Качели судьбы 2. Триединый

Глава 4

Следователь по особо важным делам подполковник юстиции Вадим Анатольевич Чувильский пребывал в крайне отвратительном расположении духа. Не за тем он ехал из пыльного жаркого Тобольска в эту глухомань, чтобы наткнуться на очередной «железный» висяк. Думал рыбку половить, искупаться в чистой речке, позагорать и вообще душой отдохнуть на пленэре от забот семейных, в последнее время крайне утомительных.

Угораздило мужика на шестом десятке повстречать юную прелестницу, ради которой развелся с первой своей женой и в пух и прах разругался с двумя своими сыновьями и дочерью. Горькое прозрение все-таки наступило, хоть и не сразу. Перед самым отъездом в Дубки на стол офицера легло пухлое досье, заботливо собранное коллегами по отделу, касательно некоторых «шалостей» его юной супруги. Из материалов следовало, что его Наденька откровенная блядь, готовая раздвинуть ноги перед любым, кто проявит интерес к её молодой горячей плоти. Ознакомившись с содержимым папки, стрелянный воробей Чувильский, лишь горько вздохнул и посетовал в душе, дескать, винить кроме себя особо и некого. Сам когда-то журил коллег, угодивших на старости лет в медовую ловушку. В нее же сам и попался…

Вадим Анатольевич был мужчиной роста невысокого при этом весьма приличной комплекции, с обширной залысиной в лобной части головы. Как ни крути, не красавец – эдакий колобок на коротких ножках. Однако люди, знающие его близко, высоко ценили завидные ум и обаяние этого человека. Несмотря на неказистую внешность, в молодости он считался дамским угодником и частенько во время первого своего первого брака ходил на сторону от своей благоверной. Обстряпывал всё так, чтобы супруга ни о чем не догадывалась. Так и прожили в законном браке чуть более тридцати лет. Оно бы и жить так дальше, ан нет в пятьдесят два встретил ту, как ему показалось, единственную, о которой всю жизнь мечтал. В результате развод и новая семья. На поверку же оказалось, что юной прелестнице Чувильский нужен вовсе не как мужчина и отец их будущих детей, а как банальный кошелек, а еще, будучи потомственным дворянином бароном, он стал для неё, своего рода, пропуском в высший свет губернского города.

«Ладно, с этим буду разбираться по возвращении в Тобольск, – решил следователь. – Теперь бы малую зацепку найти в этом непонятном деле. Надо было Зайцева сюда отправить, а не самому тащиться в этот медвежий угол».

Откровенно говоря, не повезло подполковнику. И с удочкой не посидел на берегу Тюменьки, и не позагорал, ибо следствие по поиску пропавших без вести здешнего старосты Василия Николаевича Саврасова и приехавшего к нему в гости Евграфа Евграфовича Заболоцкого-Рюмина, известного не только в Тобольске и его окрестностях, но широко за пределами губернии медиума экстра-класса, зашло в тупик окончательно и бесповоротно.

Более всего следователя смущали непонятные взаимоотношения между именитым магом и, по большому счету, простым деревенским мужиком. Сотрудники фирмы Заболоцкого-Рюмина утверждают, что до того злосчастного визита к патрону никогда не видели господина Саврасова, и о его существовании не подозревали.

Какая-то странная вырисовывается картина. В пограничном с Пустошами сельце Дубки происходит страшное преступление – сын старосты по пьяной лавочке завалил товарищей из армейского боевого излучателя, коего у него не должно было ну никак оказаться, ибо все «Орланы» состоят на строгом армейском учете.

Что касаемо именно этого ствола, он пропал девять лет назад во время Третьей Афганской кампании во время рейда разведгруппы осназа Шестьдесят Первой бригады в ущелье Хазара, что в провинции Панджшер.

Воистину неисповедимы пути господни, ибо непонятно, каким образом боевое оружие оказалось за тысячи километров от южных предгорий Гиндукуша в этой провинциальной дыре. Впрочем, в богатой событиями следовательской практике подполковника Чувильского случалось кое-что и позагадочнее. Ну всё, не место и не время для приятных и неприятных воспоминаний. Как любил говаривать в былые годы его начальник друг и наставник Асмоловский Павел Гранитович: «Некогда сопли жевать, работу работать надо».

