Ада заснула, почти сразу после того, как всё закончилось, даже не пошла со мной в душ. Теперь она перебралась ко мне на грудь, а я просто лежал, смотрел на неё и был счастлив.

Счастье всегда для меня было чем-то эфемерным, недостижимым, но сейчас всё было как никогда просто: Ада рядом – я счастлив, нет – я едва ли не в безумии. Я был счастлив оттого, что она занимала все мои мысли, а не какая-то работа, что могу дышать с ней одним воздухом.

То, что я к ней испытывал, просто порой разрывало меня на мелкие кусочки, потому что всех чувств я просто не способен выразить словами или как-то ещё: они просто переполняют меня, словно воздушный шар. А ещё, из-за Ады я становился чертовски уязвим, но сделать с этим что-то у меня возможности не было. Значит, нужно «укрепляться» другими способами…

Ада заворочалась и лениво приоткрыла глаза. Она явно явно была довольна жизнью и всем на свете, а раз, довольна была она, то и я был доволен.

Правда, недолго мне пришлось радоваться.

– Мне домой нужно, – пробормотала вмиг погрустневшая девушка, поднимаясь.

Я бы многое сейчас отдал, чтобы никуда её сейчас от себя не отпускать, но я должен привыкать к тому, что у неё есть, вообще-то, своя жизнь, и её свободу ограничивать ни в коем случае нельзя. К тому же, не хотелось лишний раз нервировать добрую подружку моей избранной. Скорее всего, доброта охотницы не безгранична. Да, и к тому же, бояться теперь нам нечего: Ада больше не шарахается от меня, как от огня, так что всё вернулось на круги своя.

Хотя, наверное, нет. Кое-что точно изменилось: мы стали ближе настолько, насколько это вообще возможно, между нами теперь не было моей тайны, то есть, было полное доверие. Теперь я полностью принадлежал Аде вместе со своей белой шкурой.

– Ладно, тогда ты в душ, а я потом тебя отвезу домой и из рук в руки сдам доблестной охотнице.

Ада улыбнулась, обняла меня и, легко поцеловав, соскочила с кровати и вышла из комнаты. Я провожал её жадным взглядом, потому что эта чертовка щеголяла по квартире голышом, не стесняясь. Когда мы станем жить вместе, кажется, домашней одежды у неё не будет совсем: это как можно такое тело скрывать от меня? А вот другие… Да, начинаю понимать всяких арабов, которые стремятся скрыть от чужих взглядов своих женщин. Единственный минус в этой системе – нежелание самих женщин ходить в балахонах. А жаль. Но Аду бы я заставлять не стал, скорее уж сделаю всех мужиков вокруг нее кастратами, чтобы заглядываться им было незачем.

За такими мыслями я и не заметил, как Ада вернулась и даже успела одеться. Я собрался тоже очень быстро и уже через несколько минут мы выходили на улицу. Охранник всё больше и больше начинает меня бесить своими улыбочками… Ладно, нужно держать себя в руках, это же, чёрт возьми, общество.

Но убийственным взглядом на мужика я всё-таки взглянул и улыбочка с его лица сползла только так. Нечего тут позитив распространять, себе оставь.

Ада, кажется, наши гляделки заметила, однако никак на это не отреагировала. Меня это даже обрадовало: если стану ревнивым ослом, она от меня, может быть, и не сбежит.

– Я отдам распоряжения на счет дома сегодня же, – как бы между делом, выезжая со стоянки, сообщил я. – Можешь собирать вещи, скоро переезд.

Ада вспыхнула, видимо, собираясь возразить, но я не дал ей ничего произнести:

– Про интернет я тебе сказал уже, ещё каких-то неудобств боишься? Говори, устраним.

Она пробормотала:

– Далеко до универа будет…

– Машину у меня ещё пока никто не забрал, личный водитель, если что, не проблема.

