Loe raamatut: «Каникулы в деревне», lehekülg 6
Глава 4. Раскаяние
Но на следующий день Максим не пошел исправлять совершенную накануне ошибку. Он сам не понимал, что на него нашло, но не мог заставить себя просто пойти и извиниться. Мысли его начали уходить во все более и более отдаленные от истинного начала уголки, и теперь он уже убеждал себя, что все забудется, и что все произошедшее вовсе ничего не значит. К концу дня он настолько уверил самого себя в этом заблуждении, что сильно удивился бы, узнав, что будет снова раскаиваться буквально через пару недель.
Такова уж природа человека, так что не стоит сильно винить нашего героя за его слабость. В конце концов через пару недель его страдания только возрастут, так что свое наказание наш герой получит сполна. Но тут мы забежали немного вперед, так что давайте вернемся обратно, дабы не нарушать последовательности изложения.
Две недели шли, казалось, целую вечность. Время застыло и не хотело никуда спешить. Странно, ведь обычно летом оно поступает как раз наоборот ― мчится вдаль, так что отдыхающие ученики и студенты даже не успевают толком отдохнуть. А тут какие-то две недели шли так медленно, что стало уже и вовсе невозможно. Все дело было, естественно, в душевных мучениях, которые Максим все время отталкивал от себя. Он каждый день убеждал себя, что он не виноват, что все это ровным счетом ничего не значит, и давал себе зарубку не думать об этом больше никогда. Но на следующий день поганые мысли возвращались снова, как бумеранг, который, когда выбрасываешь, возвращается обратно. И Максим ничего с этим не мог поделать, как сильно ни старался. В итоге по прошествии двух недель, которые стали для него сущим адом, он наконец сдался.
И страдания с новой силой нахлынули на него, так что и чудом было уже то, что он вообще выдержал такой напор самоистязания. По ночам он уже не мог уснуть, так что ворочался с боку на бок до тех пор, пока его разум не впадал в некое подобие сна, в котором он вновь и вновь переживал все то, за что себя корил, после чего вновь просыпался в холодном поту, и уже не мог уснуть до самого утра. Да и не хотел.
Еда тоже потеряла для него всякий смысл. Поначалу он мирился с тетушкой и позволял усаживать себя за стол, после чего что-то клал в рот и что-то жевал, но потом и этого делать не стал. На все попытки тетушки накормить племянника либо молчал, либо отвечал, что он не голоден. А после уходил, куда глаза глядят. Лишь бы никого не видеть.
И вот однажды, когда он так же брел по улицам в попытке забыться, взгляд его случайно зацепился за знакомый дом. Это был дом его подруги детства, Кати. Тело послушно остановилось, пока мозг обдумывал, что делать дальше. После нескольких секунд раздумий было принято решение поговорить с ней ― вдруг станет хоть немного легче. Ноги снова получили команду от мозга, и словно послушный робот побрели к окошку. Несколько стуков о стекло раздались будто со стороны ― разум ни в какую не хотел замечать что-либо происходящее вокруг, а хотел забиться в дальний угол сознания и не появляться еще долгое-долгое время. Максиму лишь силой удалось заставить его подчиниться себе и включиться в работу.
Видимо, вид со стороны у Максима был тот еще, потому что вышедшая за ворота Катя посмотрела на него с такой смесью жалости и удивления, что сразу стало понятно ― нужно приводить себя в порядок.
– Здравствуй, Катя, ― услышал Макс свой голос.
– Привет, ― отозвалась она достаточно приветливо.
– Слушай, я хотел извиниться за то, что наговорил тогда. Прости меня, ради бога…
– Ничего страшного, Максимушка, ― промурлыкала она нежным-нежным голоском. ― Мне уже чего только люди не говорили, так что я привыкла к негативу и нехорошим словам настолько, что они мной не замечаются теперь вовсе.
– Но это все равно не уменьшает моей вины перед тобой и Светой, ― с тяжелым сердцем стоял на своей Макс.
