.
Я столько раз его представляла, но даже в своей голове получала от поцелуя куда больше эмоций, чем наяву. Я не почувствовала ровным счётом ничего, зато в полной мере ощутила разочарование, нахлынувшее от осознания утраченного момента, который всегда мне казался одним из важнейших в жизни девушки.
В расстроенных чувствах я рухнула на постель, но глаза тут же метнулись вбок на букет цветов у изголовья кровати, подаренный мне Себастьяном. Сверкающие сиреневые цветы засохли, а их серебряный блеск осыпался серой пылью на столешницу.
«Быстро завяли», – подметила я, а их сухость напомнила мне о собственной во рту. Страшно хотелось пить, но я не решалась выйти из комнаты и отправиться в столовую за кувшином воды. Вдруг Себастьян ещё в коридоре, а даже если и нет, то высока вероятность столкнуться с ним в холле общежития или во дворе. Это было бы слишком неловко.
Однако проворочавшись с полчаса в кровати и изнывая от сильной жажды, мне стало глубоко наплевать и на возможную встречу с Себастьяном, и на ту неловкость, что должна будет повиснуть между нами после поцелуя. Я просто хотела пить, а для этого мне требовалось попасть в столовую. Так что я вскочила с кровати и практически бегом рванула в коридор.
На дворе всё ещё стояла глубокая ночь, а потому я собиралась тихонечко пробраться в столовую и наполнить кувшин студёной водой. Каково было моё удивление, когда я распахнула двери обеденного зала, а в нём горел свет и всюду маячили бодрые студенты. Первым делом я заметила Каталину, сидевшую не на скамье, как положено, а на краю столешницы и громко флиртующую с каким-то старшекурсником. Я спешно прошла мимо, ведь моей целью был бочонок с водой, а не вредная адептка.
Сначала я вдоволь напилась воды прямо из краника, а затем набрала ещё и полный кувшин в дорогу. Но не успела развернуться и уйти, как заметила в зале Кая, притаившегося в самом углу в полном одиночестве.
«Значит, Кристина тоже уже вернулась!» – обрадовалась я, но подруги поблизости не увидела.
Тогда я пересекла столовую и подошла к парню, чтобы спросить его лично:
– Кай, где Крис?
Однако он даже глаз на меня не поднял, продолжая таращиться в пустую столешницу. Я собиралась повторить свой вопрос, озвучив его как можно строже, но вдруг меня резко развернули, дёрнув за плечо.
– Полина! – воскликнула мадам Акрот, перетягивая моё внимание на себя. – Вы отлично показали себя на экзамене, поэтому я решила сделать вас старостой потока!
– Что?.. Спасибо, – заулыбалась я. – Большое спасибо!
– А теперь ступайте спать. У вас усталый вид.
– Да, только закончу… – я попыталась повернуться обратно к Каю, но куратор не позволила.
– Вы должны спать. – Напористее повторила она.
– Э-э… ладно, – я в недоумении захлопала глазами, но всё же подчинилась и двинулась к выходу.
У самых дверей мне повстречалась Джекки, чьё лицо озаряла счастливая улыбка. Девушка восторженно заговорила:
– Ты меня обошла! Ну ты даёшь! Мы пришли вторыми, у нас было хорошее время, но с твоим не сравнится.
– Это тоже отличный результат, – ответила я растерянно.
– Да, согласна. Мы крутые, – подмигнула мне одногруппница. – Ну да ладно, не буду задерживать, а то у тебя усталый вид, тебе срочно нужно поспать и как можно дольше!
– Мадам Акрот сказала то же самое.
– Значит, мне не показалось и тебе правда следует хорошенько отдохнуть. Иди-ка ты спать.
В обнимку с кувшином я вернулась к себе, выпив по дороге половину содержимого сосуда, и сразу легла в постель, опять начав ворочаться, пока не смяла простыни в единый ком ткани, но так и не уснула. За окном уже начинало светать, а я никак не могла избавиться от жажды, сколько бы воды ни пила. В какой-то момент и вовсе обнаружила, что кувшин пуст. «Не идти же в столовую во второй раз?» – хотя я уже всерьёз об этом подумывала.
Жажда стала настолько невыносимой, что я не была уверена, что сумею дотерпеть даже до столовой. Взгляд тотчас упал на вазу у изголовья кровати. «Никто не узнает», – заверила я себя, поднимаясь на ноги.
Встала с кровати, вынула из вазы увядший букет и оставила его лежать на столе, а сама пригубила цветочную воду. Сейчас мне было совершенно всё равно, как долго она стояла и насколько она чистая, ведь я хотела во что бы то ни стало напиться. Влив в себя почти половину содержимого, вернулась обратно в постель и попыталась предаться дрёму, но так и не смогла заснуть, меня то и дело поднимала неутолимая жажда, и я раз за разом отхлёбывала из вазы, пока та тоже не опустела.
– Да что же это такое! – проговорила я вслух, стоя над пустым сосудом с привкусом тлена во рту. – Надо ещё сходить за водой.
Однако стоило мне приблизиться к выходу и коснуться дверной ручки, как внезапно пришло осознание абсурдности происходящего. Я замерла на месте.
