Loe raamatut: «Темный флешбэк»

Font:

* * *

1. Алекс Крейтон. Новое дело

Длинная полоса неудач – явление неприятное, оно нагоняет тоску и приводит к депрессии. Банально, да? Но что делать, если это так. Денег мало, заказов совсем нет, зато счетов – сколько угодно: за Интернет, за этот миленький офис, за электричество, за воду, за лифт, за мусор и его уборку. За охрану, черт ее побери. Еще за что-то, уж и не помню, за что именно. Мне вдруг почему-то пришел на ум старый диснеевский фильм про кролика Роджера. Там тоже главный герой сначала сидел без активной работы и выкидывал счета в помойку. Но только он в конце концов получил для себя дело, а вот я… Ничего нет на горизонте. Может, плохую рекламу дал? Недаром говорят, что нет больше сраму, чем жалеть денег на рекламу. Но дорогая реклама и раскрутка мне сейчас не по карману. Вероятно, скоро придется освободить помещение, а жаль – я уже привык к своему офису. Удобно тут. Высокий этаж опять же, а я люблю высокие этажи. Мебель очень хорошая, хоть и не моя, а та, что изначально была в помещении. Удобная мебель – есть шкаф со встроенной откидной кроватью: если что – можно и заночевать. И санузел имеется с душем. Маленькое все, но одному человеку можно и так. А что мне? Ни секретаря, ни помощников нет – сам, один работаю…

Кто-то постучал. Ну кто там еще? Опять очередной счет принесли? Или уборщица? У нас появилась новая – наверное, ничего получше пока еще не нашла. Молодая, фигуристая, с длинными ногами и классной попкой… Эх, не задержится она здесь надолго. Уйдет скоро.

– Да-да. Войдите, открыто, – прокричал я.

– Здравствуйте, – то была совсем даже и не уборщица. – Вы Алекс Крейтон?

Пришел какой-то неизвестный мужик в хорошо сидящем, скроенном по фигуре костюме неопределенного цвета. Не то серого, не то светло-коричневого. Лица посетителя я не запомнил. Физиономия настолько заурядная и какая-то обыденно-бесцветная, что никто и никаким гипнозом из меня не смог бы вытянуть словесный портрет этого господина. Да и возраст определить было трудно. Ну, может, лет тридцать пять – сорок. Или около того. А может, и старше…

– Да, я. Заходите, располагайтесь, я вас слушаю.

Я постоянно и неизменно говорю «я». И не столько из-за своего вечного природного эгоизма, хотя до сих пор считаю это положительным качеством и легко могу обосновать, сколько из-за вшитой в мое сознание логики английского. Там все время «I am…», «I am…» и «I» всегда с большой буквы. Прекрасный язык…

– Отлично, – сказал посетитель, – у меня к вам небольшой разговор.

«Начинается, – подумал я. – Вот почему-то именно такие «небольшие» разговоры приводят обычно к большим последствиям».

– Колы не желаете? – сказал я вслух. Бесплатные кулеры с колой были одной из приятных особенностей данного офис-центра. – Она охлажденная.

– Спасибо, но нет. Не пью всякую химию. Да и вам не советую. Так это вы – Алекс? И вы беретесь за всякие щекотливые дела?

– Да как вам сказать… Считается, что да.

– А на самом деле? – удивился посетитель.

– На самом деле я нахожу то, что другие найти не могут, – я сделал задумчивое и умное лицо, – и заставляю совершать то, что другие заставить не в силах.

– Процент неудач?

– Как в любом деле, – я старался говорить как можно убедительнее, – бывают и неудачи.

– А можно поточнее?

– Минутку… сейчас глянем… – Для вида я начал что-то вдумчиво листать на компьютере. Пусть видит, что у меня полный учет и порядок. – Ага, вот. Ну за прошлый год у меня было десять более-менее крупных дел. Из них в девяти я добился полного успеха.

– Нормально. А что, бывают и мелкие дела?

– Конечно, и таких большинство. Обычно это дела на один день или даже меньше. Но они и есть самые трудные.