– Хватит уже себя винить, ведь от этого можно и с ума сойти. Если ты настолько считаешь себя виноватым, то хорошо ― я тебя прощаю. Но ты должен понять, что в таком случае ты должен извиняться не передо мной, а как раз-таки перед Светой, потому что она то вообще здесь ни при чем.
Максим слушал эту девушку, в которой замечался возраст не по годам, с тяжело опущенной головой, и все его существо внимало ее словам.
– Можешь сказать, где она живет? ― решился он, наконец, спросить.
Прежде чем ответить, она посмотрела на него испытывающим взглядом, будто сомневалась в нем. Но внутри Максима проснулось какое-то упорство, так что ему теперь хотелось довести это дело до конца, и, видимо, это достаточно ясно отразилось в его взгляде, который был теперь направлен прямо в глаза Кати, так что в уголок ее губ приподнялся в еле заметной улыбке.
– Следующая улица, предпоследний дом справа. Он выкрашен в синий цвет ― никак не пропустишь.
– Спасибо, Кать, ― произнес он уже более уверенно, чем начинал. А потом добавил: ― И еще раз извини.
– Иди давай, ― уже откровенно улыбаясь во весь рот, сказала Катя, по-дружески ткнув его кулаком в плечо, что для Макса было лучшей поддержкой, чем любые слова.
Не откладывая в долгий ящик, Максим последовал совету Кати и отправился в нужном направлении. Не стоило раздумывать над этим, а стоило просто сделать то, что нужно, а именно извиниться перед ни в чем неповинной девушкой. Пока он шел, в сердце становилось все более тревожно, а в голове все чаще появлялась мысль, не повернуть ли назад. Но Максим каждый раз снова брал себя в руки и продолжал упрямо двигаться к намеченному пункту назначения. Минут через пять впереди уже виднелось синее пятно, которое являлось, естественно, нужным ему домом. Каждое движение вдруг стало более трудным, а в сердце появился страх перед неудачей. Вдруг она не простит его? Что ему тогда делать? Максим с трудом отогнал эти мысли, и вскоре костяшки его пальцев несколько раз звонко ударились об оконное стекло. Примерно через полминуты из глубины сеней послышался хлопок дверью, отозвавшийся в душе Максима как что-то прощальное перед неизбежным. Послышавшееся шарканье тапочек окончательно напрягло Максима, так что нервы его теперь напоминали натянутые струны. И вдруг…
– Я вас слушаю, юноша!
Максим даже опешил ― настолько резко распахнулись входные ворота. Но еще более резким был голос вышедшей женщины. Макс стоял как воды в рот набравши, не в силах ничего поделать с овладевшим им шоком. Он как-то не подумал, что выйти может и не сама Света, а ее мама. А мама у нее, похоже, обладала очень строгим характером, что и почувствовал теперь Макс в полной мере на себе.
– Простите, пожалуйста, за беспокойство, ― немного неуверенно начал он, ― но мне нужно поговорить со Светой. Вы можете позвать ее?
Понимание того, что никого эта женщина не позовет, пришло даже раньше, чем он договорил фразу. А потом он услышал и ее ответ.
– Нет, юноша, я ее не позову, ― ее голос больше всего подходил очень строгой учительнице, которую все боятся все дети. ― Она не хочет вас видеть, и просит, чтобы вы больше не приходили.
Видимо, этим она сказала все и большего добавлять не собиралась. Ее сжатые в кулаки руки были уперты в бока, что делало ее и так достаточно габаритную комплекцию еще больше. В общем, Максиму ясно дали понять, что делать ему здесь нечего, и Света точно не выйдет, чтобы с ним поговорить и дать ему высказаться. Что ж, теперь под этим уничтожающим взглядом ему не оставалось ничего, кроме как пойти прочь в настолько ошарашенном состоянии духа, в котором ему даже не пришло в голову передать извинения через эту женщину. Ну да ладно, все равно толку от них не было бы никакого. Хотя на душе стало еще поганей, чем было, так что и жить уже не хотелось.
***
– Максим, да что с тобой такое?
Эту фразу Максим услышал краем сознания, опять обитая где-то внутри себя. Он находился на кухне за обеденным столом, за которым тетушка Настя очередной раз пыталась покормить своего племянника, который в последнее время упорно не желал ничего есть.
