Кутузовский проспект

Последняя сталинская высотка. Гостиница «Украина»

Это последняя из семи сталинских высоток, заложенных в сентябре 1947 года в Москве. Была еще одна, восьмая, в Зарядье, но ее так и не достроили. Строительство высотных зданий стало важнейшей частью амбициозного архитектурного проекта, осуществленного в послевоенной советской столице по инициативе самого Сталина. Он решил всю Москву застроить небоскребами, предполагалось распространить эту практику и на крупные областные центры, а также на столицы советских республик и стран «народной демократии». В итоге успели возвести семь высоток в Москве, по одной в Риге и Варшаве.

Эти высотные здания не зря до сих пор называют сталинскими. О том, что желание Сталина наводнить столицу высотными домами было вызвано победным окончанием Великой Отечественной войны, свидетельствовал Никита Хрущев: «Помню, как у Сталина возникла идея построить высотные здания. Мы закончили войну победой, получили признание победителей, к нам, говорил он, станут ездить иностранцы, ходить по Москве, а у нас нет высотных зданий. И они будут сравнивать Москву с капиталистическими столицами. Мы потерпим моральный ущерб. В основе такой мотивировки лежало желание произвести впечатление. Но ведь эти дома не храмы. Когда возводили церковь, то хотели как бы подавить человека, подчинить его помыслы Богу».

Возведение высотных зданий в ряде важнейших градостроительных и транспортных узлов Москвы официально объяснялось необходимостью возродить исторически сложившуюся к началу XX века архитектурную планировку столицы, уничтоженную в процессе реконструкции в довоенный период. От этой реконструкции осталась лишь радиально-кольцевая планировка города, да и то не везде. С другой стороны, теоретически строительство высотных домов вытекало из генерального плана реконструкции Москвы 1935 года, в соответствии с которым всеохватывающей и притягивающей доминантой красной столицы должен был стать пятисотметровый Дворец Советов со статуей Ленина под облаками. От этой громады и должны были расходиться лучи, магистрали и широкие проспекты, пробитые через всю Москву.

Со времени своего основания Москва, как и немалая часть древних русских городов, была с архитектурной точки зрения городом вертикалей, зрительно державших и направлявших ее дальнейшее развитие и разрастание. Многие из них были снесены по прямому указанию Сталина в 1930-е годы – храмы Китай-города и Белого города, колокольни Андроникова и Симонова монастырей, Сухарева башня, храм Христа Спасителя. Новыми вертикалями отныне должны были стать сталинские небоскребы. Высотные дома играли в проектах архитекторов роль своеобразной силовой поддержки столпа Дворца Советов. Они перекликались с ним, то отдаляя, то приближая к себе архитектурную перспективу центра столицы, ведь официально планов по строительству дворца никто не отменял. Эта перспектива, простираясь от Дворца Советов, должна была на первом своем этапе включать в себя непостроенное высотное здание в Зарядье (на его месте затем была возведена гостиница «Россия»), с одной стороны, с другой – череду башен Кремля с колокольней Ивана Великого. Следующим звеном был небоскреб в Котельниках, затем – высотки Садового кольца: дом на Красных воротах, МИД на Смоленской, «Украина», другие и, наконец, Московский университет на Ленинских горах.

«Пропорции и силуэт зданий, – читаем в постановлении Совета Министров СССР «О строительстве в Москве многоэтажных зданий» от 13 января 1947 года, – должны быть оригинальными и своей архитектурно-художественной композицией увязаны с исторической застройкой и силуэтом будущего Дворца Советов».

В этом же постановлении было и еще несколько важных указаний. Архитектурный стиль исполнения высоток не назывался, но говорилось, что:

«а) пропорции и силуэты этих зданий должны быть оригинальны и своей архитектурно-художественной композицией должны быть увязаны с исторически сложившейся архитектурой города и силуэтом будущего Дворца Советов. В соответствии с этим проектируемые здания не должны повторять образцы известных за границей многоэтажных зданий;

б) внутренняя планировка зданий должна создавать максимум удобств для работы и передвижения внутри здания. В этих же целях при проектировании зданий должно быть предусмотрено использование всех наиболее современных технических средств в отношении лифтового хозяйства, водопровода, дневного освещения, телефонизации, отопления, кондиционирования воздуха и т. д.;

в) в основу конструкций здания и, в первую очередь, 32- и 26-этажных домов должна быть положена система сборки стального каркаса с использованием легких материалов для заполнения стен, что должно обеспечить широкое применение при сооружении зданий индустриально-скоростных методов строительства;

г) наружная отделка (облицовка) зданий должна быть выполнена из прочных и устойчивых материалов».

