Loe raamatut: «Неправильная сказка»

Font:

Глава 1

Яна

– Нет, – я упрямо качаю головой и чуть отворачиваю лицо, потому что угадываю момент, когда может случиться пощечина.

Я научилась узнавать эти моменты заранее, щелчок нерва в наэлектризованном воздухе – отличная подсказка.

– Я не пойду, – говорю охраннику прямо в лицо, который пока не распускает руки. – Я не работаю так.

– Да плевать всем, как ты работаешь! – шипит он в ответ и сжимает рацию до хруста в крепких мозолистых руках. – Сейчас пойдешь в зал и сделаешь всё, что он захочет!

Я не хочу в зал. И я устала отбиваться от грязных просьб, они происходят через смену и подводят меня к тому, что даже из этого клуба придется уходить. Хотя это почти дно. А мне казалось, что чем дешевле клуб и проще публика, тем легче донести «нет» на дополнительные услуги. Я ведь только танцую на сцене и больше ничего, никаких приватов и спецзаказов.

– Иди сам, Стас, – я не выдерживаю и нарываюсь.

Пусть только тронет! Мне уже плевать, расцарапаю лицо до кровавых борозд, он не клиент и не босс.

– Я запихну тебя в зал, – бросает он со злостью и тянется к рации. – У меня приказ, стерва.

В зале сидит гость. Из тех самых – богатых и избалованных – которые не понимают слово «нет». То ли случайно забрел в клоповник, не обратив внимание на исцарапанные столики, то ли захотел острых ощущений. Ему аттракцион, а мне головная боль. Я не знаю, как отбиться, и вижу решительность охраны запихнуть меня в его руки. Им почему-то приспичило.

– Сука истерит, – охранник пытается вклиниться в распоряжения с того конца рации. – Да она поехала совсем! Не слушается!

Стас нервничает и смотрит на меня, пока мы ждем второго переговорщика. Я же кидаю взгляд на часы и вижу, что уже должна ехать домой.

– Тебе же зубы пересчитают, – добавляет охранник, не удержавшись.

– Пока все на месте.

Ненавижу, когда меня учат жизни такие, как он.

– Что у вас тут?! – с громким возгласом в подсобку вваливается напарник Стаса. – Яна, ты оглохла, ты должна быть в зале!

– Я не работаю в зале.

– Заткнулась! Просто уведи клиента из зала, тихо и без скандала. Пообещай, что он хочет, и приведи в третью комнату. И можешь потом валить прочь с моих глаз!

Он подталкивает меня на выход, не давая опомниться. Мелькает лакированная дверь, и я вижу перед собой большой зал ночного клуба, который утопает в сумраке.

– Вон тот, – охранник указывает на столик у стены. – Блондин в кожаной куртке.

Глава 2

Андрей

Я стягиваю с себя куртку и бросаю на стол. В двадцатый раз оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, как оказался в таком дерьме. Еще на прошлой неделе у меня была столичная жизнь со всем набором привилегий, а сейчас вокруг прокуренный клуб, в котором ужасно работает вентиляция.

Я ехал сюда сутки на попутках. Заведение принадлежит моему старшему брату Марку, которого я видел раз пять и то мельком. Мой отец всеми силами пытался выстроить неприступную стену между нами, и у него неплохо выходило до сегодняшнего дня. Так что я почти не знаю брата, но приехал просить у него помощи.

– Можно?

Сверху наплывает женский голос, которому не идет вопросительная интонация, таким тоном обычно требуют, даже выколачивают. Выцарапывают в ее случае. Красотка в черном мини, что нисколько не прикрывает тугое, зовущее изгибами тело, обжигает глубоким взглядом голубых глаз.

Наверное, местная элитка. Но я отмахиваюсь, чувствуя, что настроение не то.

– Только малолетки интересуют, – шепчет она с вызовом, разворачиваясь.

Хотя самой чуть больше двадцати на вид.