– Почему?

– Так уж получается. Вот смотрите. Угнали у вас машину или геликоптер. Найдут?

– Геликоптер-то точно найдут, – мой посетитель усмехнулся. – Может, и не сразу, но найдут обязательно.

– Вот. А если у вас карточку вытащили? – продолжал спрашивать я.

– Найдут, но уже пустую, а воров так и не отыщут. Да и искать-то никто не будет – кто ж на карточке реальные деньги держит? Карманные только.

– Справедливо, – согласился я. – Вот так и у меня, только я чаще всего добиваюсь успеха.

– Вы скромностью не обременены.

– Стараюсь, – я изобразил стеснение на лице. – Это часть моего бизнеса.

– Отлично. Однако офис у вас…

– Что мой офис? – на сей раз я вполне искренен.

– Скромненький офис, – мой посетитель обвел взглядом комнату. – Ничего эксклюзивного, один скучный стандарт. Вы же еле-еле концы с концами сводите.

– Ну я бы не стал столь пессимистично… – я изобразил недовольство.

– Я проверил вашу кредитоспособность.

– Как? Это закрытая информация! – тут уже ничего изображать мне не потребовалось, я и правда был разозлен. – Если банк допустил утечку, то я подам…

– Не надо возгласов, не нервничайте так. – Посетителя, казалось, развеселила моя реакция. Странно, к чему бы? – Вы будете на меня работать, я уже решил. Только с деньгами внимательнее, особо широких трат я позволить вам не смогу. Основной гонорар – только после удачного исполнения дела, а пока – компенсация расходов. И еще условие. Все чеки и счета – мне. Я возмещаю затраты лишь тогда, когда уверен, что счета не из секс-клуба.

– А если мне понадобится посетить этот секс-клуб по делу? По работе?

Чем-то этот мужик меня раздражал. Только вот чем? Нормальный вроде бы дядька. И одет хорошо: неброско, но явно эксклюзивно и со вкусом. Рожа вся такая, что и прицепиться не к чему. Прическа аккуратная и недешевая. Но что-то не нравилось мне в этом господине. Ладно, не мое дело, лишь бы заплатил.

– Отлично. Тогда совсем другой расклад. Пишите отчет и посмотрим. Счета будут оплачены.

– А сумма гонорара? – по-своему понял мою неуверенность посетитель. – Вот, это должно вас устроить.

И мой уже почти клиент протянул заранее заготовленный кусочек картона с написанной от руки суммой. Число меня не только устраивало – оно просто превосходило все самые нескромные ожидания.

– Согласен.

Естественно, я принял предложение – безденежье утомило. Даже если я провалю дело, о котором еще и речь-то не зашла, то смогу покрыть все расходы на содержание офиса до конца года – те бумажки со счетами выкину и запрошу новые, с другой датой.

– Отлично. Вы еще не узнали сути, а уже согласились.

– По условиям стандартного контракта, я могу отказаться, пока деньги мне еще не поступили.

– Естественно. Я не о том. Вы не знаете моего дела, а оно весьма непростое, деликатное и связано с определенной опасностью и риском. Дело вот какое. Меня зовут Серж Стентон. Я исполнительный директор «ВИП Сервис Консалтинг Лимитед». Мы занимаемся… Ну, сейчас не столь важно, что именно мы делаем, вам только нужно учитывать, что наш оборот достаточно основателен, у нас большей частью бывают серьезные, весьма солидные клиенты, нередко корпоративные, и мы высоко ценим свою репутацию.

– И вы лично пришли в мой маленький офис? Несмотря на занятость? А можно узнать о характере работы вашей фирмы? В двух словах? Извините уж.

– Извиняю. Главное направление нашей деятельности – оперативное получение данных из надежных источников, что является необходимым условием для эффективной работы любого предпринимателя, не мне вас учить. Еще мы оказываем информационно-консультационную и юридическую помощь. Услуги нашей компании представляют собой комплекс мероприятий, направленных на получение и предоставление объективной информации о репутации тех или иных субъектов. В какой-то мере мы с вами коллеги.

