Думаю, тут самое время, слегка поддавшись желанию побрюзжать, попробовать показать, что многие подходы и решения, найденные дизайнерами советского периода, не стоит воспринимать, как нечто ископаемое и относящееся исключительно к прошлому. Многое, не нашедшее применения в одних условиях, часто оказывается востребованным в других. (Так Татлин еще в 20-х годах прошлого века изобрел куртку с отстегивающейся меховой подстежкой. Сейчас такое решение широко распространено. При том, что суть идеи Татлина была несколько иной: меховая подстежка могла служить годами, а более дешевый верх мог неоднократно сменяться по мере износа).

Конечно, попытки рационализировать ассортимент, предпринимаемые в эпоху дефицита и прочих ограничений, в нынешнее время избыточного предложения потребительских товаров можно, конечно, рассматривать как наивные. Однако в последнее время рыночные экономики все чаще сталкиваются с задачами, которые невозможно решать рыночными средствами. Поэтому решения, найденные в условиях нерыночных, вполне могут оказаться актуальными. И меня не оставляет надежда, что эти наработки будут еще востребованы. Останутся полезны и даже послужат столь же живым творческим источником, каким до сих пор служит наследие отечественных авангардистов и конструктивистов 20-х годов.

Замечу, что дизайн-программа «Электромера», предложенная ВНИИТЭ в конце 70-х (разработка широкой гаммы электроизмерительных приборов, унифицирующей и рационализирующей их в масштабе целой отрасли), оказалась убедительной даже для советской производственно-бюрократической машины.

Некогда, еще в 70-х, я делал небольшую исследовательскую работу, где понятия ДИЗАЙН и УНИФИКАЦИЯ рассматривались в их взаимосвязи. Тогда в этом сопоставлении виделась парадоксальность. Я внимателен к этой теме до сих пор, и, несомненно, изменения разительны. Но и до сих пор в понимании многих дизайн и унификация есть «вещи несовместные», что совсем не так. Нас уже не удивляет, что электронные компоненты, произведенные в весьма удаленных друг от друга местах, легко, подобно детскому конструктору, собираются в компьютер, вдобавок соответствуя при этом вашим индивидуальным требованиям. Мы привычно подключаем одно устройство к другому, и какие-то несоответствия удивляют и раздражают.

Но вот недавно близкое знакомство с довольно простыми и очень распространенными бытовыми устройствами одарило меня последовательно двумя удивительными открытиями. Речь пойдет о так называемых блендерах, которые представляют собой набор из приводного блока с электродвигателем, к которому могут быть подсоединены различные по функции устройства, предназначенные для смешивания, измельчения продуктов, взбивания, перемалывания и пр. Число таких насадок может достигать полудюжины, хотя в простейшем случае может быть достаточно и одной. То есть реализована весьма рациональная идея – не нужно приобретать и хранить большое число бытовых приборов, каждый из которых снабжен собственным электромотором, а обойтись одним, приобретая на свой выбор тот комплект, который наилучшим образом соответствует потребностям и по мере необходимости выполняющим разные функции.

И тут обнаружилось, что очень похожие, и конструктивно однотипные устройства, принципиально несовместимы друг с другом. Особенно бросалось в глаза, что это относится к разным моделям одной и той же фирмы. Иногда в одинаковых функционально и по виду устройствах одной фирмы обнаруживались специально сделанные выступы, единственное назначение которых – препятствовать их взаимозаменяемости!

Это открытие меня не сильно удивило. Маркетинговые уловки, заставляющие пользователей в случае поломки какого-то элемента приобретать новый набор, а прежний выбрасывать, явление печальное. Насколько оно неизбежно? Особенно в свете повышения внимания к проблеме отходов и выбросов.

Это явление того же порядка, что и запланированный преждевременный выход изделий из строя. Последнее окружено мифами и слухами, что понятно. Производители от комментариев уклоняются, и имеют эту возможность, поскольку такие случаи выявить тем труднее, чем более сложным является само изделие. Поэтому определить, что в этих подозрениях правда, а что фантазии, непросто.

Или такой пример. Струйный принтер ведущей компании-изготовителя дает качественный результат только на бумаге, производимой той же фирмой. И добиться подобного даже на лучшем образце бумаги другого производителя нам не удастся при любых настройках параметров печати. Можно только вообразить, сколь тонкие технологические решения понадобились для достижения такого результата.

