Loe raamatut: «Кодекс Наёмника. Том 1»

Глава 1

Отец, наверное, правильнее даже сказать, отчим, но я привык именно так, всегда учил меня следовать Кодексу, который был создан ещё сотню лет назад, когда человечество начало спокойно бороздить просторы космоса между миллиардами звёзд. Он всегда говорил, что правила в Кодексе написаны кровью и подкреплены смертями. Правила для нас были священными, правила для нас были незыблемыми. И мы их соблюдали всегда.

Первое правило Кодекса гласило, что нельзя трогать гражданских, если они не проявляют прямой вооруженной агрессии. Никогда. Ни за что. Ни при каких условиях. Это был первый промах в этой операции. Нам необходимо было нарушить это правило, чтобы обезопасить себя… но тогда мы этого не понимали. Тогда мы этого не осознавали. И на этом погорели.

Второе правило Кодекса говорило, что мы не имеем права прикрываться мирным населением при выполнении своих операций. Это стало нашей ахиллесовой пятой. Противник этим воспользовался. Он нас «загнал» туда, где мы будем как на открытой ладони. И просто устроил засаду.

Третье правило Кодекса гласило, что мы всегда и во всём должны помогать друг другу. Когда у командира болеет какой-то подчинённый, оплатить ему лечение, если тот не способен чисто физически. Если подчинённый погиб, выделить средства для его семьи, чтобы они могли жить так, как жили до этого как минимум. Средств всегда хватало на это. И это меня сейчас разорило. Полностью. Остались крохи, на которые мы сможем просуществовать максимум два месяца.

И так далее. Не все правила сейчас повлияли на то, где я нахожусь и в каком состоянии. Но я уже давно говорил своему отцу, что после гражданской войны нужно пересматривать правила. К себе мы относились строго, а других старались жалеть. У нас даже были пункты, за нарушение которых было наказание в виде смертной казни. Часто прилюдной. Зато была железная дисциплина, да. В нас были уверены всегда. Но теперь… наши честь и достоинство уничтожены, растоптаны, порваны в клочья вместе с теми, кто остался лежать на той чёртовой улице, того чёртового городка, на той чёртовой планете. Я сразу чувствовал, что что-то не так с этим контрактом. Но отец решил его выполнить. И погиб сам. Струсил. И застрелился. Точнее, позволил себя застрелить противнику, но я это расцениваю именно так.

Отец всегда говорил, что за провал будет готов поплатиться своей жизнью. Я думал, что он шутил. Я думал, что он не нарушит своих же правил. В итоге, когда он понял, что ничего не выйдет, он сдался. И просто выскочил под огонь противника.

По нашей иерархии командование тогда сразу перешло ко мне. Я готовился к этому в течение нескольких лет. Во время гражданской войны я часто был командиром мелкого отряда… но никогда всей нашей организации. Хотя от неё и остался один маленький отряд.

Буквально ещё вчера наша наёмническая организация состояла из более чем трёх тысяч человек. Полторы тысячи пришлось «уволить» по тем или иным обстоятельствам. Почти пять сотен так и остались лежать на той улице. Около тысячи человек были ранены. И всем нужны были выплаты. Всем. И уволенным. И раненым. И семьям убитых.

Пришлось продать оставшиеся три корабля: корвет, фрегат и лёгкий крейсер. Продать, относительно того, что на них было установлено, почти за бесценок. Удалось получить три миллиарда кредитов за все. Но отдал я столько, что у меня осталось пять сотен тысяч кредитов. Одно радовало, если это так можно назвать. Остались средства на жизнь, притом что уже заплатил за лечение сестры, которую также ранило.

Но обо всём по порядку.

Несколько дней назад мы приняли контракт от какой-то корпорации, которая тесно связана с Галактическим Советом. Этот контракт был ориентирован на поиск и уничтожение особо опасных преступников. Нам даже дали точные координаты, где можно начать их искать. Там было всего два имени. Без фамилий. И меня это смутило.

