Loe raamatut: «Потемки»

© Крафтовая литература, 2021

* * *

 
Охотник бродил в лесу, искал для себя забвения.
Черна была его суть, как пепел, сметенный веником.
Истаял прохладный день, хрустела дорога шишками.
В клубящейся темноте дыханье почти не слышалось.
 
 
Он шел, и густела ночь, кралась по пятам чернилами,
Морозом сковала хвощ и листья брусники сгнившие,
Рубиновые стволы украсила тонкой наледью;
И череп её луны высвечивался оскаленно.
 
 
Блуждая в ночи на слух, тревожа покровы влажные,
Охотник искал лису – а вышла навстречу важенка
С точеной резьбой спины, с глазами во тьме горящими;
Под тяжестью от копыт сминались грибные хрящики.
 
 
Стояла средь травных жил, и холка была заснежена.
Охотник бы отдал жизнь, чтоб вечность ее выслеживать,
Ходить и глядеть лет сто убийцей и чутким стражником,
Как будто всё это сон, и зверь ему только кажется.
 
 
Охотник поднял ружье – луна обратилась месяцем,
И месяц стал ярко-желт, крутилась созвездий мельница;
И ветер скулил, как вор, обмахивал землю веером.
Охотник спустил затвор, чтоб выждать одно мгновение.
 
 
Пружинила темнота под глазом, мешая щуриться…
 
 
У важенки изо рта взметнулись каскадом щупальца.
И был этот миг, как спурт; кровавым таким, коротеньким.
 
 
Охоту в лесу ведут не только одни охотники.
 

– мглистый заповедник

Алекс Тойгер
Планета детей

“Remember what the Dormouse said

Feed your head, feed your head”

– Jefferson Airplane

Первые покойники появились после полуночи. Они шли растянутым щербатым строем, темнея на фоне пасмурного неба. Вокруг разносилось тоскливое «щьить-щьить». Звук шагов то приближался, то затихал, унесенный ветром; костер, едва тлевший под капризно-слякотной моросью, тихо потрескивал, временами попадая в такт.

Сэд привстал из своей ямы, провожая взглядом процессию. Темные силуэты миновали пустырь и растворились в ночи, остались лишь мелкий противный дождь да мутные очертания небоскребов вдали.

Он опустился на землю, подкинул пластикового мусора в огонь и вздрогнул: напротив сидел белый кролик. Зверек появился словно из ниоткуда – возник из удушливого дыма, стелющегося по дну ямы, кристаллизовался из кислотных капель дождя. Шерсть на кончиках ушей была пепельно-серой и сливалась с темнотой, бусины глаз матово мерцали, отражая пламя костра.

– Ты кто? – прошептал Сэд.

Кролик не ответил.

Рука сама собой скользнула в карман. Сэд осознал, что ничего не помнит о его содержимом, да и об остальном тоже. Яма, ночь и промозглое небо – все это было внезапной данностью, в которую упирались хрупкие ростки памяти.

Сэд пошарил в кармане, и пальцы прикоснулись к холодному металлу. Он ухватил предмет, потянул наружу – в неверном свете блеснуло лезвие ножа.

Кролик шевельнулся и придвинулся ближе к костру, продолжая взирать на мир внимательными темными глазами. Усики дрогнули – казалось, животное вот-вот заговорит.

В животе у Сэда заурчало, и он крепче сжал рукоять ножа. «Щьить-щьить», – донеслось затихающим эхом.

К утру дождь усилился. Навес, сооруженный из гнилых досок, не помогал, костер искрил и плевался дымом. Сэд разворошил угли, достал опаленную тушку, потыкал ножом – вроде готово. Подул на скворчащее мясо, оторвал зубами кусок и замер, прислушиваясь к вою ветра, а затем принялся жевать, старательно работая челюстями. Мясо было жестким, под стать едва ворочавшимся мыслям: тягучие жилы и опаленная шерсть на зубах. «Стейк с кровью, – подумалось ему. – Или, скорее, кровь с хрящами».

Он зарыл обглоданные кости и привалился к покатому склону, пытаясь вспомнить, где добыл еду. Дождь барабанил все тише, будто лапки незримых существ в голове. Сознание истончалось, уплывая в сон, все дальше и глубже…

«Щьить!»

Сэд раскрыл глаза.

По небу в зябком утреннем свете ползли тучи. Они появлялись из-за края ямы, пересекали видимое пространство и исчезали с поля зрения. «Навсегда», – отчего-то подумалось Сэду.

