Loe raamatut: «Адини. Великая княжна»

Глава 1. Донецк, 2025 год

Солнце садилось за бетонные многоэтажки, окрашивая небо в грязновато-розовый оттенок. Я стояла у подъезда, прижимая к груди папку с нотами – сегодня Аня впервые сыграла этюд Шопена без единой ошибки, а Лера спела арию так, что у меня мурашки побежали по спине. Они топтались рядом, перешептываясь о чём-то смешном, их голоса звенели, как капли дождя по оконному стеклу.

– Вы обе станете великими, – сказала я, поправляя Лерину шапку. – Когда-нибудь выйдете на сцену Большого театра, и я буду сидеть в первом ряду с букетом роз.

Они засмеялись, но вдруг Аня нахмурилась:

– Александра Николаевна, а вы слышите?

Сперва показалось, что это ветер гудит в проводах. Потом звук нарастал, превращаясь в пронзительный свист, знакомый до боли. Сердце ёкнуло, будто сорвалось с клавиши.

– Бегите! – крикнула я, толкая их в распахнутую дверь подъезда.

Девочки влетели внутрь, а я замерла, будто вростая в асфальт. Время замедлилось: листок с нотами «Лунной сонаты» плавно кружился в воздухе, цепляясь за ржавые перила. «Как жаль, что я не доучила их Бетховену», – мелькнуло в голове.

Удар отбросил меня к стене. Грохот, жар, осколки штукатурки, осыпавшиеся на лицо. Боль пришла позже – тупая, разливаясь по ребрам. Я пыталась вдохнуть, но вместо воздуха в горле забулькало что-то тёплое.

Где-то сверху, сквозь звон в ушах, донеслись всхлипы:

– Александра Николаевна!

«Не выходите, глупышки…» – хотела крикнуть, но губы не слушались. Взгляд затягивало пеленой, а перед глазами вставали картинки, будто кадры старого кино: Аня в шесть лет, едва достающая до педалей рояля; Лера, робеющая перед экзаменом, но взявшая верхнее «ля» чисто, как колокольчик. «Вы еще сыграете на мирной земле»,– подумала я, чувствуя, как холод ползёт от кончиков пальцев к сердцу.

«Жаль, не успела рассказать им про Шостаковича… как музыка рождается даже в блокаде». Сознание уплывало, но я цеплялась за него, будто за последний аккорд. Где-то вдали, сквозь бетон и страх, зазвучал рояль – наверное, Аня играет. Или это уже не важно…

Тьма накрыла мягко, как крышка пианино. Последней мыслью стала мелодия – та самая, что Лера пела сегодня. Слова забылись, но мажорный мотив остался. Он звенел, набирая силу, пока не растворился в тишине.Да

Очнулась непонятно где. Чувствовалось, что в данный момент у меня очень высокая температура и страшно болит горло. Но боль была иная – тлеющая, знакомая. “Ангина!” – подумала. С трудом открыла глаза и с удивлением уставилась на высокий, красиво разукрашенный потолок.

“ Где это я и что я тут делаю?” – подумалось. Приподняла голову и огляделась по сторонам. Стены тоже были разукрашены или покрыты обоями неописуемой красоты. Окно было прикрыто плотными розовыми шторами, из-под которых пробивались солнечные лучи. На прикроватным столике заметила несколько пузырьков и бутылочек, очевидно с какими-то микстурами или другими лекарствами. В глубине комнаты на стульчике сидела молоденькая симпатичная девушка в сиреневым сарафане, имевшая светлые волосы, заплетённые в тугую косу. Девушка что-то вышивала. Увидев, что я открыла глаза, девушка оставила рукоделие, вскочила и закричала:

– Их Высочество очнулись!

Потом подбежала ко мне и спросила:

– Ваше Императорское Высочество! Как вы себя чувствуете? Чего изволите?

Я же от неожиданности (ко мне никто в жизни никогда так ещё не обращался) и от того, что сильно болело горло, не могла произнести ни слова, а только жалобно смотрела на девицу. А ещё я вдруг заметила, что у меня совсем худые, детские руки! И без следов маникюра! И груди совсем маленькие прощупывались сквозь шелковую сорочку. Это что, получается, я попала совсем в чужое тело? Что это: бред от температуры, галлюцинации от лекарств, сон или всё это происходит со мной наяву? Закрыла глаза и стала размышлять. В комнату кто-то тихонько вошел, а я решила притвориться спящей.