– Ты же понимаешь, что это странно! Очень странно! – уже будучи на нашем флагмане, лёгком крейсере «Артос», я спорил с отцом, а мы тем временем уже перемещались в соседнюю звёздную систему, в которой и были цели. – Зачем такая большая группировка нужна? Зачем три тысячи человек, полторы тысячи из которых бойцы для наземных операций, чтобы просто поймать двух человек?!

– Сынок, – положил он мне руку на плечо и посмотрел уставшим взглядом мне в глаза. – Это плёвый контракт. Прийти, увидеть, победить, – усмехнулся он, всегда любил цитировать какого-то очень древнего правителя и полководца. – Всего две цели за такие большие средства. Я узнал про этих двух всё возможное. Три года назад появились на той планете. Никогда не останавливались где-то дольше чем на месяц, после чего снова отправлялись в путь. Всех избегали, но деньгами раскидывались только так. Богачи, которые, по всей видимости, поддерживали Греев, чёртов клан предателей.

– Ты уверен в этом?! – продолжал я давить на него, так как до последнего сомневался в правильности выбора целей. – Я понимаю, что ты никогда не ошибался, что мы похожие контракты делали… но тебя не смущает заоблачная награда? Нам даже на несколько фрегатов ещё хватит с полным штатом и зарплатой для их команд на несколько лет? Тебя не смущает это, отец?! Не может быть награда, даже за двух богачей, такая большая. Что-то тут не так.

– Всё будет хорошо, – улыбнулся он и похлопал по плечу меня, снова разворачиваясь лицом к пульту управления эскадрой. – Так, в той системе видели пиратов. Если их уничтожим, то получим дополнительную награду. Так что всем не спать, смотреть внимательней. Эти твари последнее время стали очень изощрёнными в своих попытках ударить исподтишка…

«Всё будет хорошо». Это последние слова, которые были брошены мне. Последние слова, которые я вообще услышал от отца, обращённые лично ко мне. Дальше он общался только с командой, в которой я был Малой Звездой. Командиром малого отряда. Забавная система рангования. Но и она умерла, когда умер мой отец.

Но не было ничего хорошего. Мы прибыли на планету. Начали шерстить по городам, расспрашивать всех, напали на след, прилетели в очередной населенный пункт. И там нас просто уничтожили. Каждый житель оказался боевиком. Каждый житель оказался верен той парочке. Каждый житель оказался профессиональным бойцом. Точнее… жители. Там их всех убили, как я выяснил уже сегодня. И их хотели повесить на меня, так как не было доказательств присутствия тех уродов, которые нас разгромили.

Мы собрались посреди улицы, некоторые стояли в оцеплении на окраине города… и тут по нам ударили. Вся верхушка нашего командования полегла моментально. Остался отец, две Системы – высшие чины в нашей… некогда нашей организации, моя сестра, которой оторвало правую руку, и я, которого лишь слегка посекло осколками. Защитил персональный щит, который я купил себе не так давно. Вот только и он перегрелся и сдох…

Все было действительно стремительно. Никто ничего не успел понять. Мы стояли возле здания администрации, ни стен, ни заборов не было. Мы были как на ладони с трёх сторон. С двух – по улице, которая шла рядом со зданием, и с противоположной стороны улицы – из дома. Именно из того дома и был произведён по нам первый и самый неожиданный удар. Он был словно спусковым крючком для остальных.

Пока мы болтали, наши бойцы ходили и вежливо проверяли каждого жильца. У нас были такие полномочия. Никакой грубой силы. Просто штатные проверки, штатные вопросы… наши силы были разделены. Командование же разбилось на кучки. «Системы» с отцом стояли в одной, я и ещё несколько командиров поменьше – в сторонке. Нам не нужно было ходить со своими отрядами, мы с ними были сопряжены.

Наверное, меня спасло то, что я стоял дальше всего от стены, Мира же стояла по левую руку от меня, своей правой стороной к стене. Примерно рядом с ней и произошёл первый взрыв. Её бы убило, если бы она стояла самая первая. Но нет. Перед ней стоял мой хороший… друг. Арчер. Его просто разнесло на куски. Но он погасил своим телом энергию, которой всё равно хватило, чтобы девушке оторвало руку.

