Maht 171 lehekülg
1834 aasta
Повести Белкина. Пиковая дама (сборник)
Raamatust
В книгу вошли широко известные произведения А. С. Пушкина – «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» и «Пиковая дама». Комментированное издание.
Для старшего школьного возраста.
Žanrid ja sildid
Действительно, А.С..Пушкин-наше достояние, наше богатство! С большим удовольствием перечитала эту прекрасную книгу. Раньше никогда не читала ни Вступлений ни Заключений – наверное, не доросла. Сейчас прочитала от «корки до корки». Очень интересно и познавательно, узнала много нового.
«Повести Белкина» и «Пиковую даму» необходимо перечитывать, если Вы любите Русский язык и классический литературу и хотите поднять себе настроение!
Было интересно прочитать. Мне задали прочитать еë на лето, книга мне очень понравилась. Советую вам прочитать. Особенно понравилась последняя повесть.
Безусловно понравилось! С этой книги можно начать прививать любовь классике, всё повести включая "Пиковую даму" - очень интересные! Про образ "маленького человека", введённый в русскую литературу Пушкиным, как раз недавно читал роман "Бедные люди" - Достоевского.
Вот знаете, я люблю Пушкина-прозаика немного больше, чем поэта. Сюжеты его повестей многообразные, правдивые, какие-то особенные, часто с неожиданной концовкой. Так как я романтичная натура, конечно же, более остальных мне нравится "Метель" и "Барышня-крестьянка" (вторая ещё со школьных лет). Любовная интрига, счастливый конец - это то, что я жду от книги в первую очередь. Немного не хватило описаний чувств, переживаний. "Пиковую даму" впервые прочитала вот только сейчас (каюсь). Считаю, что именно совесть погубила Германа. Никак не старуха. Единственное, что слегка тормозит сюжет всех произведений Александра Сергеевича - так это начало, вступление. До того подробно он описывает предысторию, вдаваясь в какие-то не совсем важные детали... Вот для меня это лишнее. И без них было бы понятно, что, зачем и почему.
"Повести..." хорошо перечитывать ещё и ещё раз, они, как правильно выпеченный хлеб, не приедаются.
Моим личным безусловным фаворитом является "Метель" - я часто привожу сюжет этой повести как пример действия Б-ей Воли. Вот так вот, вроде бы, никакой мистики, влюблённая девочка хотела сбежать, гордый мальчик решил мимоходом пошутить, да-да, никакой мистики.
"Повести...", кроме всех их несомненных литературных достоинств, ещё и документ эпохи, как принято говорить в таких случаях, но документ потрясающе точный - то есть, это такой портал во времени: читаешь и оказываешься там, и едешь на почтовых, и видишь на станции спешащего куда-то Пушкина, который вдруг застывает и смотрит в сторону - и ты как бы прослеживаешь его взгляд и видишь, как невероятно красивая девочка сбивает снег с валенок, прежде чем войти в дом.
Его равнодушие взбесило меня. Что пользы мне, подумал я, лишить его жизни, когда он ею вовсе не дорожит? Злобная мысль мелькнула в уме моем. Я опустил пистолет. «Вам, кажется, теперь не до смерти, – сказал я ему, – вы изволите завтракать; мне не хочется вам помешать». – «Вы ничуть не мешаете мне, – возразил он, – извольте себе стрелять, а впрочем, как вам угодно; выстрел ваш остается за вами; я всегда готов к вашим услугам».
Недостаток смелости менее всего извиняется молодыми людьми, которые в храбрости обыкновенно видят верх человеческих достоинств и извинение всевозможных пороков.
У него водились книги, большею частию военные, да романы. Он охотно давал их читать, никогда не требуя их назад; зато никогда не возвращал хозяину книги, им занятой.
— Вы знаете, — продолжал Сильвио, — что я служил в *** гусарском полку. Характер мой вам известен: я привык первенствовать, но смолоду это было во мне страстию. В наше время буйство было в моде: я был первым буяном по армии. Мы хвастались пьянством: я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым. Дуэли в нашем полку случались поминутно: я на всех бывал или свидетелем, или действующим лицом. Товарищи меня обожали, а полковые командиры, поминутно сменяемые, смотрели на меня, как на необходимое зло.
Прошло несколько лет, и домашние обстоятельства принудили меня поселиться в бедной деревеньке Н** уезда. Занимаясь хозяйством, я не переставал тихонько воздыхать о прежней моей шумной и беззаботной жизни. Всего труднее было мне привыкнуть проводить осенние и зимние вечера в совершенном уединении. До обеда кое-как еще дотягивал я время, толкуя со старостой, разъезжая по работам или обходя новые заведения; но коль скоро начинало смеркаться, я совершенно не знал куда деваться. Малое число книг, найденных мною под шкафами и в кладовой, были вытвержены мною наизусть. Все сказки, которые только могла запомнить ключница Кириловна, были мне пересказаны; песни баб наводили на меня тоску. Принялся я было за неподслащенную наливку, но от нее болела у меня голова; да признаюсь, побоялся я сделаться пьяницею с горя, т. е. самым горьким пьяницею, чему примеров множество видел я в нашем уезде.
Ülevaated, 7 ülevaadet7