Таким образом, «реконструкция» столицы продолжалась, но уже без Дворца Советов. А его сооружение объявлялось делом светлого будущего, временные границы которого отодвигались с каждым новым съездом партии. По каким-то своим, только ему известным соображениям Сталин всячески затягивал со строительством дворца. Вместо одного небоскреба он решил построить множество высотных домов со шпилями. Неслучайно и то, что проекты высоток были утверждены к его семидесятилетию в 1949 году. Возможно, что стареющий вождь хотел оставить потомкам такую своеобразную память о себе. Ведь стоят же до сих пор египетские пирамиды – лучшее воспоминание о фараонах, а чем может похвастать Европа? Есть ли там хотя бы одно огромного размера здание, хотя бы отдаленно напоминающее пирамиду? В Париже есть одна, стеклянная, во дворе Лувра, но вместо фараона в ней расположен вход в музей.

«Тематика московских высотных зданий – университет, административные сооружения, гостиницы, жилые дома – определена важнейшими государственными интересами: историческим значением Москвы как идеологического центра страны, задачами ее дальнейшей реконструкции. Авторы высотных зданий нашли выразительные приемы композиций, при которых функциональные требования, выдвигаемые назначением здания, многообразные условия, градостроительные задачи и художественные формы слились в цельные идейно-художественные образы, раскрывающие величие и силу», – писала тогда газета «Советское искусство».

Выбирали участки под строительство высоток Алексей Щусев, создатель мавзолея, и главный архитектор Москвы Дмитрий Чечулин, которому принадлежит авторство двух небоскребов – на Котельнической набережной и в Зарядье. Щусев же работал над проектом высотной гостиницы в Дорогомилове. Однако главный заказчик щусевскую высотку не принял, возможно, по той же причине, что и остальные, оставшиеся за бортом, – оригинальность и вычурность, выбивавшиеся из общего ряда. Тем не менее его высотку отличали «достаточно высокие деловые качества. Монументальность, которая является отличительной чертой многих произведений Щусева, была присуща и этому его проекту. Масштабность здания вкупе с монументальностью его архитектуры послужили источником значительности, зрелости и эпичности созданного архитектурного образа», – отмечали специалисты.

А Чечулин, в прошлом ученик Щусева, рассказывал позднее: «За короткое время были ориентировочно намечены точки, в которых должны появиться высотные здания. Это было очень ответственное задание. Требовалось четкое планировочное решение, продуманная увязка в единое целое комплексов, ансамблей города. Высотные здания должны были играть роль градообразующих элементов, архитектурных доминант. Проектированием каждого отдельного высотного здания занимались специально созданные авторские группы. В течение двух лет все проекты предстояло утвердить и начать строительство. Художественный образ каждого здания должен был отличаться своеобразием и в то же время быть глубоко связанным с планировочной структурой города, его сложившейся объемно-пространственной композицией. Высотные дома своей образной сутью должны были придать новое звучание архитектурному облику столицы. Предстояло на основе этого нового качества продолжать дальше строить Москву. Сооружение высотных зданий было для нас абсолютно новым делом. Возникало множество вопросов технологического порядка: как организовать производство стальных каркасов, лифтов, как обеспечить эффективную работу коммуникаций. Бесшумные скоростные лифты, тепловая воздушная завеса, системы управления и регулирования сложного домового хозяйства, автоматизированная система вентиляции и очистки воздуха и многие другие технические новшества впервые у нас в стране были разработаны и внедрены именно в высотных зданиях. Сооружение высотных зданий положило начало индустриальному методу строительства таких объектов».