Ада задумалась, а потом отчего-то рассмеялась. Я вопросительно на неё взглянул и она объяснила:

– Ну, ты же уже решил всё, зачем я буду спорить? Перееду, разберёмся со всем на месте, сейчас всё равно всего не предусмотришь.

Я едва ли не впал в ступор. Я уже приготовился к долгой и упрорной борьбе с беспощадной женской логикой, о которой ходят легенды и тут такой облом…

Однако, её согласие сделало меня счастливым. Боюсь подумать, сколько во мне будет счастья, если она возьмёт моду принимать мои идеи… Как бы с ума не сойти так.

По дороге мы то молчали, то обсуждали всякую ерунду из разряда дурацких рекламных баннеров и вывесок. И, чёрт возьми, я проклял всё, когда заворачивал во двор дома Ады.

И, хотя, когда я остановил машину, она хотела выскочить и убежать домой сама, я не дал ей этого сделать и проводил прямо до двери. Когда Ада отворила её, уже в коридоре нас поджидала охотница.

– Конфетно-букетный период в самом разгаре, судя по всем признакам. Только конфет нет, – вместо приветствия произнесла она.

Ада рассмеялась, поцеловала меня и вытолкнула за дверь:

– Пока-пока.

Я усмехнулся, тряхнул головой и спустился вниз. Краем глаза глянул вокруг и обнаружил, что охрана на месте и охрана бдит. Ну, в любом случае, качественные отчеты я получаю регулярно, так что волноваться не о чем.

В машине я взял телефон, сразу же набрал номер Марины.

– Здравствуй, сестрица, как поживаешь? – поприветствовал я её пафосно, хотя и не виделись мы всего день.

– У меня к тебе тот же вопрос, – хмуро откликнулась она. И тут я захотел удариться лицом об руль. Она же за нашу с Адой драму тоже переживала!

– Да хорошо всё, я тебе вообще и звоню оттого, что всё прекрасно, – сказал я. – Мы тут вроде как жить вместе собрались, – из динамика послышался вздох облегчения. – Помнишь дом мой старый для вылазок? Вот его бы в порядок привести… Я сначала думал кому-нибудь задание выдать из парней, а потом думаю, приведут они мне там, ага. А сам я тоже так себе в этом…

Марина согласилась, что не удивительно, но в оплату, помимо суммы, которую она не очень-то и хотела брать, потребовала на денёк забрать Лору к себе: той понравилась Ада, и она высверлила весь мозг всем на свете. Ну, думаю, Ада будет только рада.

40. Аида

Таша излучала сарказм во все стороны, однако, несомненно была за меня рада.

– Ну, не съел он тебя? – ухмыляясь, спросила подруга, насмешливо на меня взирая.

Я, надо сказать, слегка пристыдилась, вспоминая, как истерила тут совсем недавно, однако же решила ответить:

– Не съел, мы будем жить вместе, – и добавила: – Он… классный.

Повисла тишина, которую нарушить осмелилась подруга:

– Да… Они классные, – она была уже серьёзна. – Думаю, раз я так бесцеремонно влезла в ваши отношения, то неплохо будет, если расскажу про себя. Да и я давно хотела, просто ты же про оборотней и охотников не знала ничего.

– Почему, кстати? – спросила её я. – Мы все-таки давно дружим.

– Ну, – замялась Таша. – Я до восемнадцати не имела права распространяться, а тут как-то мало времени прошло, я не знала, как тебе сказать. Ну, а сложилось, как сложилось. Я сначала вообще подумала, может быть, он тебе рассказал и мне не придётся.

Я внимательно её слушала и понимала, что оттого, что я узнала о, скажем так, профессиональной принадлежности Таши, она моей подругой быть не перестала.

– Вчера ты сказала, что мои родители бы не обрадовались… – продолжила она. – И тут ты права, да. Они во многом лишены предрассудков на счет оборотней, однако такой позиции придерживается лишь наша семья и некоторые наши друзья. Остальные охотники оборотней ненавидят в разной степени, – она вздохнула и замолкла.