– Я раньше о вас где-то уже слышал, – признался я, – но как-то вскользь.

– Это неудивительно, что вы о нас знаете. Хотя мы и не пересекаемся, поскольку существуем в разных мирах. Неважно. Я специально выбрал именно вас и пришел к вам лично, знаете почему?

– Нет, но хочу узнать, – я действительно ничего не понимал. – Можно сказать, горю желанием. Почему вы, с вашим масштабом, не могли взяться за дело сами? Зачем обратились ко мне? Ведь я работаю один.

– Именно поэтому. А еще потому, что я наслышан о вас, о вашей работе. Я позволил себе собрать небольшое досье… И еще потому, что раньше наши пути никак не пересекались, а это тоже весьма существенно.

– Ну… – я был польщен и сразу не нашел, что ответить, – если вы так считаете…

– Отлично. Так вот, к сути. Мне, а вернее, нашей фирме необходима помощь особого свойства. Причем нам желательно не задействовать нашу же службу безопасности, наши собственные возможности и официальные структуры. Дело деликатное и тонкое, как Восток: пропал мой секретарь, необходимо ее найти. По некоторым непроверенным сведениям, она исчезла в Темном Городе.

– Ее?

– Да, это девушка, причем весьма симпатичная, – сказал Стентон. – Но меня сейчас больше беспокоят не ее личные данные, а то обстоятельство, что вместе с ней испарился ее компьютер, в котором содержится очень важная информация. Ее зовут… звали Марина Чанг. Уже месяц, как о ней ничего не слышно.

– А… вы знаете, что обычно ищет любой детектив?

– Как правило – людей, ценные предметы и информацию. В нашем случае важны первый и последний пункты. Особенно – последний.

– Девушка менее важна для вас? – удивился я.

– Я буду с вами откровенен. Если бы вдруг стало доподлинно известно, что она погибла, а ее компьютер попал под гусеницу танка, я бы к вам вообще не обратился.

– Понятно. Сделаю все, что смогу. Мне нужны наиболее полные сведения по этому делу.

– Вот, – и он протянул мне плоскую коробочку со старым-престарым versatile-диском, – тут полное досье. Вы там сориентируетесь. Адрес с паролем запомните на слух: 850iuyRR.aq. Пятый сверху пейзаж. Повторите.

– Восемьсот пятьдесят, ай-ю-вай, две большие ар и домен Антарктиды. Пятый сверху пейзажный имеж.

– Отлично. Пароль всегда легко найти, но я надеюсь на вашу аккуратность, давайте откроем прямо сейчас… Открыли? Отлично. Вы же не станете записывать его на носитель и забывать на столе? Не начнете таскать с собой и не будете перекидывать его на свой компьютер?

– Не буду. Я внимателен к документации, с которой работаю, а этот компьютер защищен по полной программе, даже к Сети я его подключаю только тогда, когда возникает на то надобность. И мой сейф абсолютно надежен.

– Ваш сейф ненадежен. Надежных сейфов не бывает в принципе, тем более абсолютно надежных. А любая защита компьютера может быть взломана. Рано или поздно… Банальности говорю. Давайте действовать таким образом: изучите материалы, посмотрите, что и как, а потом уничтожьте диск. Он, кстати, защищен от копирования. У вас же компьютер снабжен старыми механическими приводами для считывания? Теперь уже редко у кого встретишь такие.

– Интересно, – я был несколько ошарашен таким подходом. – А вдруг я что-то забуду? Или мне понадобится экстренная справка в процессе работы? Здесь сколько терабайт полезной информации?

– Много терабайт. Если возникнут трудности, то обращайтесь в любое время. Мой мобильный номер там тоже есть, и связь будем поддерживать через него. У вас же стоит скремблер? Отлично. Синхронизацию я проведу прямо сейчас – вас так устроит? Ваш рабочий мобильник, будьте любезны.