– Нападение! – я слышал сквозь заложенные уши сильнейший звон.

Крик был отдалённым. А я сам лежал какое-то время без чувств. Время словно растянулось в нить. Броня меня спасла от смерти… но не спасла многих других.

Отец Миры тогда попытался стать героем. Он после атаки начал отдавать глупые приказы, которые и стоили ему жизни, но об этом я уже узнал потом. Позже. Когда уже потеряли многих бойцов.

Я пришёл в себя окончательно минуты через полторы. Вокруг был настоящий ад. Сражение, которому, на моей памяти, не было равных. Противник ударил во всех местах одновременно. Он и обезглавил нас, почти, и смог отрубить руки, чтобы мы не могли сражаться.

И вот, сработало против нас чёртово первое правило Кодекса, верность которого так долго отстаивал отец. Нельзя, чтоб их, трогать гражданских. Можно! И нужно! Особенно если есть подозрения! А они у меня были сразу! Вот только меня никто не слушал! Никто! Я же не Система. Я просто мелюзга был, по их мнению. Вот и доигрались старики со своими старыми методичками. Не сработали они. И цена за них – жизнь!

Схватив свой автомат, я заметил свою сестру. Тут же система диагностики показала, что она была жива, но истекала кровью. Я её схватил за здоровую руку и… потащил. Что мне ещё оставалось? Мне было главное в тот момент – самому не поймать пулю. Щит был просажен в ноль. Одной чёртовой ракетой.

Те Системы, которые оставались, начали действовать, основываясь на отцовском Кодексе. Начали стараться искать места, где должно было быть меньше гражданского населения, где меньше вероятность сопутствующего ущерба… только в большинстве мест были ловушки. Склады, магазины, технические помещения. Там были или ловушки в виде самого противника, или было огромное количество взрывчатки. И это против нас сыграло второе правило. И соблюдение этого правила привело к мощному тактическому провалу. Так же попытался начать поступать и отец. Но просто не успел. Его, как и окружающих старших командиров, накрыли не только ракетами, но и шквальным огнём. Там даже мяса от некоторых не осталось. Копоть и пепел.

– Адмирал! – с помощью чипа я связался с командиром нашей флотилии, так как у меня появились полномочия после смерти отца. – Адмирал! Чтоб тебя… вызываю эвакуацию! Срочно вызываю эвакуацию! Как меня слышишь?!

– Говорит Искер-двадцать-два, – ответил мне чёртов связист. – В данный момент не можем отправить челноки для эвакуации… находимся… – тут же на фоне что-то взорвалось, а потом послышался поток мата от самого Адмирала на заднем фоне с последующей судорожной отдачей приказов. – Находимся под плотным огнём пиратов! Напали примерно десять минут назад, сразу после того, как был потерян сигнал Старшего!

– Твою мать! – прорычал я, оттащив свою сестру за укрытие, приметив, что меня в этот момент прикрывали пятеро бойцов, которых я даже толком и не знал.

В этот момент я успел ей оказать хоть какую-то помощь. Промыл бегло рану, прижёг, благо было чем, а потом с помощью специального жгута от плеча до плеча зажал рану, прижал культю руки к туловищу. Я тогда не знал, насколько это поможет. Не знал и сейчас.

Дальше… дальше был просто ад. Противник был везде. Как и наши. Противника было меньше… но у него было преимущество – эффект неожиданности. Гражданских в этом городе было крайне мало. Одни, чтоб их, пираты, которые только притворялись, имели фальшивые документы.

Временами я пытался связываться с флотилией на орбите. Всё ещё шёл бой. Противник не был силён сам по себе, так отозвался потом старик Адмирал, но его было очень много. Он бы просто уничтожил все наши челноки.

Бой продолжался. Мы передвигались от дома к дому. Сначала нас было под три десятка. Но… мы не обладали вооружением для сражения с противником в густой застройке. Да, у нас были мощные бронебойные автоматы… но они не всегда пробивали стену. А у врагов взрывчатки и ракетниц было полно. И они ими пользовались. Постоянно. Почти каждую минуту кто-то умирал от взрыва. И нас становилось меньше. Меньше. Меньше. Меньше.