– Ваше Превосходительство, Их Императорское Высочество только что просыпались, посмотрели на меня, чего-то испугались и снова заснули, – шепотом проговорила девушка.

– Иди, Марфуша, немного отдохни! Я пока побуду с великой княжной.

Как ни старалась Марфуша неслышно уйти, я всё равно слышала удаляющиеся шаги и слабенький скрип двери. А мужчина подошел ко мне, наклонился и произнес:

– Вижу, что Вы не спите? Открывайте глаза и слушайте меня внимательно!

Когда открыла глаза, то увидела довольно красивого мужчину средних лет с лысеющей головой, одетого в какой-то мундир с золотистой вышивкой, орденами и прочими регалиями. Хотела ответить, но не могла вымолвить ни слова из-за ужасной боли в горле.

– Не пытайтесь ничего говорить, а только кивайте мне. У Вас была тяжелая форма флегматозной ангины, мы Вас еле спасли! Давайте сразу расставим все точки над “і”: я такой же попаданец в этом мире, как и Вы. Я – придворный медик Егоров, Константин Семёнович, но попал сюда из 1987 года. Если бы Вас лечил лейб-медик Мандт или другие местные лекари, то Вы бы уже лежали в гробу. Вы понимаете по-русски?

Я кивнула.

– А какие ещё языки знаете? Французский? (Кивнула). Английский? (Кивнула). Немецкий? (Нет). С одной стороны хорошо, что не можете сейчас говорить. Вы инициировались в теле Великой княжны Александры Николаевны, самой младшей и самой любимой дочери императора Николая Первого. У нас здесь сейчас 1840-й год. Близкие называют Вас Адини. Запомните: Адини почти не говорила по-русски, потому что нянями у неё и воспитателями были только англичанки. Зато она хорошо знала английский, французский и немецкий. Когда поправитесь, то в первые недели старайтесь по-русски говорить с большим акцентом, с трудом. Этот мир уже довольно сильно отличается от нашего, благодаря тому, что сюда попали уже более двух сотен попаданцев из будущего. Так что не удивляйтесь электрическому освещению светодиодными лампами, телефону, радио и прочим анахронизмам. Мы даже изобрели прибор, фиксирующий новых попаданцев. Благодаря этому прибору и Вас обнаружили. Мы с Вами потом ещё более бодробно обо всем поговорим. Ах, да, чуть не забыл сказать, какова была судьба Александры в нашем мире. Она вышла замуж в восемнадцать лет за немецкого принца, а потом у нее обнаружили туберкулёз, причем уже в очень запущенной форме. Адини умерла девятнадцатилетней во время преждевременных родов, а родившийся ребенок пережил её лишь на несколько часов. Вот такая печальная история, но здесь она не повторится, потому что мы смогли уже синтезировать лекарства от туберкулёза и вылечили Вас!

Пока все! Сейчас примем лекарства и позовем Вашу горничную. Кушать хотите? (Кивок). К сожалению, пока Вам можно только тепленький бульон и некоторые соки. Покажите-ка горло, скажите: “А-а-а!” Отлично! Ах, вот ещё: сейчас вам пятнадцать лет, три года до замужества. А в той жизни Вы умели петь, играть на музыкальных инструментах?

Я радостно закивала: ещё бы, почти пятьдесят лет артистического и преподавательского в музыкальной школе стажа! Это если считать выступления с десяти лет, музыкальное училище, консерваторию!

– Адини имеет прекрасные вокальные данные, играет на рояли и на гитаре. Ей наняли самого лучшего в Европе преподавателя – сеньора Солива. Она пела дуэтами и трио на семейных вечерах с придворной певицей камер-фрейлиной Прасковьей Арсеньевой Бартеневой и своим папа́ – императором Всероссийским Николаем Павловичем. Имела колоссальный успех! Будем надеяться, что после этой злощасной ангины ваш голос не изменится в худшую сторону. Берегите его, не напрягайте пока.