Пока мой посетитель настраивал скремблеры на наших телефонах, я вставил доисторический диск в привод своего компьютера, ввел пароль и стал смотреть материалы. Большей частью там были записи каких-то разговоров, видеозаписи, много текста и очень много фотографий. С такими объемами материала мне работать еще не приходилось. Для себя я сразу решил: что бы там ни говорил мне этот тип, а диск я обязательно скопирую к себе на комп. И парольную фотографию тоже. Правда, пароль они могут периодически менять… А, неважно. Я все равно не смогу удержать в голове всю эту кучу данных. Просто физически. Я не Джонни Мнемоник, а защита от копирования уж точно не для меня проблема.

– Все. Готово. Вот ваш мобильник. – Стентон протянул мне смарт. – А теперь так. Сколько времени понадобится вам для того, чтобы изучить суть дела?

– Ну дней пять – неделя…

– Два дня, – выпалил Стентон.

– Шутите? – я обалдел. – Это же нереально.

– И не думал шутить. Времени у нас с вами в обрез, но вы успеете. От этого зависит ваш гонорар.

– Если очень постараться, то успею, конечно, но придется принять кое-что.

– Отлично! – это явно любимое словечко моего нового клиента. Все у него было «отлично». – Я снабжу вас всем необходимым, а ровно через сорок восемь часов приду, и вы в моем присутствии уничтожите диск.

– Подождите, – только сейчас до меня наконец начало доходить, что удумал Стентон, – вы хотите сказать, что я тут буду сидеть безвылазно двое суток?

– Ну да. А что такого? Мы же договорились. У вас тут очень удобно. Можно и спать, и, извините… справлять естественные надобности, не выходя за эти двери. Еду вам доставят, вернее, уже доставили. Этого холодильника вполне хватит. И еще воду: не пейте вы эту гадость из кулера, умоляю вас. Пока работаете на меня – не пейте, а потом – как хотите. На дверь я вам поставлю сторожа, для вашего и моего спокойствия. Его только я смогу снять. Ну вроде бы все… Да, теперь посмотрите контракт. Внимательно все прочитайте и подпишите каждую страницу.

С этими словами Стентон передал мне две одинаковые сшивки листочков обычного формата. Быстренько пробежав глазами текст на обоих экземплярах – я привык оперативно работать с большим объемом документов, – я поставил внизу свои закорючки, закрепив подписи личной печатью.

– Отлично. Ну что ж, засим разрешите откланяться. Продукты уже доставлены, возьмете за дверью. Как только вы захлопнете эту дверь, заработает сторож, и раньше чем через двое суток вы не сможете покинуть данное помещение. А это от нашей фирмы, на память. – Стентон положил мне на стол рекламную ручку с цветами и логотипом компании.

– Да, но если, не дай бог, с вами что-то случится, тогда как? – мне действительно не нравилось, что меня запирают на два дня. – А если пожар? Или экстренная эвакуация?

– Не беспокойтесь вы так. И про эвакуацию не думайте, я надеюсь, что ее не будет. Через пятьдесят часов сторож дезактивируется. Но я приду раньше. Давайте я вам помогу.

Стентон был так любезен, что сам помог втащить действительно стоявшие за моей дверью пакеты со жратвой и полуторагаллоновую бутыль воды – у меня в офисе нет питьевого крана, – после чего отдал мой экземпляр договора, и мы расстались. По характерному чмокающему звуку я сразу понял: сторож включился. Время пошло.

Никогда не бойтесь делать то, чему вас еще не учили. Помните: «Титаник» строил профессионал, а Ковчег – любитель. Правда, профессионал был плохой, а любитель вымышленный, но это уже детали…

Работать в таком темпе и в столь жестких условиях мне еще не доводилось. Согласно контракту, десять процентов от общей суммы гонорара я получал сразу после подписания. Приятной фишкой был пункт об оплате клиентом моих расходов на период ведения дела. Если эти расходы не превысят… если расходы будут связаны… если расходы подтверждены… – ряд оговорок. Но тем не менее. Даже эти десять процентов (вечно везде эти десять процентов!) решают мои финансовые проблемы на ближайшее время.