– Все нормально, тетя Настя, ― попытался оправдаться Максим, к которому неожиданно вернулось самообладание. По крайней мере, какая-то его часть.
– Не ври мне, пожалуйста, ― на лице тетушки очень четко отразилась гамма эмоций, по которым с уверенностью можно было сказать, что ей просто смешно слышать такие оправдания. ― Когда у людей все в жизни нормально, по ним это сразу видно. Ну на крайний случай они хотя бы питаются. В отличие от некоторых.
В последней фразе ясно была слышна нотка обидчивости, и Максим услышал эту нотку.
– Ох, простите тетя Настя, ― поспешил он сгладить свое поведение за последние пару недель, что, конечно же, было невозможно сделать настолько быстро. ― Я… Я не знаю, что на меня нашло. Хотите, я даже съем не одну, а две тарелки супа?
Сказал и посмотрел с надеждой.
– Ну уж нет, так легко ты от меня не отделаешься, ― непреклонно сказала тетушка. ― Рассказывай, что тебя гнетет, а то я уже устала на тебя такого смотреть.
– Что, со стороны так заметно? ― задал Макс глуповатый вопрос.
Ее брови вздернулись вверх.
– Ты еще спрашиваешь! ― восклицание было настолько эмоциональным, что у Макса даже промелькнула мысль, что в театральном ей дали бы за него высший бал. ― У тебя эмоции вообще всегда на лбу написаны, причем таким почерком, что не разберет только глупейший на свете человек. А тут ты стал вообще просто никакой, так что мне удивительно слышать такие вопросы. Как же можно было, например, не заметить, что ты перестал есть? Или, что у тебя вид, как будто тебя загнали в угол? Что ты постоянно куда-то уходишь чуть не на целый день? Я, конечно, не против, чтобы ты свободно гулял, но не в таком ведь состоянии…
– Мда, не подумал, извините, ― кроме этого неуверенного бормотания он не смог ничего из себя выдавить.
– Хватит уже извиняться по каждому поводу. Бросай эту привычку.
Сказав это, она, видимо, поняла, что немного погорячилась, и добавила уже более миролюбивым тоном:
– Ты лучше расскажи, что с тобой случилось.
Рассказать, что случилось… Если бы это было так просто…
– Не обещаю, что у меня получится, но я попробую, ― решился дать обещание Максим.
Тетушка ничего не ответила ему, ожидая продолжения, так что Макс в полной мере ощутил на себе все ее внимание. Легкие под неконтролируемым усилием расширились в объеме, наполняясь свежим притоком воздуха, затем тело снова сжало их до минимального размера, выгоняя вместе с отработавшими газами всю неуверенность и негатив, и лишь после этого Максим начал свой небольшой рассказ.
– Эта история началась довольно давно. Я был тогда маленьким парнишкой и не смыслил таких понятий как любовь. Я только помню, что мою голову вскружила какая-то девочка, очень симпатичная уже тогда. Но даже не это притягивало меня к ней. Она обладала такой энергетикой, рядом с которой я отдыхал. Наши пути пересекались все чаще, и со временем мы привязывались друг к другу все больше, так что я даже и не представлял уже, что на свете есть какие-то другие девочки, с которыми тоже может быть интересно. Весь мой мальчишеский мир сводился к ней одной. И все было бы хорошо, только я перестал ездить сюда, и наши связи прекратились. Это произошло пять лет назад, и с тех пор утекло много воды. В моей жизни все изменилось, причем нельзя сказать, что в лучшую сторону. Но несмотря на все те личные проблемы юного парня, в памяти время от времени появлялась она ― подруга детства. Сначала я просто тосковал по ней, а потом словно хотел оттолкнуть ее от себя вместе с воспоминаниями, что потом и произошло. Все стерлось, и я больше не вспоминал об этом отрезке моей жизни.
