Путь ислама. От Пророка до Еврохалифата

1. Национализация природных ресурсов и сосредоточение в руках государства ключевых секторов экономики, прежде всего крупной промышленности, инфраструктуры и транспорта.

2. Развитие частного сектора (особенно мелкого и среднего бизнеса) во всех других сферах экономической деятельности. Здесь арабские лидеры превзошли в мудрости Советский Союз, где экономическая модель базировалась на марксистском постулате об отмене при социализме частной собственности на средства производства и, как следствие, частного сектора в экономике. Во второй половине XX века эта догма столетней давности уже не работала. Но престарелые вожди и идеологи КПСС до последнего цеплялись за нее, что имело для СССР плачевные последствия. А баасистские ученики и последователи советского опыта еще в 1970‑х годах поняли, что жесткую советскую экономическую модель надо «размягчать» за счет частного сектора экономики, и добились хороших результатов, избежав внутреннего кризиса.

3. Создание под надзором государства эффективной банковской системы и привлечение в страну иностранных инвестиций, а также вовлечение иностранных компаний в разработку природных ресурсов и развитие современных производств.

4. Демократизация политической сферы. Это не только необходимое, но и основное условие успешного внедрения социалистической модели развития в мусульманском обществе. Молодые офицеры и активисты Баас, свергавшие в 1950–1960‑х годах отжившие политические режимы, поначалу не собирались становиться современными халифами. Однако, придя к власти, они повсеместно превращались из борцов за общеарабское возрождение и социализм в автократов и жестоких диктаторов, которых волновала прежде всего власть, а потом уже всё остальное. Это вызывало нараставшее недовольство во всех слоях общества, подрывало социальную базу баасизма, особенно среди молодежи, в итоге привело к тому, что сейчас баасисты формально правят только в Сирии, но будущее этой страны после пережитой катастрофы весьма туманно. В Ираке подспудное недовольство диктатурой Саддама Хусейна помогло американцам относительно легко свергнуть его. Сейчас в разрушенной стране идут процессы, не имеющие ничего общего с социализмом и демократией, и куда они приведут, сказать трудно. Дни баасизма в арабском мире, видимо, сочтены.

Тем не менее можно сказать, что социалистическая социально-экономическая модель хорошо совмещается с традиционным исламским обществом (по крайней мере, арабским) при сменяемости политической власти. Насколько это возможно в мусульманских (прежде всего арабских) странах, другой вопрос. Вместе с тем середины 1970‑х годов ряд стран Ближнего Востока и Северной Африки отошел от игр в советский социализм и встал на почву буржуазного социально-экономического и политического развития, а президент Египта Анвар Садат превратился в ярого антикоммуниста. Но попытка скрестить западную демократию и ислам в арабских странах не удалась. Самый мрачный пример – Алжир, который до начала 1960‑х годов был частью демократической Франции²⁹ и после обретения независимости формально являлся демократической республикой.

Алжирская резня

Первое правительство независимого Алжира возглавил лидер Фронта национального освобождения (ФНО) Ахмед Бен Белла. В апреле 1964 года на базе ФНО была создана одноименная партия, первый съезд которой принял программную Алжирскую хартию, где указывалось, что Алжир избирает социалистический путь развития. Съезд постановил, что партия должна состоять преимущественно из крестьян и рабочих. В 1965 году в результате военного переворота к власти пришел бывший соратник Бен Беллы министр обороны Хуари Бумедьен, закрепивший курс на строительство в Алжире социалистической системы с местной спецификой. В стране возникла авторитарная однопартийная система, а во внешней политике установились прочные связи между Советским Союзом и Алжиром, который стал одним из арабских союзников СССР, идущих по «некапиталистическому пути». Последующие четверть века были для Алжира периодом стабильности и относительного процветания, хотя после смерти Бумедьена в декабре 1978 года в правящей партии развернулась борьба за власть между прозападной и просоветской фракциями. В итоге страну и партию возглавил компромиссный кандидат Шадли Бенджедид, который пытался усидеть на двух стульях. Но после того как в период «горбастройки» СССР перестал оказывать финансово-экономическую помощь Алжиру, страна оказалась на грани экономического коллапса. В 1986 и 1988 годах имели место массовые беспорядки, вызванные ухудшением качества жизни народа, для обуздания которых пришлось привлекать армию.

