Шли века. Цивилизации возникали, расцветали и гибли в благодатных уголках планеты, климат которой был чуть суровее земного. Наука и Вера нового мира рождались в горниле истории, куда материнская планета иногда добавляла свой человеческий материал. История Сейи текла медленнее земной: здесь феодалы еще делили земли и власть, когда на материнской планете уже делили Космос. Но однажды пришли люди, вокруг которых начал расти кристалл нового порядка. Люди эти – земляне и сейяне – подстегнули развитие Сейи, заставили ее историю перейти с шага на рысь и галоп.
Они создали свое государство, потому что те государства, которые были, не могли решить их, совершенно новые, отличные от прежних и неподъемные для старого мира, задачи.
Они предложили людям совсем другую, невиданную в этом мире жизнь, совершенно другие человеческие отношения, потому что для решения их задач нужен был многочисленный и качественный человеческий материал.
Они нашли общий язык с дееспособными Искинами, потому что человечеству нового мира очень нужны были знания ушедшей расы, а по-настоящему разумные существа всегда могут договориться.
Новое государство, как все новое, имело много названий: официальное – "Северный протекторат"; его граждане и соседи довольствовались в просторечии "Протекторатом", враги и завистники именовали "чумой Севера".
Протекторату как воздух, вода и хлеб нужны были люди, знания и ресурсы. Особо ценными кадрами становились "упавшие" с Земли и умудрившиеся выжить ученые, инженеры, врачи, просто мастера своего дела. И конечно, те сейяне, которых Логинов обозвал мутантами, – сновидцы. Те и другие давали молодой стране знания в самых разных областях науки и технологий. Электричество и пар уже работали на Протекторат, двигатель внутреннего сгорания переставал быть диковинкой. Появились нержавейка, резина и пластмассы. Бунты против прививок и школьного обучения ушли в прошлое. Забывались даже голод и эпидемии, косившие когда-то целые местности. Росла и крепла промышленность: горное дело, металлургия, машиностроение, химические производства. Электроника делала первые робкие шаги. В небе летали неуклюжие рукотворные птицы.
“Ценным кадром" была и Риннике. Дар сновидца позволял ей общаться с людьми с Земли, беседуя и обмениваясь "картинками", точнее, неким подобием видео. Не со всеми землянами, а только имеющими способность видеть подобные этому сны. Таких тоже очень немного, один на миллионы, и Андрей среди них.
В общем, Риннике затеяла эту беседу не из праздного любопытства. Протекторату нужны знания. Андрей кладезем знаний не был, о чем честно предупредил собеседницу. Но девушка была настойчивой: "Телеком? Связь? Отлично. Расскажи о своей работе. Чем конкретно ты занимаешься, на каком оборудовании, каким инструментом. А главное, как это работает. Теория, практика – все может быть важным. Ну и доступ в Интернет у тебя наверняка есть. Ты можешь помочь?" Андрей мог.
Снег, едва начавшись, прекратил, небольшой ветерок нехотя разогнал тучи. Андрей съездил с родителями на дачу на их традиционное "закрытие сезона". Как обычно, прибрались на участке на зиму (мать терпеть не могла оставленный даже на время беспорядок). Андрей обрезал кусты, выкопал яму под компост, поправил забор в паре мест. В общем, занял руки.
А в воскресенье настал черед поработать отдохнувшей головой. Полистав пару заумных книжек, взятых на работе в незапамятные времена и благополучно забытых коллегами и им самим, и пошарив в “интернетах”, Логинов принялся составлять что-то вроде конспекта.
Работа над произведением "Цифровая абонентская линия" заняла все воскресенье с прихватом половины ночи и вечер понедельника. Жизнь шла своим чередом, рутину рабочего дня сменяли неторопливые одинокие посиделки за домашним компьютером… Андрею уже надоело вносить мелкие, порой совсем необязательные правки в свой “научно-технический опус”. Давешний сон о чужой планете бледнел, как одинокий инверсионный след в осеннем небе. И была еще какая-то странность, маленькая такая шероховатость в их разговоре с сейянкой, мелкой занозой засевшая где-то в подкорке.
Риннике появилась в ночь с четверга на пятницу. В этот раз темнота не была такой гнетущей, разноцветные искорки вели себя спокойнее и пытались сложиться в женский силуэт.
– Привет, Андрей Логинов.
– Здравствуй, Риннике… родовое имя которой я не знаю.
– Вирренет. Так звучит моя фамилия.
– Девичья? – неожиданно для себя ляпнул Логинов и тут же пожалел об этом.
Силуэт из искр потемнел.
– Это фамилия моего покойного мужа. Он погиб три года назад, – голос без эмоций, без оттенков, без жизни. Сломался робот.
Ну вот кто дебила за язык тянул?! Оно ему надо? Чувствуя себя последней сволочью, Андрей замычал что-то извинительно-утешительное, неизбежно неловкое.
– Ничего, это было давно и к делу не относится, – прервала его блеяние Риннике, быстро взяв себя в руки. – Давай продолжим.
И продолжили. Для передачи изображения нужно было сосредоточиться, вызвать его в памяти как можно точнее и подробней и "сильно захотеть" показать собеседнику. Довольно быстро у Андрея получилось передать первую “картинку” – свой “парадный портрет”, заготовленный перед зеркалом в прихожей еще в воскресенье и регулярно обновляемый каждый вечер. Гладко выбритый сутуловатый брюнет чуть выше среднего роста с намеком на прическу на голове в черной футболке и джинсах (тапочки в кадр не попали).
"Высокий, как все земляне" – прокомментировала Риннике с непонятной усмешкой. Можно подумать, у них там одни карлики! Этого Логинов вслух уже не сказал. Так, на всякий случай.
Он продиктовал подготовленный материал, про себя удивляясь грамотным уточняющим вопросам. После "автопортрета" передача иллюстраций вообще показалась детской забавой. "Быстро ты учишься" – уважительно заметила Риннике.
Дело было сделано, наступил момент, когда малознакомые люди неловко ищут слова для окончания разговора. Тут что-то в мозгу Логинова опять щелкнуло.
– Послушай, Риннике, тут что-то не сходится, – он ощутил, как мгновенно подобралась, обратилась вслух собеседница. – Мы ведь с тобой на разных планетах, так?
– Да, – ох, не хочет она ему помочь, подтолкнуть в выводах. Сам-сам. А, была – не была!
– А что это за синхронизация такая: у вас ночь – и у нас ночь. Или ты в любое время суток нарочно засыпаешь?
– Быстро ты учишься! – повторила Риннике, веселясь, и со вздохом добавила: – все не так просто.
Механизм “особенных снов” оставался загадкой для людей. Искины, которые с ними сотрудничали, помочь не смогли: им ничего об этом не было известно. Наиболее популярная теория гласила, что на самом деле общение происходит не во сне, а постоянно, но как бы в отдельном слое сознания “сновидца”, причем медленно, в течение нескольких суток. Ночью, во время “особенного” сна, происходит “сборка” разговора в одно целое, и он помещается уже в верхний слой сознания. Процесс у “собеседников” происходит несинхронно, но пока у обоих он не завершится, нового “разговора” не будет.