Но, даже невзирая на потери, невзирая на всё то, что с нами происходило, мы двигались дальше. Помогла дымовая завеса. Какой-то боец, пожертвовав собой, забросал почти всю улицу шашками. Они не только помогали в видимом диапазоне, но так же сильно захламляли и остальные. Это нас и спасло.

– Адмирал! – снова вызывал я командира флотилии, буквально срываясь на крик, когда мы наконец покинули город. – Вызываю огонь! Всем чем есть! Вообще всем! Координаты выслал! Как принял меня? Приём!

– Принял тебя, но отказываю, – в спокойном тоне говорил он, когда битва уже закончилась. – Пункт Кодекса номер один. Кратко. Нельзя атаковать мирных жителей.

– Да ты с ума сошёл?! – уже не мог держаться я. – У меня на руках умирает сестра! Ранее умер её отец! Почти все наши там полегли! А если ты, твою дивизию, не сделаешь этого, то и мы через какое-то время умрём! Нас просто настигнут из-за того, что из пятерых – трое раненых! Нет там мирных! Нет! Понимаешь! И отец умер! Не работает старый Кодекс больше! Совсем!

– Всё равно не могу, сынок, – всё так же хладнокровно отзывался Адмирал. – Плюс нам надо поймать двоих преступников. А не убить. Отказываюсь.

– Мне уже плевать на задание. Оно провалено. Плевать на тех двоих. Вот только… тогда вместе со мной полягут все, – уже холодно говорил я. – У меня есть коды для системы самоуничтожения флотилии. Поверь мне, я это завяжу на собственную жизнь. И если я умру. Умрут все. А сейчас я – командир нашей братии. Мое слово – закон. Так гласят законы человечества. И ты сейчас либо уничтожаешь этот город. Либо со мной в ад попадут все наши по твоей вине. Выбирай.

– Есть открыть огонь, – с отвращением в голосе проговорил старик. – По полученным координатам. Из всех орудий. Огонь!

И тогда перед моими глазами действительно раскрылись врата в ад. Только после этого я вызвал челнок. Живых там точно не могло остаться. Никого. Больно такое вспоминать. Там действительно могли быть гражданские… но они были пособниками террористов. За это и поплатились. И я их ничуть не жалел. Сами кинули себе эти грабли… и заставили меня ими же по ним врезать!

– А почему всего один? – видимо, не следил Адмирал за тактической картой, хотя имел к ней доступ, его частый… просчёт.

– Посмотри сам, – спокойно сказал я. – Что тебе передают датчики брони наших бойцов, если они целы остались.

И тогда он осознал всю глубину той… чертовщины, в которую мы попали. В ответ была тишина. Полная. Но даже сквозь эту тишину я слышал одно. Шок. И, благо, везде была фиксация времени пропажи сигнала или смерти. Ко мне вопросов не было. А вот к террористам были. Они уничтожили всю группировку. За исключением пятерых. Меня, сестры и ещё троих бойцов, двое из которых также были ранены.

И вот сейчас, когда уже всё осталось позади, когда я по всем реквизитам отправил все необходимые средства, оплатил операцию сестре, я сидел напротив входа в клинику на этой чёртовой космической станции, на которой всё и началось. Сидел и ждал хороших новостей. Ведь операция всё ещё шла. Руку просто так не заменить на нейроимплантат.

Прошло несколько часов. Я, кажется, даже выпадал из реальности от усталости. Мой организм просто говорил: «До свидания», – и выключал меня. Я же не Бродяга, не эти элитные бойцы, которым бы следовало заняться той задачей. Я обычный наёмник. Просто обычный человек.

Поднявшись на ноги, я решил размяться, походить, погонять кровь по затёкшим мышцам. И подошёл к зеркалу, в котором видел своё чёткое отражение. Освещение было не очень, чёртова имитация дня и ночи, которая вообще не нужна на космической станции… но себя я смог разглядеть достаточно хорошо. Зачем я это делал? А фиг его знает… просто хотелось отвлечься.

