Уголовный процесс

§ 4. Уголовно-процессуальная форма

Правильное установление обстоятельств по уголовному делу возможно только в случае использования для этого средств, доказавших свою оптимальность и эффективность.

Полученный в ходе уголовного судопроизводства результат не имеет ровно никакого юридического значения для признания лица виновным, не может стать основой принятия ряда иных процессуальных решений, неблагоприятных для подозреваемого, обвиняемого, если ущемлены права личности либо имели место иные нарушения закона, которые повлияли или могли повлиять на правильное установление обстоятельств дела.

Необходимость строгого следования требованиям уголовно-процессуального закона, осуществление всей процедуры и отдельных ее элементов в процессуальной форме – важнейшая гарантия установления обстоятельств по уголовному делу при условии соблюдения прав и свобод человека.

Процессуальная форма – одно из ключевых и в то же время дискуссионных понятий уголовно-процессуальной теории. Несмотря на различные теоретические трактовки этого понятия, практическая суть одна – необходимость строгого следования нормам уголовно-процессуального права, соблюдение всех процессуальных гарантий как единственно возможный путь решения задач, стоящих перед уголовным судопроизводством.

Некоторые авторы под процессуальной формой понимают совокупность условий, установленных процессуальным законом для совершения органами следствия, прокуратуры и суда тех действий, которыми они осуществляют свои функции в области расследования и разрешения уголовных дел, а также для совершения гражданами, участвующими в производстве по уголовному делу, тех действий, которыми они осуществляют свои права и выполняют свои обязанности^[73].

Немного шире трактует процессуальную форму, например, Р. Д. Рахунов, определяя ее как регламентированные правом порядок, принципы и систему уголовно-процессуальной деятельности, установленные в целях достижения задач уголовного судопроизводства и обеспечения прав и законных интересов его участников^[74].

Другие авторы понимают процессуальную форму еще более широко: как регламентированные уголовно-процессуальным правом систему и структуру уголовно-процессуальных институтов и правил, процедуру и последовательность стадий уголовного процесса, условия, способы и сроки совершения процессуальных действий, непосредственно или косвенно связанных с собиранием и исследованием доказательств на предварительном следствии и в судебном разбирательстве, их закреплением в правовых актах, а также порядок принятия и оформления решений по отдельным вопросам и по делу в целом^[75].

Процессуальная форма – это прежде всего урегулированный правом порядок, процедура уголовно-процессуальной деятельности. Условия же совершения действий, а тем более принципы деятельности определяют процессуальную форму, но сами в ее содержание не входят^[76].

В содержание процессуальной формы следует включать и порядок принятия процессуальных решений, и правила фиксации хода и результатов процессуальной деятельности, и обусловленную правовыми нормами последовательность совершения действий, принятия решений.

Не следует отождествлять процессуальную форму с уголовно-процессуальным правом. Уголовно-процессуальная форма не сами нормы права, а процедура деятельности, обусловленная этими нормами.

Значение процессуальной формы трудно переоценить. Она создает режим законности, обеспечивает как защиту прав и законных интересов лиц, предприятий, учреждений, организаций, потерпевших от преступлений (путем быстрого и полного раскрытия преступлений, изобличения действительно виновных и привлечения их к уголовной ответственности), так и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Процессуальная форма является важнейшим и единственным инструментом достижения назначения уголовного процесса, ее соблюдение – важнейшее условие успешного доказывания.

При этом соблюдение процессуальной формы нельзя отождествлять с формализмом. Формализм – соблюдение формы ради самой формы, ее фетишизация, придание ей значения самоцели. Это исключительно вредное явление, которое не должно проникать в сферу уголовного процесса. Создание и соблюдение процессуальной формы важны не сами по себе, а как важнейшая процессуальная гарантия правосудия и прав человека, отступление от которой неизбежно влечет либо недостоверность результатов, либо незаконное ограничение прав личности.