Глава 2. Проснулась

Проснулась среди ночи и никак не могла больше уснуть. Глаз не открывала, только слегка разлепив веки, поглядывала на сиделку, сидевшую в стороне и читавшую книгу возле притененной настольной лампы. Долго не могла понять, что не так в этой идиллической картине. Потом сообразила – если бы это было в нашем мире в середине 19 века, то сиделка читала бы при свечах! А здесь лампочка, притом, кажется, даже “экономка”, светодиодная. Мне не хотелось тревожить девушку, поэтому зажмурила глаза и начала думать, что я помню об эпохе Николая Первого со школы, с уроков русской литературы и истории. Мои учителя Евгения Дмитриевна и Алексей Гаврилович очень увлекательно рассказывали о той поре. Кое-что запомнилось о Николае Первом и его современниках из художественных и документальных фильмов, сериалов. В голову лезли всякие хорошие и нехорошие мысли. Николай I ещё со школьной скамьи ассоциировался в моей голове как чудовище, страшный самодур, реакционер, уничтожавший всё прекрасное! Достаточно вспомнить казнь декабристов, его вину в смерти Пушкина, Лермонтова, Полежаева и других прогрессивных деятелей.

Николай I считал себя нравственным эталоном для подданных, но его поведение часто противоречило этому образу. Современники отмечали его патологическую потребность в контроле: он лично вникал в мельчайшие детали государственных дел, от строительства железных дорог до фасонов мундиров. Его деспотизм проявлялся даже в семье: детей воспитывали в страхе перед отцом. Публично осуждая разврат, он десятилетиями содержал фавориток, а его двор погряз в интригах. При этом император требовал от окружения показной благопристойности, что порождало лицемерие даже среди близких.

Брак Николая с прусской принцессой, которая в православии получила имя Александра Фёдоровна считался образцовым, но за этим скрывались холодность и измены. Императрица, страдавшая от нервных расстройств, боялась мужа и не имела влияния на политику. Николай демонстративно подчёркивал уважение к супруге, однако завёл длительную связь с Варварой Нелидовой, фрейлиной Александры Федоровны.

Эта связь, о которой знал весь двор, унижала императрицу. Нелидова, умная и честолюбивая, стала неофициальной советницей Николая, а её покои в Зимнем дворце превратились в место «теневых» встреч. При этом император лицемерно утверждал, что их отношения «платонические», что лишь подчёркивало двойные стандарты его морали.

Помимо Нелидовой, Николай I имел и других фавориток, хотя их имена редко попадали в официальные хроники. Среди них – Анна Окулова, которую он приблизил после рождения её сына, ходили слухи, что ребёнок был от императора. Эти связи тщательно скрывались, но разврат при дворе стал нормой: вельможи, следуя примеру монарха, заводили любовниц, прикрываясь риторикой о «семейных ценностях». А ещё ходили слухи, что жена Александра Сергеевича Пушкина Наталья Николаевна тоже была любовницей императора, потому что он очень щедро её одарил после смерти мужа и погасил все их долги.

Особый цинизм заключался в том, что Николай, преследуя за «безнравственность» литераторов вроде Лермонтова, сам нарушал собственные заповеди. Его фаворитки получали поместья и титулы, а их родственники – выгодные должности, что развращало чиновничий аппарат.

Николай I окружал себя не талантливыми управленцами, а людьми, готовыми льстить и выполнять любой приказ. Большинство его министров были из тупых, но исполнительных генералов. Яркий пример – граф Александр Бенкендорф, глава Третьего отделения, чьё рвение в борьбе с «крамолой» сочеталось с коррупцией. Зная о любви императора к внешнему порядку, вельможи создавали видимость процветания, скрывая реальные проблемы. Князь Пётр Волконский, министр императорского двора, десятилетиями разворовывал казну, но Николай закрывал на это глаза, ценя его «преданность». Граф Пётр Клейнмихель, министр путей сообщения и казнокрад, вместе со своей супругой, ходили слухи, воспитывали тайных внебрачных детей императора, так как своих детей не имели. Придворные, подобно Дмитрию Голицыну или Ивану Паскевичу, получали неограниченную власть в регионах, подавляя инакомыслие и обогащаясь за счёт населения.

Правление Николая I отражалось и в его подходе к семейным отношениям. Император, для которого дисциплина и иерархия были священными принципами, переносил армейские порядки в личную жизнь. Его отношения с детьми и племянниками раскрывают парадокс: желание создать образ идеальной монаршей семьи сочеталось с холодным контролем, подавлением индивидуальности и страхом перед любым «инакомыслием» даже в кругу близких. Воспитание детей напоминало военную службу. Николай лично составлял распорядок дня, требовал безупречной выправки и беспрекословного подчинения. Даже в играх дети должны были имитировать армейские манёвры.