Тогда же произошел разворот в развитии страны. Ища новых спонсоров, алжирское руководство обратилось к Саудовской Аравии и ее соседям, которые в обмен на финансовую помощь и инвестиции потребовали развития в Алжире радикальной исламской идеологии и связанной с ней экономической инфраструктуры. Местное духовенство идейно и финансово быстро переориентировалось. Произошло резкое усиление фундаменталистских настроений и в широких слоях населения, особенно молодежи. Исламисты потребовали переустройства общества по законам шариата и выступили против светских властей, обвинив их в отходе от канонов ислама. В условиях нараставшего экономического и политического кризиса они заявили претензии на власть с целью построения в Алжире теократического государства. Алжирское руководство отказало им в этом. Конфликт между сторонниками светского общества и исламистами грозил перерасти в гражданскую войну. Чтобы ее избежать, по совету из Парижа алжирские власти решили провести всеобщие демократические выборы, результаты которых обескуражили всех. В декабре 1991 года в первом туре многопартийных выборов убедительную победу одержал радикальный Исламский фронт спасения (ИФС), который мог прийти к власти демократическим путем.

Дабы избежать этого, алжирские военные отменили второй тур выборов, заставили президента страны Бенджедида уйти в отставку, установили военный режим и запретили ИФС. В ответ исламисты ушли в подполье и развязали массовый террор против властей и гражданского населения, особенно сельских жителей. Тактика экстремистов строилась как на ударах по военно-полицейским силам и представителям властей, так и на запугивании населения. И это им удалось. Власть ничего не могла поделать. Чтобы спасти себя и своих близких, люди создавали отряды самообороны. Почти каждую ночь в алжирских деревнях раздавались сирены тревоги, как при бомбежках, и мужчины с оружием уходили на «фронт». Если к утру ничего не происходило, ополченцы расходились по домам, чтобы успокоить обезумевших от страха жен и детей, которые часто боялись открывать им дверь, не будучи уверенными, что это они. Но даже в защищенных деревнях наутро находили изрезанные трупы односельчан, что усиливало всеобщий страх.

Ополченцы вступали в бои с хорошо вооруженными бандами исламистов. Иногда удавалось отбиться, если же нет – бандиты захватывали село и устраивали резню. Вот лишь один эпизод с алжирской деревней Бентуми-Бентала, расположенной всего в 20 километрах от столицы страны. Темной ночью к деревне подобралась банда головорезов. Небольшой отряд самообороны вступил с ней в бой. Но силы были слишком не равны. Бандиты перебили защитников деревни, а затем стали планомерно убивать ее жителей, не щадя ни женщин, ни стариков, ни грудных детей. Людям отрезали головы, беременным женщинам вспарывали животы. Потом террористы взорвали большинство домов. Взрывы были слышны в столице, но никто не пришел на помощь несчастным людям, потому что боялись. Кровавая бойня продолжалась до утра. Как потом сообщили информагентства, в Бентуми-Бентала исламисты хладнокровно вырезали около 200 человек. Резня шла и в священный для мусульман месяц Рамадан. В 1997 году с 10 января – начала праздника Рамадан и до 6 марта бандиты из Вооруженной исламской группы (ВИГ)³⁰ зверски убили не менее 300 человек, включая детей разного возраста. В ночь с 31 июля по 1 августа 1997 года исламисты вырезали около 100 человек в провинциях Блида и Айн-Деорла. Тот август вообще оказался рекордным на жертвы: исламисты умертвили более 600 человек в разных местах страны. Эти нелюди создали такую атмосферу страха и паники, что алжирцы сходили с ума. А в июне 1992 года террористы убили президента страны Мухаммеда Будиафа. По сути, в Алжире шла гражданская война, имевшая характер беспощадной религиозной войны против собственного народа.