– Я слышал, – бросаю ей в спину. – Язык иногда стоит придерживать.

– Обычно просят прямо противоположное.

Она медленно облизывает алые губы и каким-то образом сгущает без того тягучий взгляд до консистенции липкой смолы. Определенно, элитка. Настроение вдруг возвращается, и я усмехаюсь, заражаясь ее животным обаянием.

– Сядь, – хлопаю по дивану рядом с собой, приглашая малышку.

– Может сразу в комнату? Третья свободна…

– Я боюсь замкнутых пространств.

Она недовольно качает головой, и светлые волосы играют искрами, вбирая в себя разноцветные лучи подсветки. Кислотные дуги, вырвавшиеся со сцены, где вертятся ее подруги, скользят по тугому телу и дразнят. Она права, стоило бы уединиться в комнате. Но я три дня провел взаперти, отсиживаясь на даче за городом. Меня тошнит от тесных комнат.

– Я умею забирать страхи, – она ударяет меня бедром, устроившись рядом.

Она похвально быстро уловила, что мне нравится ее дерзость. И ее тело. Следом выгибает спину, подавшись вперед, когда тянется рукой к забытому на самом краю бокалу. И как бы невзначай подставляет под мой взгляд татуировку на спине, черный узор разжигает желание между лопаток и уверенной стрелой уходит вниз, к ягодицам.

– Что у тебя здесь?

Пальцами очерчиваю сложный рисунок из сталкивающихся силуэтов, наслаждаясь бархатом. И тем, как она послушно замирает, будто и правда рада моим касаниям. Умелая стерва, да, любая дерзость должна заканчиваться там, где начинается мужская сила. А мои пальцы знают силу.

– Глубже, – шепчу ей приказ.

И она послушно изгибается, шумно выдыхая с возбуждающей затяжкой. Ложбинка пролегает по женской спине, рисунок заостряется и уводит мои пальцы ниже. Обнимаю ее за ягодицы, сминаю податливое горячее тело, и тяну к себе, устроив девицу на своих коленях.

– Хочешь здесь? – она ложится на меня, надавив на грудь и губами нащупав шею. – Любишь, когда смотрят?

– Здесь темно.

– Недостаточно, – ее торг заключает в себя легкие дразнящие поцелуи. – А еще камеры. И я же буду стонать. Я уже едва сдерживаюсь, ты слишком…

– Замолчи, – ловлю ее рот и запечатываю языком.

Вот так. Без лишних мыслей, инстинкты просыпаются и ведут по выверенной тупой тропе. Крепче впиться в мягкой тело и сжимать, утоляя голод. И малышка чертовски правильно двигается, вверх и медленно вниз, надавливая и покачивая бедрами, раз за разом задевая ремень брюк. Она не забывает выдыхать мне в рот обещанными стонами. Чертова стерва знает, всё знает и умеет.

Но она вдруг останавливается. Сжимается, и я успеваю решить, что перешел грань и сделал ей по-настоящему больно, но тоже вижу гостей. Двое мужчин останавливаются на верхней ступеньке ложи, и в высоком мощном брюнете, что стоит ближе, я узнаю Марка. Именно он заставил шлюху сжаться, его пронизывающий взгляд приносит безотчетную тревогу.

Марк качает головой, и девица молниеносно исчезает. Брат же подходит ближе и садится на стол, отшвырнув мою куртку на пол.

– Рассказывай, – говорит он.

Нет, приказывает. Говорит Марк так же, как смотрит. Он, скорее всего, никогда не опускается до угроз, а предельно ясно доносит всё одним своим видом. Самое время оценить иронию, ведь именно такие ребята меня ищут. Хотят убить, если точнее.

– Мне пришлось уехать из города, – начинаю я, из последних сил сохраняя спокойствие и не показывая замешательство, – бежать…

– Это я уже понял. Почему?

– Связался не с теми людьми, – все же я сцепляю руки, локтями облокотившись на колени, тело инстинктивно строит хоть какую-то преграду. – Я должен был перегнать машину, только машину. Под обшивкой оказался товар, я не знал.