Он опустил голову и замер: напротив сидела девочка лет пяти.

– Привет, – тонким голоском проговорила она. – Чего ты тут делаешь?

– М-м-м… – ответил Сэд.

На девочке была безразмерная толстовка, из которой торчали ножки-спички, обутые во всепогодные треки. Внимательные темные глаза поблескивали из-под капюшона. Эти глаза что-то напомнили Сэду – он недавно встречал существо с таким же взглядом… Нет, никак не вспомнить! События обрывались минуту назад, словно тучи, убежавшие за край земли.

– Это твое место пребывания? – старательно выговаривая слова, спросила девочка.

Она слегка картавила и при этом забавно хмурила лоб. Губы у Сэда сами собой изогнулись, внутри родилось странное щекочущее тепло, и он хрипло пробормотал:

– Не знаю.

Ему понравилось непривычное ощущение, с которым воздух выходил из горла, рождая звук.

– Ты бомж? – продолжила девочка.

Сэд не знал ответа, поэтому сам задал вопрос:

– А ты кто?

– Ребенок…

– Ребенок? – непонимающе поднял брови Сэд. – А какого ты вида?

– Просто ребенок! – рявкнул кто-то.

Сэд отшатнулся, вскинул голову и увидел девушку в ядовито-розовом дождевике: она замерла на краю ямы, губы презрительно искривились, холодные голубые глаза буравили Сэда.

– Эй, мелкая, тебя не обижают? – резко проговорила незнакомка.

– Не-а, – сказала девочка и деловито добавила: – Это бомж. Он тут пребывает.

– Чудесно, – сплюнула старшая. – Скажи ему пока-пока и…

Она не успела договорить.

Что-то взвизгнуло над головой, будто острый металл по стеклу. Сэд автоматически пригнулся, а в следующий миг девушка плюхнулась рядом с ним в глинистую жижу и выдохнула:

– Патруль! Сейчас просканируют!

Одной рукой она судорожно шарила в наплечном кармане, другой крепко держала за шиворот мелкую. «Как котенка», – подумал Сэд и тут же понял, что не знает, кто такие котята… «Вз-з-зи-и!» – снова донеслось сверху.

– Эй, придурок, ты будешь разжижать? Всех заметут из-за тебя!

Сэд увидел, что девушка сжимает в ладони миниатюрный инъектор с фиолетовым веществом внутри. Она рванула застежку своего дождевика, на мгновение прижала инструмент к шее и яростно глянула на Сэда:

– Разжижай сознание, идиот!

Он зачем-то сунул руку в карман, пальцы ощутили липкое острие ножа.

– У тебя нету, что ли? – прошипела девчонка. – На, держи. Вот же дебил!

Она вытащила второй инъектор – здоровенный, размером с кулак. Ее ладонь разжалась, инструмент полетел в грязь. Незнакомка повалилась на землю, закатила глаза, тело дернулось и застыло внутри дождевика, походившего теперь на замызганный саван.

Сэд механически поднял инъектор и поднес к шее…

«Вз-з-зи-и!»

Перед глазами мелькнуло нечто, похожее на осу. Сэд вяло отмахнулся, и тогда в мозгу забубнил тусклый голос: «Патруль четырнадцать-ноль-три. Пожалуйста, приготовьте тело к досмотру».

Сэд нажал на поршень.

Вспышка!

Луч сканера прошелся по радужке – вверх-вниз. Оса шевельнула усиками-антеннами и сделала круг над головой Сэда, оставляя позади сияющий след. В фасеточных глазах отразилась потертая камуфляжная роба и осунувшееся мужское лицо: профиль, фас. Веки парня задрожали, рот приоткрылся, по небритому подбородку потекла слюна. Оса скорректировала фокус и отключила вокруг себя дополненную реальность, перестав походить на насекомое. Затем она выпустила тонкий щуп и приблизилась к голове…

«Щьить-щьить!»

«Шоу “Кривая кишка”! Мы загадываем предмет – вы определяете, что это такое: на вкус, на ощупь, на цвет, и-и-и… не только!»

Визгливый голос буравил мозг, по телу разливалось фиолетовое тепло.