В этой связи процессуальную форму необходимо совершенствовать и развивать, чтобы добиться оптимального соотношения ее сложности, т. е. достаточности процессуальных механизмов, обеспечивающих достоверность результатов доказывания при соблюдении прав личности, участвующей в процессе, и простоты, позволяющей провести быстрое и эффективное производство, гарантировать доступ личности, не имеющей глубоких юридических познаний, к процессуальным средствам защиты, реализации своих прав и законных интересов.

Одним из наиболее важных вопросов, связанных с процессуальной формой, является вопрос о ее единстве и дифференциации. Сущность проблемы заключается в необходимости принятия принципиального решения о том, необходимо ли совершенствовать процессуальную форму в направлении обеспечения единого порядка производства по всем категориям уголовных дел либо такой порядок следует дифференцировать в зависимости от сложности дела, состава преступления, особенностей субъекта, привлекаемого к уголовной ответственности. Процесс совершенствования законодательства на протяжении нескольких последних десятилетий позволяет сделать вывод, что тенденция к дифференциации судопроизводства оказалась превалирующей. В настоящее время уголовно-процессуальный закон предусматривает возможность упрощенного порядка судопроизводства в целом ряде случаев: производство дознания в сокращенной форме и особый порядок принятия судебного решения по данной категории дел (гл. 32.1 УПК); производство по делам частного обвинения (гл. 41 УПК); особый порядок принятия судебного решения в случае согласия обвиняемого с предъявленным обвинением (гл. 40 УПК), особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (гл. 40.1 УПК). Вместе с тем дополнительные процессуальные гарантии установлены для уголовно-процессуальной деятельности в отношении лиц, физическое, психическое состояние которых требует дополнительной заботы об их правах, законных интересах или придания судопроизводству воспитательной направленности. Таковы особенности производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних (гл. 50 УПК); о применении принудительных мер медицинского характера к лицам, страдающими психическими заболеваниями (гл. 51 УПК), в отношении отдельных категорий лиц, чье должностное положение требует дополнительных гарантий независимости (гл. 52 УПК).

Тенденция к упрощению процессуальной формы с целью ускорения производства по уголовному делу, прослеживаемая в мире в целом и в России в частности, явление неоднозначное. Дифференциация процессуальной формы – нормальное явление, особенно если она приобретает дополнительные гарантии для защиты прав и законных интересов участников, имеющих психические или психофизиологические особенности личности (лица, страдающие психическими заболеваниями; несовершеннолетние). Дифференциация же в целях ускорения судопроизводства требует особой осторожности. Популярное сегодня стремление упростить процессуальную форму не должно нарушать ее единства, которое обеспечивается наличием гарантий, позволяющих правильно устанавливать обстоятельства по уголовному делу при надежном уровне защиты прав и свобод человека. Таким образом, дифференциация процессуальной формы в целом не исключает ее единства. Сегодня применительно к ряду производств в уголовном процессе (например, дознание в сокращенной форме – гл. 32 УПК, особый порядок принятия судебного решения при согласии с предъявленным обвинением – гл. 40 УПК; судебное заседание по рассмотрению вопроса о прекращении уголовного дела или уголовного преследования и назначению меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа – ст. 446.2 УПК) сохранение единства процессуальной формы вызывает сомнение.

Решая вопрос о пределах дифференциации процессуальной формы, с одной стороны, недопустимо выходить за пределы разумного ее усложнения, за которым возникают неоправданные препятствия на пути эффективного и быстрого установления истины, а с другой стороны, упрощение процессуальной формы не должно затронуть основополагающей системы процессуальных гарантий прав личности и правильного установления значимых по уголовному делу обстоятельств. С учетом этого дифференциация процессуальной формы – явление необходимое и полезное.

§ 5. Уголовно-процессуальные гарантии

Уголовно-процессуальная деятельность нацелена на создание действенной системы гарантий, позволяющих, с одной стороны, эффективно добиться достоверного результата, необходимого для принятия процессуальных решений по делу, а с другой – обеспечить в ходе этой деятельности соблюдение прав и свобод личности, вовлеченной в орбиту производства по уголовному делу.