– Это тянет на оправдание?

Он не в духе? Или всегда такой?

– Нет.

– И где товар?

– Не знаю.

– Мне нравится твоя привычка ничего не знать.

Внутри зажигается гадкое раздражение. Я не привык к такому, к издевкам и надменному тону по отношению к себе, как и к тому, что исполняю роль последнего недоумка.

– Я бросил машину в области, случайно слетел с трассы, врезался… Машина была в утиль.

– Ты еще и паникер, – кивает Марк.

Брат словно заполняет графы моей анкеты. И дышит чистым холодом.

– Значит, на тебе долг.

– Да. И кровь, – я признаюсь, давая слабину и безотчетно прикрывая глаза, будто можно спрятаться от собственных слов.

Марк поднимается и больше не смотрит в мою сторону, он поворачивается к своему человеку, который всё это время молча стоял в сторонке. Они обмениваются репликами, и охранник вскоре уходит. Марк же возвращается тяжелым взглядом ко мне.

– Твой отец знает?

– Нет. Ни что я натворил, ни что я здесь.

– Отлично, – цедит брат. – Можешь после позвонить ему и сказать, что он отлично тебя воспитал. Только мне теперь разгребать.

– Марк…

– Заткнись! – он вдруг заводится за секунду и обдает яростной волной. – Лучше научись затыкаться прямо сейчас, тебе теперь долго помалкивать.

Он подвешивает паузу.

– Тебе нужна моя помощь?

– Да, Марк.

– Я ненавижу одаренных, которые умудряются оказаться в таком дерьме, – бросает Марк и не утруждается спрятать отвращение, которое искажает его грозное лицо. – Знаешь, появилась аллергия за годы в бизнесе.

– Я уже вляпался.

– Да, – кивает брат, – папаша не везде подстелил тебе золотую дорожку.

После чего одаривает тем же кивком, которым недавно отослал шлюху прочь. Только мне предлагается поднять задницу и идти за ним.

– Долг отработаешь мне, – говорит Марк, спускаясь в зал.

– Как?

– Ты себя в зеркало видел? Тобой можно двери вышибать.

– Марк, у меня есть кое-какие связи в органах…

– И это тоже.

Едва освещенный коридор выводит к двойным дверям, которые заходили туда-сюда от грубого толчка брата. Марк проходит к высокой стойке и достает из большой коробки мобилу.

– Остальное у Нечетного. Познакомишься, – он отталкивается от стойки и направляется на выход.

Дешевый телефон в ладони не обещает ничего хорошего. Но я беру протянутую трубку. Я даже не размышляю на бесполезную тему из разряда «есть ли у меня выбор?», потому что ответ очевиден. Если бы он был, я бы ни за что не поехал к Марку.

– И да, – Марк оборачивается, застыв на пороге. – Забудь, что я тебе брат. Хоть по матери, хоть как. Я теперь твой босс.

Я не претендую и рад такой мелочи, что Нечетный не находится в клубе. Вместо него какой-то странноватый парень кладет в ладонь ключи от квартиры и машины, что стоит на парковке за углом, и приказывает быть завтра в семь.

Не помню столь огромную очередь начальников на мою голову, но брыкаться буду завтра. Пора выспаться, осталось только найти силы, чтобы добраться до проклятой квартиры.

Тесный коридор выводит к холлу, из которого путь лежит к дверям служебного пользования. Двое парней переговариваются в углу, прямо под камерой видеонаблюдения. И их шепот становится совершенно неразличим, стоило им заметить меня. Беглые взгляды в мою сторону и старательное молчание перед чужаком, как будто шпион им на огонек заглянул.

Следом я вижу ее. Элитка стоит, облокотившись на длинный поручень, что плавно огибает стойку. Теперь на ней короткое свободное платье, рукав которого свалился с правого плеча, оголив красную бретельку. И она не блондинка, то очерчивающее ее притягательное лицо каре оказалось париком.