Первые восемь высоток заложили в дни празднования 800-летия Москвы: «По предложению товарища Сталина Совет Министров Союза ССР принял решение о строительстве в Москве многоэтажных зданий. Это решение знаменует новый исторический этап в многолетней работе по реконструкции Москвы. В Москве должны быть построены: один дом в 32 этажа, два дома в 26 этажей и несколько 16-этажных домов. Проектирование и строительство этих домов возложено на управление строительства Дворца Советов при Совете Министров СССР и на ряд крупнейших министерств. Наиболее крупное здание в 32 этажа будет выстроено на Ленинских горах в центре излучины Москвы-реки. В здании будут находиться гостиница и жилые квартиры… В день восьмисотлетия юбилея Столицы состоялась закладка восьми многоэтажных зданий, которые, по предложению товарища Сталина, будут сооружены в Москве… Одно из 26-этажных зданий было заложено в Зарядье близ Кремля, второе – на территории мраморного завода Метростроя, где будет проходить красивейшая магистраль столицы – Новый Арбат. В этот же день в разных районах Москвы была произведена торжественная закладка пяти шестнадцатиэтажных зданий», – рапортовало «Советское искусство».

Именно на территории мраморного завода и была заложена «Украина», только тогда еще она так не называлась. Одним из первых названий гостиницы было «Бородино» – вполне уместное, учитывая историческую связь района с событиями 1812 года. А «Украиной» она стала в 1954 году, когда отмечалось 300-летие воссоединения Украины с Россией и Крым стал частью соседней республики. Заметим, что гостиница «Россия» еще построена не была.

Непригодный для высотного строительства прибрежный грунт реки напомнил о себе, для чего пришлось осушать котлован под фундамент (его глубина должна была быть ниже грунтовых вод на 11 метров) особым методом т. н. иглофильтрового водопонижения. Суть его такова: специальная полутораметровая металлическая труба-«иглофильтр» двухдюймового диаметра, испещренная дырками, с металлическим наконечником внизу, погружается в грунт. С помощью подключенного насоса вода отсасывается. И таких труб надо много, по всему периметру фундамента. Облегчению веса многотонного здания способствовал новый каркасный способ строительства, когда «скелет» высотки был целиком смонтирован из стальных балок, соединенных между собой сваркой. В дальнейшем грунтовые воды будут время от времени напоминать о себе жильцам квартир высотки – появляющимся на стенах грибком. Вывести его удастся с большим трудом.

В здании высотки «Украины» (29 этажей, 206 м) первоначально проектировалось 1026 гостиничных номеров и 257 квартир, от одной до пяти комнат, имевших выход на две лестничные клетки. Гостиница строилась ускоренными темпами к Международному фестивалю молодежи и студентов в Москве 1957 года, что не могло не отразиться на качестве. Рабочую силу набирали в основном за пределами столицы, тех, кому выпало строить «Украину», позднее назовут прилипчивым словом «лимита».

Руководителем творческого коллектива проекта «Украины» выступил высокопоставленный архитектурный чиновник – Председатель Комитета по делам архитектуры при Совете Министров СССР (1943–47) и президент Академии архитектуры СССР (1950–55) Аркадий Мордвинов. В его работах в наибольшей степени воплотилась концепция социалистического реализма в архитектуре. Мордвинов – инициатор поточно-скоростного строительства жилых домов в Москве (Сталинская премия, 1941). Здания, построенные по его проектам, как правило, создавались для центральных улиц и проспектов, проложенных через уничтожаемую старую застройку города, они отличались протяженностью и торжественностью, декоративностью парадных фасадов, скрывающих подлинную функциональную структуру. Это и дома на улице Горького (1937–39), ныне Тверская улица; на Большой Полянке (1940), на Большой Калужской улице, ныне начало Ленинского проспекта (1939–40), Краснохолмской и Фрунзенской набережных (1940–41, 1956–57). За гостиницу «Украина» он получил еще одну Сталинскую премию (1949).

Высотное строительство не было стезей Мордвинова, поэтому в помощь себе он взял не так давно освободившегося из заключения зодчего Вячеслава Олтаржевского. Это был большой мастер, совсем из другого поколения, он учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1901–1908) и в Академии художеств в Вене (1905), у О. Вагнера. Участвовал в проектировании сооружений Московской окружной железной дороги (1904–1908). Работал с такими крупными мастерами, как М. Перетяткович, И. Рерберг (здания Северного страхового общества на Ильинке (1909–11), Киевского вокзала (1914–20), Купеческого клуба (ныне театр «Ленком», 1907–08)). Среди его самостоятельных московских проектов – доходный дом № 31 в Даевом переулке (1909). В 1924 году Олтаржевский выехал в США для изучения современной архитектуры, жил в Нью-Йорке, сотрудничая с местными проектными бюро и наблюдая за бурно развернувшимся в те годы строительством небоскребов. В результате он стал одним из признанных специалистов в области высотного строительства в Советском Союзе. Вскоре по возвращении в 1934 году в СССР Олтаржевского назначили главным архитектором Всесоюзной сельскохозяйственной выставки (ВСХВ), где он создал к 1937 году ряд значительных функционалистских зданий, в частности павильон «Механизация», в котором отразился переход конструктивизма к неоклассике. Спроектировал он и главный вход на сельскохозяйственную выставку.