Понятие, виды и содержание процессуальных гарантий представляют собой значительную часть предмета исследования науки уголовного процесса.

Абстрагируясь от частностей, под процессуальными гарантиями можно понимать установленные законом средства и способы, содействующие успешному осуществлению правосудия, защите прав и законных интересов личности, а также их эффективной реализации^[77].

К числу таких средств и способов относятся: 1) процессуальные нормы; 2) права и обязанности участников процесса; 3) принципы судопроизводства; 4) уголовно-процессуальная форма; 5) деятельность участников судопроизводства; 6) система мер процессуального принуждения; 7) уголовно-процессуальная ответственность.

Некоторые авторы при рассмотрении процессуальных гарантий основной акцент делают на том или ином элементе. В частности, Э. Ф. Куцова полагает, что сущность процессуальных гарантий заключается в правах и обязанностях должностных лиц, органов и граждан, участвующих в уголовном судопроизводстве^[78]. Другие, напротив, полагают, что наличие прав еще ничего не гарантирует, поскольку именно права являются объектом гарантий^[79].

Представляется, попытки усмотреть какой-либо решающий элемент в определении системы процессуальных гарантий малопродуктивны.

Все указанные категории направлены на обеспечение успешной реализации назначения уголовного судопроизводства.

С одной стороны, необходимо обеспечить защиту прав и законных интересов личности, организаций, пострадавших от преступления. Это возможно только путем правильного установления обстоятельств по делу, выявления действительно виновного.

С другой стороны, в ходе уголовного судопроизводства личность должна быть ограждена от незаконного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Поэтому, несмотря на взаимосвязь и единство всех процессуальных гарантий, нельзя не видеть определенного различия в их целевом назначении. Одни гарантии имеют основным назначением правильное установление обстоятельств уголовного дела (гарантии правосудия), другие (гарантии прав участников процесса) – обеспечение прав и свобод личности (подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля и др.).

Права и свободы личности необходимо гарантировать и как самостоятельную ценность, и в целях правильного установления обстоятельств уголовного дела. Так, например, широкие права обвиняемому предоставлены в том числе и для того, чтобы их реализация (в частности, реализация права на защиту) выступала дополнительной гарантией осуждения действительно виновного. В этой связи некоторые авторы в 50–70-е гг. XX в. (В. И. Каминская, М. А. Чельцов) даже полагали, что гарантии правосудия охватывают гарантии прав и свобод личности. На такое соотношение гарантий указывается и в отдельных современных источниках^[80].

Однако гарантированные Конституцией права и свободы человека представляют самостоятельную ценность. Кроме того, интересы установления истины по делу и законные интересы конкретной личности могут не совпадать (так, интерес действительно виновного лица не быть привлеченным к уголовной ответственности, безусловно, законен). Поэтому, не отрицая единства, следует различать процессуальные гарантии правосудия и процессуальные гарантии прав участников процесса.

Вопросы для самоконтроля

1. Понятие уголовно-процессуального права и его система.

2. Метод уголовно-процессуального регулирования.

3. Понятие уголовно-процессуального законодательства.

4. Система уголовно-процессуального законодательства.

5. Действие уголовно-процессуального законодательства во времени, в пространстве и по кругу лиц.

6. Применение уголовно-процессуального законодательства по аналогии.

7. Понятие уголовно-процессуального правоотношения. Объект, субъекты, форма и содержание уголовно-процессуального правоотношения.

8. Понятие и значение уголовно-процессуальной формы. Дифференциация уголовно-процессуальной формы.

9. Понятие и виды уголовно-процессуальных гарантий.

10. Общая характеристика гарантий правосудия.

11. Общая характеристика гарантий прав и законных интересов участников судопроизводства.

Литература

1. Божьев В. П. Источники уголовно-процессуального права. М., 1994.

2. Божьев В. П. Уголовно-процессуальные отношения. М.: Юридическая литература, 1975.

3. Бахта А. С. Нормы уголовно-процессуального права: монография. Хабаровск, 2009.