Но судьба распорядилась так, что я снова оказался здесь, и наши с ней пути пересеклись в очередной непонятной жизненной шутке. Память услужливо подкидывала якобы забытые воспоминания, которые она сохранила в резервной копии, и во мне вновь проснулось какое-то непонятное чувство. Возможно это любовь, но мне кажется, что скорее все это немного другое чувство. В общем, во мне возобладало удивление, когда я узнал о произошедших переменах в ней и в ее жизни. Она уже не та невинная девочка, с которой я играл в детстве, и данное обстоятельство упорно пыталось свести меня с ума. Но, бог свидетель, с этим я кое-как справился. Правда судьба вскоре решила немного поиграть с персонажами в ее театре, и эта девушка познакомила меня с ее подругой. В тот вечер я не очень то обратил на нее внимание, так как оно целиком и полностью было поглощено подругой моего детства. Для меня на тот момент просто не существовало той второй девушки, что привело к немного грустным последствиям. В определенный момент я вышел из себя, и из моего рта вырвались слова, в основном предназначенные для той, с которой когда-то проводил все свое свободное время. Сказанные мной слова отражали обиду и имели не совсем лестное содержание, что и привело к грустным последствиям. Вторая девушка оказалась чистой и невинной, и очень сильно обиделась на такие слова. Теперь для нее я враг номер один, и знать она меня не хочет.
– И из-за этого ты теперь коришь себя, да? ― спросила тетушка с грустноватым выражением на лице.
– Не то слово, ― не стал отпираться Максим. ― Отчаянье ни в какую не хочет убираться из моей души.
– Ну а извиняться ты не пробовал? ― раздался уточняющий тетушкин вопрос.
– А как же… ― ответил Макс. ― Вернее, пытался извиниться. Меня просто не стали слушать. Вышла ее мать, перед которой я был просто бессилен, так что мне пришлось ретироваться. В общем, теперь я не знаю, что делать.
– По-моему, все проще простого, ― сказала тетя Настя, но, наткнувшись на непонимающий взгляд племянника, продолжила: ― Тебе нужно найти такое место, где не будет ее мамы, и извиниться перед ней лично. Вот и все.
– Но как? ― отчаянье не позволяло Максиму включать мозги, так что ему пришлось лишь спрашивать тетушку, как ему поступить. ― Я ведь не могу караулить ее возле ворот целыми днями.
– Этого от тебя и не требуется, ― улыбнулась тетушка. ― Ты ведь можешь извиниться и где-нибудь в ином месте. Например, на дискотеке.
***
Теперь у него был более-менее конкретный план действий. Ему следовало сделать так, чтобы Света пришла на дискотеку, и уже там перед ней нормально извиниться. Как только Максим понял, что проблема имеет решение, настроение его значительно улучшилось, так что появилось неудержимое желание делать что-то прямо сейчас. И он сорвался бы с места немедля, но его остановила тетушка словами:
– Вот пока нормально не поешь ― из-за стола не вылезешь.
Максим наткнулся на ее взгляд, и ему сразу же стало понятно, что сопротивляться будет абсолютно бессмысленным занятием. Из его груди вырвался обреченный вздох. Ну как он мог отвлекаться на такие мелочи как еда, когда впервые за полмесяца он точно знал, что нужно делать. Это было просто невыносимо.
Делать было нечего, так что пришлось взять в руки ложку и буквально через силу запихивать достаточно вкусное содержимое тарелки себе в рот, а затем усиленно работать челюстями, дабы все это прожевать. В результате было впустую потрачено целых пятнадцать минут, за которые, как ему теперь казалось, мог перевернуться весь мир.
Но вот последние крошки еды были беспощадно уничтожены, и он наконец-то получил долгожданную свободу. Не прошло и полминуты, как он уже мчался по улице в сторону дома Кати.
– Мне нужно, чтобы ты вытащила Свету на дискотеку, ― выпалил он, стоило лишь ей открыть дверь.
Брови Кати медленно поползли вверх, а в глазах читался вопрос, который был озвучен ею мгновением позже:
– И как по-твоему я ее туда вытащу?
– Катенька, ну пожалуйста, ― взмолился Макс. ― Придумай что-нибудь, я тебя прошу.