Однако репрессии в Наркомате земледелия в 1938 году коснулись и Олтаржевского, его арестовали, а постройки архитектора на ВСХВ были разобраны (лишь планировка выставки дошла до нашего времени). Обвинение было тяжким: «Из-за имевшегося на выставке вредительства ее строительство было проведено без продуманного генерального плана. Такой важный раздел выставки, как показ новой и старой деревни, совершенно не нашел отражения в генеральном плане». Продолжать творческую деятельность Олтаржевского отправили в Воркуту, где он и отбывал срок главным архитектором. Выпустили его во время войны, в 1943 году.

Архитекторов при Сталине сажали довольно активно. Например, репрессированный в 1938 году бывший ректор Всесоюзной академии архитектуры Михаил Крюков скончался в Воркуте в 1944 году. В 1931 году оказался за решеткой архитектор Николай Лансере. А 1943 году арестовали архитектора Мирона Мержанова, которого не спасло даже то, что он выстроил для Сталина несколько государственных дач. Так что Олтаржевскому еще повезло. Тем не менее его опыт и знания в области высотного строительства пригодились. Он, например, предложил свой вариант высотки на площади Восстания (ныне Кудринская), больше напоминающий лондонский Биг-Бен. Помимо «Украины» Олтаржевский участвовал в 1950-х годах в реконструкции ЦУМа и ресторана «Прага». Однако главным трудом Олтаржевского стала книга «Строительство высотных зданий в Москве», вышедшая в 1953 году и ставшая библиографической редкостью. В ней автор наиболее полно изложил программу превращения капиталистического небоскреба с полным комплексом его технологических новшеств (особо стойкие железобетонные или цельностальные каркасы, скоростные лифты, наличие специальных «технических этажей» и т. д.) в «грандиозный образец социалистического по содержанию и неоклассического по форме искусства».

Для высотного здания «Украины» характерно пышное декоративное оформление как внешней его части – обелиски, аттики из пятиконечных звезд, помпезные вазы и т. п., так и интерьеров, особенно главного входа, отделанного мрамором и украшенного круглым живописным плафоном. «Украина» расположена в важном в градостроительном плане месте – у Дорогомиловской излучины Москвы-реки на набережной Тараса Шевченко. Здание строилось в тот период, когда еще не был сооружен Новоарбатский мост и не развилась прилегающая часть Кутузовского проспекта. «Украина», по замыслу архитекторов, и должна была стать вертикальным ориентиром этого проспекта, заложенного как раз в те годы. Полностью значение архитектурного ансамбля проявилось лишь позднее, в конце 1960-х гг., когда раскрылся вид от Арбатской площади и дом замкнул перспективу Нового Арбата. В настоящее время дом является гармоничной составляющей всего ансамбля зданий: мэрии Москвы, Дома Правительства, жилых зданий на набережной Москвы-реки.

Острый ярусный силуэт высотного здания гостиницы, уравновешенность ее частей (авторы предложили создать пропорции главного фасада сетками подобных треугольников), проработанность деталей и членений, удачное расположение в системе пространства Москвы-реки, магистралей и набережных придают гостинице важную роль градостроительного акцента. Вместе с благоустроенным сквером на набережной и памятником Тарасу Шевченко, установленным в 1964 году перед главным фасадом, высотный комплекс является одной из архитектурных достопримечательностей столицы.