Старший сын Александр, наследник престола, с детства находился под давлением. Отец заставлял его присутствовать на казнях декабристов, считая это «уроком ответственности». Николай контролировал образование сына, запрещая книги с либеральными идеями, и требовал докладов о каждом шаге. Александр, став императором, назовёт своё детство «тюрьмой строгого режима». Дочери – Мария, Ольга, Александра – также жили в условиях казарменной дисциплины. Им запрещалось выражать эмоции, а выбор платьев и распорядок визитов утверждал лично Николай.

Провозглашая семью основой государства, Николай I разрушал её у других. Он насильно расторгал браки придворных, если они казались ему «неравными», но своих дочерей выдавал замуж по политическому расчёту. Например, Ольгу Николаевну женили на наследнике вюртембергского престола, чтобы укрепить союз, не считаясь с её чувствами.

При этом император лицемерно осуждал «распущенность» европейских дворов, хотя его собственный брак с Александрой Фёдоровной давно стал формальностью, а фаворитки влияли на решения монарха.

И почему то на ум пришли строки “Кобзаря”, Тараса Шевченко, которые зубрила ещё в школьные годы для уроков украинской литературы:

Во дни фельдфебеля-царя

Капрал Гаврилович Безрукий

Да унтер пьяный Долгорукий

Окрайной правили…

Так поэт писал о царе и двух его малороссийских генералах – губернаторах: Долгоруком и Бибикове, последний из которых лишился руки не где-нибудь, а на поле боя в Отечественную войну 1812 года.

Смогу ли я с этим императором хотя бы вести себя прилично. Не буду ли на него смотреть волком, как Ленин на буржуазию? А ещё почему-то вспомнилось, как этот самый Шевченко нелестно отзывался об императрице, моей нынешней мамаше:

Царица – немощная,

Как опенок засушеный,

Тонкая, длинноногая,

Да еще, к несчастью, сердечная

Качает головой.

Такая вот эта богиня!

Говорят, когда император Николай Павлович прочитал это стихотворчество Тараса, то сильно возмутился: “Ладно уж меня, но её то за что!” Так Шевченко отблагодарил своих добродетелей, через лотерею собравших деньги на выкуп его из крепостничества. Известно, что именно царская семья пожертвовала на эту лотерею большую часть суммы. Помню, что в школе нам преподносили Тараса Григоровича как бедного и несчастного. Но факты говорят сами за себя: получая огромные гонорары за своё творчество, этот борец за счастье народа не выкупил из крепостничества ни одного из своих многочисленных братьев, ни одну сестру, ни одного племянника или племянницу.

Почему-то мои мысли перенеслись к обдумыванию личности украинского поэта. Если сейчас 1840 год, то (я хорошо запомнила ещё со школы), если Шевченко родился в 1814 году, ему сейчас 26 лет, он ещё учится в Академии художеств. Вот бы с ним встретиться! Поговорить, посмотреть в глаза! Ведь Тарас Григорьевич – фигура, ставшая символом украинской национальной идентичности, поэт, художник и борец за свободу. Его творчество, пронизанное любовью к Украине и состраданием к угнетённым, заложило основу современной украинской литературы. Однако, как и у многих великих людей, жизнь Шевченко была полна противоречий, а его личность сочетала в себе не только гениальность, но и сложные, порой неприглядные черты. Шевченко родился крепостным, но сумел преодолеть социальные барьеры благодаря своему художественному дару. Его стихи, собранные в сборнике «Кобзарь» (1840), стали манифестом украинского романтизма. В них звучат мотивы свободы, протеста против крепостничества и тоска по утраченной национальной независимости. Как художник он создал более 150 работ, включая портреты, пейзажи и библейские сюжеты. Даже в годы ссылки, солдатской службы, куда он попал за участие в тайном Кирилло-Мефодиевском братстве, Шевченко продолжал творить, несмотря на запрет писать и рисовать.