4. Володина Л. М. Уголовное судопроизводство: право на справедливую и гласную судебную защиту. М.: Юрлитинформ, 2010.

5. Ларин А. М. Уголовный процесс: структура права и структура законодательства. М., 1985.

6. Муратова Н. Г. Решения Европейского суда по правам человека в сфере уголовного судопроизводства: учеб. – метод. пособие. Казань, 2010.

7. Пашкевич П. Ф. Процессуальный закон и эффективность уголовного судопроизводства. М., 1984.

8. Победкин А. В. Содержание уголовно-процессуального права как выражение объективной социальной потребности // Библиотека криминалиста. 2016. № 3 (26). С. 110–118.

9. Победкин А. В. Метод уголовно-процессуального регулирования и его взаимосвязь с функцией публичности уголовного судопроизводства // Вестник Уфимского юридического института МВД России. 2020. № 2 (88). С. 80–89.

10. Победкин А. В. Критерии правомерности применения аналогии в уголовном судопроизводстве // Труды Академии управления МВД России. 2020. № 4 (56). С. 66–77.

11. Элькинд П. С. Толкование и применение норм уголовно-процессуального права. М., 1967.

Глава 3
Принципы уголовного судопроизводства

§ 1. Понятие, значение и признаки принципов уголовного процесса

Уголовно-процессуальное законодательство и регулируемая им уголовно-процессуальная деятельность опираются на ряд руководящих, системообразующих положений, которые определяют характер всего уголовного процесса, его дух, идеологическую направленность, играют в нем особую, главенствующую роль.

Эти основы уголовного процесса называются его принципами^[81].

Принципы имеют не абстрактно-теоретическое, а важное практическое значение как для законодателя, так и для правоприменителя.

В юридической литературе высказывались различные суждения по поводу определения принципов, но при всем различии они сходны в одном: принципы – это исходные, руководящие положения (начала), определяющие сущность и предназначение какой-либо теории, науки, мировоззрения, политической организации и т. д.^[82]. Однако ученые расходятся в решении вопроса о том, с какого момента сформулированная руководящая идея может быть отнесена к категории принципа. Должна ли она быть закреплена в законе или же может стать принципом, оставаясь идеей, вытекающей из норм морали, этики или передовых научных разработок?

Одна группа авторов полагает, что эти руководящие идеи вначале материализуются в трудах классиков и идеологов, в программных документах различных организаций, и поэтому значительно опережают по времени факт своего законодательного закрепления. Они являются принципами, даже не имея в законодательстве адекватных терминов и словесных формулировок^[83].

Другие утверждают, что никакие идеи сами по себе не могут регулировать общественные отношения до тех пор, пока они не станут правовыми актами и не обретут государственно-властного, поэтому и общеобязательного характера^[84].

Каждый подход ценен, и для правильного понимания принципа уголовного судопроизводства необходимо учитывать оба взгляда.

Принцип – это прежде всего идея^[85]. Она рождается не нормой права, а людьми, которые создают право. Они закладывают идеи в нормативный акт.

Для деятельности, не являющейся правовой, основные идеи, на которых она основана, не требуют обязательного нормативного выражения. Однако любая правовая деятельность (в частности, уголовный процесс) подробно регулируется нормами права. И даже самые мудрые и прогрессивные идеи могут регулировать данные отношения лишь тогда, когда они найдут воплощение в правовых нормах, т. е. приобретут общеобязательную силу.

Следует иметь в виду, что отдельные основополагающие, руководящие, стержневые идеи необязательно должны закрепляться в нормах права буквально. Принцип должен как минимум усматриваться в праве. Главное, чтобы принцип определял его содержание, а задача науки – выработать формулировку такого принципа. Например, принцип презумпции невиновности, не будучи прямо закрепленным в российском законодательстве до 1992 г. (момент внесения изменений и дополнений в Конституцию РСФСР), фактически уже определял правила доказывания виновности.