Сэду хотелось заткнуть уши, но рук не было – он висел в пустоте, спеленутый незримыми нитями, – а голос продолжал:

«Добро пожаловать на утреннее шоу! В нашей студии мы разбудим все виртуальные органы чувств…»

Сэд застонал, но звук слился с гулом невидимого зала, растворился в аплодисментах и хохоте толпы.

«О-о-о, сегодня мы вас наконец растормошим! И определим – на вкус, на ощупь или на цвет: Что. Это. Такое!»

По подбородку текло. Сэд скосил глаза и, будто со стороны, увидел каплю крови. В нос ударил запах паленой шерсти и дыма… Нечто похожее уже было с ним совсем недавно!

А еще он почувствовал присутствие наблюдателя. На самом краю сознания вибрировали тонкие лопасти-крылья, фасеточные глаза внимательно следили за ним, электронный мозг оценивал и выносил вердикт. Сэд инстинктивно приглушил мысли, прячась от всевидящих камер, и его затянула хохочущая трясина виртуального шоу:

«Что же мы загадали? Может, стоит попросить помощь зала?!»

Сознание ускользало, сливаясь с ревом голосов, сквозь который проступал звон осиных крыльев. Какофония нарастала до тех пор, пока не слилась в едином громогласном крещендо, а затем плавно пошла на убыль. Наблюдатель исчез, но вязкое болото белого шума все длилось; и тогда Сэд напрягся, стараясь сбросить оцепенение – как в кошмарном сне, когда не можешь шевельнуть пальцем. Аплодисменты невидимой толпы трансформировались в нечто иное – мерно ударявшее непокрытую голову холодными каплями дождя.

«Щьить…»

– Вставай, бездельник!

Он зашелся в беззвучном крике и раскрыл глаза над ним склонилась хмурая девушка в грязно-розовом дождевике. Она еще раз хлопнула Сэда по щеке, прищурилась, всматриваясь в его лицо, и хмыкнула:

– Ожил, паразит. Весь запас разжижайки себе вколол.

Она отвернулась и проговорила, обращаясь к кому-то за пределами видимости:

– Прикинь, он недельную дозу потребил, все сериалы вперемешку с рекламой и ток-шоу. Думала, откинется, но нет – мозги отсутствуют, нечего и разжижать.

– Его оска укусила, – донесся тонкий голосок. – Я все видела, она ему в нос залетела.

Сэд отер с лица капли дождя, перемешанные с кровью, и заметил маленькую девочку в балахоне – она сидела чуть поодаль и смотрела внимательным немигающим взглядом.

Сэд испытал острое дежавю, но не успел осмыслить его – старшая встала на ноги, взяла мелкую за руку и обернулась к Сэду:

– Ладно, бывай. Деньги за стафф в другой жизни занесешь.

Она приподнялась над краем ямы, замерла на секунду, а потом уселась обратно. Зыркнула на Сэда и процедила сквозь зубы:

– Так и быть, еще чуть-чуть потусуемся с тобой. Там пустоголовые ходят.

Сэд выглянул из ямы и увидел вдали толпу покойников, вяло бредущих под мелким колючим дождем. Он помотал головой, прислушиваясь к звону в ушах, и повернулся к девушке:

– Ты кто?

– Тебе какая разница? – вскинулась незнакомка. – Сошлись-разбежались…

– Я Сэд, – перебил он.

Имя было единственным, в чем он не сомневался посреди этого промозглого мира. Сэд прочистил горло и упрямо повторил:

– Я – Сэд.

– Угу, – протянула девчонка. – Ну а я тогда Джолли.

Она кинула на Сэда оценивающий взгляд и спросила:

– Скажи-ка, приятель, почему ты такой тупой? Тебя оса чуть не заграбастала, еле успел мозги отключить.

– Какая оса?

– Ты с другой планеты? – скривилась Джолли. – У нас так патрульные боты визуализируются – в виде ос, шершней и тараканов. Не знаю, что мы в этот раз нарушили, я подписку на сегодняшние законы не оплатила. Да и бесполезно их читать – не угадаешь, чего тебе предъявят. Могут оштрафовать за тунеядство, могут за ношение капюшона или наоборот, за отсутствие. Я сейчас на нуле, а еще за мелкой надо присматривать – не сдавать же ее на эвтаназию.

– За мелкой?

– Угу. Вот за этой. – Джолли легонько ущипнула девочку за щеку. – Вы ведь с ней вроде познакомились?

– Не помню, – сказал Сэд. – И осу тоже не помню. И тебя.

