Loe raamatut: «Сокровенное чувство»

Font:

* * *

Млечный путь

А ты помнишь, когда
Мы по звёздной дорожке бежали?
Был беспечным и Млечным
Сверкающий Путь
Под босыми ногами.
Горячие звёзды дрожали,
Но от той высоты
Голова всё ж кружилась чуть-чуть.

Ну а может быть, всё же
Кружилась она от другого:
Мы парили с тобой
Над искрящейся бездной вдвоём,
Засияло меж звёзд
Это вечное, главное слово,
И с тех пор мы его
Будто клятву по жизни несём.

Ну а жизнь пронеслась,
Будто вздох, как шальное виденье,
В ней земные пути
Нам небесный указывал Путь…
Возникает в ночи
Очень странное сердцебиенье,
И мешает оно
Разлюбить, позабыть и уснуть.

Чудо-наваждение

Небосвода простыни,
Месяца овал,
Звёзды мелкой россыпью
Бог нарисовал.

Ветра дуновением,
Запахом цветов,
Ветреным движением
Из горячих снов.

Тайной вожделенною,
Томна и нежна,
Новою Вселенною, —
Где весь мир – она.

Собралась из облака,
Выткалась из грёз,
Эфемерным образом
Будто не всерьёз.

Странная оказия:
Я – и красота,
Женщина-фантазия,
Женщина-мечта.

Ловит чувства новые
Юная душа.
Странник очарованный
Замер чуть дыша.

Заплутаться хочется
В ласковых руках,
Потеряться хочется
В мыслях-облаках.

В жарком возбуждении
Раствориться в ней,
В чудо-наваждении —
Женщине моей.

Женщине моей

От глаз влюблённых головокруженье,
Луна, туман над сонною рекой.
Летящих звёзд внезапные движенья
И на душе пленительный покой.

Росистым лугом по тропе знакомой
Ступаем босиком, земля тепла.
Не торопясь, не далеко до дома,
Мы молоды, и наша даль светла.

Распущенных волос твоих сиянье,
В глазах весёлых отблески Луны.
Есть в юности беспечной обаянье, —
Мы молоды, а значит – влюблены.

А после были годы и невзгоды.
Быт, дети, вдрызг пропитая страна,
Надежды на грядущие свободы,
Трусливый мир и странная война…

И лишь теперь, с седою головою,
Я понял, чем ты мне всегда была:
Ты совестью была моей, судьбою,
Ты светом жизни сквозь года прошла.

И нежность, неуёмная, до дрожи,
Как свет влекущий Млечного Пути.
Ты – есть Любовь, и чувства нет дороже,
Что дал мне Бог по жизни пронести.

Созвездия

Образ, ветреный и беспечный,
Собирается в небе звёздном.
Силуэт юной девы млечный, —
Растеряешься – будет поздно.

Лик загадочный, вожделенный
В звёздной зыби парит над миром.
Хочешь рядом быть – стань Вселенной,
Стань на небе её кумиром.

Средь чужих пространств и тумана
Засияй несказанным светом,
Стань героем её романа,
И расскажут о вас поэты.

Улыбнись

Ты улыбнись, и я тебе в ответ.
А солнце на вечернем небосклоне
Запуталось в превратностях гармоний:
– Зачем здесь тьма, когда был нужен свет?

Я улыбнусь, ты улыбнись в ответ.
Нам раньше было ничего не надо,
Мы просто шли с тобой тихонько рядом,
И были мы и солнечный рассвет.

Ты улыбнись, ведь оба не правы́.
Мы не достигли совершенства сути
И будущим обязаны минуте,
Запутавшись в тенётах трын-травы.

Я улыбнусь, ты посмотри в глаза.
Ведь то, что суждено, давно случилось,
Во тьме пришедшей счастье растворилось,
А мир давно забыл про тормоза.

Я улыбнусь, ты улыбнись в ответ,
Представь, что это утро, а не вечер,
Что не разлука вовсе. Радость встречи,
И нет нужды глядеть судьбе вослед.

Ты улыбнись, сквозь слёзы улыбнись:
– Зачем здесь дождь, когда есть в мире слёзы?
Поверь мне, в небесах сияют звёзды,
И вновь в твоей душе забрезжит жизнь.

Ты улыбнись…

Любовь

Любовь – это всё, и это всё, что мы знаем о ней

Растаял мелодии призрачный свет,
И звуки стекали во тьму.
Он радовал мир уже тысячи лет,
Мир был благодарен ему.

Росинкой светлой дрожала любовь,
Вбирала свет звёзд и росла.
Являлась вдруг песнею, радостью вновь,
Дыханием ветра была.

Она была бог, остальное – ничто.
Поэтов придётся спасать
От тщетных попыток описывать то,
Что вовсе нельзя описать.

Где трепет дыханья ложится строкой,
Где взгляд зажигает зарю.
И разум, как чувства, неистов порой
На звёздной тропе к алтарю.