Вадим Анатольевич, невзирая на возраст, был натурой неугомонной и долго сидеть на пятой точке просто не мог. Выскочив из-за стола, он принялся вышагивать из угла в угол гостиничного номера «Привала странника», в котором остановилась следственная группа. К тому же, активная ходьба помогала ему настроить мыслительный процесс для наиболее оптимального решения той или иной текущей задачи. Помогло, в голове следователя прояснилось, мысли потекли более ровно и плавно.

Итак, сын старосты валит из «Орлана» своих дружков. Далее происходит нечто и вовсе несуразное. Слегка очухавшись от действия алкоголя в крови, юноша осознает всю глубину им содеянного и в порыве искреннего раскаяния выстреливает себе в голову. Весьма и весьма престранный момент, ибо из опроса местных жителей следует, что Андрей Саврасов, благодаря отцовскому попустительству, был еще той избалованной скотиной. Так что самоубийство на почве раскаяния, ну никак не вписывается в психотип парня. Скорее всего, он постарался бы избавиться от мертвых тел товарищей, пустив их вплавь по реке… Хотя, зачем вплавь? До Пустошей рукой подать, туда бы их оттащил, и все было бы шито-крыто. Пропали ребятки, ну и господь с ними. Как вариант – заспорили по пьяной лавочке, кому не слабо прогуляться по правому берегу и отправились на ту сторону реки, доказывать друг другу свою крутизну, там и сгинули. А сам Саврасов-младший в это время куда-нибудь отлучился и не смог уберечь дружков от опрометчивого поступка. Это первое, что приходит в голову для отмазки, можно придумать кое-что поинтереснее.

Представь Андрей случившееся в подобном свете, даже следственную группу из губернского центра вызывать не стали бы. Силами местной полиции во всем разобрались и закрыли бы дело, объявив парней пропавшими без вести. Но чтобы в голову себе любимому шмальнуть из лучевика… Не, что-то тут не сходится. Капитально не стыкуется.

Идем дальше. Зная характер сына, Саврасов-старший не поверил официальному заключению следственной комиссии. Отправился в Тобольск, чтобы обратиться за помощью к опытному медиуму. Как следует из дальнейших материалов дела, ему удалось чем-то заинтересовать Заболоцкого-Рюмина. Вообще-то, ясно чем – маги до денег весьма охочи.

«А кто их не любит, – грустно подумал мужчина. – Взять к примеру его Надежду, такую недотрогу корчила из себя, прям целка – до свадьбы никому. Сука! Интересно, у какого целителя девичью плеву восстанавливала?».

Поймав себя на мысли, что вновь думает о личном, вместо того, чтобы заниматься осмыслением имеющихся в его распоряжении фактов, следователь по особо важным делам вновь вернулся за стол и придвинул поближе папку с добытыми коллегами документами. По мере прочтения он продолжил мысленно выстраивать картину произошедших в Дубках загадочных событий.

Вне всяких сомнений, тобольскому медиуму удалось нарыть нечто такое, что ускользнуло от внимания следственной группы.

Отсюда вытекает, что на самом деле имела место имитация кровавой разборки между молодыми людьми? Ну да, вроде бы все сходится. Если так, а оно именно так и есть, пацанов упокоил человек, обладающий соответствующими навыками профессионального убийцы и представил всё так, будто это дело рук сына старосты.

А вот это уже интересно.

Кто-то весьма ловкий и обладающий соответствующей профессиональной подготовкой в деле физического устранения неугодных лиц, то ли по собственной инициативе, то ли по чьей-то настоятельной просьбе (скорее всего, щедро оплаченной) взялся устранить пятерых парней. Интересно, кому эти парни успели перебежать дорогу, да так, что с ними разделались столь кардинальным образом? Если понять, кому выгодно, распутать самое мудреное дело не так уж и сложно – банальная формула, известная еще древним римлянам. Возможно, случайно ребята узнали то, о чем не следовало знать, или прибрали к рукам, нечто такое, что им не принадлежало?

«Ну всё, оставим пока этот момент без внимания, – подумал Вадим Анатольевич, – ибо плодить версии не имеет никакого смысла, как бы потом самому не пришлось удивляться богатству своей фантазии. Практика показывает, что после выяснения всех обстоятельств даже самого запутанного дела, чаще всё оказывается до элементарного простым и понятным».

Итак, продолжая начатую мысль, следователь пришел к очевидному выводу: благодаря стараниям медиума старосте стало известно имя настоящего убийцы его сына и остальных парней.