Информация об ужасах, творившихся в Алжире, поступала в европейские (особенно французские) СМИ. Фотографии женщин, скорбящих над растерзанными трупами своих детей, родителей, братьев и сестер заполонили периодические издания. Иногда их показывали по французскому телевидению, но, чтобы не травмировать психику телезрителей, показы этих фотографий были запрещены. Пожалуй, самое шокирующее фото опубликовал журнал Marianna. На нем были изображены две отрезанные детские головки, лежащие в цинковом тазу. До сих пор нет ответа на вопрос: чем была вызвана столь чудовищная жестокость к своим соплеменникам и кто ее направлял? Но, совершая такие зверства, исламисты вредили самим себе. Народ отшатнулся от них, что позволило алжирским властям и военным обуздать террористов и палачей, сбить волну террора и принудить экстремистов пойти на переговоры о национальном примирении. Властям удалось установить контроль над исламской инфраструктурой, удалить из мечетей радикальных имамов и пресечь каналы внешнего финансирования как вооруженного крыла экстремистов, так и их политических структур. В апреле 1999 года президентом страны был избран многолетний министр иностранных дел Абдель Азиз Бутефлика. Он смог привести Алжир к миру, хотя теракты случаются там поныне. Но длившаяся почти десять лет гражданская война (первая полномасштабная война с террором) унесла жизни свыше 100 тысяч человек, в основном ставших жертвами массовых расправ и террористических актов исламистских группировок. Государству был причинен огромный экономический ущерб. Всего этого могло не быть, если бы в конце 1980‑х годов алжирские власти не открыли двери перед пришлыми «учителями ислама» и затем не затеяли с ними игру в демократию.

Ну а дальше всё пошло как обычно. Бутефлика, правящий в Алжире поныне, установил режим авторитарной власти в форме выборной демократии, и в стране пока что спокойно. Аналогичную историю (не столь кровавую) пережил Тунис, о чем мы еще расскажем. Крупнейшие мусульманские страны, Индонезия и Пакистан, при внешне демократической форме правления тоже прошли через череду военных переворотов и диктатур. К концу прошлого века практически во всех мусульманских странах при разных внешних влияниях установился авторитарный режим правления, ставший причиной потрясений, случившихся в наши дни. Но помимо внешних влияний, советских и западных, в недрах просыпавшегося исламского мира шел процесс поисков собственного пути, основанного на канонах и ценностям ислама.

Часть V
Фундаментализм и джихадизм

Эти поиски породили такое явление, как современный исламский фундаментализм. Психологически и гносеологически он пророс на почве исторического унижения, которое мусульманский мир испытывал от Запада на протяжении нескольких веков. Невозможно определить, в какой момент и в каком месте проросло семя этого явления. Оно витало в воздухе исламской ойкумены и отдельными вспышками проявляло себя с конца XVIII века. А в XX веке эти веяния оформились в идеологию, основанную на вере в то, что для возвращения исламским странам их былого величия мусульмане должны отказаться от всего, что связано с западными или любыми чужими ценностями и образом жизни. Мусульманам нужно вернуться к истокам, к «фундаменту веры» в том виде, каким его проповедовал пророк Мухаммед. Если этого не произойдет, то ислам как религия и мусульмане как человеческая общность могут погибнуть. Не в результате крестовых походов или колониальных войн, а вследствие обольщения идеями, вещами и образом жизни, которые проникают в исламский мир и отравляют его. Эту «западную отраву» распространяют не только неверные иноземцы (гяуры), но и сами исламские государства и правители, которые служат Западу и внедряют чуждые исламу идеи и ценности через светское законодательство, парламентаризм, репрессивный аппарат, материалистическое образование и средства массовой информации. Чтобы спасти ислам и свои заблудшие души, правоверные мусульмане должны объединиться и захватить власть. Конечной целью мусульман в каждой стране является создание теократического государства, управляемого «правильным» духовенством и нормами шариата. Такова концепция исламского фундаментализма, на почве которой проросли разные религиозные течения, партии и организации. Мы упомянем наиболее значимые.

Мусульманское братство

Первой международной организацией исламских фундаменталистов стали «Братья-мусульмане». Эту партию и религиозно-политическую ассоциацию, ныне запрещенную в России, основал в египетском городе Исмаилия скромный учитель Хасан аль-Банна (1906–1949), преподававший основы религиозной философии в местной школе для рабочих, строивших Суэцкий канал. Аль-Банна, окончивший педагогический институт Дар аль-Улум в Каире, с юности увлекся средневековым суфийским учением аль-Газали³¹. Суфии – последователи эзотерического и мистического учения в исламе – проповедовали аскетизм³² и духовное просветление через определенные ритуалы. Аскеты-суфии считались носителями истинного ислама и противопоставлялись современному исламскому миру, который отошел от заповедей Пророка и погряз в грехах. Суфии критиковали правителей мусульманских стран за отход от норм истинного ислама, за что подвергались гонениям, но были популярны в народе.

