Loe raamatut: «Буква «Ять»»
старославянскому алфавиту
и горячо любимой работе
посвящается
– …Ять! – звонкий голосок прозвенел на всю площадку, выделяясь из общей строительной какофонии.
Хрупкая девичья фигурка забавно смотрелась в огромном рабочем ватнике и кирзовых сапогах.
Работяги заулыбались. Не, ребята, не стоит обманываться. Этот хрупкая девочка со старушечьим именем Марфа Олеговна на самом деле самый бескомпромиссный безопасник из тех, что я встречал.
Из бесформенного рукава взлетело вверх хрупкое запятье. Розовый браслет не мигал и цвет менять не собирался.
–Ты же только что сказала… – уточнил я, пялясь на неё с подозрением.
Помимо профессиональных успехов она явно обладала безграничной копилкой тайных знаний. Большинство наших сотрудников уже умудрились потратить на своё сквернословие половину зарплаты, а её браслет так и сиял девственно розовым.
Я скосил глаза на собственную руку. Мой браслет из голубого грозил превратиться в синий. На экране горело число 15. Пятнадцать процентов зарплаты вычтут в этом месяце за нецензурную брань.
Сегодня было только десятое число, а Марфа уже осталась единственным сотрудником организации, гордо носившим розовый браслет. Привычная за последние пять лет присказка “Мисс Марфа – ни звука без мата” перестала быть актуальной.
Она картинно закатила глаза и слегка поджала губы, прежде чем пояснить:
– Я сказала “Ять!”. Это буква из старославянской азбуки.
– Что за буква?
– Выглядит как мягкий знак на основе символа православного креста. В тексте читается как “е”. Видимо, потому и убрали, зачем нам две одинаковые буквы? Читать же так невыносимо сложно, знаешь? А тут лишние буквы ещё какие-то странные… ужас.
– Ужас, – согласился я, прикидывая, сколько вычтут из моей зарплаты за ограждение котлована, не выдержавшее хрупкую Марфу Олеговну.
– Стёп, – она устало вздохнула, – заделайте всю хурму до двух часов. Котлован, ограждение на этажах, технологические отверстия в плитах. Выдай высотникам нормальные страховки. Лично мне ничего из твоей зарплаты не перепадает.
– Очешуительно, – медленно произнёс я, смакуя новые буквы в привычном слове.
***
– Что за хурма? – поинтересовалась Марфа, наблюдая за прорабами.
Те, совершенно не стесняясь, почти синхронно махали руками вперёд-назад, смешно подёргиваясь в такт.
– Норма шагов, – устало вздохнул я. За прошедшие полгода с введения браслетов оправдания, казалось, занимали большую часть рабочего дня.
– Хорошо, что о здоровье безопасников начальство так не переживает, – Марфа облегченно улыбнулась, – Ребята, сегодня смотрим презентацию.
Мужики перестали дёргаться, но так же синхронно застонали. О марфовских кровавых лекциях с примера все были наслышаны.
На экране появилась фотография двадцатилетнего паренька с глянцевой желтоватой кожей в светло-серой спецовке с тёмными пятнами. Он был похож на обоссавшегося алкаша-гепатитника и совсем не пугал. Послышалось несколько облегчённых выдохов и даже неуверенный смешок.