Признавая вклад Шевченко в культуру, нельзя игнорировать свидетельства о его сложном характере. Многие современники и исследователи отмечали противоречия в его поведении, его склонность к алкоголизму, завистливость, неблагодарность. Алкоголь сопровождал Шевченко на протяжении жизни. Историки связывают это с тяжелыми условиями: годы крепостничества, унижения, десятилетняя ссылка в солдатах под надзором, где запрещали заниматься творчеством. Пьянство стало для него способом бегства от реальности. Современники упоминали его склонность к запоям, которые усугубляли проблемы со здоровьем и стали главной причиной его преждевременной смерти.

Некоторые исследователи и современники указывали на то, что Шевченко мог испытывать зависть к аристократам и богатым помещикам, которые часто ему покровительствовали, у которых он даже подолгу проживал, а также к более успешным или признанным коллегам. Например, его отношения с рядом представителей украинской и русской интеллигенции (такими как Пантелеймон Кулиш) были напряженными. Однако важно понимать, что Шевченко, будучи выходцем из крепостных, сталкивался с классовыми предрассудками и чувствовал себя чужим в кругах аристократии. Его «зависть» могла быть скорее реакцией на социальную несправедливость, чем личной неприязнью.

Обвинения в двуличии возникали из-за его попыток лавировать между разными кругами. Получая поддержку русских меценатов, таких как Василий Жуковский и Карл Брюллов, Шевченко в приватной переписке мог резко критиковать имперскую власть. Однако это скорее отражало его внутренний конфликт, чем сознательное лицемерие: будучи освобождённым из крепостничества благодаря русским аристократам, он ненавидел систему, которую они олицетворяли.

Некоторые современники упрекали Шевченко в недостаточной благодарности к тем, кто ему помогал. Например, после освобождения из ссылки он редко поддерживал связь с прежними покровителями. Однако важно учитывать контекст: Шевченко, ставший символом сопротивления, избегал компромиссов с властью, что могло восприниматься как пренебрежение к прошлым связям.

А как “отблагодарил” Тарас Григорьевич царскую семью! Особенно императрицу, написав о ней такой похабный пасквиль! А ведь, когда выкупали Шевченко из крепостничества и разыграли для этого лотерею, императрица потратила на лотерею четыреста рублей, наследник престола Александр Николаевич и великая княгиня Елена Павловна – по триста. Оставшиеся тысячу четыреста рублей собрали другие люди из числа придворных.

Ещё я вспомнила, где-то читала, что когда Тарас Григорьевич Шевченко умер, и полиция производила опись его личных вещей, то среди них были предметы женского гардероба и нижнее женское бельё. Я сначала подумала о сексуальных извращениях великого поэта, но оказалось всё довольно просто: незадолго до смерти Шевченко сватался к одной мещанке, покупал ей в подарок эти вещи, но когда свадьба разладились, то потребовал всё возвратит

Глава 3. Мы остались втроём

Благодаря хорошему, своевременному лечению, я быстро шла на поправку. В основном лежала, но потихоньку стала ходить. В коридоры Зимнего дворца, где жила, ещё не выходила, но посещала нашу общую с сестрой Ольгой большую гостиную, где стоял рояль, и где было очень красиво и уютно. Сестрица Ольга также меня посещала, когда у неё было свободное время. Она, в отличие от меня, заболевшей, интенсивно училась. Обычно учителя, как я узнала, происходили к нам в нашу гостиную, где и проходили занятия, но в связи с моей болезнью, чтобы не тревожить меня больную, уроки временно перенесли в другие помещения дворца. У меня было по крайней мере четверо горничных, как я поняла, с Ольгой на двоих. Маман ежедневно посылала ко мне по паре своих фрейлин из числа молоденьких девушек. Эти фрейлины развлекали меня как могли: читали отрывки из любовных романов, из журналов, газет, рассказывали дворцовые сплетни. Сначала, когда я не могла говорить, общалась с девушками письменными каракулями. Заодно осваивала непростую технику письма гусиными перьями. Так как была немощной, то никто не обращал внимания на кляксы и помарки, думая, что это из-за недомогания. Потом стала общаться шепотом.

В один из дней явилась только одна фрейлина, по-имени Лиза. Но также пришел и доктор Егоров, лечащий врач, и по его словам, тоже попаданец из будущего.