– Просто она не ходит на дискотеки, ― попыталась объяснить Катя трудность данной задачи. ― Да и вообще она сейчас меня не особо жалует. Можно сказать, что почти так как же, как тебя.
– Но ты же можешь что-нибудь придумать, Катенька, ― не унимался Макс. ― Я же знаю, что ты можешь. Ради всего святого, помоги мне пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Мне это очень, очень, очень важно.
– Какой же ты все-таки настырный, Макс, ― сдалась Катя.
– Спасибо, ― выпалил Максим, хватая подругу детства в медвежьи объятия, которых Катя, видимо, никак не ожидала.
– Максик, ― выдавила Катя сдавленным голосом, ― мне, конечно, приятен твой порыв к объятиям, но боюсь, ты меня сейчас задушишь.
– Ой, прости… ― Максим поспешил отпустить замученную девушку, у которой вид сейчас был немного ошалевший. ― Так ты мне поможешь?
– Да куда ж тебя девать, ― выговорила Катя, и Максим понял, что сопротивление окончательно сломлено.
***
Как только Катя была уговорена помочь, оставалось лишь ждать. И это оказалось самым жутким из всего, что только можно было придумать. Дискотека должна была начаться только завтра, так что времени оставалось еще довольно много. Остаток дня показался Максиму настолько длинным, что он переделал целую кучу совершенно разнообразной работы, только бы чем-нибудь занять себя.
– Ого, ― подивилась тетушка, когда вечером увидела количество выполненной племянником работы. ― Откуда в тебе столько энергии проснулось?
– Все благодаря вам, тетя Настя, ― сияя до ушей от предвкушения ответил ей Максим. ― Если бы не вы, то я так и ходил бы как в воду опущенный. Вы, можно сказать, подарили мне вторую жизнь.
– Какие ты, однако, высокопарные слова знаешь, ― улыбнулась тетушка. Ей было очень приятно видеть племянника в таком хорошем расположении духа, и она искренне надеялась, что оно продержится у него как можно дольше.
***
Окружающий шум сильно мешал сконцентрироваться. Максим уже минут десять высматривал в танцующих Катю и Свету, но пока что все было тщетно. Несмотря на то, что деревня имела не особо большие размеры, народу в местном клубе было хоть отбавляй. Объяснение этому Максим услышал краем уха, пока стоял без дела. Один паренек с веснушками на лице втолковывал другому, что сюда приезжают из соседних деревень. Якобы музыка здесь, что надо. И лишь после этих слов Макс по-настоящему обратился в слух. На губах почти мгновенно появилась еле заметная улыбка, которая, впрочем, быстро исчезла под маской серьезности, стоило лишь ему заметить приближающуюся к нему Катю.
Она пробиралась сквозь толпу, иногда без всяких зазрений совести вовсю применяя локти, потому как иного способа проложить себе путь просто не оставалось.
– Она возле входа, ― прокричала Катя Максу на ухо, стоило лишь ей преодолеть препятствия, и она оказалась рядом с Максимом.
Максим не стал ничего отвечать, лишь кивнул, что понял, и ноги понесли его к обозначенной цели. Поначалу Свету даже не было видно из-за толпы, но по мере продвижения Максим все больше различал ее впереди, пока она не оказалась уже совсем с ним рядом. Она не заметила его, целиком и полностью поглощенная зрелищным танцем, который отжигала одна парочка посреди зала. Грех было не воспользоваться этим. Макс незаметно переместился Свете за спину и теперь собирался с духом, чтобы осуществить задуманное. Его дрожащие пальцы боязливо дотронулись до плеча девушки, которая тут же резко обернулась. Видимо, она ожидала увидеть кого угодно, но только не того, кто так сильно ее обидел, потому что в тот момент все эмоции были очень ясно написаны у нее на лице.
В первый момент она хотела что-то сказать, но, видимо, быстро осознала, что здесь он ее вряд ли услышит, так что бросила эту затею и, развернувшись, попыталась выйти наружу. Но Максим не мог упустить свой шанс, и рука его неожиданно для него самого схватила Свету за плечо. Света попыталась выдернуть руку, но обернулась к нему обратно, поняв, что это бесполезно.