У меня в голове вертелось множество вопросов, но я молчала: понятно было, что Таша собирается с мыслями и силами, чтобы продолжить рассказ.

– К рожденным оборотнями относятся, в основном, как к неизбежному злу… А вот к обращенным – как к демонам вышедшим из ада. То есть, как к тому, чего быть не должно.

Я после её слов напряглась. У меня есть все шансы в будущем стать как раз одной из тех, про которых говорила сейчас Таша.

– И ладно, если обращенного в семью принимают рожденный, – она говорила всё тише и тише. – Но есть те, кого обратили дикие. Их мало, но, всё же, они существуют – последнюю фразу она произнесла срывающимся голосом. – Ладно, – она отчего-то грустно улыбнулась и встала. – Я пойду… Увидимся как-нибудь.

И она, бесшумно шагая, вышла в коридор, обулась и покинула квартиру. А я так и осталась под впечатлением.

Под этим самым впечатлением я так и пребывала, пока телефон не напугал меня уведомлением об СМС.

«Вещи собираешь?» – высветилось на экране сообщение от Игоря. Я невольно улыбнулась и ответила: «Пока нет, но, если скажешь день, к которому я должна быть готова – я буду готова».

Ответ мне пришёл быстро: «Потому и пишу: сегодня-завтра тебе на сборы, послезавтра заберу тебя всю».

Я непроизвольно раскрыла рот от удивление – это надо же, видимо, действительно не терпиться начать жить вместе.

«Хорошо, тогда пошла доставать сумки» – отправила я сообщение, а следом смайлик-поцелуйчик.

Сначала я думала, что вещей-то у меня немного и собирать нечего. В итоге, к поздней ночи у меня все шкафы были распахнуты, все вещи перевернуты, а я сидела посреди всего этого хаоса и читала статьи о том, как правильно «упаковать» квартиру, если не собираешься там жить. Мелькнула мысль о том, чтобы начать её сдавать, но в нашем городе не через агенство это делать рисково, а через агенство заморочисто.

На следующее утро я пошла за пленкой в ближайший магазин сад-огород, спустила на нее приличную сумму и… с радостью осознала, что вряд ли у меня легко получится донести это до дома.

Но делать было нечего и поволокла я свою ношу. Магазин хоть и был ближайщий, но располагался не очень-то и близко.

И вот, я уже почти-почти достигла середины пути, когда меня окликнули:

– Девушка! – я обернулась, пытаясь взглядом найти того, кому я вдруг так понадобилась. – Здравствуйте девушка, а я вас узнал.

Улыбаясь во весь зубной состав ко мне подошёл парень, который облил меня кофе возле театра. Я узнала его далеко не сразу, но все-таки, каким-то образом, его лицо всплыло в памяти.

– И вам не хворать, – мрачно заявила я, ставя пакет на землю. – На этот раз вы меня ничем обливать не собираетесь?

Тот изобразил обиженную мордашку, но быстро повеселел вновь.

– А давайте я вам помогу донести хотя бы? Вы же мне так и не дали искупить вину тогда.

Будь эта несчастная пленка хоть чуточку легче, я бы послала его лесом, но, только при мысли о том, чтобы поднять пакет, у меня начинали болеть руки. Так что, подловил он меня неплохо: отказать я не смогла.

Парень легко, без видимых усилий подхватил пакет, и сказал:

– Ведите!

Ну, я и повела. Молча. Но, к сожалению, мой спутник молчать не желал.

– Меня, кстати, Марк зовут, – очень хотелось ответить, что я за него очень рада. – А вас?

Я поморщилась, однако назвать почему-то решила именно полное имя, которое мне не особо-то не нравилось:

– Аида.