Светлее гармоний, превыше богов,
Ты – вечная женская суть.
Что ближе друзей и опасней врагов,
Ты – всё, без тебя – как-нибудь.

В тебе растворившись, тебя не понять, —
Для этого жизнь коротка.
Явилась ты в мир, как вино, опьянять,
Собой озаряя века…

Курортный роман

Город, вечер расплавило лето.
Запах моря, газоны, цветы,
По асфальту в простых сандалетах,
Не пугаясь своей красоты.

Златовласая, платьем алея,
Прядь волос убирая со лба,
Нереальная, как Лорелея,
Как в любовных романах судьба.

Не сгодились мужские уловки,
Милых слов разноцветный туман,
Всё заладилось гладко и ловко,
Приближая желанный обман.

Красоты первозданная сила.
От ещё не ослабшей жары
Безрассудная страсть голосила,
Нас бросая в ночные костры.

В темноте заплутавшийся вечер,
Взгляд влекущий, почти роковой.
И внезапные руки на плечи,
И звезда над её головой.

Ну а дальше? Такое бывает —
Море, пальмы, волна и Она.
Нам чего-то всегда не хватает:
В нас людей разбудил Сатана…

А позднее она потерялась,
Безнадёжно молчал телефон.
Только память от встречи осталась, —
Летней страсти кладбищенский звон.

Остановись

Прислушайся к себе, остановись,
Замри на миг и тишину послушай,
Вдохни свой мир, в пространстве растворись,
Стремнина жизни пусть уносит душу.

Стань облачком, дыханьем ветерка,
Ромашкой белой, радугою звонкой.
Стань солнышком, которое река
В себе купает, будто мать ребёнка.

Почувствуй душу мира и опять,
К его метаморфозам сопричастна,
Остановись, и, что такое счастье,
Тебе не нужно будет объяснять.

Тепла в моей руке твоя рука,
Зовут вперёд закаты и рассветы.
За снежной пеленой забрезжит лето,
И вечная дорога далека.

Осень и ты

На тропинках продрогшим бродягой
Ищет осень последний приют,
Воздух льёт недозрелою брагой,
От которой частушки поют.

Вот смотрю я на мир, удивляюсь,
Всё смешалось – и радость, и грусть.
Растревоженных чувств не смущаюсь
И понять ничего не берусь.

Ветер чуткую память тревожит,
Осень сразу в себя приняла.
Холод мысли забытые множит:
Мол, ушла и в душе умерла…

Солнца луч оживляет картину,
Вновь затеплилось имя твоё.
Дней былых заслоняя рутину:
Одиночество – небытие.

Вдруг меж мокрых ветвей различаю
Дорогую улыбку, глаза.
И внезапный упрёк получаю:
Недочувствовал, недосказал…

И, как раньше, опять обретаю
Позабытых надежд ареал.
Всеми фибрами в осень врастаю,
Где когда-то тебя воспевал…

Седина в бороду

Верх легкомыслия и глупости
Мне отвечать на эти шалости.
Скорей в луга уйти козу пасти,
Забыть соблазны от усталости.

Моя звезда вот-вот закатится,
Твоя в зените, сыплет искрами.
Подол коротенького платьица
Взлетает над ногами быстрыми.

И у тебя на щёчке родинка,
Что взгляда отводить не хочется.
Такая ягодка-смородинка:
Увидел – до утра ворочаться.

Зачем глаза такие бойкие,
Что так судьба распорядилася!
Ведь за себя порой не стойкий я.
Бретелька с плечика свалилася…

Зачем со мной такие шалости,
Коль у тебя такие прелести?
Годков тебе добавить малость бы,
Хотя вполне хватает смелости…

Уйти, уйти в поля широкие,
Подставить ветру душу вечную.
Порочен иль уже просрочен я,
Познала всё-таки, беспечная.

Просто женщина

Есть в любви роковое блаженство,
И желаний своих не таю:
Пью глотками твоё совершенство,
Горечь глаз фиолетовых пью.

Что сроднились с травою-полынью,
Чью красу не опишешь строкой,
Что застыли фиалковой стынью
В полумраке над тихой рекой.

Где залётные ветры тревожат,
Где парящее рядом лицо.
Буйных трав потаённое ложе
И объятий бездонных кольцо.

Пусть попытки познания бездны,
Не оправданы, обречены.
Пусть паду я героем безвестным
Этой самой великой войны…

Ну а ты воссияешь над миром,
Ты, рождённая, чтобы сиять!
Просто женщина, вечная лира,
И тебя ни познать, ни объять.

Весенние грёзы

Здесь рая без края, здесь сути до жути,
Здесь жизнь уместилась в единой минуте,
Здесь я, сединой ещё не убеленный,
Тебя нахожу вожделенней вселенной,
А ты, по росистой траве пробегая,
От лунного света бесстыдно нагая,
Волнуя улыбкой, влекущей и странной,
Дразнила меня красотой первозданной.

Tasuta katkend on lõppenud.