Maht 180 lehekülgi
1959 aasta
Одиночество бегуна на длинные дистанции (сборник)
Raamatust
Молодежь из рабочих пригородов.
Парни и девчонки, которых кто-то называет «гопотой из подворотни» и от которых многие стараются держаться подальше.
Необразованные. Грубоватые. Обозленные на весь белый свет – и прежде всего на общество, лишившее их будущего просто из-за «низкого происхождения». Несправедливость они чувствуют безошибочно и готовы противостоять ей с отчаянием диких животных.
Слабые ломаются, уходят в мир алкоголя, случайного секса, бессмысленной агрессии. Но есть и сильные – они готовы к беспощадному и яростному, заведомо обреченному на поражение бунту.
Чем дольше она находилась где-то далеко, тем быстрее наша с ней семейная жизнь сжималась до года, месяца, а потом и до почти мгновенной вспышки света, иногда мелькавшей передо мной в темный предрассветный час. За десять лет память о ней отодвинулась в самые дальние закоулки сознания и осталась там не более чем сном.
Плохое настроение – это семейная черта. В каких-то семьях оно присутствует, в каких-то – нет.
Книги, ставшие частью меня, листы которых разрослись и скрыли голую основу моего истинного "я", того, кем я был, прежде чем увидел все эти фолианты и вообще книги, если на то пошло. Мне часто хочется одну за другой сорвать их с себя, сорвать их тени со своих уст и вырвать из сердца и аккуратно вырезать их скальпелем из мозговых извилин. Но это невозможно.
Он погрузился в себя и ощутил пустоту своего мира. Он подумал, как же он проживет все те дни, что беспорядочно простирались перед ним, как детали на сломавшейся конвейерной ленте. Он постарался вспомнить то, что с ним происходило, и его охватила паника, когда он обнаружил полную пустоту объемом в тридцать лет. Позади простирался лишь серый туман, а впереди лежала все та же непредсказуемая дымка, которая ничего не скроет.
Бремя прожитых лет раздавило его, сделав его жизнь вполне сносной и терпимой.