Хасан аль-Банна решил вернуть как можно больше мусульман к истокам исламской веры и для этого основал в 1928 году вместе с шестью рабочими Суэцкого канала мусульманское братство для распространения исламских норм морали и поддержки благотворительных акций, а также для борьбы против капиталистической эксплуатации и западного декаданса, разлагавшего мусульман. В отличие от учрежденного Лениным в 1919 году Коммунистического интернационала, призывавшего к классовому единению мирового пролетариата, интернациональное братство аль-Банны призывало ко всемирному единению «истинных» мусульман. «Братья-мусульмане» стали собирать молодых учеников из числа рабочих и крестьян и вести преподавание «правильных» религиозных дисциплин, как их понимал аль-Банна. Эти уроки были доступны людям любых профессий и любого возраста. Занятия проводились с послеобеденного времени до поздней ночи и учитывали распорядок дня людей, находящихся на работе или учебе.

Популярность братства росла. В 1932 году штаб-квартира организации переехала из Исмаилии в Каир, хотя сам аль-Банна остался на месте и продолжил свою проповедническую работу. Братство активно выступало за возвращение египтян к духу первоначального ислама и учреждению исламского порядка. Конечной целью деятельности своей организации Хасан аль-Банна провозгласил исламизацию общества и создание государства, основанного на законах шариата. В 1936 году он обратился к египетскому королю Фаруку I и другим главам арабских государств с трактатом «Отъезд к свету», где заявил: «Аллах – наш идеал. Пророк – наш вождь. Коран – наша конституция». Эту простую формулу взяли на вооружение последователи аль-Банны во всех мусульманских странах. Аль-Банна считал, что торжество ислама в рамках одной отдельно взятой страны (Египта) может наступить мирным путем: через пропаганду исламских ценностей, правильное воспитание подрастающего поколения, личный пример нравственно безупречных народных вожаков и «обращение в ислам» представителей власти. Но против вооруженных врагов, которые нападают на мусульман, аль-Банна призывал использовать «наступательный джихад», как это делал по отношению к своим врагам пророк Мухаммед. Организовать такое наступление должно государство, в котором победил ислам.

В 1941 году созданное аль-Банной братство насчитывало 60 тысяч членов, а в 1948 году их число увеличилось до 500 тысяч человек и сотен тысяч сочувствующих в разных странах. «Братья-мусульмане» стали серьезной силой, которой опасалась власти. Они имели собственные мечети, торговые фирмы, фабрики, больницы и школы; члены братства занимали высокие должности в египетской армии и профсоюзах. Они даже создали тайную боевую организацию, хотя аль-Банна был против этого. В 1948 году кто-то совершил провокационное нападение на одного из египетских политиков. Обвинили в этом «Братьев-мусульман». Премьер-министр Египта Махмуд Фами аль-Накраши запретил организацию, после чего пал жертвой членов братства. А 12 февраля 1949 года неизвестный убийца застрелил Хасана аль-Банну.

После смерти отца-основателя «мусульманский интернационал» возглавил Хасан аль-Худайби, и идеология организации изменилась. Главным идеологом «Братьев-мусульман» стал Сейид аль-Кутб. Он родился в 1906 году в деревне на юге Египта. В 11 лет знал наизусть Коран, а в 30‑летнем возрасте уехал в Каир, где окончил институт Дар аль-Улум (тот же, что и аль-Банна) и получил диплом преподавателя в школе. Работал инспектором министерства просвещения Египта. Решающее влияние на его взгляды оказали два события: Арабо-израильская война 1948–1949 годов и последовавшее за нею посещение США, где он изучал опыт организации школьного обучения. Из этой поездки аль-Кутб вынес убеждение, что США – страна безбожников, погрязших в самых гнусных грехах. Больше всего его ужаснули добрачный и внебрачный секс, женское равноправие и совместное обучением мальчиков и девочек в школах. Вернувшись в Египет, он стал ярым противником американского и всего западного образа жизни, с которым решил вести непримиримую борьбу.