– Шатенка значит, – броcаю ей, подойдя ближе.

Она оборачивается и странно смотрит.

– Что?

– Ничего, – пожимает плечами и переключает внимание на мою одежду.

Цепкий оценивающий взгляд, она определенно поняла, что на мне дорогие бренды, быть может, и общую сумму чека подбила. Мне же удается разглядеть ее: пышные непослушные волосы, которые она собрала в некое подобие хвоста, выразительные глаза, черная подводка лишняя, природа и так постаралась, и немного заостренный подбородок. И от нее исходит пьянящий импульс, буквально облако из силы, женского обаяния и секса, даже в этом цветастом балахоне.

– Уже закончила?

– Да.

Я замечаю, что она отвечает через себя, словно ее заставили доверить огромный секрет. И выставляет локоть, проскользнув рукавом по поручню, когда я приближаюсь и нависаю над ней. То ли случайный, то ли намеренный жест.

– Тогда поехали.

Теперь она хмурится.

– Я всего лишь танцовщица.

Это местный прикол? Никто не танцует у шеста в таких местах без продолжения. Уж мне не надо рассказывать.

– И ты отменно потанцевала на мне.

– Нет, серьезно. Мне сказали, что тебя надо увести из зала. Я тут самая видная, поэтому…

Мне надоело слушать, и я дотрагиваюсь до ее лица. Медленно провожу по мягкой щеке и спускаюсь ниже, обхватив шею двумя пальцами. Она замирает и замолкает, а ее облако на мгновение меркнет, кажется, она перестает дышать…

И кажется, она боится меня.

– Приват?

– Да, я завтра работаю.

– Без рук?

– Без рук.

– Но всякое бывает.

– Бывает, – она переводит взгляд на мою ладонь, которую я забыл на ее теле.

«Всякое» происходит сейчас. И она терпит, хотя явно из тех, кто не ждет подмоги, а бьет наотмашь самолично. Да, конечно, это же очевидно… Я запоздало понимаю, в чем дело, и догадываюсь, что малышке еще не сообщили, что в общей иерархии я барахтаюсь на самом дне. На несколько ступеней ниже нее. Потому что покачивать задницей в такт мне еще учиться и учиться.

Я отпускаю ее и следом делаю шаг назад, чтобы она выдохнула.

– Я могу позвать, тут есть девочки…

– Нет, – я качаю головой, сверля ее взглядом, – после самой видной нет смысла.

Она правда классная, даже слишком, особенно, если помнить о жалком ценнике этой дыры, которая спряталась на окраине города. И малышка отвечает мне озорной улыбкой, что расцветает на ярких губах. Оказывается, она может смотреть не только с вызовом, но и мягко, тихо…

– Подвезти?

– Я далеко живу.

– Плевать.

– Но никаких приставаний, – твердо произносит она.

– Я уже иссяк.

Глава 3

Вереница других девушек многое рассказала мне. Я не привык к отказам и знаю, что внешне выбиваю десятку из десяти. Мускулистый блондин с тяжелым взглядом, они тают и сопротивляются совсем недолго, и то ради призрачного приличия. Мне плевать на приличия, и я люблю раскрутить колесо резко и быстро.

До хруста морали.

Элитка тоже, в конце концов, ломается и идет за мной на парковку. Хотя скребется неприятная догадка, что она по-прежнему думает, что отказываться ей не по чину. Ее уже сегодня запихнули мне прямо в руки. Видно, охрана клуба перенервничала до приезда босса и никого не интересовало танцует она или широко открывает рот.

– Я не буду приставать, – я повторяю недавний посыл, когда побитый седан отзывается на кнопку сигнализации. – Вернее буду, но не так.

Мне не нужны легкие победы. И подачки от заведений Марка тоже.

– Не так?