– Что ты хочешь? ― услышал Максим ее крик.
Но Максим ничего не успел сказать ей, потому что произошло нечто непредвиденное. Сбоку от Светы появился какой-то здоровый парняга, в котором Макс лишь с опозданием узнал того типа, который обнимал Катю тогда ночью. Максим даже ничего не успел сделать ― уж больно проворным оказался этот неизвестный. Он сходу жадно обхватил Свету за талию, так что та была просто ошарашена, и с огромной силой потащил ее в самый центр танцевального зала.
Хоть Максим и не успел среагировать вначале, теперь к нему вернулось самообладание, и он буквально в мгновение ока нагнал обидчика девушки. Нагнал и накинулся на него, как говорится, не жалея живота своего. Парень отпустил Свету, и теперь сосредоточился на Максиме, пытаясь снять этого дотошного малолетку со своей спины. Гораздо большие вес и мышечная масса легко позволили ему сделать это, и через пару секунд она оказались уже друг напротив друга.
Как бы ни надеялся Максим на равную схватку, ее не получилось. Не успел он и глазом моргнуть, как ощутил на своих плечах вес, который его ноги просто не смогли выдержать. Колени Макса предательски подогнулись, и приятели бугая тут же увлеченно начали мутузить задаваку со всех сторон, стараясь достать его в самые неожиданные места. Максиму не давали подняться, а удары сыпались не переставая, так что ему пришлось просто закрыть руками голову и терпеть, когда же кончится это безумие. Время будто остановилось. Максиму казалось, что прошла целая вечность, а его все так же продолжали колотить. Он держал себя в сознании до последнего, но в один неожиданный момент что-то тяжелое прилетело ему по затылку. Все куда-то поплыло, а затем мир поглотила тьма.
***
Небытие. Безграничное ничто. Его разум не тревожили ни звуки, ни мысли ― он просто спал глубоким сном. Или умер. Для Максима сейчас не было в этом никакой разницы. Впервые, наверное, за много-много лет его ничего не беспокоило. Ведь даже во сне его обычно посещали какие-то сновидения, будоражащие разум. Пускай он их забывал очень быстро и уже утром не мог сказать, снилось ли ему хоть что-нибудь, но вот ночью, во время самого сна, беспокойство, приносимое сновидениями, конечно, присутствовало. В обычных снах, но не теперь. В данный момент он был спокоен, как никогда в жизни. Но что это?
Сквозь огромную завесу темноты еле-еле, как будто издалека, пробивался чей-то голос. Причем очень приятный голос. Разум Максима начал понемногу включаться в работу, дабы выяснить, что за помеха извне пытается потревожить его хозяина. Мозг словно сам по себе, помимо воли Макса, начал перебирать возможные источники, откуда мог раздаваться этот голос, и, самое главное, где прежде он мог этот голос слышать. Сначала ничего не получалось, но разум не хотел сдаваться. Теперь, когда его разбудоражили, выключаться вновь ему абсолютно не хотелось. Так что он продолжал долбить эту стену под названием неизвестность.
Казалось, прошла целая вечность, пока мозг Максима окончательно не включился в работу. Но когда это все-таки произошло, выяснение источников тревоги не заняло много времени. Максим все четче распознавал голос, а затем даже начал узнавать слова. Этот нежный голос снова и снова произносил его имя. Этот голос звал его. Какой все-таки это был приятный голос. Он настолько ласкал слух Максима, что тот начал получать от его звучания неповторимое удовольствие.
Внезапно, Максим что-то почувствовал. Кроме голоса до его сознания дошло какое-то ощущение от рецепторов на теле. И еще раз. И еще. Разум был в замешательстве, но тело начало резко приходить в себя. Веки приоткрылись, но сквозь них пока что ничего было не разобрать ― лишь непонятная тень мельтешила перед глазами.
– Максим, ― встревоженно повторял приятный голос. ― Максим! Ты слышишь меня? Очнись, Максим!