– Тэ-экс, тэ-экс! – Чувильский вновь вскочил со своего места и с прежней энергией человека непоседливого принялся вышагивать взад-вперед по гостиничному номеру, потирая взмокшие от предвкушения скорого озарения ладошки и продолжая рассуждать вслух: – Интересно, кому была выгодна смерть пятерых парней?.. А если… Ага! Вот оно… Бывший владелец утерянного «Орлана» прибыл в Дубки с целью вернуть ствол, который непонятно каким образом оказался в руках Саврасова-младшего. И, вне всяких сомнений, этот человек является одним из членов пропавшей в Афганистане боевой группы. Возможно попал в плен воинам джихада, затем каким-то образом ему удалось бежать, даже прихватить табельное оружие старшего группы. Оказавшись в России, этот некто, не желая по какой-то причине или ряду причин связываться со своим бывшим военным руководством был вынужден продать оружие отнюдь небедному сыну старосты. Таким образом ствол оказался в руках Андрея Саврасова. Однако через какое-то время бывший владелец «Орлана» решил вернуть оружие, для этого прибыл в Дубки. Однако Андрей категорически отказался расстаться со стволом…

Нет, не сходится. Версия хорошая и вполне очевидная… была бы, прихвати убийца с собой «Орлан». В нашем же случае парни мертвы, излучатель на месте. Короче, ерунда какая-то.

Устав от ходьбы, подполковник рухнул в мягкое удобное кресло. В голове роилась куча версий, связанных, в основном, с утерянным табельным оружием.

Допустим, что один из бойцов спецназа, не получив боевой лучевик из рук сына старосты добровольно, решил отобрать ствол силой. Почему, в таком случае, не забрал? И этот староста, чудило то еще, узнав имя настоящего виновника гибели своего сына, вместо того, чтобы обратиться в полицию, решил устроить самосуд. Вот и устроил, но, по всей видимости, не на того нарвался. Ловок оказался спецназер, грохнул Саврасова вместе с медиумом. Куда дел тела? Вообще не вопрос, рядом Пустоши, там не одну сотню трупов можно спрятать, да так, что никакой самый продвинутый чародей во веки веков не сыщет. Короче, вырисовывается нечто несуразное.

И тут в умной башке бывалого следака родилась отличная идея, как избавиться от гарантированного «висяка», иными словами – не доведенного до судебного разбирательства расследования, за которое начальство по головке не погладит.

Нужно передать все материалы в ведение военной прокуратуры. Разумеется, те попытаются всячески отбояриться. Но, поскольку в деле фигурирует боевой армейский ствол, не отвертятся. Интересно, почему этого не сделала предыдущая бригада, занимавшаяся расследованием трагической гибели пятерых парней? Впрочем…

Офицер вновь вернулся к папке с документами. Ага, все-таки оружие было передано военным, а вот лаврами раскрытия преступления наши следаки решили ни с кем не делиться, и все заслуги приписать себе, хоть могли запросто отказаться от этого дела. Эх, не поздоровится майору Фролову, за столь поверхностное отношение к своим должностным обязанностям. Оно и поделом, сам виноват, его сиятельство господин князь, мать его. Тоже мне птица высокого полета.

«Итак, – сделал для себя окончательный вывод подполковник, – срочно пишу рапорт на имя генерала Моисеева. Тут уж расстараюсь, ибо, связь гибели пятерых местных жителей и пропажи старосты и медиума не очевидна лишь для слепого. Заодно устрою подлянку коллеге из параллельного отдела. Прилетит Фролушке за верхоглядство и стремление к незаслуженным наградам. А мне еще с Надеждой разбираться. Ну сучка блудливая! А может, потихоньку без шума, как тех ребят и, скорее всего, старосту с медиумом… избавиться от трупа и начать изображать страдающего от горя безутешного мужа?» – Пришла в голову бывалого офицера заманчивая ну очень заманчивая мысль.

Смаковать её он не стал, ибо законник в его душе был неискореним, поэтому идея избавления от блудливой супруги преступными методами как родилась, так и пропала. Однако в хитроумной голове прошедшего огни и воды следака тут же возникла куча не менее изощренных вариантов, каким образом побольнее наказать гулящую бабу.