Щелкает зажигалка, и девушка закуривает, с прищуром посмотрев на меня через крышу автомобиля. А я почему-то слежу за облаком дыма, которое срывается с ее красивых губ.

– Я никто здесь, уж поверь, – отвечаю. – Просто не хочу ехать один.

– А нам по дороге?

Я сперва киваю, а потом понимаю свою оплошность.

– Ты же еще не знаешь, где я живу.

– Меня хорошо воспитали, мне всегда по дороге.

Она вновь улыбается и вновь прямо в сердце, и огоньком тлеющей сигареты чертит дугу в вечернем воздухе. Ежится от холода налетевшего ветра, все еще раздумывая, садиться или не стоит. Но она, как и я, где-то позабыла куртку, и теперь осенняя температура играет мне на руку.

– У тебя кстати мусор, а не машина.

Со столь «ласковыми» словами она открывает пассажирскую дверь и выскальзывает из моего поля зрения. Я забираюсь в салон вслед за ней, а там захламленная смятыми упаковками панель намекает, что до меня в этой машине кто-то жил. Так что в бардачок даже не стоит заглядывать.

– Она не моя, – сообщаю и завожу мотор.

Тот не стал чудить, к счастью, и машина плавно трогается.

– Я не знаю город, поэтому показывай.

– Пока прямо по проспекту.

Я замечаю навигатор, корпус которого залеплен жвачкой. Природная брезгливость тут же просыпается и морщит нос, и я так некстати думаю, что тот же аккуратист дотрагивался до руля.

– Если ты никто, зачем столько стараний? – спрашивает она следом.

Ее стараний.

– Ошиблись. У вас охрана нервная… Наверное, Марка боятся до дрожи в коленках.

Она ловит мой взгляд через зеркало заднего вида и пытается выпытать больше. Ей явно не нравится мой шутливый ответ, и даже моя кривая улыбка нисколько не помогает.

– Ты работаешь на Марка?

Я киваю, не удержав злую усмешку на губах. Я работаю на Марка. Я, черт возьми, теперь работаю на Марка. Идиотская реальность обрушилась с недостижимой высоты и теперь давит кусками бетона.

Я отвлекаюсь на дорогу и вскоре понимаю, что элитка соврала насчет далеко. Приходится попетлять, ввинчиваясь в спальник, но не более. Угрюмая пятиэтажка затаилась среди кварталов-близнецов, которые дышат запустением. Во всех городах есть такие районы, повеситься под депрессивный мотив округи хочется еще на подступах.

– Черт, – сдавленно произносит она, когда мы останавливаемся у нужного подъезда.

Проследить за направлением ее недоброго взгляда не составляет труда, я вижу троих парней, которые компактно скучковались у деревянной лавки.

– Знакомые? – спрашиваю. – Помочь?

Она поворачивает голову и внимательно смотрит на меня. С таким видом, будто я предложил самую диковинную вещь на свете. Становится понятно, что руку помощи ей протягивали не так уж и часто.

– Тут один решил, что я в его вкусе, – она показывает пальцем на того, что закинул ногу на лавку, будто собрался делать растяжку после пробежки. Хотя спортивный костюм он точно использует не по делу.

– Давно?

– Достать успел.

– Почему не скажешь на работе?

Ведь она – деньги. А их охраняют.

– Со мной и так постоянно проблемы, – признается девушка.

– Ладно пойдем, провожу.

Глава 4

Я открываю дверь. Огибаю машину и жду, когда девушка шагнет ко мне. На ее притягательном лице проступает легкий испуг, который отзывается внутри неприятный эхом. Я не привык, чтобы девушки рядом со мной хоть чего-то боялись, даже если мы вдруг свернем в темную подворотню ровно в полночь.