Тень неожиданно начала приобретать четкие грани. Сначала контуры, потом краски. Белая шапка волос. Лицо. Прекрасное лицо. Можно даже сказать ― лицо ангела.
Хлоп. На этот раз удар по щеке почувствовался настолько реально, что сознание встало на место так же резко, как вправленный сустав.
– Ау… ― вырвалось у Максима из груди, а затем его рука прижалась к ушибленной щеке. ― Больно ведь…
– Прости… Прости, пожалуйста, ― взмолилась Света, стоящая на коленях. ― Просто ты был без сознания, и я пыталась тебя растормошить.
К Максиму начали возвращаться воспоминания. Он же пытался извиниться перед этой девушкой. Только ничего не получилось, какой-то бугай схватил Свету в охапку, Максим полез с ним в драку, появились дружки бугая, и Максима элементарно избили. Да, теперь все встало на свои места.
Сделав колоссальное усилие, Максим слегка приподнял голову, пытаясь разглядеть место, где они сейчас находились. Место оказалось нетрудно узнать ― хватило лишь быстрого взгляда. Задворки клуба. Видимо, его вытащили наружу, когда этим лосям надоело его мутузить, да так и оставили лежать в пыли. И он так бы и лежал один, да вот только Света нашла его и теперь пыталась помочь. В душе Макса что-то екнуло. Она пыталась ему помочь, а не оставила лежать одного без сознания. По его мнению, это дорогого стоило. Он попытался улыбнуться ей, но острая боль мгновенно ворвалась в его сознание, а вслед за ней дало о себе знать и все остальное тело. Губы, видимо, были разбиты, а все остальные места отзывались ноющей болью. У него возникло такое ощущение, будто по нему проехался каток.
– Тише, ― нежно прошептала Света. Ее рука аккуратно прикоснулась к лицу Максима. ― Тебе не стоит сейчас делать резких движений. И даже улыбаться.
– Прости меня, Света, ― вдруг сказал Макс. ― Прости за те слова. Я не знаю, что на меня нашло. Я не имел права так говорить про тебя… Прости…
– Теперь все в прошлом, ― эти слова прозвучали очень мягко. ― Давай не будем об этом больше вспоминать, хорошо?
– Я только за… ― ответил ей Максим. На его лице снова хотела появиться улыбка, но у него снова ничего не получилось.
– Тише, ― повторила Света, и ее ладонь прошелестела по его лицу.
Максим даже замер от удовольствия, ведь касание ее ладони было поистине волшебным. От него хотелось замурлыкать как довольный кот, лишь бы это продолжалось и дальше. Максим не удержался и прижал ее ладонь своей, но только мягко, чтобы не дай бог не спугнуть этот мираж, эту волшебную девушку. Глаза его закрылись, а из груди стали выходить какие-то звуки, долженствующие, видимо, обозначать те приятные ощущения, которые придавали ему эти нежные касания.
– Максим, ― снова послышался ее голос. ― Только не засыпай. Нам надо идти.
Прозвучавшие слова выдернули его из блаженства и вернули на грешную землю. Им действительно нужно было уходить отсюда, ведь не дело валяться в грязи. С силой Макс заставил глаза открыться, и на него вновь глянуло это милое личико. Не время, Макс. Поднимайся, ― сказал он самому себе. Мозг моментально среагировал, и больные члены вдруг послушно ожили, придав телу вертикальное положение. Сначала Максу показалось, что все просто отлично, и он сможет сам держаться на ногах, но буквально мгновением позже жизнь дала понять ему, что он ошибается. Контроль над телом неожиданно куда-то исчез, так что подкосившиеся ноги готовы были позволить остальному телу рухнуть обратно вниз. Но Света, все время находившаяся рядом и чутко следившая за каждым его движением, с проворством, которому можно было только позавидовать, вдруг подхватила его, так что неустойчивое, но все-таки вертикальное, положение было сохранено.
– Господи, какой ты все-таки тяжелый, ― прокряхтела Света, которая, судя по всему, держала Максима изо всех сил. ― Хотя на первый взгляд и не скажешь, ― добавила она, и Макс буквально кожей ощутил, что она слегка улыбнулась.
