Maht 210 lehekülgi
2013 aasta
Список Магницкого, или Дети во сне не умирают
Raamatust
Жестокая правда о нравах Бутырки.
Главный герой, врач-психиатр больницы Бутырского СИЗО, описывает больных и коллег, фиксирует эпизоды повседневной жизни в камерах и медкабинетах, где соседствуют отчаяние и преступное равнодушие, лицемерие и неприкрытый порок. Действие разворачивается как раз в тот период, когда достоянием гласности становится ряд трагических инцидентов со смертью подследственных в столичных изоляторах.
Вряд ли вы будете хвалиться тем, что работаете психиатром в дурдоме. Или с гордостью рассказывать, что трудитесь в тюрьме. А когда оба варианта совмещаются - работа психиатром в СИЗО отделении для душевнобольных при Бутырской тюрьме... В общем, не такую запись хочется видеть у себя в трудовой книжке. Работа тяжёлая физически и психологически, платят Не хотят люди таким заниматься, и устраиваются туда либо те, кому больше некуда идти работать, не боюсь этого слова, отбросы медицинской сферы. И именно там и работает главный герой и рассказчик "Списка Магницкого". Он, к слову, из этих двух категорий выпадает и в психиатрию пошёл по зову души. Чего люди ждут от врачей? Безусловно, правильного диагноза и правильного же лечения. И ещё немножко сострадания. Человек болеет, человеку плохо, человек хочет, чтобы его если не пожалели, то хотя бы проявили сочувствие - мол, не переживай, пропишу тебе то-то и то-то, пропьшь недельный курс, оклемаешься, будешь как новенький. Такое и от обычных врачей, увы, нечасто услышишь. А уж от тюремных психиатров и медсестёр - тем более. Буйный? Запрём в комнате с мягкими стенами (по правилам положено максимум на четыре часа, но в реальности - хоть на сутки). Или прикуём наручниками к кровати и вколим пару кубиков какой-нибудь медицинской дряни с феерическими побочными эффектами. Пытался неудачно свести счёты с жизнью? На обходе искренне посетуют, что не удалось, и пообещают принести верёвку попрочнее и лезвия поострее. Ну а про феерическое раздолбайство, когда пациенты не видят лечащих врачей неделями, им прописывается активированный уголь от всех болячек, а в дневниках наблюдения описываются поведение и симптомы уже неделю как умершего или убывшего на зону больного, и говорить не надо - и так понятно. Отчасти такое поведение из-за того, что работают там далеко не самые лучшие представители как врачебного дела, так и рода человеческого вообще. Отчасти из-за того, что сложно сострадать человеку, застрелившему восемь человек, или насиловавшего и убивавшего малолетних девушек. И неизвестно, что хуже - действительно ли он псих или же пытается закосить под невменяемого, чтобы уменьшить срок. Даже главному герою это не всегда удаётся - особенно когда твой пациент пытается убить тебя только за то, что ты, "ничтожество", не знаешь, кто такой Декарт...
Голая правда о системе в РФ, читается на одном дыхании. Очень талантливо написано, хочется читать и перечитывать, рекомендую людям с психиатрических образованием ознакомиться с данным произведением.
Немного утрированная врачебная повесть от лица судебного врача психиатра. Большинство персонажей негативны и повесть оставляет тягостное впечатление. Написано хорошо и читается легко
Тяжелая книга для желающих посмотреть за «забор».
Суровые будни, пусть – на мой взгляд – излишне трагические. Но это мое мнение, я там не был, может быть на самом деле еще хуже обстоят дела в тюремных больницах.
Очень полезно для прочтения. Особенно «пресытившимся жизнью».
В сравнение о том «как плохо живем».
Очень своеобразен литературный язык автора и стиль изложения мысли, но это, как ни странно, является изюминкой книги. Она становится еще более суровой и мрачной.
«У нас на скорой помощи главное было не торопиться: кто отойдет, тот отойдет; кто выживет, тот выживет!»
У О. В. с утреца повесился больной Масаев. Спина распростертого хладного трупа его явилась моим заспанным очам в разверстых дверях каменного мешка Кошкиного дома. Бурый кал ромбиком торчал меж робко волосатых ягодиц. Уж не его ли материла вчера медсестра Любовь Станиславовна на утреннем обходе? Не ему ли обещала веревку? Ему хватило простыни…
Заказали мебель. Начмед взял семь стульев, семь – начальник ПБ, семь – замначальника ПБ. Простым врачам – ни одного.
На пятом этаже принимаю больных, сидя на крае стола. Входит «качающая права» женщина: те лекарства мне нужны да вот эти. Спрашиваю: «Почему я, разговаривая с вами, сижу на столе?» Она, душевнобольная, сама сидит на одном из строенных стульев из актового зала: «Мне тоже сначала показалось странным, что вы, доктор, сидите на столе. Но потом я к своему…» Я с горечью: «Здесь стульев нет, а вы каких-то экзотических препаратов захотели, которые вам в ПНД по месту жительства выписывали!»
На третьем этаже в помещении для приема больных – ни столов, ни стульев. Получается, у каждого из трех начальников по семь жоп, а нам – беседовать с больными в коридорах у стены, через решетку камеры, когда другие больные слушают душевные тонкости больного, врачу исповедующегося!
Начальник тюрьмы Теликов при сдаче мною дежурства в присутствии фельдшера Сборки и ДПНСИ: «Лучше всего больных с демонстрационно-шантажным поведением лечит РП-73». – «Что это?» – «Резиновая палка!»
Гордеева и Алексин час уговаривали меня фальсифицировать истории болезни: люди поправились к 20-му числу и заполнять выписной эпикриз 20-го, но ставить 23-е, ближе к этапу, «чтобы не было длинного срока между выпиской и реальным уходом, а то они после выписки у нас без согласия сидят». Отказывался делать подлог, мотивируя… суммарной зарплатой в 20 тысяч рублей. Материальный предлог понимаем, о чести и достоинстве – говорить впустую.
Arvustused, 4 arvustust4