За эти двое суток я даже не снял с себя свою броню. Не было времени на это вообще. Носился туда-сюда, уточнял некоторые вопросы, договаривался, уточнял некоторые моменты… взгляд был какой-то шальной, волосы растрёпаны. Устал. На лбу даже то ли от усталости, то ли от нервов появились морщины. Или это я так просто бровями сделал? Постоянно дёргался правый глаз, я его прикрыл, спрятал от света, немного размял. Не помогло. А всегда у меня щёки были такие впалые?..

– Вы Марк? – послышался нежный женский голосок по левую руку от меня.

Это была девушка из регистратуры той клиники. Даже по ночам их заставляли там стоять. В каком-то смысле это было хорошо. Всегда можно было зарегистрировать и провести больного… но по логике на космической станции ночей нет.

– Я, – повернулся я к ней лицом и кивнул, все так же держа руки перекрученными на груди. – Вы по поводу Миры? Как операция? Как она вообще?

– Операция заканчивается, – улыбнулась девушка, лицо которой я уже особо и не видел, темно и зрение расфокусировалось от усталости. – Врач попросил передать вам, что всё прошло хорошо. Рука с мозгом и чипом синхронизировалась, работает шикарно, с помощью специальных программ проверили. Если что, в самой руке есть интерфейс под защищённой пластиной на предплечье. Увидите. Это если вдруг что-то пойдет не так.

– Ага, – кивнул я. – А когда она сможет выписаться? Когда она полностью придёт в себя? И-и-и… сколько я в итоге должен?

– Молодой человек, успокойтесь, – явно улыбнулась девушка, красиво растянув свои пухленькие губки. – Вы заплатили не только за саму операцию, но и полное сопровождение после неё. Через две недели она уже сможет самостоятельно делать всё своей новой рукой. Жаль, что так произошло… но, поверьте мне, по функционалу и работоспособности новая рука будет куда лучше, чем старая.

– Это… – сделал я глубокий вздох и попытался улыбнуться, но не вышло, слишком много всего произошло, слишком сильно эмоционально я выгорел, – хорошо. Получается… я могу идти?

– Вы могли идти ещё часа три назад, – всё продолжала мило улыбаться девушка. – Сейчас средства позволяют проводить операции на высочайшем уровне. Можете не переживать. И в любом случае ваше присутствие ни на что бы не повлияло. Сейчас её в любом случае нельзя трогать. По крайней мере в течение земных суток. Так что… ступайте, молодой человек, отдохните. И так еле-еле от мужа вашей родственницы избавились.

– Я бы так не сказал, – усмехнулся я, переводя взгляд в сторону дверей этой части станции, в которые как раз влетал Фрай, муж моей сестры и один из немногих наёмников нашего отряда, который был в вынужденном отпуске. Я не вникал, но слышал от Миры, что что-то произошло с его родителями.

Как он сам говорил, он был метисом между представителями клана Ред и уже ныне уничтоженного клана Еллоу. Если сравнивать с расами ещё с Земли, когда мы с неё ещё не улетели, то он что-то типа славянина плюс азиат. Точно не скажу, кто именно. Он и сам не знал. В наше время всё перемешалось, абсолютно всё. Внутри территорий кланов ещё сохраняется своя собственная культура и какой-то свой собственный генофонд. А вот на границах… там было действительно всё намешано. А после последней гражданской войны, думаю, перемешаются вообще все. Греи хотели добиться единства человечества. Добились. Но не в том виде, в котором они хотели.

Сам же парень был куда более свеж, чем я. Лёгкая небритость на нём сейчас смотрелась очень хорошо, ему всегда советовали оставлять на лице щетину. Челюсть у него была узкой, нос прямой, скулы широкие. Надбровные дуги сильно выступали над узкими, как говорят, раскосыми глазами с карим зрачком. Сам он был весьма хорошо сложен, постоянно занимался собой. Да и знал достаточно много. До того, как взять в руки оружие во время гражданской войны, он был научным сотрудником. Младшим, правда, но всё равно. Причёску он явно скопировал у меня: бритые виски, средней длины, относительно мужских причёсок, волосы сверху, которые топорщились и были пока растрепаны.

