Tsitaadid raamatust «Граф Рысев»

– Хорошо устроился. Молодец. Я его даже зауважал на пять секунд.

инфернальное. Я даже не разглядывал, чуть ли не под

сиятельство, – Петрович с беспокойством

хороша, как тут устоять? – Сам уже понял, что никак, особенно когда из ванной разомлевший выходишь, а тут такая красота, едва прикрытая перед глазами. – Я усмехнулся. – Как ты понял, что я не сплю? – Так, ведь, когда Алёнка с охапкой белья вышла, сразу и подумал. Не ворочала же она ваше сиятельство, когда простыни меняла, – Тихон ещё раз бросил взгляд на рисунок

– Не делай так, – я прислонил палец ко лбу этой маленькой шантажистке. В ответ она попыталась оскалить зубы, прижала огромные уши с забавными кисточками и зафырчала. – Вот же Фыра какая, – я усмехнулся. – Так и буду тебя называть, Фыра. –

Я же сел, поплескал на лицо и голову холодной водой. А потом и вовсе вылил на голову целый ковш. Огляделся. Да, баня была хороша. Доски выскоблены до бела, каменка идеальная, а размеры парной заставляют задуматься о том, сколько понадобилось дров, чтобы её раскочегарить. Вот по чему нужно о благосостоянии хозяев дома судить – по бане. Чем больше баня, тем выше доход. Прямая зависимость.

Ничего подобного я не сказал. Только улыбнулся и ответил. – Я могу только подчиниться приказуклана, – наши взгляды с дедом скрестились.

неподдельный интерес. К тем же

штуку и прекрасно знали, что находится внутри. От кожуха в разные стороны шли тончайшие нити. Они были тоньше паутины той громадной паучихи, и опутывали всю комнату: стены, пол, потолок

Матерь наша покровительница, ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, – ко мне подскочил мужик в тулупе и меховом треухе, и принялся бегать вокруг, как курица вокруг потерявшегося цыплёнка, только крыльями, тьфу ты, руками не махал. – Нашёлся, радость-то какая великая.