Стоит ли говорить, что такие перспективы подтолкнули меня к активной деятельности? Я принял ряд мозговых стимуляторов и хотел уже проглотить таблетку от сна, но передумал. Что-то плохо я переношу такие таблетки. После окончания их действия у меня всегда развивается тахикардия и я уже не могу полноценно трудиться. А сейчас это явно не в кассу.

Стентон правильно сделал, что запер меня здесь.

Больше суток я не отходил от компа. Заточенный в своем рабочем помещении, я делал только небольшие перерывы на то, чтобы распечатать еду. Ну и в сортир еще ходил. Ни сеть, ни телефон не работали. Мобильные смарты тоже непривычно молчали – сторож исправно делал свое дело. Часов за десять до истечения срока ознакомления с досье я понял: необходим отдых. Хотя бы небольшой. Ни душ, ни холодная вода мне уже не помогали – спать хотелось нереально, а голова почти ничего не соображала. В таком состоянии я бы все равно ничего полезного не запомнил и не обработал. Развернув свой откидной диван, я вынул из компьютера диск, скинул с себя одежду и залез в душ – чуть было не уснул стоя. Потом вытерся и нырнул в спальный мешок. Давно замечено: в нем лучше и эффективнее спать абсолютно голым.

Разбудил меня звук удара чего-то небольшого, но тяжелого. Я не сразу сообразил, что это отвалился сторож за дверью. Часы показывали семь вечера. Ужас какой. Я проспал. Уже на два часа больше, чем мне отвел Стентон для окончания работы с досье… Черт. А где сам Стентон, хотелось бы знать?

Тут же зазвонили все телефоны: обычный и оба мобильника – мой личный и служебный, со скремблером.

Выскочив из спальника, я как был – в костюме Адама – схватил сразу оба телефона: линейный и служебный. Наверное, со стороны зрелище было живописное.

– Да?

– Алекс, ты куда пропал? – звонил управляющий офисом. Еще третьего дня он прислал мне счет с личным уведомлением, что через десять дней, если не оплачу задолженность и проценты, я должен буду выметаться отсюда. – Я тебе уже пятый час звоню.

– Мистер Андерсон, – промямлил я, – я как раз хотел…

– Чего хотел? На твой здешний счет поступила кругленькая сумма. Полгода можешь не думать об оплате. Что, разбогател? Ладно, я всегда знал – ты головастый парень, поэтому и не торопил тебя.

«Ага, – думал я, – чего раньше ты не был таким добрым? Или свои знания обо мне так тщательно скрывал?»

– Тебе там удобно? – продолжал Андерсон. – В новый офис не думаешь переехать? Расшириться не желаешь?

«Ни фига себе. Точно что-то случилось. Или в лесу медведь сдох», – мысленно предположил я.

– Спасибо, сэр, но мне тут вполне комфортно. Я же люблю уютные помещения.

– Ну как знаешь. Звони, если что. «Если что?..»

Второй смарт тоже не молчал:

– Ф-ш-ш-ш-ш-ф-ф-ш-ф-ш-ш-ф-ф-ш-ф-ш-ш-ф-ф-ш… Я отключил скремблер.

– Да?

– Извините, можно попросить Алекса Крейтона? Молодой женский голос. Деловой и официальный.

Но приятный и вежливый.

– Можно, это я.

– Добрый день. С вами говорят из юридической конторы Фрэнка Уильямса.

Ого. Неслабо. Юридическая фирма Уильямса – одна из ведущих компаний подобного профиля. Ведет самые разные дела, но исключительно аккуратно и качественно. На высоком профессиональном уровне. В ее штате вымуштрованная команда классных юристов всех специальностей, и не было еще такого случая, чтобы у Фрэнка Уильямса отказали клиенту, способному оплатить их счета – немалые, разумеется. Стать клиентом Фрэнка Уильямса мог кто угодно, были бы деньги.

– Я весь внимание.

– В нашей фирме был составлен один документ, – продолжила сотрудница Фрэнка Уильямса, – согласно которому вы, в случае гибели, исчезновения Сержа Стентона или утраты им дееспособности, становитесь нашим клиентом.