Под влиянием идей аль-Кутба и его приверженцев «Братья-мусульмане» отказались от мирного пути построения исламского общества, завещанного аль-Банной, и стали на путь насаждения ислама через насилие и террор. Эмблемой организации провозгласили две скрещенные сабли и Коран. По Египту прокатилась серия политических убийств, организованных братством «меча и Корана». В 1954 году «Братья-мусульмане» устроили покушение на президента страны Гамаля Абдель Насера, после чего организация была запрещена и разгромлена: многих «братьев» казнили, других посадили в тюрьмы.

Сам Сейид аль-Кутб уцелел, ушел в подполье, откуда продолжил проповеди своих идей. Он говорил, что исламское общество пребывает в состоянии «джахилийя» (доисламского варварства), является слабым в духовном и нравственном отношении, а потому уязвимым для чуждых внешних влияний. Задача истинно верующих мусульман – отделиться от такого общества и замкнуться в кругу единомышленников («братьев»). Благодаря такому обособлению вера мусульман укрепится, они обеспечат свою безопасность и создадут истинно исламское общество в миниатюре. А потом эти окрепшие верой и духом «братья по вере» должны вести джихад – священную войну против «варварского общества» с целью завоевания власти и превращения этого общества в «истинно исламское».

Фактически аль-Кутб призывал к развязыванию гражданской войны «истинно верующих» мусульман против «неверного» общества. Такую войну вел пророк Мухаммед против мекканской знати и ее приверженцев, а также против своих «неверных» сородичей. Такую войну призвал вести и аль-Кутб. В 1965 году он выпустил книгу «Вехи на пути», где выдвинул лозунг: «Аллах – идеал, пророк Мухаммед – вождь, джихад – средство достижения цели, смерть во имя Аллаха – заветная мечта». Легко заметить, что две первые фразы взяты из трактата «Отъезд к свету» Хасана аль-Банны, а вот концовка изменена. Если аль-Банна призывал к установлению конституции, основанной на Коране, то аль-Кутб призвал к священной войне, в том числе через террор. Книга аль-Кутба стала библией исламистского экстремизма и терроризма. А его призыв к мусульманской молодежи «умереть во имя Аллаха» провозглашался руководством к действию для террористов-самоубийц. Неудивительно, что аль-Кутб возглавил заговор с целью убийства президента Египта Насера и других высших должностных лиц. Заговор был раскрыт, аль-Кутб арестован, судим и приговорен к смертной казни. В 1966 году его казнили.

* * *

Однако созданное аль-Банной и трансформированное аль-Кутбом мусульманское «братство» продолжило свою деятельность. К началу 1970‑х годов «Братья-мусульмане» превратились в разветвленную международную организацию, имевшую региональные отделения и ячейки почти во всех мусульманских странах, а также в США и ряде европейских государств, включая Великобританию, Францию, ФРГ, Данию и Швейцарию. Потом география сети расширялась. Примечателен его социальный состав. Примерно наполовину «братство» состоит из студентов и мусульманской интеллигенции, включая известных общественных деятелей и профессоров уважаемых вузов. Еще на 25–30 % – из мелких торговцев, ремесленников, мелких и средних предпринимателей. Крупный бизнес держится от них в стороне, хотя там есть сочувствующие им лица, жертвующие «братьям» немалые суммы, хотя у организации есть масса собственных фирм, приносящих в ее казну солидный доход.

Движение возглавляет комитет из 28 человек, а штаб-квартира путешествует по миру, в зависимости от политической обстановки. После разгрома в середине 1950‑х годов головной штаб «Братьев-мусульман» перебрался из Египта в Саудовскую Аравию. Саудиты долго использовали «братство» в своих политических целях. Когда несколько лет назад «Братья-мусульмане» пришли к власти в Египте, их главный штаб перебазировался в Каир, но потом опять покинул его и сейчас находится в Катаре, на содержании местных «газовых королей». Но это не столь важно, потому что «Братья-мусульмане» – горизонтально интегрированная сетевая структура. Группировки «братства» представляют разветвленную сеть ячеек – «джамаат исламийя» – «исламских ассоциаций». Каждая ячейка включает примерно 20 человек во главе с «амиром», руководящим ее деятельностью. Амир подчиняется вышестоящему куратору. Он информирует его о деятельности ячейки, однако в целях конспирации не раскрывает ее персональный состав. Ячейки в лице амиров и кураторов образуют «усар исламийя» – «исламские семьи». У них существует специализация. Одни «семьи» занимаются вовлечением новых членов, другие – образованием и пропагандой, третьи – финансированием, четвертые – организационно-техническим обеспечением. А есть «семьи», специализирующиеся на терроризме, для чего в разных местах существуют лагеря подготовки боевиков и террористов, готовых умереть во имя Аллаха, как завещал аль-Кутб. «Герои братства» совершили множество атак и терактов, в том числе нападение на курсантов военного училища в Алеппо в 1979 году, убийство президента Египта Анвара Садата в 1981‑м, покушения на его преемника Хосни Мубарака, резню иностранных туристов в Луксоре в 1997 году и др. Но эту тему мы здесь опустим.