Я ожидала традиционных сравнений с Ведищевой, однако собеседник смог меня мрачненько напугать:

– Вы – богиня царства мёртвых? – он как-то жутко ухмыльнулся. Вот только Аидом я ещё не была.

Я не ответила, мы как раз завернули за угол дома. И тут я почувствовала, как на моё лицо ложится страннопахнущая тряпка. Я не успела даже вскрикнуть, не то что оказать какое-то там сопротивление, как почувствовала, что сознание уплывает.

41. Игорь

решил не мешать Аде на следующий день. Это был её последний день самостоятельной жизни, к которой она уже привыкла, так что, я решил, что успею ещё побыть с ней.

Насторожило меня только одно: в обед поступило отчета от охраны. Я заволновался, однако, отчет, пусть и поверхностный, пришёл чуть позже.

Я решил, что даже мои идеальные вышколенные оборотни расслабились и обленились. Надо, значит, провести беседу.

С нею я решил не затягивать, к тому же, не отпускало чувство беспокойства. Я всё-таки после офиса отправился к дому Ады.

И вот уже там меня настигла паника. Старших охранников не было, одного из стажеров я нашел вырубленным за гаражами и Ады не было тоже, потому что в квартире было пусто, а на звонки она не отвечала.

Мой мир в тот момент, кажется, рухнул. Этот урод нашел её… Смог забрать.

Злость нахлынула одновременно с отчаяньем, я почувствовал, что едва ли удерживаю свою человеческую форму. Злость была от бессилия, отчаянье, оттого, что прямо в этот момент я не знал, что делать. Я даже примерно не представлял, что мне делать, чтобы вернуть Аду.

Я не мог попасть в её квартиру, чтобы понять, силком ли её забрали. А значит надо вызвать своих парней, они знают, кого из органов напрячь, кто оборотень, кто просто в теме.

– Костя, мать твою, ты чего не отвечаешь?! – заорал я, когда после одного неотвеченного вызова последовал отвеченный.

– Да я… – потерялся парень. – Что случилось?

Я сделал пару глубоких вдохов, чтобы перестать орать, как резанный. Тут люди, в конце концов на кой фиг я буду привлекать к себе внимание. Итак скоро шухер здесь начнется, все на ушах стоять будут.

– Костя, мне нужны твои связи, – я вздохнул, сделал паузу и постарался ему объяснить. – У меня похитили избранную, я точно знаю, кто это сделал. Просто нужно… разнюхать так, чтобы люди ничего не заподозрили, а то мои парни тут начнут ползать, вызовут хрен пойми кого, решай потом с ними лишние проблемы.

Костя был понятливым малым, так что минут через двадцать к дому уже начали подъезжать полицейские машины.

На самом деле я прекрасно понимал, что это делу не поможет. И ещё кое-что я понимал тоже: где-то здесь ошивается наблюдатель, который доложит или уже доложил о том, что пропажу обнаружили. А значит, этот ублюдок быстрее даст о себе знать.

Квартиру Ады хотели уже вскрывать, но бабуська-соседка принесла ключ, оставленный у неё «на всякий случай» ещё бабушкой Ады. На меня соседка эта косилась подозрительно, но всё больше она причитала и пыталась засунуть свой нос куда-нибудь.

В квартире стоял бардак, все вещи были раскиданы не пойми как, хотели было уже записать это в протокол, ноя сообщил, что на завтра у Ады был намечен переезд. И у меня был намечен… Вот и переехали.

Мысленно я не переставал костерить себя за свою же тупость, но делу это не помогало.

Зато, уже в помещении, пока никто особо не видел, мои парни принесли какую-то аппаратуру, причем я сказал особо не светить ею на улице… На мой телефон навесили всяких проводков, чтобы можно было отследить звонившего.

И он не заставил себя ждать.

– Уже обнаружил пропажу, Игорёк? – послышался его уже почти забытый ублюдский голос. – А я же тебе сказал.