Вдали что-то протяжно завыло на низкой механической ноте, и ветер взвился в унисон с этим воем, швырнул в Сэда горсть воды, сорвал с Джолли капюшон.

– Вот зараза! – сплюнула она. – Эй, парень, покажи-ка свои грустные глаза. Похоже, ты от понижайки до сих пор не отошел.

Она приблизила лицо, нахмурилась и долго разглядывала зрачки Сэда. Тот моргнул и вдруг обнаружил, что волосы у Джолли вовсе не грязно-бурые, а приятного темно-каштанового оттенка, почти неразличимого в пасмурном свете дня.

– Хм, – проговорила девчонка.

Она отстранилась от Сэда, обхватила руками колени и притихла, задумчиво глядя в пустоту.

Дождь усилился. Потоки воды хлестали по глинистым склонам ямы, по кучке золы, неизвестно откуда взявшейся тут, и по двум человеческим фигурам, измазанным мокрой землей.

Сэд отер лицо, и мир слегка прояснился. В этот момент мелкая девочка шевельнулась и проговорила задумчиво, словно ни к кому не обращаясь:

– А у меня кролик потерялся.

Джолли подняла голову и проворчала:

– Найдем мы твоего кролика. Сейчас еще раз поиск включим и сразу найдем.

– Он хороший, – забавно картавя, продолжила мелкая. – Он очень умный и любит людей. А дождь не любит, поэтому я его за солнышком послала.

– Разоришься ему питание покупать, – откликнулась Джолли. – Включай поиск, говорю. Рыбу запускай.

Мелкая выпростала ладошку, и над ней появилась светящаяся рыбка: она закрутилась на месте, все быстрей и быстрей, до тех пор пока не догнала собственный хвост… «Поиск завершен», – вспыхнуло в воздухе. Сэд стряхнул с лица капли дождя и оторопел – рыбка метнулась к нему и зависла в сантиметре от переносицы.

– Ух ты, – почти без выражения проговорила Джолли. – Рыба что-то нашла.

Она снова подсела к Сэду, протянула руку и приподняла ему веко. Рыбка тут же устремилась к глазу и почти коснулась зрачка. Сэд замахал руками.

– Успокойся, дурень, – скривилась девчонка. – Это дополненная реальность, ничего тебе не будет от электронного фантома.

– Рыбка узнала, где кролик? – все тем же серьезным голосом спросила мелкая.

– Ну-у… не совсем, – протянула Джолли, – но что-то она точно нашла. Поисковая рыба врать не будет.

Девушка отстранилась от Сэда, намотала на палец прядь мокрых волос и задумчиво проговорила:

– Про кролика ты, наверное, ничего не помнишь…

Сэд покачал головой.

– И где воспоминания потерял, тоже не в курсе?

Он промолчал.

– Ясно, – скривилась девушка. – Похоже, у тебя память глюкнула – сгорела, так сказать, на работе. А нам кролик нужен, мы без кролика капризничаем и страдаем.

Она потрепала мелкую девочку по плечу и пронзительно взглянула на Сэда:

– Хочешь память восстановить?

Он кивнул.

– Ну тогда пошли с нами. Поищем твои воспоминания.

– Где? – пробормотал Сэд.

– В доме терпимости, где ж еще.

– Почему «терпимости»?

– Потому что там хранится память всех граждан, и правительство ее терпит, – усмехнулась Джолли.

Она взяла на руки мелкую, выбралась из ямы и качнула головой, приглашая Сэда:

– Шевелись давай. Нужно до комендантского часа успеть.

«Щьить-щьить!»

Сэд с Джолли лежали в канаве и наблюдали за дорогой.

– Раз, два, три, – считала девушка, – четыре… Слишком много! Пусть валят дальше.

Полдюжины покойников расхлябанной походкой проследовали мимо.

Сэд уселся на корточки, поежился и окинул взглядом пространство: пустырь с кучами мусора, несколько облетевших осин и нежилой барак, в котором Джолли оставила мелкую, – длинное бетонное здание со сквозными ранами оконных проемов и выбитым зубом-дверью. Вдали угадывались очертания городских высоток, но низкие тучи надежно прятали их от любопытных глаз. Вяло моросил дождь, под ногами хлюпало, и Сэду подумалось, что слякоть – самое яркое впечатление от этого мира.

– Зачем нам ловить покойников? – спросил он. – Мы ведь память ищем.