Мы остались втроём: я, доктор и фрейлина Елизавета. Лиза решительно пошла и закрыла дверь на защелку, а доктор выдернул телефонный шнур из розетки, и очень тихо, почти шепотом произнес:

– Теперь мы можем в спокойной обстановки поговорить. Елизавета и я такие же попаданцы в этот мир, как и ты. А вообще-то нас таких в этом мире уже более двух сотен, мы поддерживаем друг друга и пытаемся этот мир, эту страну развивать в нужном направлении. Ты заметила, наверное, что здесь уже немного не так, как было в нашем мире в 1840 году. У нас при Николае I не было ещё ни телефонов, ни автомобилей, ни электричества, ни связи. А здесь мы делаем большие успехи в развитии техники, медицины, науки. И даже подчас изобретаем то, чего не было в нашем мире. Например, изобрели прибор, с помощью которого можно безошибочно находить попаданцев. Думаешь, как мы тебя смогли вычислить? Кроме того, мы формируем базу данных о том мире, откуда попали сюда люди. Изобрели также прибор, который считывает информацию из подсознания пришельца, даже ту, которую человек не помнит. Из этой информации создали такую себе электронную энциклопедию, из которой можно предположить, что может здесь произойти в будущем. Ты тоже пройдёшь считывание для пополнения базы данных. Вот вкратце всё. Скоро ты встретишься с остальными. А сейчас выкладывай всё основное о себе: откуда ты? Из какого года? Сколько тебе было лет и так далее.

Я немного подумала, помедила, переваривая все услышанное, а потом начала говорить:

– Звали меня, как и здесь, Александрой Николаевной, но фамилия мои девичья была Михайлова, а после замужества – Щукина. Мне было уже 58 лет. 24 декабря 2022 года во время войны между Украиной и Россией я попала под сильный обстрел и, возможно, погибла. Я преподавала фортепиано и вокал в музыкальной школе. В молодости училась в институте культуры, в консерватории. Работала в областной филармонии как певица, дирижёр, музыкант. Историей XIX века я не очень интересовалась. В основном только тем, что нужно было по работе: биографиями композиторов, датами и обстоятельствами написания отдельных музыкальных произведений. Об эпохе Николая I в основном из школьной программы истории и русской литературы, а также из фильмов и сериалов.

– Ты теперь самая младшая, третья дочь императора. В нашем мире Александра прожила всего 19 лет и умерла от туберкулёза во время преждевременных родов. Здесь я такого не допущу. Мы уже изобрели лекарства и схемы лечения этой болезни. А в нашем мире примерно до 1950-х годов заболевшие туберкулёзом были обречены на ранюю смерть. Даже, как видишь, представители царских семей. Изобрели мы также рентгеновскую установку и флюрографию. Потом покажу тебе снимки твоей грудной клетки с кавернами. Ты сейчас регулярно проходишь курс лечения. Твоему здоровью и жизни уже ничего не угрожает!

Молчавшая до этого Елизавета сказала:

– Константин Семёнович, хотя и имеет звание придворного лейб-медика, но здесь во дворце бывает нечасто, потому что заведует большой клиникой и занимается обучением будущих медиков. А я буду здесь постоянно. Постараюсь быть поближе к тебе. Ты в свою очередь поговори со своей мамашей, что хочешь видеть меня возле себя. Буду, если что, тебе подсказывать, как действовать в некоторых ситуациях.

– Благодарю, Елизавета! Так и сделаем!

– Между прочим, Константин Семенович – муж моей сестры Екатерины! Екатерина Николаевна Карамзина, в первом замужестве – княгиня Мещерская – хозяйка одного из самых популярных сейчас салонов Петербурга, мы с тобой обязательно будем его посещать.

– А ещё, как только хорошо поправишься, – добавил доктор, – Мы съездим с тобой в Гатчину, где проживает инженер-генерал-лейтенант Пылин. В его доме находится наша главная лаборатория по АТ- технологиям. Мы уже успели многое в этом мире воссоздать из будущего.

– Хочу выяснить один непонятный мне вопрос: когда и как появились попаданцы в этом мире? Я так понимаю, что раньше этот мир был точно таким же, как и наш.