В целом проект «Украины» оценивался высоко: «Спокойный ритм боковых поверхностей жилых блоков подчеркивает движение архитектурных масс к высотной части; зеленый партер перед гостиницей органически связывает архитектуру гостиницы с рекой. Сверху весь комплекс представляет собой прямоугольник, в котором одна короткая стена занята главным элементом композиции – высотным зданием гостиницы, две длинные стороны – жилыми корпусами, а вторая короткая сторона широко раскрывает внутреннее пространство комплекса – озелененный двор. Светлая, с золотистым оттенком облицовка здания плитами из подмосковного известняка, введение цветовых мозаик в центральной высотной части, где представлена монументально-декоративная живопись, широкое использование плоских барельефов и объемной скульптуры как искусства – все это в синтезе с архитектурой наиболее полно и конкретно подчеркивает помпезность, грандиозность и величие сооружения. Следует отметить, что стена центральной высотной части гостиницы насыщена барельефом, который не разрывает поверхность стены, как это происходит в некоторых случаях с рельефом. Стена, в данном случае покрытая плоским барельефом, выглядит очень монументально и декоративно и, таким образом, кроме своего функционального, конструктивного значения, помогает раскрытию содержания здания. Вполне вероятно, что скульпторы при оформлении стен ссылались на опыт Индии, Египта, русских соборов во Владимире, дающий очень высокие образцы применения барельефа в сплошной обработке стены. Следует отметить, что в Греции и Риме применение барельефа иное: там он не так самостоятелен, а служит лишь частичным украшением стен (фронтон и фриз). При этом барельеф меняет свой характер в сторону горельефа и содействует дроблению плоскости стены. Эта тенденция превращения плоскостного барельефа в горельеф продолжается и усиливается в готике и барокко, где даже орнаменты становятся объемными, доходя до своего наибольшего развития в орнаменте рококо».

Нельзя не привести и другое мнение, в соответствии с которым «жутковатые громады, выросшие по бокам новой трассы, затерли своей серостью гостиничный шпиль, который на их фоне выглядит саженцем средних размеров, тянущимся из-под асфальта Нового Арбата». Дело в том, что московские архитекторы, проектируя проспект Конституции (будущий Кутузовский), предполагали застраивать его домами раза в три меньшими по высоте, нежели существующие. Именно так выглядит Кутузовский проспект, который успели построить еще по первоначальному замыслу.

После смерти Сталина начались гонения на архитекторов-высотников, обвиненных во всех смертных грехах. Оказалось, что это они навязывали Сталину свои проекты, а не он заставлял их плодить как грибы дорогостоящие небоскребы, похожие друг на друга своими однообразными шпилями. И то, что советские люди ютились в коммуналках, бараках и землянках, виноваты тоже были зодчие. Руководитель авторского коллектива проекта «Украины» президент Академии архитектуры СССР Мордвинов вызвал на себя основной гнев Хрущева на Всесоюзном совещании строителей, архитекторов и работников промышленности строительных материалов в 1954 году: «Мы с вами, товарищ Мордвинов, часто встречались по работе в Москве. Я знаю вас как хорошего организатора… Но после войны товарищ Мордвинов изменился. Не тот стал Мордвинов. Как поется в опере “Царская невеста”: “Не узнаю Григория Грязнова!” (Смех, аплодисменты)» (из стенограммы совещания).

На Втором всесоюзном съезде советских архитекторов Мордвинову припомнили все его прошлые заслуги, как это у нас часто водится, когда всякого рода моськи лают на еще недавно поражавшего и нагонявшего на них страх слона: «Следуя за нашими лидерами в архитектуре, мы стали делать и писать то, что, как нам казалось, более всего отвечало потребностям народа и государственным интересам, но что на самом деле исходило лишь от отдельных власть имущих лиц… Не потому товарищ Мордвинов насаждал ампир и высотные композиции, что был любителем ампира и высотных композиций, а потому, что утратил партийную принципиальность… Мне кажется, что Мордвинов и некоторые другие архитекторы стали бы насаждать и готику, стали бы строить и египетские пирамиды, если бы услыхали, что какое-то влиятельное лицо одобрительно отозвалось о Реймском соборе или пирамиде Хеопса», – говорил с трибуны съезда близкий к Хрущеву архитектурный чиновник с Украины. В ответном слове Мордвинов кается: «В послевоенные годы я сделал грубейшую ошибку, рассматривая в своей брошюре 1945 года только архитектурно-художественные вопросы… Сама постановка вопроса была порочна… Товарищи, я глубоко осознал свои ошибки и свою вину». Мордвинова сняли с высоких постов и отправили застраивать хрущевками подмосковные Черемушки.