– Сам ты покойник, – пробормотала девушка. – Это примерные граждане, они идут по улице и смотрят шоу, ну или сериалы с полным погружением, чего зря время терять? Многие при этом еще и тело в аренду сдают.

– Кому?

– Работодателям! – буркнула Джолли. – Хотя по-разному бывает.

Издали послышался звук шагов, и Сэд заметил двух новых покойников. Они выглядели почти как нормальные люди: шли бодрой походкой, не спотыкались и не пускали слюни.

– Вот эти в самый раз. – Джолли дернула Сэда за рукав: – Прячься, пусть поближе подойдут.

Она прижалась плечом и зашептала на ухо:

– Короче, нам надо в город, за памятью. В городе осы и тараканы, а разжижайку ты прикончил, поэтому мы пойдем туда как пустоголовые – типа сдали тела в аренду. В таком виде нас не тронут.

– А покойники нам зачем? – спросил Сэд.

– У покойников перехватим заказ. На официальной бирже нельзя, Труднадзор засечет… Приготовься, сейчас начнется!

Она что-то нажала на запястье, и ритмичное «щьить-щьить» сменилось на удивленное «шр-р-рш», а затем два тела грузно осели на землю.

Джолли вскочила на ноги и метнулась к покойникам. Один из них – мужчина в желтой куртке с рюкзаком-контейнером за спиной – скрючился в позе зародыша. Второй сидел на коленях, обхватив голову руками – из-под черного капюшона свесилась прядь волос, и Сэд понял, что это женщина. Джолли подбежала к ней и прикоснулась запястьем к покойничьей голове. Повернулась к мужчине и повторила процедуру. Оба тела повалились на землю и застыли.

– Давай сюда! – крикнула девчонка. – Они скоро досмотрят свои сериалы и поймут, что остались без клиентов.

Сэд выскочил из канавы и в два прыжка оказался рядом с Джолли. Та ухмыльнулась:

– Выбирай: мальчика или девочку…

В следующий миг Сэд ощутил укол в шею, и окружающее пространство подернулось пеленой. Оно не исчезло, всего лишь отодвинулось на задний план. А на переднем… на переднем было залитое светом помещение. Что-то шевельнулось под ногами, и Сэд понял, что теряет равновесие…

– Это побочный эффект, – долетел голос Джолли. – Отголоски реальности, в которой сейчас находится заказчик. Расслабься и не нервничай. Если будешь много думать, тебя любой патрульный вычислит – мы ведь не по-настоящему тела сдаем.

Сэд глубоко вздохнул – раз, другой. Дождливый мир неохотно вернулся, но сквозь него по-прежнему просвечивало иное пространство, а еще Сэд ощутил присутствие чужого разума в голове.

– Это сам заказчик, – будто услышав его мысли, пояснила Джолли. – У меня такой же. Видимо, оба наших клиента заказали частичное погружение – они одновременно чувствуют и наши тела и свои… Похоже, они находятся в спортзале!

– Зачем им чужие тела? – хрипло поинтересовался Сэд.

– Ну это же удобно, – хмыкнула Джолли. – Можно вести здоровый образ жизни в то время, когда ты ведешь здоровый образ жизни… Насколько я понимаю, они сейчас тренируются на беговой дорожке, но при этом как бы гуляют по улице и видят чужими глазами разные картинки – всяко веселее, чем пялиться на стену!

Сэд опустил веки и попытался разглядеть «мир спортзала» – сухой и теплый, который прятался за серым дождливым пространством. На секунду он вновь вошел в резонанс с чужим разумом, но ощущение резко пропало – заказчик уснул.

– Они нас слышат? – спросил Сэд.

– Уже нет, – усмехнулась Джолли. – Я их усыпила, чтобы не могли нас контролировать. Но для патрульных мы все равно выглядим как честные граждане, которые сдали тела в аренду… Шевелись, у нас максимум полчаса – надо забрать мелкую и валить в город!

Сэд кивнул и двинулся вслед за Джолли к бетонному бараку. В этот момент что-то шевельнулось на краю сознания – не разум клиента, но очень похожее ощущение… звук? Да, звук. Полный ужаса и отчаяния собачий вой!

Сэд резко остановился, ноги сами собой спружинили, голова вжалась в плечи. Он обернулся: пустота, ветер за спиной и два тела на обочине в желтом и черном дождевиках.