– Что произошло? – полетел он к нам, сначала задав вопрос мне, а потом, переведя взгляд на девушку в белом халате, засыпал вопросами уже её. – Как она? Как операция? Сколько нужно денег? Сколько она ещё будет тут находиться? Что вообще с ней? Почему тут, а не на планете?!

– Так, молодой человек, – выставила сотрудница медицинского заведения руки вперёд, останавливая поток вопросов, который, насколько я знаю Фрая, мог не закончиться вообще, а её лицо тут же стало нейтральным, даже сосредоточенным, – остановитесь. Отвечаю по порядку. Первое. Сейчас уже хорошо. Кровопотеря не особо большая, состояние стабильное. Её родственник, – показала на меня она рукой, – сделал всё возможное, чтобы предотвратить кровопотерю и попадание инфекции. Это почти восемьдесят процентов всего успеха. Он молодец, – перевела она на меня взгляд и мимолётно улыбнулась.

Может, она со мной таким образом заигрывала… но сейчас я не понимал никаких намёков. А вот Фрай протянул мне руку и пожал её, скупо улыбнувшись, у него сейчас переживаний выше крыши, а меня уже отпустило, уставший организм перестал получать эмоциональную подпитку.

– Дальше, – вздохнула девушка и снова сосредоточилась. – Операция сейчас заканчивается. Она потеряла руку, при каких условиях – расспросите своего друга, – показала она раскрытой ладонью в мою сторону. – Мы поставили ей нейромеханическую новую руку. Работает, проверили. Можно не переживать. Денег не нужно, опять же скажите спасибо своему другу. Тут она пробудет не меньше двух недель. Может, чуть-чуть дольше. Все расходы уже покрыты, если что, можем привлечь немного своих средств, попробуем, например, специальную акцию. Скорее всего, получится. Но нужно будет, чтобы кое-что подтвердили следственные органы. Ещё что… – задумалась она на мгновение. – Что с ней, я вам уже сказала… не на планете. Всё просто. Мы занимаемся ранениями, травмами и заболеваниями тех, кто получил всё это, разработал и тому подобное именно в космосе. Вам же дешевле, не надо много тратиться на взлёт и посадку на планету. Это дороже. Плюс, если необходимо, в некоторых случаях требуется отключить гравитацию. Мы этим пользуемся. Если вопросов больше нет, я больше не имею права игнорировать своё рабочее место. Если хотите продолжить общение там, с радостью отвечу на все ваши вопросы.

– Тебя где найти, если что? – схватил меня за предплечье Фрай, когда я уже сделал первый шаг в сторону выхода из этого коридора.

– Я буду в местной… ночлежке, – с силой сжал я глаза, так как те уже требовали, чтобы я хоть пару часов подремал. – Ещё с прошлого раза осталось несколько суток.

– Ночлежке? – нахмурился метис.

– Я забыл, как называется это место, где просто можно поспать… – усмехнулся я. – Тупею на ходу. Голова вообще не работает.

– Я понял, – отпустил он меня и похлопал по плечу. – Я слышал насчёт отца. И про всю оставшуюся команду. Да и про то, что сделано. Я был в шоке… но сам понимаешь… Мира.

– Понимаю, – кивнул я. – Это всё?

– Да, – опустил он свою руку и пошёл в сторону входа в клинику, но, не доходя пары шагов, развернулся и с искренностью на лице сказал: – Прими мои соболезнования.

– Спасибо, – мелко покивал я, тяжело выдохнув, выдвинувшись в сторону своего номера.

Благо было идти не так далеко. Примерно метров пятьсот – и я уже буду в своей кровати. Небольшая станция. Но просто великолепная. Тот, кто её тут сделал, – гений. И урод… ибо он нас и свёл с теми, кто нам дал этот чёртов контракт на устранение тех двух уродов.

Вот только я теперь не успокоюсь. Я сделаю всё, чтобы достать и того урода, который нас подставил, и тех, кто был исполнителями… и те две «жертвы», которые должны были стать нашими целями. Они сдохнут все! Но сначала надо разобраться с текущими целями… а это – найти новый корабль. Хоть бы хватило…