– В каком качестве? – тут до меня дошло: «.. в случае гибели, исчезновения или утраты дееспособности». – А что со Стентоном?

– Вы не знаете? Вы не могли бы подъехать в наше представительство в вашем городе?

– А это где? – Я никогда раньше не был в этой фирме. Не приглашали. Рылом не вышел. – Далеко?

– Эминем-Бич сто двадцать один. Офис восемьсот девятнадцать.

– Когда? – нетерпеливо спросил я.

– Как вам будет удобно. Желательно побыстрее.

– Можно сейчас?

– Да. До двадцати одного часа вас примут.

– Спасибо, – сказал я.

С этими словами я повесил трубку, поскольку моя собеседница уже отсоединилась. Все еще туго соображая – всегда плохо себя чувствую, когда меня будят, – я взял другой смартфон. Мой личный. Он так и не перестал звонить.

– Я! – прокричал я в смарт.

– Наконец-то, – звонила моя девушка. – Ну ты и свинья! Куда пропал?

Сколько раз меня уже так обзывали, причем самые разные люди. Мы вместе уже года два и никак не можем разойтись. Чего-то все тянем и тянем, хотя уже порядком надоели друг другу. Такой всплеск неожиданной заботы обо мне любимом удивил. Обычно Эльза (так ее звали) могла пропадать на несколько дней без всяких объяснений. На мои вопросы потом следовало: «А я тебе не жена. Где хочу, там и хожу, что желаю, то и делаю». Какие причины влияют на то, что люди расходятся и разводятся? Как ни странно, обычно это не какие-то глобальные несоответствия, а пустяки, хотя, конечно, часто все эти мелочи – только верхушка айсберга. Нет, я все-таки идиот. Ну зачем мне это надо, а?

– Куда пропал? – продолжала наседать Эльза. – Только и слышу: «Телефон абонента выключен или находится вне пределов зоны связи». Я все приемные отделения обзвонила, в бюро по пропаже людей заявляла, всю базу данных неопознанных трупов облазила, а он жив-здоров и отключил мобильник. Ну сейчас ты спал, по голосу понятно, а два дня чего делал? Опять в загул ушел? Что, со шлюхами развлекался? Я тебе все волосы выдеру, будешь теперь лысый ходить. Чего молчишь? И сказать нечего?

– Да я и слова-то вставить не могу.

– Слушаю тебя.

– Новое дело получил, – Эльзе нужно сообщать правдивую инфу, но без особых подробностей, в урезанном виде. – Хотел, чтобы не беспокоили.

– Предупредить мог? – продолжала сердиться она.

– А что могло произойти за два дня? – удивился я. Такая напористость Эльзы была не очень-то для нее и характерна.

– Да все что угодно. Тебе перечислить по пунктам? Ты мог банально умереть или, наоборот, обрести просветление, вступив в какую-нибудь новомодную секту, мог узнать жуткую тайну и провести несколько суток под пытками, мог влюбиться или отравиться…

– Не дозвонился до тебя, – соврал я на удачу, – ты трубку городского не брала.

– А это когда было?

– Вот дня два назад и было. Не помню точно, когда.

– Да? – голос Эльзы утратил прежний напор, и в нем появились нотки неуверенности. – Ну, возможно, я ненадолго и отключала телефон. Но все равно. Мог и сообщение кинуть. Я вся извелась.

– Чего вдруг? – притворно удивился я, ибо такая склонность к беспокойству никогда не была присуща моей подруге.

– А ты что, правда не знаешь ничего? Или прикидываешься? У тебя классно выходит, я почти поверила.

– Скажешь мне, наконец, в чем дело? – я начинал злиться. – У меня все выключено было два дня, и я никуда не выходил. Я ничего не знаю. Над делом работал, и связь только сейчас снова восстановилась.

– Ну ты маньяк. Не врешь? Ладно, поверю тебе. Бог покарает меня за мою доверчивость и неоправданную доброту. Слушай: Серж Стентон. Знаешь такого?

– А что с ним? – я насторожился.