– Джолли, стой, – прошептал он, шагнул к покойникам и заметил распахнутый клапан рюкзака.

– Твою мать! – прошипела девушка, всматриваясь в индикатор на запястье. – У клиентов есть собака. Они заказали для нее третье тело, а я не заметила и не усыпила!

Цепочка следов начиналась от рюкзака, ныряла в канаву, а дальше… Сэд поднял голову и увидел серую тень, мелькнувшую в дверном проеме барака.

«Ш-ш-ш…»

У входа в барак Сэд опередил Джолли. Он ворвался в темное помещение и открыл заранее зажмуренный глаз, мельком отметив, что откуда-то знает этот прием… Пустота. Деревянная рухлядь и мусор на полу. Сэд бесшумно пересек комнату и услышал из-за закрытой двери прерывистое шипение – звук походил на свист чайника, в котором закипела смола.

Позади раздался топот – Джолли ввалилась в барак и остановилась, привыкая к темноте.

«Ш-ш-ш…»

Сэд толкнул дверь, скользнул внутрь и почти сразу разглядел девочку – она сидела на полу. Напротив нее стояло нечто ростом с крупную собаку на изогнутых лапах-ходулях, с коротким туловищем без головы. Существо покачнулось и вновь издало шипящий звук, будто выдыхая – тяжко, с надрывом.

Сэд двинулся вперед и тут же застыл на месте – тварь подняла лапу и протянула ее к голове ребенка. Тело с металлическим лязгом пригнулось к полу, готовясь прыгнуть вперед…

Сэд сжал кулаки и снова ощутил далекий собачий вой. Это был не звук, скорее прикосновение: уши заложило, волосы встали дыбом. Невидимый пес зашелся в беззвучном лае, и лай этот, похоже, достиг сенсоров механического существа – тварь опустила лапу, повернулась к Сэду, и он разглядел камеру-глаз на торце. Светодиод пульсировал красным, словно пытаясь что-то нащупать во тьме.

– Собачка, – послышался тонкий голос, – ты заблудилась?

Тварь резко обернулась, красный огонь высветил детские глаза с большими черными зрачками.

Сэд задержал дыхание и сдвинулся на шаг вперед.

– Ты тоже ищешь солнышко? – проговорила девочка.

Еще шаг. Сэду показалось, что красный огонек камеры утвердительно мигнул – раз, и еще раз. В голове промелькнул образ дрожащего пса, жмущегося к ноге… Сэд внезапно понял, что сознание животного мечется между родным телом, лежащим рядом с хозяевами в далеком спортзале, и пустой механической оболочкой, в которую это сознание не могло или не хотело перемещаться.

«Ш-ш-ш…»

Сэд медленно опустился на корточки и приглушил собственные мысли, пытаясь настроиться на невидимого пса. Механическое существо повернулось к нему и прижало туловище к полу. Сэд, не понимая до конца, что делает, протянул руку – ему навстречу неуверенно двинулась металлическая лапа, красный огонек замигал сильней. В ушах зазвенело, а после в мозгу всплыло беззвучное ощущение-вопрос: «Кто я?»

Сухой щелчок!

Запах озона.

Что-то сверкнуло и отдалось вспышкой боли в виске. Сэд повалился на бок и заметил Джолли – она стояла в дверях с искаженным от ужаса лицом. Какой-то прибор был у нее в руке…

Новый щелчок! Искры и дым.

Механическое существо рухнуло на пол, лапы хаотично задергались. Красный огонек погас, и Сэд, теряя сознание, ощутил собачий хрип.

– Очнулся, бездельник?

Он поднял веки и увидел встревоженное лицо в обрамлении каштановых волос.

– Ага! Вижу, что очнулся, – констатировали обветренные губы. – Интересно, ты что-нибудь помнишь?

Сэд покачал головой, и в этот момент перед ним пронеслись картинки: бетонный барак, девочка у стены, электронный пес…

– Джолли, – прошептал он.

– Да-да, это я, – прежним бодрым голосом подтвердила девушка.

– Что с псом? С тем, который настоящий, у заказчиков…

– Скорее всего, издох, – пожала плечами Джолли. – Зря они ему искусственное тело арендовали – людские забавы могут выдержать только люди.

– Где мелкая? – Сэд попытался сесть и почувствовал тупую боль в виске.