– Бессмыслица какая-то, – я обернулась и бросила короткий взгляд на пустую вазу, осушенную мною до капли, затем на опустевший кувшин, чуть ли не вылизанный мною по стенкам. – Так не бывает. Или… бывает.
Я вспомнила, что однажды со мной уже происходило нечто подобное, но только во сне. Один раз в детстве я так сильно хотела пить перед отходом ко сну, что потом мне целую ночь снилось, как я пью, но не напиваюсь.
– Сон… – прошептала я, а следом воскликнула: – Иллюзия!
Мне хотелось пить, когда я ещё находилась на полигоне, но ни тогда у ручья я не смогла утолить жажду, ни теперь, в общежитии.
Я выставила вперёд ладонь с Печатью, которая сразу загорелась голубым светом, и попыталась снять с окружения иллюзию, однако ничего не произошло: я всё так же стояла у двери своей комнаты.
– Выходит, это реальность?.. Или же…– меня вновь осенило. – Иллюзия наложена не на обстановку вокруг, а на меня!
Я принялась вспоминать, как снять чары с самого себя, но в памяти всплыли лишь обрывки знаний, коих набралось недостаточно. Тогда я подбежала к своей кровати и опустилась на корточки, чтобы вытащить из-под неё стопку учебников.
– Вот он! – нужная книга отыскалась быстро.
Но стоило мне начать пролистывать пожелтевшие от времени страницы в поисках правильного параграфа, я заметила, что практически все они пусты. На некоторых листах имелось всего по паре слов, на других по нескольку предложений или даже абзацев, а порой – совсем ничего. Но самое обидное, что в разделе «Иллюзии» осталась только та информация, которую я и так знала.
«Придётся вспоминать самой», – поняла я, нахмурив брови и сморщив лоб в мыслительных потугах.
Подзабытые знания начали ко мне возвращаться по крупицам, но каково было моё удивление, когда взгляд вернулся к учебнику, а на его страницах прибавилось текста. Всё то, что я сумела вспомнить, отпечаталось на ветхой бумаге фолианта, будто всегда там находилось и никуда не исчезало.
– Я могу прочесть лишь то, что помню… – обомлела я, укрепившись в мысли, что всё это дурной сон. Ведь в нём я неспособна узнать больше, чем уже есть в моей голове.
Кое-как вспомнив процесс снятия иллюзорных чар с человека, я на свой страх и риск зажгла Печать и провела ею над своей головой, закрыв при этом глаза, а затем опустила ладонь на лицо. Если я всё сделала правильно, то когда я снова открою глаза, передо мной уже будет реальность. «Что ж, проверим…».
– Сработало! – воскликнула я, завидев впереди яйцеобразный камень и лежащего рядом с ним Себастьяна.
Здесь на дворе стоял солнечный полдень, а я всё так же находилась в кустах вблизи зелёной поляны. Неизвестно, как много времени я потеряла, блуждая в беспамятстве, но трава вокруг превратилась в сбитую подошвами ботинок грязь. Похоже, я немало нарезала кругов, пока пребывала в иллюзии. Ну а жажда стала настолько невыносимой от беспрерывной ходьбы, что губы потрескались до крови, но всё, о чём я могла думать, что нужно её слизать. Ещё и белую обувь вымазала землёй, но всё это не имело сейчас никакого значения: я хотела поскорее узнать, что же случилось с моим напарником, а потому рванула к нему со всех ног, невзирая на то, что в них не осталось сил.
Подбежала к парню и с облегчением обнаружила, что он просто спит под кустом с красными ягодами, и их же нашла у него в зажатой ладони.
– Не ест с земли, как же, – фыркнула я, пытаясь его разбудить.
Спустя полминуты раскачиваний из стороны в сторону Себастьян пришёл в себя и тут же выпалил:
– Что происходит?!
– Ты уснул.
– Не может такого быть! – он поднялся на ноги, попутно разглядывая собственные руки, в которые въелся красный сок ягод. – Должно быть, они меня околдовали!
– А зачем ты их ел? – я скрестила на груди руки и пристально посмотрела в лицо Себастьяну.
– Я был голоден, ясно?! – на взводе ответил он вопросом на вопрос.
– Ясно-ясно, – вздохнула я, не желая развивать эту тему.
Теперь меня куда больше волновало то, сколько времени я потеряла, пока находилась в плену иллюзии и то, как я в ней вообще очутилась.
– Ты же говорил, что в воде нет магии? – спросила я у парня, вытирающего руки о пиджак.
– Я сказал, что она без заклинаний, но, видимо, в ней было какое-то зелье… Проклятье, краснота не стирается с рук!
– Помой их в ручье, – предложила я. – Только не пей.
Напарник бросился к воде, как тут же попятился назад, а уже в следующий миг его лицо озарила широкая улыбка. Сменив гнев на милость, он обратился ко мне:
– Ручей высох, но на его месте появился проход. Мы прошли второе испытание.
Я не поверила собственным ушам и подбежала к нему. Себастьян не врал: под камнем больше не бежала вода, зато прямо в нём виднелась жёлтая дверь, которую я поспешила открыть и перейти на следующий этап экзамена.