Воодушевленный перспективой скорого избавления от весьма «тухлого», то есть, чреватого лишь головной болью дела, а также планами будущей мести блядовитой супружнице, Вадим Анатольевич, подвинул к себе стоявший на столе ноутбук. Запустив текстовый редактор, он принялся довольно споро бегать пальцами по клавиатуре. При этом Чувильский бормотал чуть слышно себе под нос арию из старой, но еще довольно популярной оперы:

– Если Вам милая

Не изменила,

Значит, бесспорно,

Изменит скоро.

Ласки их любим мы,

Хотя они ложны.

Жить невозможно

Без наслаждения.

Пусть же смеются,

Пусть увлекают, но изменяю

Сам раньше я.

Пам-пам, пам-пам,

Пам-пам, пам-пам…

Но, не закончив печатать рапорт, подполковник откинулся на спинку кресла. Неожиданно на него будто снизошло озарение. С чего бы ему отказаться от столь интересного и весьма перспективного дела, сулящего после удачного завершения кучу благ? Передать материалы в руки военных никогда не поздно. А если самому до причин докопаться и найти заказчика и исполнителя. Ну да, по всем признакам это именно заказное убийство, не связанное с фактом наличия боевого оружия на руках гражданского лица. Или асе-таки связанного, но неким косвенным образом? Дело выйдет резонансным, на всю Рассею-Матушку прогремит. Короче, пока еще рано сдаваться.

Из своего предыдущего опыта Чувильский знал, что всякое преступление не могло не вызвать цепочку загадочных событий, для простых обывателей непримечательных и никак не связанных напрямую с совершенным злодеянием. Значит, нужно хорошенько порасспросить местных жителей, может, какая зацепка и появится.

Для начала, пожалуй, следует поговорить с владельцем гостиницы. Он здесь всех знает и, наверняка, в курсе текущих дел. Коллег пока не задействую – уж больно прямолинейны, переполошат ненароком Дубки, люди испугаются и наотрез откажутся от сотрудничества со следственными органами. Круговая порука в таких медвежьих углах, явление весьма распространенное. В подобных случаях действовать нужно не тупо напрямую, а исподволь аккуратно. Собеседник ни в коем случае не должен догадаться о том, что является объектом интереса офицера юстиции.

Пять минут спустя, облаченный в цивильный костюм, дабы не смущать народ золотым шитьем форменного кителя и высоким по меркам провинциального захолустья званием, Вадим Анатольевич покинул стены своего номера. Мужчина едва ли не приплясывал от нетерпения, продолжая напевать прилипчивые слова бравурной оперной арии:

Пусть же смеются,

Пусть увлекают, но изменяю

Сам раньше я…

***

Сижу в своем саду под раскидистой яблонькой на складном дачном кресле. Из собственного дома я был бесцеремонно изгнан наглыми работягами, мол, хозяин, пошел бы куда-нить, тут у нас производственный процесс. Деваться некуда, пришлось покинуть жилище и обустроиться на свежем воздухе, благо погода располагает.

Напротив прихватизированный у строителей фанерный ящик из-под каких-то материалов, я его в качестве столика использую. На ящике мой «Корвет», что с процессором аж о восьми ядрах. По мне так лютый архаизм, по местным меркам охренительно крутой девайс.

Рядом с планшетом коробка из-под сапог бабки Семирамиды, в ней фотографии и прочие документы. Её я обнаружил в процессе тотального шмона в комнате покойной родственницы. Шмотки и мебель раздал частично соседям. Что-то перепало местным люмпенам. Так-то местная алкашня особо глаза народу не мозолит, но стоит на горизонте нарисоваться какой халяве, они тут как тут.

Коробка довольно увесистая. Я даже ненароком предположил наличие в ней драгоценных побрякушек. Однако, ничего подобного там не нашлось, только фотки, старые письма в конвертах и несколько пожелтевших от времени листов гербовой бумаги.

На фотографиях черно-белых и цветных, некоторые из них, судя по отметкам на обороте, аж двухвековой давности, в первую очередь бросаются в глаза серьезные мужчины, усатые, бородатые либо с пышными бакенбардами, все без исключения в военной форме при нехилых чинах. Были коллективные фото, те же самые военные со своими супругами в окружении разновозрастных деток.

Поначалу я не понял, какое отношение родная бабка моего реципиента имеет ко всем этим солидным мужчинам и пышно одетым дамам явно голубых кровей. Наконец я докопался до одного документа на гербовой бумаге, из которого следовало, что Семирамида Львовна, урожденная Засекина принадлежит аж к старинному княжескому роду.