Однако, второе открытие, которое я сделал, удивило меня куда больше. И именно своим контрастом с первым, поскольку при более глубоком изучении (попросту говоря, разборке) выяснилось, что сложные внутренние элементы механических передач были унифицированы и даже полностью взаимозаменяемы у совершенно разных производителей! И, скорее всего, производятся на одних и тех же заводах.

Возможно, со многими изделиями, и не только бытовыми, дело тоже обстоит примерно так, но здесь парадоксальность положения особенно ярко высветила проблему.

По простой бытовой логике можно было ожидать, что, наоборот, однотипные элементы (уж одного и того же производителя!) будут совместимы, а конструкция внутренних устройств у разных фирм – оригинальной.

Когда сталкиваешься с явлением, противоречащим ожидаемой логике, понимаешь, что за этим стоит какая-то иная логика. Очевидно, что расчетливо экономя на конструкторских работах и технологической отработке сложных конструкций, производитель расточителен в другом.

И тут мы можем озаботиться не только карманом потребителя. Очевидно, здесь маркетинговая политика ведет к такой расточительности по отношению к ресурсам, которую мы уже позволить не можем. Но все меняется. И то, что вчера было милыми маркетинговыми уловками, завтра… Да что там! Уже сегодня воспринимается экологическим преступлением.

Идея необходимости создания каких-то механизмов стимулирования производителей в этом направлении витает в воздухе, но реализуются они с большим трудом. Однако вспомним, еще несколько лет назад мы были вынуждены использовать огромное число адаптеров и зарядных устройств от мобильной техники. Совершенно однотипные по функции и конструкции, они были несовместимы между собой даже для устройств одной фирмы. Приборчики эти часто портятся, теряются, забываются в отелях, поэтому в доме они накапливались по десятку, а в продаже имелось много больше сотни типов – фактически на это работала целая подотрасль индустрии. Однако, стоило Еврокомиссии издать распоряжение о допуске на внутренний рынок только изделий с унифицированным разъемом питания, как проблема была решена как по волшебству. Производители (заметим, отнюдь не европейские!) послушно и в короткие сроки решили эту проблему.

Отметим тут важное: то, что прежде было исключительно делом отношений производителя и потребителя, с обострением тревоги по поводу ситуации с ресурсами, избыточными выбросами, борьбой за минимизацию отходов настоятельно требует появления каких-то новых решений.

Что может придать нам некоторый оптимизм? Заметно, что потребитель становится все более ответственным, экологически озабоченным. Следовательно, есть надежда, что и фирмы-производители, уловив этот тренд, будут стремиться получить соответствующий имидж, начиная ощущать в этом фактор конкурентоспособности.

Ну и наконец…

Грандиозный по замыслу проект «Дизайн в СССР», дитя невероятного драйва ранних 60-х, имел результаты, которые можно оценивать по-разному. Внутри этого проекта, в условиях, выглядящих ныне экзотическими, исследователи и практики порой заходили на никем нехоженые тропки. И кто знает…

Занимавшийся во ВНИИТЭ методологией дизайна (и, между прочим, одновременно крупнейший отечественный теоретик джаза) Леонид Борисович Переверзев как-то сказал (иронично, безо всякого пессимизма, и, тем более, надрыва): «К сожалению то, что мы делаем, никому не нужно. Но работать надо так, чтобы те, кто, подобно археологам, когда-нибудь на это наткнутся, сказали: о, да эти ребята кое-что умели!»

А мне хотелось показать, что дизайн, это не яркая чужестранная игрушка, а способ повышения качества жизни в самом широком смысле. Мысль, которую высказывают апологеты рекламы, дескать та повышает качество жизни, расширяя поле желаний, кажется мне куда менее убедительной. Дизайн бывает расточительным, но это вовсе не имманентно присущая ему черта. Все чаще он становится экономным, рациональным и экологичным, вовсе не теряя при этом своего обаяния.

Собрать вместе свои разрозненные записи меня заставила одна мысль. Любому человеку приходится самоутверждаться, доказывать себя в профессии. Но, к примеру, ни врачу, ни учителю, ни инженеру не приходится доказывать важность его профессии. Вот тут дизайнеру сложнее – на нем почти всегда груз своего рода двойного самоутверждения. Не унывайте, коллеги!

Когда на вопрос о профессии я отвечаю «дизайнер», то следующий вопрос обычно такой: «а дизайнер чего?» И совершенно искренний ответ «дизайнер всего» получится невежливым и даже каким-то глупым. Однако если от него не уклоняться, придется прочитать небольшую лекцию. А то и написать книжку…