Учитывая, что уголовное судопроизводство – это правовая деятельность, имеющая под собой детальную нормативную основу, представляется, что соответствующие принципы должны носить императивный, властно-повелительный характер, содержать обязательные предписания, выполнение которых обеспечивается всем арсеналом правовых средств.

Таким образом, на основе изложенного можно прийти к выводу, что принципы уголовного процесса – это основополагающие, руководящие идеи, определяющие сущность уголовного судопроизводства, его идеологию, содержание, которые нашли выражение в содержании уголовно-процессуального права и представляют собой государственно-властные требования.

Данное определение раскрывает сущность принципов отечественного уголовного процесса и позволяет отграничить их от других смежных понятий (общие условия предварительного расследования, судебного разбирательства и т. п.). Кроме этого, приведенное выше определение позволяет выделить следующие признаки, которые характеризуют идею, положение как принцип уголовного судопроизводства. К числу таковых, в частности, относятся:

– концептуальный, обобщающий уровень идеи, положения, из которой, в свою очередь, могут следовать нормы более частного характера;

– нормативно-правовой характер, т. е. выражение идеи через систему норм уголовно-процессуального права;

– действие идеи, положения на всех стадиях уголовного процесса без каких-либо исключений^[86];

– тесная взаимосвязь и взаимообусловленность принципов, которые представляют собой систему.

Назначение принципов уголовного процесса заключается в обеспечении единообразия правоприменения в сфере уголовного судопроизводства, реализации назначения уголовного судопроизводства^[87]. Заложенные в УПК идеи определяют также направления законотворческой деятельности по его совершенствованию.

§ 2. Система принципов уголовного судопроизводства

Все принципы уголовного судопроизводства тесно взаимосвязаны. Имея каждый собственное содержание, они тем не менее взаимно обусловливают действие друг друга и составляют систему, которая определяет демократическое содержание и форму отечественного уголовного процесса.

Следует отметить, что вопрос о системе принципов уголовного судопроизводства России считается традиционно дискуссионным и в юридической литературе решается весьма неоднородно:

– одни процессуалисты разделяют принципы по месту их закрепления на конституционные и специальные (т. е. закрепленные в иных законодательных актах)^[88];

– другие делят их по сфере реализации – на судопроизводственные, или функциональные (например, независимости судей), и судоустройственные, или организационные (например, презумпция невиновности)^[89];

– третьи подразделяют их на общепроцессуальные (служащие основой для всей системы уголовного процесса) и специфические (характерные для его подсистем – досудебное и судебное производство)^[90];

– четвертые выделяют принципы уголовного процесса и принципы уголовно-процессуального права^[91];

– пятые разграничивают принципы по способу их закрепления в законе: на прямо закрепленные в законе (например, в ст. 6.1–19 УПК) либо выводимые из норм путем их толкования (публичность, гласность и т. п.)^[92];

– кроме того, в литературе выделяются межотраслевые (общеправовые) и отраслевые принципы^[93], принципы-максимумы и институционные принципы^[94], а также принципы отдельных процессуальных стадий^[95].

Представляется, что правы те процессуалисты, которые утверждают, что в связи с одинаковой значимостью всех принципов уголовного процесса для решения задач уголовного судопроизводства нельзя признать удачными попытки деления принципов уголовного процесса на различные категории вообще^[96]. Более того, всякая попытка оспорить правовую равноценность процессуальных начал, установить среди них внутрисистемную иерархию, верховенство одних над другими заведомо обречена на неудачу^[97]. Поэтому целесообразнее придерживаться мнения большинства современных процессуалистов, полагающих, что принципы уголовного процесса действуют в рамках целостной системы, где сущность и значение каждого принципа обусловливается не только собственным содержанием, но и функционированием всей системы, где нарушение любого принципа приводит обычно к нарушению других принципов; однако, благодаря все той же неделимости системы, она обладает способностью к сохранению своей целостности, самовосстановлению, благодаря чему нарушение какого-либо принципа процесса необязательно парализует систему и не исключает возможность решения задач уголовного процесса^[98].