Ну бабка! Ну удивила! Княгиня, мля! Охренеть и не встать!

Для прояснения ситуации, обратился за справкой к Сети.

Вскоре выяснилось, что действительно в Российской Империи существует древний род князей Засекиных. Боевитый такой род, поскольку одних только генералов за семисотлетний срок своего существования он дал государству более шести десятков, даже одного фельдмаршала и это, не считая кучи воевод, служивших верой и правдой многим поколениям князей московских. А еще в этом роду было много всяких офицеров, не доживших до генеральского звания.

На одном из сайтов обнаружил генеалогическое древо, уходящее корнями в глубокое прошлое. Экскурсом в историю заморачиваться не стал. Схватил по верхам. Итак в настоящий момент род князей Засекиных представлен тремя ветвями: собственно Засекиными, Засекиными-Буниными и Засекиными-Пущиными. Так вот, Семирамида Львовна на этом древе присутствует в виде тупиковой ветви. То есть ни мой батя, ни я там никак не отмечены.

Интересно, какими судьбами благородная мамзелька, вне всяких сомнений, избалованная во всех отношениях родительскими деньгами и высоким положением, оказалась в этой провинциальной дыре на положении простой селянки. Иван о том, что его бабка из благородных, разумеется, ни сном ни духом. Блин, прям латиноамериканские или болливудские страсти-мордасти. Наверняка, ответы на все непонятки я найду в бабкиных письмах. Но пока для меня важно вовсе не это. Мне интересно, каким боком может обернуться для меня факт присутствия в моем организме голубых княжеских кровей.

Покопавшись в Сети еще какое-то время, надыбал кучу дополнительной информации. Как оказалось, наличие бабульки, то есть прямой кровной родственницы, урожденной княгини дает мне право претендовать на княжеский титул. Принадлежность к роду Засекиных, помимо имеющихся в моем распоряжении документов будет проверена разного рода магическими средствами, но я ничуть не сомневаюсь в положительных результатах экспертизы.

Еще один факт, сильно меня смутил – Игнат Фролович Силаев наверняка был в курсе знатного происхождения своей матери, при этом даже попытки не сделал повысить свой гражданский статус до княжеского уровня. Или все-таки не знал? Бабка из воспоминаний Ивана была старухой вредной, могла и не поставить в известность своего отпрыска. Помимо дурного характера у Семирамиды могли быть также еще две причины держать в секрете тайну своего происхождения. Тут либо она очень сильно опасалась за жизнь свою и своего единственного ребенка, либо была обижена на своих знатных родичей до такой степени, что не захотела иметь к ним никакого отношения.

Только собирался окунуться в эпистолярные дебри для прояснения обстоятельств отказа бабки от рода Засекиных, ко мне с визитом нагрянул какой-то невысокий полноватый типчик с внимательным взглядом матерого сыскаря. Мысль насчет принадлежности гостя к органам прокуратуры, как-то сама собой возникла в башке, поскольку в первой своей жизни мне довелось достаточно пообщаться с представителями этого крапивного семени, так что я их на раз вычисляю, в первую очередь, по внимательному колючему взгляду.

Я не ошибся ни на йоту, поскольку гость тут же представился:

– Следователь по особо важным делам подполковник юстиции Вадим Анатольевич Чувильский. А вы, молодой человек, насколько я понимаю, Иван Игнатович Силаев, двадцати двух лет от роду, инвалид по рождению, холост, нигде официально не трудоустроен.

– Чего-это не устроен? – сообразив, что за птица залетела ко мне в гости, я решил немного повалять дурака. – Оченно даже трудоустроен, хотите спросите ажно самово Виталия Инокентича Варсонофьева. Хожу с ватагами в Пустоши, с того имею кое-какой заработок. На жись хватает, а много нам не нать.

– И даже на ремонт? – Следак буквально насквозь просветил меня своим внимательным взглядом, будто рентгеном.

Одаренный, сука, менталист. Пытается прощупать меня на наличие Дара. А вот и хер тебе по всей твоей румяной роже, меня аж целый адепт шестого Круга посвящения Ордена Зрящих и Надзирающих не расколол. Так что в этом плане я спокоен.

– Ну да, – решил я пооткровенничать с представителем органов юстиции, – недавно жизнь одному очень важному магу спас, вот он и отблагодарил меня денюшкой, так что на ремонт хватило. Давно хотел наладить достойный быт.