– С ним уже все. Его с проломленным черепом нашли на каком-то мусороперерабатывающем заводе. Я уже не помню, на каком именно. Не суть. Главное – в его кармане оказалась копия договора с тобой. Причем только та страница, где имена, подписи, реквизиты сторон и прочая лабуда. Полиция сразу взялась за твои поиски. Ничего. В офисе тебя нет, твои телефоны не отвечают, все линии, ведущие к тебе, – блокированы. И дома ты не появляешься. Где ты работал-то? Меня уже эти копы затрахали всю. Причем в особо извращенной форме: путем допросов. Скоро и до тебя доберутся. По-моему, полиция подозревает, что ты или как-то причастен к убийству, или угрохал этого Стентона самолично. Кстати, а это кто? – завершила свою тираду вопросом Эльза.

Я сначала ничего не понял. Голова работала еще плохо – сказывались последствия стимуляторов. «В офисе тебя нет». Меня то есть нет. А я сидел тут. Сначала – сидел, а потом – лежал. Но – тут. Никуда не уходил, над дверью висел сторож. Ну конечно же – сторож. Это устройство не только блокирует связь, замки и экранирует всю электронику. Оно, если надо, создает эффект отсутствия человека в помещении. Ни дежурная камера, ни датчики ничего не обнаруживают. В верхней палате парламента уже давно ведутся разговоры о запрете сторожей, но пока договорились только о лицензировании и получении разрешений на их применение.

– У меня сторож на двери висел, – вынужденно признался я, – установленный ровно на сорок восемь часов.

– Ничего себе. Кто ж тебя так?

– Стентон, кто еще? Он должен был выпустить меня часа два назад. Я на него работаю… работал. Он один из боссов «ВИП Сервис чего-то там».

В этот момент раздался стук в дверь. Стук был требовательный и довольно-таки бесцеремонный.

Так стучат только очень уверенные в себе парни.

– Все, Эльза, по-моему, за мной уже пришли. Если что, я в полиции. Вытащи меня под залог, если упекут. На моем счете должно быть не менее десяти тысяч, а моя карточка у тебя. И обязательно сообщи Нику Сикорскому.

– Погоди, а откуда у тебя вдруг… Не дослушав Эльзу, я отсоединился.

– Сейчас, сейчас. Открою. Дверь сломаете. Только и успел, что поставить грязную кофейную кружку на диск, принесенный Сержем Стентоном, и кинулся к двери, поскольку действительно испугался за ее целостность. Открыв замок, я увидел своих старых знакомых – лейтенанта Криса Гибсона и сержанта Вудфорда из отделения полиции, в юрисдикцию которого входил офисный центр. Сзади маячил помощник управляющего. В руке у Гибсона был сторож, которым он многозначительно покачивал.

– Добрый день, господа, – я старался говорить легко и непринужденно, – чем могу?

– Ого. Чем это ты тут занимался, интересно? – вместо приветствия сказал лейтенант. Только сейчас я сообразил, что по-прежнему стою совершенно голый. Его нехорошая улыбочка мне сразу очень не понравилась. – Уж не знаю, как для меня, а для тебя день точно недобрый. У тебя есть разрешение на эту игрушку?

– Она не моя, а Стентона. Он поставил еще двое суток назад. Можно хоть оденусь?

– Ты это брось. На стороже был включен режим невидимости. Для чего это Стентону? У него официальная лицензия на использование есть.

– Почем я знаю? – огрызнулся я, натягивая джинсы. – Вот у него и спросите.

– Спросим, обязательно спросим, – при этих словах помощник управляющего, которого я так и не узнал как зовут, как-то странно посмотрел на лейтенанта, – но сейчас я тебя спрашиваю. И еще кое-что мне объясни… Да, мистер Ли, спасибо, вы нам больше не нужны, – повелел лейтенант Гибсон. – Входим, сержант.

Помощник управляющего с недовольным видом удалился. «Чего это он вылупился? Голого мужика никогда не видел? Может, он какой-нибудь гей?» – промелькнула в голове нелепая мысль.