Слава, программист, что-то химичил с компьютером, в результате чего на экране высветилась карта города и пригорода, а на этой карте мелькала красная точка. Она быстро успела пропасть, видимо, у козла стояла защита от всяких таких примочек, но я уже успел узнать место. Я прекрасно знал, что это. И теперь понял, что меня там просто ждут.

– Надеюсь, ты не настолько туп, чтобы убить её, – сухо отчеканил я.

– Дорогой, что ты, я же не хочу, чтобы ты одичал, – проблеял он. – Я хочу вырвать твоё сердце, когда ты будешь в сознании.

Я усмехнулся. Ну, кто бы сомневался.

Этот кретин прекрасно знал, что если Ады не станет, то я превращусь в одичалого монстра, разум которому нужен будет только чтобы убить его, отомстить за свою пару.

– Девчонка у тебя человеческая, так что, если ты сдохнешь, ей ничего не будет: пострадает чуть-чуть и всё. Приезжай на наше место, Игорёк, дай мне убить себя и тогда твоя Ада просто поедет домой… А если нет, то она будет страдать. Ты же сам знаешь, что порой лучше умереть…

Телефон полетел в стену, провода порвались, Слава едва удержал ноутбук на столе.

Ады в том месте не было, а узнать, где она находится, не представляется возможным. Всё что мне остаётся – действительно распрощаться с жизнью. И я бы сделал это без вопросов, если бы только знал, что этот мудак сдержит своё слово. Но, нет, это не в его стиле, зря он думал, что я ему поверю.

Но что-то делать надо… Надо. Аду надо отыскать во что бы то ни стало. А остальное уже дело техники: я армию этих бандюганов готов разорвать собственными когтями, лишь бы только спасти свою девочку.

– Игорь Сергеевич, – ко мне обратился Костя, прибывший вместе со всеми. – Там какая-то Наталья требует её пропустить… Она, кажется, охотница.

– Да, пусти…

Таша влетела в комнату, будто ураган, попадись ей что-нибудь на пути, она бы точно это что-нибудь снесла.

– Я знаю, где её найти, – протараторила она, как только увидела меня.

Я напрягся и вопросительно на неё взглянул.

– Мальчиков своих отсюда убери, не для их ушей дело.

«Мальчики» убрались сами, видя, что я не против.

– Вещай, – заявил я.

– Та банда уже лет пятнадцать у охотников в разработке, – тихо проговорила она, чтобы оборотни в соседней комнате не услышали. – Про Аду мне рассказал отец, ему доложили, что на «точку» привезли человека. Мои родители к Аде относятся, чуть ли ни как к дочери родной, так что… Охотники готовы к уничтожению всей группировки. Не сейчас, так через пару недель началась бы операция, но раз повод есть…

Мне плевать было на всю эту банду, меня волновало только одно: она знает, где Ада.

– Я с вами, если ваше начальство быковать не будет, мои парни тоже.

Таша кивнула.

42. Аида

Я очнулась, но ощущения были такое, будто бы я выбралась не так давно из преисподней.

Стон боли невольно вырвался у меня из горла, когда я попыталась размять затекшие мышцы, но обнаружила, что связана…

Чёрт.

Я разлепила кое-как глаза и с удивлением обнаружила, что вижу ничего. Или ничего не вижу. В любом случае, вокруг царила кромешная тьма, в которой я не смогла разглядеть даже, где тут примерно стены находятся.

Голова грозилась вот-вот треснуть, а если уж я ею шевелила, то едва ли не теряла сознание от боли вновь.

Я всё лежала, во рту царила пустыня, а мысли в голове сосредотачивались только на том, что вот-вот у меня отвалятся к чертям собачьим руки, да и ноги вместе с ними.

Дверь отворилась, впуская мрак в помещение. В проеме показалась темная, едва различимая фигура, а потом…

Загорелся свет, и я пожалела вообще обо всем на свете: глаза, привыкшие к темноте, едва ли не обожгло.