– С этим понятно, Иван, по поводу ваших заработков претензий не имею. Тут вот такой момент, многие селяне буквально в один голос утверждают, что еще совсем недавно вы… Как бы это помягче сформулировать?..

– Был отбит на всю башку, – я пришел на помощь чересчур деликатному следователю. – Ну да, имело место такое. Однако в какой-то момент, явилась ко мне во сне Богоматерь и велела выбираться из мрака… Короче, ниспослала Царица Небесная прояснение моему уму, а еще знаниями одарила. А насчет проявления божественной воли вы, Ваша Милость не сумлевайтесь. Меня сам Бронислав Ярославович Шувалов-Волынский проверил и собственными устами конст… конса… короче, сказал, мол, нет в твоей душе, Иван Силаев, ни капельки диавольской черноты. Если что, спросите их сами, оне, навроде как, до сих пор изволят проживать в «Привале странника» и смогут поведать насчет моего просветления много больше нежели я. – И добавил глубокомысленно: – Ну ежели, конечно, не съехали из гостиницы.

– Понятно, понятно, Иван, – закивал лысоватой башкой прокурорский, – а ответьте на пару вопросов. Где вы были и чем занимались вечером двадцать пятого числа июня месяца, а также в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое?

Интересно, у него есть на меня что-то конкретное или методом дедукции допер? Если бы в свою бытность курсантом военного училища я не прошел серьезную психологическую подготовку на случай попадания в лапы врага, вполне возможно и выдал бы толику волнения на лице. А так, рожа как была кирпичом, то есть совершенно равнодушной к словам прокурорского, так и продолжала оставаться таковой.

– Это когда ж было, Ваше Высокоблагородь, разве все упомнишь.

– Ну вспомните, молодой человек, тогда на берегу страшная трагедия случилась, а на следующую ночь пропал староста Дубков и приезжий чародей, гостевавший у Василия Николаевича.

– А! Ну да, так сразу бы и сказали. – Для вящей правдоподобности шлепнул себя от души ладонью по лбу. – Рыбачил на Дальних омутах пару дней. Я завсегда именно там рыбу ловлю. Про парней узнал когда вернулся.

– Ну и как вы отнеслись к этому печальному известию? – Вот же репейник на мою душу, ждет, что сейчас начну фальшиво стенать и слезы лить.

– А никак, Вадим Анатольевич, гнилая компашка, ко мне часто цеплялись по пустякам. Поубивали, грят, друг дружку и поделом.

– Экий вы, Иван, злой. – Чувильский укоризненно покачал головой. И тут же как бы исподволь поинтересовался: – А старосту когда в последний раз видели?

Я сделал вид, что основательно обмозговываю его вопрос, даже лоб наморщил. Наконец, изобразив на лице самое простецкое выражение, развел руками, мол, рад бы помочь, да нечем и выдал:

– Хоть убей, не помню. Голова тогда плохо работала, да так, что память была дырявой. А опосля прояснения точно не встречались со старостой… ну да точно.

Засим, прокурорский поблагодарил меня и убрался восвояси.

Дождавшись его ухода, я дал волю чувствам. Сволочь прокурорская, нюхом что-то почуял. Теперь начнет сбор доказательств и наверняка обнаружится какая-нибудь страдающая бессонницей бабка, которая видела, как староста с магом шли в направлении моего дома. Получив хотя бы какую зацепку, этот гад потребует провести полную судебно-криминальную ментоскопию моего мозга. Оно, конечно, просканировать мой разум у Шувалова-Волынского не вышло, но он вовсе не узконаправленный специалист. А вот на что способен профессиональный мозголом мне неизвестно. Не приведи Господь он докопается до истины. Что тогда? Ну за убийство пятерых парней и двух взрослых куковать мне веки вечные где-нибудь в Сибири, на Сахалине или Аляске. Вот такая перспектива.

Так что, не обессудьте, гражданин следователь по особо важным делам, не стоило вам проявлять столь завидную настырность в вашем стремлении докопаться до причин местных криминальных разборок. Короче, сам дурак.

В сердцах, на рефлексах долбанул молнией по огородному чучелу, должному защищать мой сад от разного рода небесных птах, желающих полакомиться плодами, ягодами и семенами подсолнуха. Неплохо так получилось, мощный заряд магического электричества разметал в клочья ни в чем не повинное чучело, заодно чистившую перышки ворону, устроившуюся самым наглым образом на башке того, кто должен её отгонять.