– С ней все хорошо, – усмехнулась Джолли. – А вот с твоим имплантом все плохо – он сгорел. Я хотела как следует прижучить электронную тварь и переборщила с зарядом… Но есть и хорошая новость: похоже, твой имплант глючил и затирал воспоминания. Я его вырезала и поставила новый с хакнутой прошивкой, теперь память должна вернуться. Ну-ка попробуй вспомнить осу.

Сэд напрягся, и на мгновение ему померещилось дребезжание тонких крыльев над головой, но потом ощущение пропало.

– Не выходит, – пробормотал он.

– Значит, кролика ты пока тоже не помнишь. – В голосе Джолли проскользнула досада, но девушка тут же улыбнулась. – Подзарядись, – она протянула Сэду батон колбасы. – Скоро двинем в город за памятью. Лучше поторопиться. Мы, знаешь ли, вторглись в частное домовладение.

Сэд впился зубами в колбасу… вкусно! Встал на ноги, унял головокружение и осмотрелся: они с Джолли находились в просторной комнате с подстилкой-татами, чайным столиком и вазой на полу, заполненной сухими хвойными ветками вперемешку с россыпью неживых цветов. Из окна лился яркий свет. Сэд прищурился и попробовал выглянуть наружу, надеясь увидеть ясное небо, однако стекло было непрозрачным. Он повернулся к Джолли:

– Как я сюда попал?

– На автопилоте, – ухмыльнулась девушка. – Пришлось тебя за ручку вести.

Сэд пересек комнату и вздрогнул: за неприметной ширмой скрывались два процедурных кресла с откинутыми спинками, в обоих покоились люди: юноша и девушка. Они лежали тихо-тихо, глаза были закрыты, грудь у каждого под цветастым халатом медленно вздымалась и опадала.

– Это хозяева, – пояснила Джолли. – Парень наверняка рубится в виртуальном мире во что-то типа «Мастера вакидзаси онлайн», а девка смотрит какую-нибудь затяжную мыльную хрень.

– Давно они так? – поинтересовался Сэд.

– При мне не вставали, – заметила Джолли. – Похоже, у них отпуск. Не, ну а чо, они в своем законном месте пребывания. План по самореализации сдали – можно до посинения пустоголовить. Красота!

– Что за самореализация?

– А это когда гражданин реализует право доносить о всех своих прегрешениях властям. По плану, если ты не в виртуальном мире, то положено раз в месяц – «палочная система» называется. Потом мемо-записи с доносами хранятся в доме терпимости – в том самом, куда нам нужно попасть. Кстати, поедем на такси, я уже вызвала, но сперва надо что-то придумать с маскировкой: наши спортивные клиенты давно отвалились.

Сэд рассеянно проглотил кусок колбасы, заглянул в кухню и увидел мелкую девочку – она сидела за обеденным столом и смотрела в окно, старательно хмуря лоб. Сэд почувствовал, как его губы помимо воли расплываются в улыбке, и проговорил:

– Привет! Любуешься на солнце?

– Привет, – с серьезным видом ответила девочка и ткнула пальцем в оконный проем: – Оно ненастоящее.

Сэд сделал шаг к окну и убедился, что там вместо стекла еще одна светящаяся панель с пухлым желтым смайлом, похожим на кусок сыра.

– Не хочу тебя расстраивать, – послышался голос Джолли, – но в этом доме сплошная дополненная реальность. Электронный фэншуй хреново сочетается с миром за окном, поэтому вместо окна заглушка.

– А если дождь закончится… – начал Сэд.

– Он не закончится, – обрезала Джолли. – В этой стране дождь никогда не кончается, поэтому многие всю жизнь проводят в обнимку с фантомами. Кстати, твоя колбаса тоже, м-м-м… слегка приукрашена, у нее внутри биоразлагаемый чип для наведения иллюзий.

Сэд уставился на недоеденные полбатона. Ему почудилось, что реальность мерцает – кусок колбасы потускнел, изогнулся хищным щупальцем… Сэд положил его на стол и тщательно обтер руки.

Джолли хмыкнула и исчезла в прихожей. Сэд обнаружил на столе бутылку с водой и прополоскал рот. Затем вернулся в первую комнату, подошел к светящейся оконной панели и тронул ее ладонью. Пальцы ощутили прохладу стекла. Сэд не знал, настоящее ли это окно, но ему было все равно. Он прижался к поверхности разгоряченным лбом и услышал снаружи какой-то шелест – едва различимый, но странно знакомый. Он поискал защелку, потом попытался сдвинуть панель вбок. Та неожиданно легко подалась, и сияющий прямоугольник разрезала тусклая полоса. Сэд приналег, и полоса расширилась, сквозь нее проступил дождливый сумрак реального мира: по небу все так же бежали тучи, одинокая береза махала им вслед облетевшими ветвями.