– О, очухалась уже, – раздался знакомый голос прямо надо мной. Когда я смогла нормально взглянуть на вошедшего, то оказалось, что это Марк.

Я должна была быть полной дурой, чтобы не понять, кто является виновником моего здесь пребывания. Вопрос-то далеко не в этом, вопрос в другом: на кой я ему понадобилась.

К моим губам поднесли кружку с водой, я жадно глотнула, но живительную влагу у меня тут же отняли.

– Хватит с тебя, – пренебрежительно бросил он и направился обратно к выходу.

Но теперь, когда я смочила горло, я вроде как могла говорить.

– Зачем я вам?! – хрипло выкрикнула я и тут же пожалела об этом, закашлявшись.

Тем не менее, ответ я получила.

– Скажи спасибо своему хахалю… Хотя, ты ему уже ничего никогда не скажешь, – и свет погас, а дверь закрылась, вновь погружая меня в полную темноту.

Значит, Игорь, они хотят навредить ему через меня… И сделать я ничего не смогу.

Я теряла сознание и приходила в него раза три, в очередной раз я очнулась оттого, что у меня жутко болят конечности.

Как оказалось, меня навестили вновь, на этот раз развязав. Свет был включен, так что я увидела перед собой тарелку гречки, кусок хлеба и кружку воды.

Мой похититель смотрел на меня и злорадно ухмылялся, когда я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Жри резче, а то с голоду сдохнешь ещё, – когда я смогла сесть, превозмогая слабость и боль во всем теле.

Несмотря на мои опасения, пока я задеревеневшими пальцами хваталась за ложку и пыталась отправить её ко рту, Марк молчал и ждал. Как только тарелка и кружка опустели, он забрал их и вышел, но свет на этот раз не выключил.

Минут через десять я поняла, зачем. Марк спокойно, совершенно не напрягаясь, нес объёмистый матрас, что натолкнуло меня на мысль, что он – оборотень. Но тот кто вошёл за ним следом, меня поразил… Кирилл держал одеяло и подушку, выражение лица имея настолько злорадное и мерзкое, что я едва не распрощалась с гречкой.

– Здравствуй, Адочка, – он напялил улыбочку на свою физиономию. – Как у тебя дела, дорогая?

Я кипела от ярости, но нашла в себе силы промолчать.

– Не хочешь со мной говорить? А зря… Поболтай со мной, может, переберёшься в постельку помягче, да потеплее. Уж я-то тебя согрею, – и он противно заржал.

Однако Марк, кинув матрас к стене, одернул Кирилла:

– Харе трепаться, пошли отсюда, – он мрачно забрал у него подушку с одеялом и швырнул ра матрас. – А ты если дёрнуться попробуешь, свяжу обратно, – теперь он уже обратился ко мне.

Но он мог бы этого и не говорить, я понимала, что шансов-то у меня нет: особенно, если мои предположения верны и Марк – оборотень.

Я осталась в помещение одна и потихоньку перебралась на матрас, устроилась головой на подушку и под одеялом. Стало куда лучше, теперь, кажется, я могла думать.

Игорь не говорил о каких-то своих проблемах, но тут варианта целых два: он мог и сам о них не знать, или ему просто некогда было об этом сообщить, если припомнить мои припадки боязни. Похоже, второй вариант вероятнее.

Я сейчас понимала, что надежда у меня одна: Игорь… Но как он сможет это сделать? Мы же не в боевике, блин, где у героев подобное проворачивать получается на раз…

Кажется, за такими мыслями я не заметила, как погрузилась в поверхностный, тревожный, неглубокой сон. Я то и дело просыпалась, мне постоянно что-то мерещилось, но мысли теперь почему-то в кучу собрать не получалось. Мне стало хуже, кажется, я заболела. Конечно, что же ещё делать в плену.