И потом я вооружен. За ремень заправлен ствол, который прикрывает рубашка, я ни разу не пользовался им, но прихватил с собой, когда решил на попутках добраться до брата. Я больше по дракам, никогда не боялся потасовок и частенько раздувал конфликт на пустом месте, чтобы разогнать кровь по жилам. Отличный действенный способ, я слишком часто выигрывал, чтобы не полюбить банальное развлечение на кулаках. Хотя и кровью умывался, тоже бывало, но обычно отработанные рефлексы и правильные гены решают дело. Но потасовки у крутого бара – совсем другая история. Тут же, в бедном районе незнакомого города, и ножевое можно получить и любую другую неожиданность из списка травмпункта.

Я не идиот и понимаю, что элитка не просто так нахмурилась. Но все равно тошно, мужское самолюбие бунтует. Я ступаю в круг света от уличного фонаря и кошу взгляд на парней, которые, как по команде, смотрят в мою сторону. Я снова чужак.

Мы охаживаем друг друга красноречивыми взглядами, обмениваясь презрением. Они явно выжидают и высчитывают по зубам я им или нет. Нет, парни, ни разу, другая лига. Остыньте и вернитесь к семечкам, челюсти целей будут.

Я ловлю женскую ладонь и, крепко сжав, веду девушку к двери. Элитка притихла и стала такой послушной, что даже не верится. Значит мозги на месте, не провоцирует и не разжигает. Я успел насмотреться на дурацкие ожесточенные драки после бабского визга, зачастую без повода.

А тут… Я провоцирую сам. Оборачиваюсь и замечаю жадный взгляд того парня в ее сторону. Тот самый мужской блевотный взгляд. Становится противно до тошноты, а следом обдает гневной волной, что вдруг нарастает и топит разум наотмашь. К черту! Я отпускаю рефлексы и за мгновение оказываюсь рядом, бью парня с размаху по лицу, пробивая неуклюжую слабую защиту. Он валится на асфальт, а его дружки вскакивают с мест, мелькает лезвие…

Я выхватываю оружие.

– Успокоились! – строгий приказ слетает с губ сам.

Огнестрел в моей руке разом остужает весь их пыл. Они зависают, не решаясь сойти с места. Только тот, кто уже заработал сломанный нос, карабкается наверх, цепляясь за лавку. Теперь он пачкает ее кровью.

Я тоже замираю на секунду. Стрелять я не буду. Хотя хочется, сука, как хочется! Я резко перехватываю пистолет рукой и отбрасываю от себя парня с ножом, пройдясь по его челюсти стальной рукоятью, добавляю для верности пару раз кулаком. И кричу что-то неразборчивое и люто злое, что слишком долго зрело глубоко внутри. Третий парень тут же срывается в путь, не оглядываясь. А я вновь отступаю на безопасное расстояние, следом быстро осматриваюсь по сторонам, выискивая случайных или нет зевак. Или помощников. Я в чужом квартале, в чужом городе, это нельзя выпускать из виду.

– Долго еще ждать?! – бросаю со злостью, подгоняя оставшихся парней.

Хлесткие мощные удары испортили им походку, но парочка все-таки поднимается на ноги и встает на маршрут подальше отсюда.

Тогда я заправляю пистолет обратно за ремень. И поворачиваюсь к девушке.

– Думаю, отстанут.

По ее лицу невозможно понять довольна она или, наоборот, раздосадована. Хотя, скорее всего, ей нужно время, чтобы осмыслить произошедшее. Я успел облапать ее, попробовать купить, нахамить, развеселить и, наконец, защитить.

– Чай? – спрашивает она, очнувшись.

– Только чай?

– Ты, конечно, старался, но…

И она качает головой. Я отвечаю усмешкой и направляюсь к входу.

– Мы кстати немного увлеклись и забыли самую малость, – я придерживаю дверь подъезда, пропуская ее вперед. – Как твое имя?

– Яна. Твое?

Свое застревает в горле. Оно осталось для других мест, для прошлой жизни.

– Придумай мне имя.

– Что?

– Мне нужно новое.

Она одаривает меня взглядом врача психбольницы со стажем, которого уже ничем не удивить.

– Север, – наконец, произносит она.