Что-то постороннее мелькнуло в кроне дерева. Сэд снова услышал знакомый звук и сразу понял, что это птица. Хлопанье раздалось опять, на фоне туч мелькнул крылатый черный силуэт.

Сэд обернулся на скрип двери и увидел Джолли.

– Такси подъехало, – объявила она. – Я заказала на имя хозяев, так что нас не засекут. Остановим его на полпути и выскочим… Ты чего такой довольный, а?

Девушка подошла к Сэду и выглянула в полуоткрытое окно.

– Снег, что ли, пошел?

– Птица! – радостно начал Сэд. – Я услышал звук и тут же вспомнил…

Он осекся, заметив, как побелело лицо Джолли. Она резко захлопнула окно и прошептала:

– Здесь нет птиц – все давно передохли.

«Тук», – раздалось снаружи. И еще раз: «Тук!»

Звук был негромкий, но уверенный, что-то сидело за окном и размеренно наносило удары.

«Тук».

– Не шуми! – выдохнула Джолли.

Она на цыпочках метнулась в кухню. Через пару секунд появилась, держа на руках мелкую.

«Тук-тук!»

– Приготовься, – прошептала девушка. – Сейчас отключу…

Сэд не успел спросить, что именно. Реальность мигнула, и помещение изменилось: обои на стенах вспучились, покрылись плесенью, паркетный пол превратился в рваный линолеум, даже свет померк – одинокую лампу под потолком покрывал толстый слой пыли. И насекомые… Сэд поднял ногу и на мгновение забыл о том, что находилось за окном – россыпь многоножек метнулась из-под голой ступни!

– Обувайся и лезем в подвал, – прошипела Джолли.

«Тук!» – донеслось снаружи. И следом: «Бум-бум-м!»

Сэд обернулся: вместо иллюзорного матового стекла были деревянные ставни. Из щелей тянуло сыростью и холодом, а еще – горячим металлом.

«Бум-м-м!» – В воздух взметнулись щепки и древесная труха.

– Сэд, помоги! – вскрикнула Джолли.

Она стояла возле люка в полу. Сэд метнулся к ней, схватился за массивную крышку. В глаза бросились два мумифицированных тела в памперсах, лежащие на продавленных топчанах. Потемневшую кожу оплетали трубки и провода, старческие щеки ввалились, и лишь глазные яблоки бодро подергивались под тонким пергаментом век.

– Не тормози! – прикрикнула Джолли.

Сэд дернул крышку, та подалась, из подвала пахнуло сыростью и гнилью.

Джолли с девочкой на руках прыгнула вниз. Сэд замешкался и успел увидеть, как разлетелись деревянные ставни и что-то черное проникло в дом. Он спрыгнул в подвал, сверху стукнула крышка люка, и наступила темнота.

Сэд пошарил руками и вдруг услышал детский голос:

– Рыбка-рыбка, покажи нам дорогу…

Вспыхнуло призрачное сияние, и серебристый фантом метнулся в глубь подвала. Джолли устремилась за этим светом, Сэд двинулся за ней и через десяток шагов разглядел впереди продолговатый массивный предмет.

– Машина! – восхищенно прошептала Джолли. – Раритетная, но вроде на ходу. Лишь бы аккумулятор не сдох.

Она поколдовала у дверной ручки. Послышался щелчок, и дверь распахнулась, салон автомобиля озарился бледным светом, на приборной панели замигали огни.

– План Б! – усмехнулась девчонка. – Сэд, залезай. А на такси пусть хозяева едут, им на пенсии полезно проветриться.

Сэд послушно влез на заднее сиденье, Джолли усадила ребенка рядом с собой и пробежалась пальцами по приборам. «Ошибка авторизации», – вспыхнуло на экране.

Джолли закусила губу и прижала запястье к панели… «Ошибка авторизации!»

– Древнее дерьмо! – прокомментировала она.

Издали донеслись глухие удары и скрежет, на крышу автомобиля посыпалась штукатурка. Сэд пригнулся…

– Машинка-машинка, отвези нас в город! – послышалось с переднего сиденья.