Не менее важна политическая деятельность «Братьев-мусульман», с 1984 года участвующих в парламентских выборах в Египте. Не имея легального статуса, они шли либо по спискам зарегистрированных партий, либо в качестве «независимых» кандидатов, набирая год от года политические очки. Идя на выборы 1987 года вместе с Либерально-социалистической партией и Социалистической партией труда, объединившимися в Исламский альянс, кандидаты от «братьев» получили 37 мест. На выборах в 2005 году их независимые кандидаты имели уже 88 мест (20 % состава парламента) и образовали наибольшую по численности оппозиционную фракцию. На ноябрьских выборах 2010 года из-за прессинга властей «Братья-мусульмане» сильно просели, что привело к массовым акциям протеста сторонников движения и бойкоту голосования. Зато на выборах в декабре 2011 года партия одержала убедительную победу, набрав в первом туре 40 % голосов избирателей и победив во втором туре.

«Братья-мусульмане» стали ведущей политической силой в стране, пользующейся поддержкой народа. Поэтому закономерно, что в июне 2012 года представитель движения Мухаммед Мурси победил на первых президентских выборах в Египте. Сбылась мечта Хасана аль-Банны: созданное им религиозно-политическое движение демократическим путем пришло к власти. «Братья-мусульмане» правили Египтом год и один месяц. Их правление ознаменовалось тотальной исламизацией жизнеустройства. Повсеместно стали вводиться нормы шариата, начались нападения на коптские христианские церкви, а свергнутый президент Египта Хосни Мубарак попал в тюрьму, где ранее гноил «братьев». Начались политические чистки. Такое развитие событий перепугало старую египетскую правящую элиту, прежде всего высокопоставленных военных, которые начали опасаться за свою судьбу. И хотя новый президент Египта и его «братья» генералов пока не трогали, те понимали, что это только до поры до времени. «Братья-мусульмане» испугали городские образованные слои населения и бизнес, прежде всего крупный, и, наконец, они допустили ряд ошибок в экономической политике, которые ухудшили жизнь миллионов простых египтян.

Всё это породило недовольство новой исламской властью у верхов и низов египетского общества. В конце июня 2013 года на улицы египетских городов вышло около 30 млн человек с требованием отставки президента Мурси и ухода от власти «Братьев-мусульман». Ситуация грозила перерасти в гражданскую войну. Воспользовавшись этим, группа военных во главе с министром обороны и верховным главнокомандующим вооруженными силами генералом Абдул-Фаттахом Ас-Сиси 3 июля арестовала президента Мурси и совершила государственный переворот. Попытки сторонников «братьев» вернуть к власти свергнутого президента не увенчались успехом. Военные и поддержавшие их полиция и спецслужбы подавили массовые акции протеста и навели порядок.

В июне 2014 года уже фельдмаршал Ас-Сиси стал шестым президентом Египта. Египетские военные одержали победу, успокоив страну, но победу не окончательную. «Братья-мусульмане» затаились и ждут удобного момента, чтобы нанести ответный удар. И если Ас-Сиси и те, кто за ним стоит, превратят нынешний правящий режим в закостенелую диктатуру, то революционного взрыва в Египте не избежать. И второе пришествие во власть «Братьев-мусульман» будет иметь для Египта и не только совсем другие последствия. Это видно по Турции, где вышедшая из недр мусульманского «братства» Партия справедливости и развития закрепилась во власти, а ее лидер Реджеп Тайип Эрдоган, подавив попытку переворота, предпринятого в июле 2016 года группой турецких военных³³, установил режим единоличной власти и, уйдя от заветов Кемаля Ататюрка, ведет Турцию по пути идей Хасана аль-Банны.