Tsitaadid raamatust «Белый огонь»

чувствуешь. Льдинки вьюги иссекли щеки и лоб. Горло

этих знаний расплачиваются тысячи ни в чем не повинных людей, ставших игрушками в лапах

. Ртутная лужа, а точнее, ее остатки, почти

, искорка там. Вспыхивают и гаснут. В местах, где кровь соприкасалась с ртутью, жидкости смешивались и застывали серо-бурой коркой, издалека похожей на металл. Он с некоторой апатией посмотрел на пламя. Оно продолжало гореть в жаровне и чашах. Хоть что-то стало таким же,

рукой, словно желая охватить все пространство: – Здесь можно прятаться

фыркнула: – У меня растрепалась прическа. – И все же. Почему? – Потому что он единственный

шлеме, в алом плаще, с щитом и копьем. Удар шипастой дубиной буквально разорвал не успевшего увернуться Халеза

Ложь столь же опасна, как благие дела. И то и другое довольно часто приводит к катастрофе. Даже если мы этого не желаем. Так было в прошлом. Так есть в настоящем. А будущее? Будущее все пронизано тем, что сделано сейчас. Расплачиваться и нам, и тем, кто будет жить после нас.

палку, обмотанную тряпицей, чтобы не кричать. Но рисунка не было, левые лопатки

Тэо не заметил, как стал мокрым насквозь. Почувствовал