Нельзя не отметить, что система принципов уголовного судопроизводства постоянно совершенствовалась и дополнялась по мере развития государственной и политической систем в России. Следуя курсу гуманизации уголовного судопроизводства, законодатель включил в число принципов такие, как уважение чести и достоинства личности, охрана прав и свобод человека и гражданина, состязательность сторон.

В настоящее время, базируясь на положениях действующего уголовно-процессуального закона, в систему принципов российского уголовного процесса, на наш взгляд, можно включить: разумный срок уголовного судопроизводства (ст. 6.1); законность (ст. 7); осуществление правосудия только судом (ст. 8); независимость судей (ст. 8.1); уважение чести и достоинства личности (ст. 9); неприкосновенность личности (ст. 10); охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве (ст. 11); неприкосновенность жилища (ст. 12); тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных сообщений и иных сообщений (ст. 13); презумпция невиновности (ст. 14); состязательность сторон (ст. 15); обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16); свобода оценки доказательств (ст. 17); язык уголовного судопроизводства (ст. 18); право на обжалование процессуальных действий и решений (ст. 19).

Указанные положения прямо предусмотрены в специализированной главе УПК (гл. 2), которая так и называется – «Принципы уголовного судопроизводства».

Анализ уголовно-процессуального законодательства России позволяет утверждать, что к основополагающим началам и идеям отечественного уголовного процесса следует отнести также публичность (ст. 21 УПК).

Исходя из понимания принципа уголовного судопроизводства как руководящего положения, которое не может иметь исключений, к числу принципов уголовного судопроизводства не может быть отнесен принцип равенства всех перед законом и судом. Конечно, конституционная норма, согласно которой «все равны перед законом и судом» (ст. 19 Конституции), в уголовном судопроизводстве действует и имеет большое значение. Однако в уголовном судопроизводстве положение о равенстве всех перед законом и судом применяется с учетом исключений, признанных Конституционным Судом соответствующими Конституции (об этом прямо написано в постановлении, на которое делается ссылка)^[99]. Эти исключения обусловлены особыми публичными функциями, выполняемыми рядом должностных лиц (в частности, судьями), которые требуют дополнительных гарантий независимости. Такие гарантии установлены гл. 52 УПК. В связи с наличием исключений положение о равенстве всех перед законом и судом в уголовном судопроизводстве является значимым, но не может быть отнесено к числу принципов.

Следует оговориться, что среди процессуалистов нет единого мнения о числе принципов, составляющих соответствующую систему, а поэтому приведенный перечень является условным. Происходит это в основном потому, что ученые, как уже отмечалось ранее, по-разному понимают сущность уголовного процесса, неодинаково трактуют понятие и содержание его основных правовых положений, их системы, а также способ их закрепления.

Именно поэтому авторы, отстаивающие нормативно-правовой характер принципов уголовного процесса, указывают в своих работах, как правило, меньшее их количество, чем их оппоненты.

Другой причиной отсутствия единства в вопросе количества принципов уголовного судопроизводства является различный подход специалистов к их наименованию. Так, до принятия УПК некоторые авторы в своих работах объединяли в единый принцип такие исходные положения, как неприкосновенность личности и неприкосновенность жилища^[100], уважение чести и достоинства личности и охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе^[101]; другие разъединяли непосредственность и устность судебного разбирательства, неизменность состава суда в самостоятельные принципы уголовного процесса^[102] и т. п. Именно поэтому одни авторы в своих работах указывали, что оптимальное число принципов отечественного уголовного судопроизводства составляет 20^[103]. Вторые полагали, что исходные положения уголовного процесса должны насчитывать 13 принципов^[104]. Третьи насчитывают таких основополагающих начал 15^[105]. Четвертые анализируют в своих работах 19 принципов^[106]. И наконец, пятые и в настоящее время насчитывают до 22 принципов, функционирующих в уголовном процессе России^[107].

Сказанное свидетельствует как об имевшем место в теории необоснованном расширении системы принципов уголовного судопроизводства, так и о ее сужении.