– Давай я попробую сам, ― высказал Максим идею, которая так и напрашивалась вырваться в воздух. ― Ты слегка отпусти, а я постараюсь удержать равновесие. Только если буду падать, не старайся удержать меня, потому что я за тебя волнуюсь.
– Нашел время волноваться, ― усмехнулась ночная спутница Максима, после чего с некоторой опаской исполнила его просьбу. Макс думал, что сейчас безжалостно рухнет, но каким-то чудом и вправду удержал равновесие, хоть для этого ему и пришлось использовать огромную часть своих на данный момент небольших сил.
– Ну вот, уже кое-что, ― похвалил он самого себя.
– Пойдем давай, ― поторопила его Света. ― Не стоит здесь оставаться.
Максим осторожно попытался сделать шаг вперед, что потребовало от него еще целую бездну энергии. Но каким-то чудом у него получилось сделать этот шаг, и это, безусловно, было хорошим знаком. Следующий шаг дался уже легче, и так каждый последующий, пока Максим с полной уверенностью не ощутил, что вполне может нормально передвигаться без всяческой угрозы рухнуть носом в землю.
Примерно в этот момент он ощутил, как Света взяла его под руку. Это было приятно, черт возьми, ведь теперь они шли как влюбленная пара, и эта безумная мысль грела Макса изнутри, придавая ему еще сил. Он наслаждался этими мгновениями с ней, и ему уже совершенно не хотелось, чтобы их путь заканчивался. Но дом тетушки безжалостно приближался, и с каждым последующим шагом оставалось все меньше времени, которое Максу было отведено сегодня пробыть рядом с чудесной девушкой.
Вот им осталось пройти лишь несколько домов, и от данного обстоятельства у Макса даже екнуло сердце. Но не успел он это переварить, как осталось лишь два дома, и он понял, что противиться необратимому бессмысленно. Приняв эту мысль, он успокоился. И как раз в этот момент они подошли к воротам тетушкиного дома.
Максиму до жути не хотелось расставаться со Светой. Всего лишь за какой-то вечер он привык к ней не на шутку, что одновременно радовало и пугало его. Но черт с ним…
Когда они остановились возле ворот, Максим не удержался, и его тело повернулось к ней навстречу. Их глаза встретились, и Макс вдруг понял, что готов дать волю чувствам.
– Надеюсь, мы еще увидимся с тобой, ― выдавил он из себя сквозь непонятно откуда образовавшийся комок в горле.
– Конечно, ― прошептала она в ответ, сжав его руки в своих.
Максиму хотелось обнять ее, обнять и не отпускать больше никогда и никуда. Но что-то вдруг надломилось (наверное, это была его воля), и он слегка потупился. А затем они разошлись. Он побрел внутрь, а она пошла к себе. Осталась лишь легкая грусть, хотя должна была остаться радость.
***
– Не получится, Максим. Я не сплю.
Именно эти слова Макс услышал, когда очередной раз за это лето попытался пройти незамеченным в спальню. Но теперь явно все усилия были насмарку, и у него из груди невольно вырвался разочарованный вздох.
– Я вас разбудил, да? ― спросил он немного глупый вопрос. Какой ответ он ожидал услышать, Максим не мог сказать и сам.
– Нет, что ты. Я просто не могла уснуть, ― послышался успокаивающий ответ тетушки, вслед за которым из маленькой комнаты появилась и она сама. На ходу она накидывала розовый махровый халат поверх голубой ночнушки.
Вся эта сцена происходила в темноте, и только свет луны из окна позволял хоть что-то видеть. В то время, когда тетушка двинулась в сторону кухни, Максим, стоявший как раз примерно в том месте, сильно напрягся. Дело в том, что он не знал, как отреагирует тетя Настя, когда увидит его избитое лицо. Максим был на сто процентов уверен, что родители сейчас ничего хорошего не сказали бы ему и еще неделю, если не больше, при любом возможном случае напоминали, как плохо он поступает. Но вот как отреагирует тетка, он пока не знал.