В фильме «Верные друзья», снимавшемся еще при Сталине и вышедшем на экраны в 1954 году, действие одного из эпизодов происходит на стройплощадке будущей гостиницы. Здесь герои в поисках своего друга академика Нистратова карабкаются наверх, параллельно обозревая столицу с птичьего полета. К тому времени уже были отстроены жилые корпуса и возведен шпиль здания. Окончание работы над «Украиной» проходило в нервозной обстановке – сам стиль ее исполнения был обозначен как порочный, но не взрывать же уже построенную высотку! О бесхозяйственности, царившей на стройке, свидетельствуют воспоминания рабочей Марии Сасиковой: «Здание к тому времени было уже построено, шла внутренняя отделка: штукатуры, маляры, плиточники, паркетчики и другие мастера. Работали казачки, женщины из Белоруссии и Украины, ребята из Брянска и Смоленска – в общем, со всей страны. Как не имеющая специальности, я была подсобной рабочей. И на стройке меня очень волновало то, что вокруг валялось много новых гвоздей, битого стекла и плитки. Умом-то понимала, что это издержки любой стройки, а душой болела, глядя на бесхозяйственность. На тот момент облицовывали цеха ресторана в цокольном этаже. Бывало, днем плитку положат, а за ночь половина ее отвалится. И тогда наутро приходилось всю плитку сбивать и заново искать концентрацию раствора, чтобы держалось…»

Добавим, что плитка иногда обваливалась не только на следующий день, но и через месяц после сдачи домов в эксплуатацию – эти особенности отечественного строительства живы и по сей день.

«В обеденный перерыв, – продолжает Сасикова, – меня всегда просили занять очередь в столовую, и я пробивала в кассе талоны на комплексный обед для всей бригады. Кормили хорошо. До сих пор помню вкус щей из квашеной капусты, супа горохового, котлет с гречневой кашей или макаронами с обязательным компотом. А как пели в обеденный перерыв или по дороге домой за городом – голоса у всех звонкие, задушевные! Возвращаясь с работы, успевали сделать необходимые покупки. Хорошо помню Дорогомиловскую улицу того времени. Выходя на нее по Луговому переулку, слева, в магазине “Мясо”, я на выходной покупала кусок гуся (тогда его рубили по желанию покупателя), а рядом, в магазине “Рыба”, – сельдь исландскую. Через дорогу, в овощном магазине, в кадках стояли капуста квашеная и провансаль, соленые грибы, огурцы и помидоры, томат-паста в лотках. Рядом “Галантерея” и “Булочная”. А ближе к Бородинскому мосту работали Бородинские бани. Замечательные!»

Позитивный фон интервью, взятого у простого советского человека сотрудницей гостиницы «Украина» Н. Калининой, вызван тем, что в 1954 году жизнь людей заметно изменилась. Снижение налогового бремени на крестьян сразу сказалось на снабжении городов: на прилавках магазинов появилось мясо, рыба, овощи. Ставший главой правительства после Сталина Георгий Маленков даже позволил себе такую фразу на представительном совещании: «Товарищи! Нельзя столько взваливать на плечи одного поколения!» Эти слова стали известны в народе, их можно было трактовать и как призыв прекратить издеваться над людьми. «Пришел Маленков – поели блинков!» – так отразился этот короткий период в народном фольклоре.

Кстати, столь разнородный состав рабочих на стройке иллюстрирует изменение подхода к методам строительства, ибо в прежнее время основным источником трудовых ресурсов была армия и ГУЛАГ. Заключенные возводили МГУ, высотку на Котельнической набережной, да и то из-под палки. Затянувшееся окончание работ по «Украине» было вызвано нехваткой квалифицированных рабочих рук, вот и везли молодежь со всей страны. А уж они, у себя в деревне и мяса не евшие, были ох как рады гороховому супу с гречкой. Потому и запомнили этот вкус на всю жизнь, будто гусиную печень попробовали.

За ударный труд на строительстве «Украины» Марии Сасиковой записали благодарность в трудовую книжку. Она была на седьмом небе от счастья. А в 1960 году дали комнату в коммуналке в доме № 24 по Кутузовскому проспекту.

В 1954–1957 годах на стройплощадку неоднократно наезжали Никита Хрущев и Екатерина Фурцева (партийный вождь столицы), пристально наблюдая за тем, чтобы плитка не отваливалась. В 1957 году на Всемирный фестиваль молодежи и студентов ожидался приезд более 30 тысяч иностранцев со всей планеты. Наиболее представительную часть делегатов предполагалось поселить в «Украине», особенно из капстран, чтобы они, вернувшись восвояси, чего-нибудь там не сказали плохого. Так что в строгом контроле со стороны власти было заложено и желание пустить пыль в глаза.

