Maht 425 lehekülge
Кривое горе. Память о непогребенных
Raamatust
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЭТКИНДОМ АЛЕКСАНДРОМ МАРКОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЭТКИНДА АЛЕКСАНДРА МАРКОВИЧА.
Это книга о горе по жертвам советских репрессий, о культурных механизмах памяти и скорби. Работа горя воспроизводит прошлое в воображении, текстах и ритуалах; она возвращает мертвых к жизни, но это не совсем жизнь. Культурная память после социальной катастрофы – сложная среда, в которой сосуществуют жертвы, палачи и свидетели преступлений. Среди них живут и совсем странные существа – вампиры, зомби, призраки. От «Дела историков» до шедевров советского кино, от памятников жертвам ГУЛАГа до постсоветского «магического историзма», новая книга Александра Эткинда рисует причудливую панораму посткатастрофической культуры.
Вчера закончила читать книгу "Кривое горе. Память о непогребенных" Александра Эткинда. Я хотела давно ее прочитать, но было чувство, что для этого нужно правильное время и настрой. И вот то самое время пришло, хоть оно во многом скорее неправильное.
Эта книга представляет собой глубокий исследовательский взгляд на горе, вызванное советскими репрессиями, и сложные культурные механизмы, определяющие память и скорбь. Эткинд вводит читателя в мир культурной памяти, где прошлое переосмысливается через тексты, искусство, ритуалы и воображение. Литература, кинематограф, музыка, все может быть носителем памяти о жертвах.
Повествование через тщательный анализ литературы, поэзии, исторических событий, раскрывает наше понимание смерти, памяти и такого постоянного призрачного присутствия непогребенного прошлого.
Это не просто книга о репрессиях и памяти, это произведение, которое заставляет задуматься о том, как искусство, кино, памятники и ритуалы формируют коллективное восприятие истории. Эткинд не только анализирует память о прошлом, но и предоставляет ключи к пониманию того, как она формирует наше настоящее.
Очень важная книга, к которой я ещё много раз буду обращаться.
В первых же кадрах фильм показывает нам гору мороженого мяса со штампом «1969»; это им кормится Москва XXI века. Мясо пятидесятилетней давности становится метафорой российской жизни: несмотря на все перемены, она по-прежнему паразитирует на наследстве Советского Союза
Ülevaated, 1 ülevaade1