Доктор немного подумал и ответил:

– Вся эта странная история с попаданцами началась всего лет 25 назад, вскоре после победы над Наполеоном. В разных странах странным образом стали появляться люди из будущего, притом в немалом количестве. У нас, в Российской империи таких оказалось несколько десятков, а потом постепенно стало больше сотни. Мы решили, что надо скрывать своё попадание, но объединяться и сообща работать над преобразованием этого мира. Тем более, что поняли: это не наш мир, а какой-то параллельный, потому что заметили в нем кардинальные отличия от мира нашего. Как обстоят дела с попаданцами в других странах мы смутно представляем, хотя и подозреваем, что там тоже есть тайные общества, как у нас. Выявленных за границей попаданцев мы стараемся любым способом заставить переехать в Россию и здесь творить будущее. Самое значимое для нас событие произошло около 10 лет назад, когда на Урале, в местечке Челябинске один из наших попаданцев, преуспевающий купец Василий Ферапонтов случайно обнаружил огромный склад поломанной компьютерной техники из примерно 2010 года. Этот склад непонятным образом переместился в лабаз одного захудалого купчишки-алкоголика. Тот распродавал свою недвижимость, а Ферапонтов хотел купить помещения по склады и случайно заехал осмотреть лабаз. На радость купчишки, Ферапонтов, не раздумывая, выкупил лабаз и ещё много других помещений, щедро потратив огромную сумму денег. Купчишка же, получив большу сумму денег, не стал вкладывать их в производство, а загулял, запил и вскоре от перепоя помер. Всех его людей, кто что-то знал о тайне лабаза, Ферапонтов взял к себе на службу, закрыв, таким образом, возможность нежелательного распространения информации о компьютерах. Склад мы строжайше засекретили и начали разбираться с неожиданно доставшимся “железом”. А некоторые наши попаданцы, хорошо разбиравшийся в электронике, компьютерах и программировании были из 60-х и даже 80-х годов 21 века. Компьютеры и прочая офисная техника были в ужасном состоянии, раскурочены. Однако наши умельцы не только отремонтировали несколько машин, но и собрали один суперкомпьютер, который сейчас находится в имении инженер-генерал-лейтенанта Пылина. Тебе его покажут. Пока что у нас есть немало комплектующих для компьютеров, однако на будущее у нас пока перспективы неважные. А суперкомпьютер занимает несколько комнат, однако он намного круче, чем персональный компьютер начала 21 века. Я уже говорил, что он может считывать подсознательную информацию из мозга человека, благодаря чему мы уже создали из знаний попаданцев что-то типа Википедии. Мы вот принесли тебе несколько листов распечаток по биографиям некоторых деятелей эпохи, будем доставлять ещё. Чтобы всё это было легально и не вызывало лишних вопросов у непосвящённых, эти листки помечаются как предсказания Оракула. Поэтому можешь не бояться, не прятать эти материалы очень далеко.

– Так ты, Лиза, значит, Карамзина? Где-то уже слышала эту фамилию.

– Да, я Елизавета Николаевна Карамзина, младшая дочь известного историка и писателя. Папенька и маменька уже почили с Богом, а нас осталось три дочери и три сына. Ты в школе изучала повесть Карамзина “Бедная Лиза”?

– Конечно, нам это преподносили как образец эпохи романтизма в русской литературе.

– Покойный папенька назвал меня в честь героини своей повести!

– Сашенька, – отозвался Егоров, – я тебя попрошу быть очень осторожной в своей деятельности, следи за речью и привычками. Старайся подстраиваться под окружающих. Быть набожной, больше молиться, креститься. Я уже говорил, что тебя все знают, как такую, что почти не умеет разговаривать на русском.

– А вот бы меня куда-то на пару недель увезти, в какое-то имение, например. Оттуда я бы вернулась, хорошо разговаривая на русском и это ни у кого бы не вызывало лишних вопросов.

– А давай попросим императора, чтобы он отпустил тебя в Москву?

– Можно попробовать.

Император Всероссийский и императрица, папа́ и мама́н, навестили меня вдвоем, когда узнали, что я уже почти выздоровела. Я решила вопрос с Лизой Карамзиной, она теперь официально будет моей личной фрейлиной. Я заговорила о поездке в Москву. На это Николай Павлович предложил мне ещё более заманчивый вариант: поездка на недавно построенном Императорском поезде до Екатеринослава, куда уже успели проложить железную дорогу. Со мной бы поехали наследник Александр и сестра Ольга. Мы бы заняли шикарные апартаменты самого императора. Я с радость