Как известно, Сталин лично распорядился завершить все высотки шпилями («чтобы как в Кремле было»), итогом же вмешательства товарища Хрущева в строительство «Украины» стали огромные декоративные вазы на крыше – символы плодородия самой урожайной советской республики. Одна такая ваза фактически весит 26 тонн, что в полтора раза больше рассчитанной проектной нагрузки на башню, определенной всего в 18 тонн. Само же здание весит более двухсот тысяч тонн.

Гостиницу оснастили по последнему слову техники, возникло даже такое понятие, как «советский сервис» (помнится, Аркадий Райкин, изображая работника «советского сервиса», никак не мог выговорить это слово, шепелявя и картавя). Многое здесь было ново. Для транспортировки белья со всех этажей в прачечную, что оборудовали в подвале, сконструировали необычный трубопровод. Смонтировали мощную систему кондиционирования воздуха. Установили восемь лифтов. Мебель для номеров изготавливали из дерева, оригинальную, по спецзаказу, более 15 тысяч столов и стульев.

Позаботились и об эстетических впечатлениях приезжавших в Москву граждан и господ. В вестибюле соорудили фонтан, а на самом верхнем 30-м этаже – кафе с возможностью рассматривать Москву с птичьего полета. К услугам гостей были открыты почтовое отделение, кассы по продаже билетов на все виды транспорта, театральные кассы, книжный и табачный киоски, магазины сувениров.

«Височки прямые или косые?» Этот сакраментальный вопрос простые советские парикмахерши из «Украины» задавали в т. ч. и иностранным гостям, не понимающим по-русски ни бельмеса. Уж и не знаем, как им удавалось получить правильный ответ, только парикмахерская эта славилась на всю Москву. Здесь стриглись и местные школьники, и даже лично супруга Леонида Ильича. А сам дорогой бровеносец регулярно вызывал к себе заведующую парикмахерской для маникюра и – о ужас! – педикюра. Даже трудно представить, что сказал бы товарищ Сталин, – разве об этом мечтали большевики-ленинцы в ссылках и на каторгах? О буржуазных привычках генсека мы еще поговорим.

Персонал для работы в гостиницу отбирали строго, тщательно проверяли, а потом следили – чтобы не было неположенных контактов с иностранцами. Актриса Виктория Федорова рассказывала, что одну из горничных уволили после того, как та познакомила с ней американку, остановившуюся в «Украине». И все же «Украина» не была интуристовской гостиницей, как «Националь» или «Метрополь», класс обслуживания в ее номерах был ниже, да и стоимость услуг «интердевочек» гораздо меньшей. В «Украине» останавливались командировочные чиновники областного и республиканского масштаба, участники всякого рода выставок, Олимпиады-80, а в 1988 году здесь был штаб празднования 1000-летия Крещения Руси. Один из высоких церковных постояльцев, оценив гостеприимство «Украины», даже оставил в подарок Библию.

Принимать святых отцов в номерах гостиницы – одно удовольствие, не пьют, не курят (а значит, не прожигают сигаретами диваны и кресла), возвращаются вовремя, ночью спят. Чего не скажешь про другую категорию гостей – футбольных и хоккейных болельщиков из разных стран мира. От них тоже оставались «подарки» – нередко после проигрыша любимой команды они устраивали погромы в номерах, ломали мебель, разбивали бутылки, распарывали подушки, выбрасывая их содержимое на улицу. Пух и перья летели во все стороны. Дебоширили и фанаты из Лондона, причем независимо от результатов матча. В эти дни персонал гостиницы занимал круговую оборону.

В настоящее время в гостинице «Украина» завершены реставрационные работы, а в ноябре 2007 года произошло обрушение одной из восьми декоративных башен высотки. Обрушившийся фрагмент упал на крышу здания, которое на тот момент уже более полугода находилось на реконструкции. По одной из версий, причиной обрушения стали применявшиеся пятьдесят лет назад некачественные стройматериалы – кирпич и строительная смесь, не соответствовавшие маркам, заявленным в проектной документации. По другой версии, виной всему послужило нарушение технических требований к реконструкции подобных зданий. После реконструкции интерьеры «Украины» значительно преобразились, превратив ее из трехзвездной гостиницы в фешенебельный отель категории «пять звезд».